Становление когнитивного кода современности

In: Političeskie issledovanija: Polis ; naučnyj i kul'turno-prosvetitel'skij žurnal = Political studies, S. 94-113

Abstract

В центре внимания автора находится "когнитивный переворот", произошедший в период становления Нового времени, когда католическая онтология сменилась на во многом противоположную ей протестантскую. Вместе с ней изменилось понятие рационального и, соответственно, смысловое и прагматическое содержание таких сфер деятельности, как наука, культура и экономика. Автор выявляет особенности трансформаций институциональной архитектуры, в частности выдвижение на передний план экономических институтов, представленных в первую очередь финансистами. Он делает также акцент на взаимосвязи делегитимации католической церкви с инфляционными процессами, начавшимися в Европе вследствие поступления драгоценных металлов из Нового Света, рассматривая сюжеты, связанные с возникновением протестантизма, в контексте борьбы обладателей "новых денег" за легитимацию своего нового социального качества. Отдельным объектом анализа становятся онтологические метафоры католицизма и протестантизма, задающие смыслы и императивы развития политсистем, а вместе с ними – и критерии социальной мобильности и статусного распределения. Так, в католической картине мира главным социальным субъектом, определяющим вектор инвестирования избыточного ресурса, де-факто является общество, в то время как в протестантской – индивид. Кроме прочего, это задает пределы экономического развития, а также смыслы культурного и когнитивного производства: во втором случае последние будут концентрироваться вокруг задачи обретения индивидуального материального благополучия, которое, в соответствии с протестантской парадигмой, является пропуском в Град небесный. Переход к этой парадигме оказался критически важен для естественных наук, он позволил им состояться, однако для наук социальных, скорее, напротив: оказавшаяся на определенном этапе успешной естественнонаучная метафора была экстраполирована на социальную реальность, и последняя стала не столько объектом познания, сколько объектом регулирования. Автор, опираясь на теорию циклов развития Джованни Арриги, обнаруживает актора, имевшего интерес в произошедших переменах – это класс генуэзких банкиров, обретших после колумбовых открытий мощный финансовый ресурс и превративших его в инструмент трансформации политического дизайна западных политсистем.