Suchergebnisse

In Making Martyrs: The Language of Sacrifice in Russian Culture from Stalin to Putin, Yuliya Minkova examines the language of canonization and vilification in Soviet and post-Soviet media, official literature, and popular culture. She argues that early Soviet narratives constructed stories of national heroes and villains alike as examples of uncovering a person's "true self." The official culture used such stories to encourage heroic self-fashioningamong Soviet youth and as a means of self-policing and censure. Later Soviet narratives maintained this sacrificial imagery in order to assert the continued hold of Soviet ideology on society, while post-Soviet discourses of victimhood appeal to nationalist nostalgia. Sacrificial mythology continues to maintain a persistent hold in contemporary culture, as evidenced most recently by the Russian intelligentsia's fascination with the former oligarch Mikhail Khodorkovsky, the Russian media coverage of the war in Ukraine, laws against US adoption of Russian children and against the alleged propaganda of homosexuality aimed at minors, renewed national pride in wartime heroes, and the current usage of the words "sacred victim" in public discourse. In examining these various cases, the book traces the trajectory of sacrificial language from individual identity construction to its later function of lending personality and authority to the Soviet and post-Soviet state.

The popularity of «Prose Poems» (1878–1882) by Ivan Sergeevich Turgenev dates back more than a hundred years, while they remain the very first works of the writer, translated into Chinese. The study of Turgenev has gained particular relevance in China. This article discusses the understudied issue of the influence of the Turgenev's prose poem «Threshold» on Chinese literature through the example of the work of the classics of Chinese literature of the first half of the 20th century, such as Lu Xin (1881–1936), the father of the modern Chinese novel, Li Ni (1913–1968), the singer of «sorrow and grief», and Lu Li (1908–1942), one of the founders of the new Chinese lyrical prose. Using the comparative method, the article analyses the artistic features of the following prose poems: «The Traveler» by Lu Xin, «The Falcon Song» by Li Ni, and «The Door and the Recluse» by Lu Li. The author reveals the significant influence that the philosophical ideas of Turgenev and his creative style had on these writers and Chinese literature in general. The comparative analysis shows that in the poems of Lu Sin and Li Ni, the spatial characteristics of Turgenev's prose poem «The Threshold» are recreated, while Lu Li was inspired by the philosophical meaning of this work of art. In this way, opening a new page for Russian literary scholars in the history of the relationship between Russian and Chinese cultures, the research topic and the analysis done reveal new material for Russian literary studies about on the history of the reception of Turgenev's creative work in China.

The article deals with some Polish biblionyms which are translations of the titles of works of Russian and world fiction. The article also examines the Polish nominations of some characters of Russian and Western European literature. Polish biblionyms are compared with Russian originals and with equivalent Russian titles of works of foreign literature. The types of transformation that Russian original titles undergo when translating them into Polish, as well as the differences between Polish and Russian biblionyms, which are translations of the titles of the same works of foreign literature, are analyzed. Among the transformations extensions, transpositions, reductions, grammatical, derivational and syntactic transformations are distinguished. Several types of transformations can be represented in one Polish biblionym (for example, transposition and extension of the abbreviation into the phrase in the Polish translation of the title of I. Babel's Конармия as Armia konna. Transformation may be due to the differences between the compared languages (for example, the usual, with some exeptions, postpositive place of the adjective attribute in Polish, in contrast to the Russian language, requires a transposition in Polish translations of such titles of A.S. Pushkin's works as Медный всадник - Polish Jeździec miedziany, Каменный гость - Polish Gość kamienny, Пиковая дама - Polish Dama pikowa. The transformation may also depend on the intentions and preferences of the translator (in particular, the choice of one of the synonyms existing in the Polish language - cf. variants Dom z facjatą and Dom z attyką for the title of a story by A.P. Chekhov Дом с мезонином, or options Dół and Wykop for the title of A. Platonov's work Котлован. In some cases, the Polish biblionyms reflect the translator's desire to bring them closer to the title of the original (cf. the translation of A.P. Chekhov's story title Мальчики as Malcy in the presence of a synonym chłopcy or the use of the Polish word identical to the Czech lexeme wojak and not żołnierz in the title of J. Hašek's novel about the adventures of Schweik. The replacement of the title of the original or its transformation may be associated with the desire to reveal the content of the work (cf. the translation of the title of the play by A.N. Ostrovsky Доходное место as Łapownicy specifying the source of income for a number of characters - bribes) or give the biblionym a more generalized, symbolic character (cf. replacing the prepositional-case construction with the nominative case form in the title of A.P. Chekhov's В овраге - Polish Wąwóz). Comparison of Polish biblionyms with Russian original and translated titles of literary works shows the need to compile a dictionary of similar biblionyms, focused on Russianspeaking students studying the Polish language.

The article is devoted to the research of the peculiarities of the realization of the logical comparison model in the Russian simple sentence, which reflects comparative relations explicitly and implicitly. The description of simple sentences with different comparison indicators, widely displayed in the heroic legend "Maadai-Kara", is discriminated as the ini-tial stage of the investigation of comparative constructions in the given text in the light of the modern anthropocentric congruence theory

The article provides a critical analysis of imagology, revealing the link between imagological approach to the Other, on the one hand, and the traditions of the analytic philosophy, post-structuralist doctrines and the method of discourse analysis, on the other. We also consider the problem of imagology's correlation with historical poetics and investigate the role of imagology in solving some crucial political challenges for contemporary Europe, discovering the latent ideological nature of imagology. We also call for the introduction of a new notion, "imagopoetics".The foundational difference between imagology which studies the image of the other and comparative studies or historical poetics lies both in the aspect of image studies and its methodology. Imagology primarily concentrates on the social and ideological function of the image of the Other, its role in creating stereotypes and sociocultural and national particularity, while historical politics is interested in the structure and aesthetic operation of the image. Imagology's method is the post-structuralist discourse analysis, while historical poetics utilizes the comparative historical method. Analytical philosophy with its characteristic linguocentrism acts as a forerunner and philosophical background for discourse analysis.Imagology and historical poetics have different visions of literature. For imagology, literature is nothing more than a source and repository of the stereotypes of the Other. Literature here is devoid of mimetic and cognitive finctions, unlike the view of historical poetics, which is focused on the "spirit of the nation".By studying mechanisms and types of constructing sociocultural and ethnic identities, as well as the chances of recoding it by creating and spreading stereotypes, imagology has a very important poetical and cultural function for contemporary Europe – shaping the common European identity. ; В статье дан критический анализ имагологии, описана специфика ее методологии, показана связь имагологического подхода к изучению образа Другого с традициями аналитической философии, постструктуралистскими доктринами и методом дискурс-анализа.Рассмотрен вопрос о соотношении имагологии и исторической поэтики. Констатируется роль имагологии в решении некоторых важных политических задач современной Европы, раскрыта латентная идеологичность имагологии. Обосновывается целесообразность введения в научный обиход понятия «имагопоэтика».Принципиальное отличие имагологии, изучающей образ Другого, от исторической поэтики и компаративистики состоит как в избранном ей аспекте изучения образа, так и в методологии. Имагология изучает прежде всего социально>идеологическую функцию образа Другого, его роль в создании стереотипов и конструировании социокультурной и национальной идентичности, в то время как историческую поэтику интересует структура и художественно-эстетическое функционирование образа. Методом имагологии является постструктуралистский дискурс-анализ. Историческая поэтика использует сравнительно-исторический метод. Философской основой и предпосылкой дискурс-анализа стала аналитическая философия с характерным для нее лингвоцентризмом.Имагология и историческая поэтика исповедуют разные концепции литературы: для имагологии литература — лишь источник и резервуар стереотипов о Другом, не претендующий на миметическую и познавательную функцию, для исторической поэтики — выражение «духа нации».Изучая механизмы и способы конструирования социокультурной и национальной идентичности, возможности ее перекодировки посредством создания и распространения стереотипов, имагология выполняет важную для современной Европы политико-культурную задачу — формирование общеевропейской идентичности.

В 2014 г. страны Европейского союза, США и ряд других государств ввели экономические санкции против России. Для противодействия санкциям необходимо понимать условия их эффективности. Цель данного исследования заключается в установлении факторов, влияющих на эффективность экономических санкций, на основании анализа научной литературы по проблематике санкций как инструмента трансформации политики отдельных стран. Использована методология систематического обзора литературы, которая, в соответствии с целью исследования, включает следующие этапы: 1) определение базовой выборки публикаций как результата поиска по ключевым словам в базах данных Web of Science, Scopus, РИНЦ, SSRN, EBSCO, Ideas RePec, Google Scholar, издательствах Cambridge University Press, Routledge, De Gruyter JSTOR, Springer, Taylor & Francis, 2) определение релевантной выборки на основании разработанных авторами критериев, включающих тип публикации, язык, характер, содержание и контекст, 3) синтез публикаций релевантной выборки, 4) формирование общих выводов, полученных по результатам исследования. Для представления результатов использованы методы сравнительного анализа и графического анализа. Изучение ключевых исследований позволяет сделать вывод, что экономические санкции более эффективны в достижении своих целей при следующих условиях: 1) санкционные издержки для страны-мишени выше, чем для страны-инициатора, в том числе за счет возникновения неравенства в рамках региона, 2) санкции носят краткосрочный характер, 3) санкции многосторонние и вводятся под эгидой международных институтов, в том числе в рамках региональных торговых соглашений, 4) санкции направлены против демократических режимов. Кроме того, целевые санкции (смарт-санкции), позиционируемые как наиболее предпочитаемый тип санкций, не достигают целей чаще, чем традиционные комплексные санкции. Дальнейшие обзорные исследования могут быть связаны с целевыми экономическими санкциями (на примере, прежде всего, России) и включать в выборку публикации о применении таких санкций для ...

The paper deals with the issue of the content of an axiological (value-oriented) approach to inclusive education. The relevance of the topic is determined by the functioning of the international Convention on the Rights of Persons with Disabilities and the Law "On Education in the Russian Federation" which make it necessary to study both the theoretical and practical aspects of the new pedagogical paradigm. The key principles of inclusive education, given in Russian and foreign literature, are considered.The novelty of the study is seen in regarding compassion as the main value of Russian inclusive education. This feature is contrasted with American specifics, the essence of which is presumably rooted in the democratic tradition, in the apology for the "one out of many" motto. However, the authors of the article adhere to the position that compassion for people with disabilities should be replaced by another feeling - respect. The school teacher is recommended to explain to his/her students that their peers' disability is a hard and important job, which may be compared to an exploit. ; Рассматривается вопрос о содержании аксиологического (ценностного) подхода к инклюзивному образованию. Актуальность темы связана с действием международной Конвенции о правах инвалидов и закона «Об образовании в Российской Федерации», в контексте которых возникает необходимость в исследовании как теоретической, так и практической стороны новой педагогической парадигмы. Рассмотрены ключевые принципы инклюзивного образования, приведённые в отечественной и зарубежной литературе. Новизна исследования заключается в позиционировании сострадания как основной ценности российского инклюзивного образования. Данная особенность противопоставляется американской специфике, суть которой видится в демократической традиции, в апологии «многообразного единства». Однако авторы статьи придерживаются позиции, что сострадание к людям с инвалидностью должно смениться другим чувством - уважением. Школьному учителю рекомендуется объяснять своим подопечным, что инвалидность их ровесников - это тяжкая и важная работа, сравнимая с подвигом.

The review analyses a book by K. A. Chekalov — a well-known scholar,
Doctor of Philology, Head of the Department of Classical Literatures of the West
and Comparative Literature Studies. His work continues the series of studies of mass
French literature from its origins to the beginning of the last century. Th e author
does not aim to cover all the phenomena of mass literature over a century and a half,
trying at the same time to fi ll the gaps in their research, to turn to the least studied
works of those novelists which his predecessors had already addressed (Eugène Sue,
Alexandre Dumas, Maurice Leblanc), to the less explored writers (Paul Feval, Ponson
du Terailles, Xavier de Montepin, etc.), as well as those famous writers whose
relationship to mass literature is still ambiguous (Jules Verne). Comprising 11 essays,
Chekalov's monograph not only provides an insight into the poetics and function
of the mass novel in nineteenth- and early twentieth-century France, but also shows
the nature of its reception in Russia, from the fi rst published translations to the
publications of the 2000s.

The article examines the functional responsibilities and competencies of modern specialists who work in the advertising field, public communications, and marketing communications. Those specialists have to be ready for constant changes and the use of current technologies because the communication sphere is very mobile, also depends on the use of new technologies, and is associated with the development of the infosphere. And because of that, the employers' requirements for candidates are constantly updated.
To compare presented in the scholarly literature theoretical models and the modern employers' requirements, the author studied the traditional specialists' functions and competencies, which are described in scientific works, higher education programs, and state educational standards. Also, was made a cut of the employers' practical expectations who post job openings on the Headhunter website, which is one of the most popular jobs search and recruiting services. Also were analyzed requirements for a large Russian and international companies stated in the openings posted in January–June 2020.
Based on the analysis, the author concludes the ratio of traditional and new functions in the communicative field workers' job, about the requirements for their knowledge and skills, which are divided into the categories of hard skills and soft skills.
As a result, it was concluded that modern employers are in demand for specialists who can perform traditional functions that have proven their effectiveness, as well as use all relevant modern technologies in their job. The equally important right combination of hard skills and soft skills as the basis of the professional activity of a modern specialist.

Одной из приоритетных задач развития общества является воспроизводство его ключевых ценностей. В связи с этим особую актуальность приобретает распространение объединяющих идей патриотизма и гражданственности среди представителей молодого поколения. Степень сформированности патриотической идентичности является важным показателем уровня социальной зрелости личности и необходимым условием становления человека как гражданина своей страны. Молодежь как социальная общность неоднородна в своем составе, в силу чего особый интерес приобретает сравнительный анализ патриотических идей и ценностей основных ее групп. В статье проанализирована научная литература, касающаяся теоретических подходов к изучению феномена патриотизма, а также социологические исследования особенностей патриотических ценностей различных групп молодежи. Эмпирическую основу исследования составил сравнительный социологический опрос, посвященный изучению особенностей патриотических ориентаций представителей трех основных групп молодежи, проживающих на юге Тюменской области: школьников, студентов и работающей молодежи, — который был проведен с марта по июль 2017 г. Показана специфика патриотических установок данных групп молодежи, обусловленная их возрастом, ценностными ориентациями, имеющимся социальным опытом. В результате исследования было изучено влияние, которое оказывают на политические ориентации такие аспекты жизнедеятельности молодежи, как удовлетворенность собственной жизнью, социальное положение респондентов, их планы на будущее. Сделаны выводы об особенностях гражданско-патриотических взглядов представителей основных групп молодежи, выявлены сходные характеристики и различия в процессе формирования их гражданской идентичности. ; One of the priorities of the society's development is the reproduction of its key values. In this regard, it becomes particularly important to distribute the ideas uniting patriotism and citizenship among the younger generation. The degree of patriotic identity is an important indicator of an individual's social maturity level and a prerequisite for becoming a citizen of their country. As a social community, youth is diverse in its composition; therefore, the comparative analysis of patriotic ideas and values of its main groups is gaining particular interest. This article reviews the scholarly literature on the theoretical approaches to the study of the patriotism, paying attention to the sociological research on the features of one's patriotic values in different groups of the young people. The empirical basis of the study includes a comparative survey of patriotic orientations (conducted from March to July 2017) of the representatives of three main groups of the young people living in the South of the Tyumen Region: school students, university students, and young people. The authors show the features of the patriotic mindset of the given youth groups, which can be explained by their age, value orientations, and available social experience. The results show the impact, which some youth's life aspects (such as their satisfaction with their lives, social position, and plans for the future), have on their political orientation. The authors conclude on the peculiarities of civil and patriotic views among the representatives of major groups of youth, revealing similarities and differences in the process of forming their civil identity.

The paper attempts to prove that when considering the genre premises of V. Mayakovsky's poem and V. Shklovsky's novel, the formalist theory of convergence is no less effective than Bakhtin's concept of genre memory. A comparative analysis of two texts created at the same time sheds light on the artistic features of each. Both the poem and the novel are 'literature of exile'; both works are a dedication to the lady of the heart; in both cases, the structure of a courtly romance or a ballad in honor of the beloved is recreated. It is emphasized that the Berlin Zoo ('Zoo') was destined to play a special role in the creation of two works. At the same time, the image of the zoo becomes one of the expanded metaphors in the work of Mayakovsky, and not Shklovsky, while for the latter the most important reference point is V. Khlebnikov's Zverinets. It is suggested that the 'adult' literature of the 1920s can draw on the achievements of literature for children. The attitude towards dialogue with tradition is manifested in the works of Shklovsky and Mayakovsky precisely in the space of playing with genre models, as well as in the movement from the verbal text to the book as an indivisible whole, which is relevant for the avant-garde. The idea of synthesis of arts manifests itself in different ways in the works of Mayakovsky and Shklovsky: the former is distinguished by an orientation towards the collage technique, which involves playing with textures, while for the latter, 'newspaper montage' is important. The blurring of the boundaries between fiction and document, characteristic of LEF, also determines the genre specificity of both the poem and the novel.

The paper deals with the analysis of the concept "regional complex" by three mainstream approaches in the IR theory, namely, neorealism, neoliberalism, and social constructivism. In the English-speaking world the concept is mostly associated with the Regional Security Complexes Theory (RSCT) developed by Barry Buzan and Ole Wæver. However, such understanding reads the concept too narrow. Russian scholars (Alexei D. Voskressenski, Ekaterina V. Koldunova) broaden this understanding by engaging developmental issues. Yet, it seems that the concept "regional complex" still needs further elaboration. The author aims to analyze the use of the concept in the available English and Russian academic literature in order to reveal its scientific value. Having found that existing interpretations do not identify unambiguously the meaning of the "regional complex", the author suggests her own definition of the regional complex as an integrated ("mature") regional subsystem, which possesses its own actorness based on the feeling of a specific regional identity that is shared by peoples of the region as well as extra-regional observers. The paper offers an analytic comparison of the notions "region", "regional subsystem", "regional complex". The main conclusion drawn by the author implies that the concept of "regional complex", virtually ignored by English-speaking academic community, deserves an entry in the Russian political science thesaurus because it helps to conceptualise a promising field of international relations, that is, regional and interregional interaction. It seems that the use of this term is meaningful and productive for further development of the RussianschoolofWorld Regional Studies. ; Настоящая статья посвящена рассмотрению понятия «региональный комплекс» (regional complex) с позиций трёх доминирующих на данный момент в теории международных отношений парадигмальных подходов ‒ неореализма, неолиберализма и конструктивизма. В англоязычной литературе понятие «региональный комплекс» ассоциируется, прежде всего, с теорией региональных комплексов безопасности, выдвинутой Б. Бузаном и О. Уэвером; однако, такая трактовка значительно обедняет его содержание. В отечественной литературе предпринята попытка отойти от узкого понимания данного термина, расширив его содержание за счёт добавления проблематики развития (см. работы А.Д. Воскресенского, Е.В. Колдуновой и др.). Вместе с тем, представляется, что с концептуальной точки зрения данное понятие всё ещё недостаточно проработано. Автор статьи ставит своей целью проанализировать применение термина «региональный комплекс» в доступной ему англоязычной и русскоязычной литературе с тем, чтобы выявить его научную ценность. Признавая, что существующие трактовки не позволяют однозначно зафиксировать значение рассматриваемого термина, автор предлагает своё определение регионального комплекса как интегрированной («зрелой») региональной подсистемы, обладающей собственной субъектностью, основанной на чувстве региональной (само)идентичности, разделяемой населением конкретного региона и внерегиональными наблюдателями. В статье приводится аналитическое сравнение понятий «регион», «региональная подсистема», «региональный комплекс», характеризуются их смысловые отличия. Основной вывод автора заключается в том, что понятие регионального комплекса, несмотря на его практическую невостребованность англоязычными исследователями, заслуживает своего места в русскоязычном политологическом словаре, поскольку позволяет концептуализировать многообещающую сферу международных отношений – региональные и межрегиональные взаимодействия. Представляется, что использование данного термина является значимым и продуктивным для дальнейшего развития отечественной школы мирового комплексного регионоведения.

The paper presents the comparison of the ruling elite of France and Germany in the beginnings of Early Modern period (first half of the 16th century) based of the material published in research literature. The author analyses: the parity of political forces of the supreme governor and powerful feudal lords (French grants, German princes), examples of interpersonal conflicts and specificity of their resolution, the structure of the court as the basic institution and domain of the studied social group. ; В статье на основе имеющегося в исследовательской литературе материала делается сравнение правящей элиты Франции и Германии начала раннего Нового времени (первая половина XVI в.). Рассматриваются соотношение политических сил верховного правителя и крупных феодалов (французских грантов, немецких князей), примеры межличностных конфликтов и специфика их разрешения, структура института двора как основного пространства бытования изучаемой социальной группы.

Поступила в редакцию: 29.06.2020. Принята к печати: 25.03.2021. ; Submitted: 29.06.2020. Accepted: 25.03.2021. ; В работе представлены два источника, касающиеся русской и кипрской истории: неопубликованное письмо короля Кипра Гуго IV Лузиньяна королеве Неаполя Джованне и сочинение неизвестного русского автора XVII в. о победе кипрского христианского войска над турками. В статье проводится текстологический и сравнительный анализ обоих источников и доказывается заимствование русским автором информации из письма кипрского короля. Сочинение анонимного автора является практически свободным художественным переводом письма Гуго IV. В исследовании отмечается, что русский автор-переводчик позаимствовал сюжет письма не прямо, а скорее всего через кипрскую литературу более позднего времени, в которой история, рассказанная кипрским королем, была, по всей вероятности, чрезвычайно популярна. В русском тексте переплетаются события кипрской истории разных времен с целью показать героическое прошлое Кипра. Русский автор датирует свою историю 552 г. и связывает ее с императором Юстинианом I, наиболее почитаемым и героическим византийским правителем. Он не отделяет историю Кипра от истории Византии, как не могли это сделать кипрские и греко-византийские авторы XIV–XVI вв. Однако в обоих текстах речь идет о крестоносцах-латинянах, которые ведут сражение против турок под руководством кипрского короля. Русский автор остается верен православной традиции неприятия крестоносной идеи и заменяет идею мученичества крестоносца во имя Господа на традиционную для русской литературы героизацию воинов. Он признает, что воины сражаются за христианскую веру и церковь, но отрицает идею гарантированного спасения и вечной жизни за военный подвиг. В статье публикуется полный текст письма Гуго IV Лузиньяна по рукописи XV в., хранящейся в отделе рукописей Баварской государственной библиотеки. ; This article contains two sources concerning the history of Russia and Cyprus: an unknown and previously unpublished letter of King Hugh IV of Lusignan of Cyprus to Giovanna, Queen of Naples, and a work of an unknown Russian author of the seventeenth century about the victory of the Cypriot Christian army over the Turks. A textual and comparative analysis of both sources carried out in the article proves a borrowing of information by the Russian author from the letter of the Cypriot king. The work of the anonymous author is an almost liberal literary translation of Hugh's letter. At the same time, the Russian translator did not borrow the plot of the letter directly, but most likely through later Cypriot literature, in which the story told by the Cypriot king was probably extremely popular. The events of the history of Cyprus of different times intertwine in the Russian text in order to show the heroic past of Cyprus. The Russian author dates his story to 552 and connects it with Emperor Justinian I, the most revered and heroic Byzantine ruler. He cannot separate the history of Cyprus from the history of Byzantium, just as the Cypriot and Greek-Byzantine authors of the fourteenth and sixteenth centuries could not do it. However, both texts speak of Latin Crusaders, who are fighting against the Turks under the leadership of the King of Cyprus. The Russian author remains faithful to the Orthodox tradition of rejection of the idea of crusades and replaces the idea of martyrdom of a crusader in the name of the Lord with heroic battle scenes traditional for Russian literature. He acknowledges that warriors are fighting for the Christian faith and for the church but denies the idea of guaranteed salvation and eternal life for military feats. At the end of the article, the full text of the letter of Hugh IV of Lusignan based on a manuscript of the fifteenth century kept in the manuscript department of the Bavarian State Library is published.

This article contains two sources concerning the history of Russia and Cyprus: an unknown and previously unpublished letter of King Hugh IV of Lusignan of Cyprus to Giovanna, Queen of Naples, and a work of an unknown Russian author of the seventeenth century about the victory of the Cypriot Christian army over the Turks. A textual and comparative analysis of both sources carried out in the article proves a borrowing of information by the Russian author from the letter of the Cypriot king. The work of the anonymous author is an almost liberal literary translation of Hugh's letter. At the same time, the Russian translator did not borrow the plot of the letter directly, but most likely through later Cypriot literature, in which the story told by the Cypriot king was probably extremely popular. The events of the history of Cyprus of different times intertwine in the Russian text in order to show the heroic past of Cyprus. The Russian author dates his story to 552 and connects it with Emperor Justinian I, the most revered and heroic Byzantine ruler. He cannot separate the history of Cyprus from the history of Byzantium, just as the Cypriot and Greek-Byzantine authors of the fourteenth and sixteenth centuries could not do it. However, both texts speak of Latin Crusaders, who are fighting against the Turks under the leadership of the King of Cyprus. The Russian author remains faithful to the Orthodox tradition of rejection of the idea of crusades and replaces the idea of martyrdom of a crusader in the name of the Lord with heroic battle scenes traditional for Russian literature. He acknowledges that warriors are fighting for the Christian faith and for the church but denies the idea of guaranteed salvation and eternal life for military feats. At the end of the article, the full text of the letter of Hugh IV of Lusignan based on a manuscript of the fifteenth century kept in the manuscript department of the Bavarian State Library is published. ; В работе представлены два источника, касающиеся русской и кипрской истории: неопубликованное письмо короля Кипра Гуго IV Лузиньяна королеве Неаполя Джованне и сочинение неизвестного русского автора XVII в. о победе кипрского христианского войска над турками. В статье проводится текстологический и сравнительный анализ обоих источников и доказывается заимствование русским автором информации из письма кипрского короля. Сочинение анонимного автора является практически свободным художественным переводом письма Гуго IV. В исследовании отмечается, что русский автор-переводчик позаимствовал сюжет письма не прямо, а скорее всего через кипрскую литературу более позднего времени, в которой история, рассказанная кипрским королем, была, по всей вероятности, чрезвычайно популярна. В русском тексте переплетаются события кипрской истории разных времен с целью показать героическое прошлое Кипра. Русский автор датирует свою историю 552 г. и связывает ее с императором Юстинианом I, наиболее почитаемым и героическим византийским правителем. Он не отделяет историю Кипра от истории Византии, как не могли это сделать кипрские и греко-византийские авторы XIV–XVI вв. Однако в обоих текстах речь идет о крестоносцах-латинянах, которые ведут сражение против турок под руководством кипрского короля. Русский автор остается верен православной традиции неприятия крестоносной идеи и заменяет идею мученичества крестоносца во имя Господа на традиционную для русской литературы героизацию воинов. Он признает, что воины сражаются за христианскую веру и церковь, но отрицает идею гарантированного спасения и вечной жизни за военный подвиг. В статье публикуется полный текст письма Гуго IV Лузиньяна по рукописи XV в., хранящейся в отделе рукописей Баварской государственной библиотеки.