Suchergebnisse

Dans "L'Autre côté de la vue", Philippe Ragueneau relate une expérience peu commune: par delà sa mort, son épouse défunte continue de communiquer avec lui ainsi qu'elle s'y était engagée de son vivant. Il s'est longuement débattu, à travers son roman, comment l'homme raisonnable pourrait accepter le surgissement de l'invisible dans sa vie. Dans le roman, l'invisible a permis à la douleur de s'amenuiser et de céder la place à l'espoir; en outre, il nous emporte au delà des frontières de la mort. ; Досліджено функціонуванню езотеричних мотивів у франкомовній літературі загалом та у творчості французького письменника Ф. Рагено зокрема. Висвітлено ґенезу поняття "езотеризм" у сучасній науковій парадигмі, а також причини та критерії модуляцій інтелектуальної та літературознавчої рецепції езотеризму, починаючи з ХІХ століття до наших днів. Розглянуто взаємозв'язки езотеричних переконань з відкриттями доби науково-технічного прогресу, окреслено соціальний аспект розрізнення концептів "наука" і "паранаука". Наголошено на явищі сплеску присутності езотеричних ідей у художній літературі й на онтологічній значущості езотеризму в добу складних політико-суспільних конфліктів. На матеріалі роману Ф. Рагено "По той бік життя" продемонстровано художнє втілення езотеричних ідей сучасним письменником для тлумачення психологічно-особистісної драми, пов'язаної з темою смерті (це втрата коханої людини, страждання, жалоба тощо). Спілкування з утраченою людиною шляхом телепатії виписане у творі Рагено за допомогою художньо-стильового прийому на кшталт прозопопеї, що має риси металептичного письма, якому властиві зміни фокалізації та бартівський "ефект реального". На прикладі історії жалоби чоловіка за померлою дружиною автор роману висвітлює конфлікт картезіанського наукового мислення з втручанням ірраціонального в людське життя, конечну необхідність для людини осягнути думку існування потойбічного світу, а також тісний зв'язок будь-якої духовної медитації з езотерикою. Відтак комунікативна схема твору стає схемою транскомунікативною, адже, беручи до уваги відкриття психоаналізу, у статті доводиться, що зв'язок людини з матеріальним світом завжди відбувається через сферу несвідомого, а отже, паранормального. Дискурсивні стратегії надприродного та невидимого вивчаються у творчості Рагено також через паратекст, який сполучає риси автобіографічного та езотеричного. А індивідуальний езотеричний досвід, викладений в Рагено у формі діаристичного письма, виступає ключем осмислення важливих психологічних проблем людського життя. Зроблено висновок, що езотеричні ідеї в літературі часто виступають художнім прийомом утечі від реальності в добу війн і росту насильства. ; Исследовано функционирование эзотерических мотивов во франкоязычной литературе в целом и в творчестве французского писателя Ф. Рагено в частности. Освещены генезис понятия "эзотеризм" в современной научной парадигме, причины и критерии модуляций интеллектуальной и литературоведческой рецепции эзотеризма, начиная с XIX века до наших дней. Рассмотрены взаимосвязи эзотерических убеждений с открытиями эпохи научно-технического прогресса, обозначен социальный аспект различения концептов "наука" и "паранаука". Отмечено явление всплеска присутствия эзотерических идей в художественной литературе и онтологическая значимость эзотеризма в эпоху сложных политико-общественных конфликтов. На материале романа Ф. Рагено "По ту сторону жизни" продемонстрировано художественное воплощение эзотерических идей современным писателем для толкования психологической личностной драмы, связанной с темой смерти (это потеря любимого человека, страдания, траур и т.д.). ; The given article treats the functioning of esoteric motives in francophone literature in general and in the creative work of French writer Ph. Ragueneau in particular. The light is thrown upon the genesis of concept "esoterism" in a modern scientific paradigm as well as the reasons and criteria of modulations of intellectual and literary reception of the esoteric, since the XIX century up to nowadays. The interrelations of the esoteric believes with discoveries of the epoch of scientific and technical progress are considered, the social aspect of distinction of the concepts "science" and "para-science" is designated. The phenomenon of presence splash of esoteric ideas in fiction and the ontological importance of the esoteric in the epoch of complex political and social conflicts is noted. On a material of the novel by Ph. Ragueneau "The Other Side of Life" is shown the artistic realization of esoteric ideas by the modern writer for interpretation of the psychological personal drama connected with death theme (it is the loss of the beloved person, suffering, mourning, etc.). A dialogue with the lost person by means of telepathy is written out in Ragueneau's work using the art-style method of prosopopoeia, having features of metaleptic writing with the inherent variations of focalization and "reality effect" by Barthes. On the example of history of mourning of the husband on his died wife the author of the novel throws light upon the conflict of the Cartesian scientific thinking with the intervention of irrational during a human life, a final indispensability for the person to comprehend an idea of existence of the beyond, as well as close communication of any spiritual meditation with esoterics. Therefore the communicative diagram of the work becomes a transcommunicative diagram as, considering a discovery of psychoanalysis, the article proves, that the communication of the person with a material world always occurs through the area of unconscious, and consequently, paranormal. Discursive strategies of supernatural and invisible are studied in the work by Ragueneau also through the paratext, uniting the features of autobiographical and esoteric. And the individual esoteric experience stated be Ragueneau in the form of diarist writing, acts as a key of comprehension of the important psychological problems of a human life. It is concluded, that esoteric ideas in the literature often act as art method of escape from the reality during an epoch of wars and growth of violence.

За роки незалежності в Україні створено велику кількість нових територій та об'єктів природно-заповідного фонду. Уряд звітує про високі показники виконання екологічних програм зі збільшення площі охоронюваних природних територій різних категорій (так званий показ- ник заповідності території країни). Проте значна кількість створених об'єктів не має меж, встановлених у порядку, передбаченому законом. Це призводить до постійних втрат природних територій, яким законом начебто вже надано охоронюваний режим на території всієї країни. Запропоновано шляхи вирішення цієї проблеми. ; За годы независимости в Украине создано значительное число новых территорий и объектов природно-заповедного фонда. Правительство отчитывается о высоких показателях выполнения экологических программ по увеличению площади охраняемых природных территорий разных категорий (так называемый показатель заповедности территории). Однако большое количество созданных объектов не имеет границ, установленных в порядке, предусмо- тренном законом. Это приводит к постоянным потерям природных территорий, которым законом якобы уже предоставлено охраняемый режим на территории всей страны. Предло- жены пути решения этой проблемы. ; Nowadays all over the world new protected areas are being created. In Ukraine this process is developed within European programs. During the years of independence many new protected areas were created. Large amount of them were included in so called Ukrainian ecological network that ought to be built in 2015. This network is connected with the European ecological network. The governmental reports show high level of the execution of the programs of developing of the protected areas. But in reality we can see that many of new protected areas do not have the determined limits. This results in dangerous human occupation of such lands. Businessmen understand that occupation will be impossible soon. And they think that such protected areas are proclaimed but yet not really exist. And most of Ukrainian courts agree with this. Recent research and publications analyses. Research of management of protected areas through legal means in Ukraine was made by many Ukrainian scientists (V.I. Andreytsev, A.P. Hetman, M.V. Shulga, P.F. Kulynich, A.M. Myroshnychenko and others). At the same time the scientists have not paid enough attention to the problem of defining the limits of protected areas which is now really a great legal problem in Ukraine. Paper objective is the legal problem of defining the limits of protected areas in Ukraine regarding to the sustainable land management. Paper main body. Generally, protected areas are understood to be those in which human occupation or at least the exploitation of resources is limited. The definition that has been widely accepted across regional and global frameworks has been provided by the International Union for Conservation of Nature (IUCN) in its categorization guidelines for protected areas. The definition is as follows: "A clearly defined geographical space, recognized, dedicated and managed, through legal or other effective means, to achieve the long-term conservation of nature with associated ecosystem services and cultural values." In Ukraine all protected areas consist of a «fund». Its name can be translated into English like «natural reserved fund». It includes areas of national and regional value. Protected areas are divided into categories. The most widespread are: nature reserve (most protected), national park, zakaznik (a type of protected area in Ukraine and some other former Soviet republics that meets World Conservation Union's (IUCN) category III, or more frequently category VI criteria). In Ukraine there are two types of land planning: 1) land management; 2) planning of development of territories which includes city planning. The limits of each land lot are determined by special documentation within the system of land management. The main type of documentation is the project of land management. This document is also made for protected area as a separate geographical space. According to the law the limits of each protected area are determined by the project. But very often we face the situation when there is no such project. The reasons are different. One of them is that many people are not interested in creation of a new protected area. The amendments to the law "About natural reserved fund of Ukraine" made in 2010 give the solution of this problem. Before the land management project is contained the limits are determined by project of creation of protected area. This document is contained before the proclamation of protected area. But lawyers often face the situation that appeared before 2010. Most of them think that the only evidence of existence of protected area is the land management project. They are so fascinated with this thing that many of them still even do not know about the project of creation of protected area. The author disagrees with them. On the basis of analysis of laws of Ukraine and many other court rulings he offers several new ways of definition of the limits of protected areas. Conclusions of the research. The main way to define the limits of protected areas is to make the project of land management. The additional way is to make the project of creation of protected area. If these documents do not exist other ways would be used: scientific justification, list of landowners, city planning documentation

Dans "L'Autre côté de la vue", Philippe Ragueneau relate une expérience peu commune: par delà sa mort, son épouse défunte continue de communiquer avec lui ainsi qu'elle s'y était engagée de son vivant. Il s'est longuement débattu, à travers son roman, comment l'homme raisonnable pourrait accepter le surgissement de l'invisible dans sa vie. Dans le roman, l'invisible a permis à la douleur de s'amenuiser et de céder la place à l'espoir; en outre, il nous emporte au delà des frontières de la mort. ; Досліджено функціонуванню езотеричних мотивів у франкомовній літературі загалом та у творчості французького письменника Ф. Рагено зокрема. Висвітлено ґенезу поняття "езотеризм" у сучасній науковій парадигмі, а також причини та критерії модуляцій інтелектуальної та літературознавчої рецепції езотеризму, починаючи з ХІХ століття до наших днів. Розглянуто взаємозв'язки езотеричних переконань з відкриттями доби науково-технічного прогресу, окреслено соціальний аспект розрізнення концептів "наука" і "паранаука". Наголошено на явищі сплеску присутності езотеричних ідей у художній літературі й на онтологічній значущості езотеризму в добу складних політико-суспільних конфліктів. На матеріалі роману Ф. Рагено "По той бік життя" продемонстровано художнє втілення езотеричних ідей сучасним письменником для тлумачення психологічно-особистісної драми, пов'язаної з темою смерті (це втрата коханої людини, страждання, жалоба тощо). Спілкування з утраченою людиною шляхом телепатії виписане у творі Рагено за допомогою художньо-стильового прийому на кшталт прозопопеї, що має риси металептичного письма, якому властиві зміни фокалізації та бартівський "ефект реального". На прикладі історії жалоби чоловіка за померлою дружиною автор роману висвітлює конфлікт картезіанського наукового мислення з втручанням ірраціонального в людське життя, конечну необхідність для людини осягнути думку існування потойбічного світу, а також тісний зв'язок будь-якої духовної медитації з езотерикою. Відтак комунікативна схема твору стає схемою транскомунікативною, адже, беручи до уваги відкриття психоаналізу, у статті доводиться, що зв'язок людини з матеріальним світом завжди відбувається через сферу несвідомого, а отже, паранормального. Дискурсивні стратегії надприродного та невидимого вивчаються у творчості Рагено також через паратекст, який сполучає риси автобіографічного та езотеричного. А індивідуальний езотеричний досвід, викладений в Рагено у формі діаристичного письма, виступає ключем осмислення важливих психологічних проблем людського життя. Зроблено висновок, що езотеричні ідеї в літературі часто виступають художнім прийомом утечі від реальності в добу війн і росту насильства. ; Исследовано функционирование эзотерических мотивов во франкоязычной литературе в целом и в творчестве французского писателя Ф. Рагено в частности. Освещены генезис понятия "эзотеризм" в современной научной парадигме, причины и критерии модуляций интеллектуальной и литературоведческой рецепции эзотеризма, начиная с XIX века до наших дней. Рассмотрены взаимосвязи эзотерических убеждений с открытиями эпохи научно-технического прогресса, обозначен социальный аспект различения концептов "наука" и "паранаука". Отмечено явление всплеска присутствия эзотерических идей в художественной литературе и онтологическая значимость эзотеризма в эпоху сложных политико-общественных конфликтов. На материале романа Ф. Рагено "По ту сторону жизни" продемонстрировано художественное воплощение эзотерических идей современным писателем для толкования психологической личностной драмы, связанной с темой смерти (это потеря любимого человека, страдания, траур и т.д.). ; The given article treats the functioning of esoteric motives in francophone literature in general and in the creative work of French writer Ph. Ragueneau in particular. The light is thrown upon the genesis of concept "esoterism" in a modern scientific paradigm as well as the reasons and criteria of modulations of intellectual and literary reception of the esoteric, since the XIX century up to nowadays. The interrelations of the esoteric believes with discoveries of the epoch of scientific and technical progress are considered, the social aspect of distinction of the concepts "science" and "para-science" is designated. The phenomenon of presence splash of esoteric ideas in fiction and the ontological importance of the esoteric in the epoch of complex political and social conflicts is noted. On a material of the novel by Ph. Ragueneau "The Other Side of Life" is shown the artistic realization of esoteric ideas by the modern writer for interpretation of the psychological personal drama connected with death theme (it is the loss of the beloved person, suffering, mourning, etc.). A dialogue with the lost person by means of telepathy is written out in Ragueneau's work using the art-style method of prosopopoeia, having features of metaleptic writing with the inherent variations of focalization and "reality effect" by Barthes. On the example of history of mourning of the husband on his died wife the author of the novel throws light upon the conflict of the Cartesian scientific thinking with the intervention of irrational during a human life, a final indispensability for the person to comprehend an idea of existence of the beyond, as well as close communication of any spiritual meditation with esoterics. Therefore the communicative diagram of the work becomes a transcommunicative diagram as, considering a discovery of psychoanalysis, the article proves, that the communication of the person with a material world always occurs through the area of unconscious, and consequently, paranormal. Discursive strategies of supernatural and invisible are studied in the work by Ragueneau also through the paratext, uniting the features of autobiographical and esoteric. And the individual esoteric experience stated be Ragueneau in the form of diarist writing, acts as a key of comprehension of the important psychological problems of a human life. It is concluded, that esoteric ideas in the literature often act as art method of escape from the reality during an epoch of wars and growth of violence.

In the United States, policies in forty states and D.C. incorporate student growth measures – estimates of student progress attributed to educators – into educator evaluation. The federal government positions such policies as levers for ensuring that more students are taught by effective teachers and that effective educators are more equitably distributed amongst schools. Because these policies are new, little is known about how educators respond to them. Mixed methods survey data from a large, diverse district in North Carolina, a state that incorporates value-added data into teacher evaluations, indicate that substantive, unintended effects may undermine the purposes for which these policies were developed. Results indicate that educators evaluated by value-added are generally opposed to its use. Those who have previously been evaluated by value-added have significantly more negative perceptions about the fairness and accuracy of value-added, are more opposed to its use in educator evaluation, and are more likely to perceive that it will not result in more equitable distribution of good educators across schools and that educators will avoid working with certain students because of value-added. Respondents perceived effects of the use of value-added for teacher accountability that fall within five themes: 1) Educators increasingly game the system and teach to the test, 2) Teachers increasingly leave the field, 3) Some educators seek to avoid working with certain students and at certain schools, 4) Educators feel an increase in stress, pressure, and anxiety, 5) Educator collaboration is decreasing, and competition is increasing. Based on findings, the author recommends five mid-course policy corrections. ; En los Estados Unidos, políticas en cuarenta estados y DC incorporan medidas de estimación de crecimiento del estudiante – progreso del estudiante atribuidos a los educadores – en la evaluación-educador. El gobierno federal clasifica esas políticas como instrumentos para asegurar que más estudiantes sean enseñados por maestros eficaces y que educadores más efectivos se distribuyan de manera más equitativa entre las escuelas. Debido a que estas políticas son nuevas, se sabe poco sobre cómo los educadores responden a ellas. Con datos de una encuesta de métodos mixtos de un distrito grande en Carolina del Norte, un estado que incorpora datos de valor agregado en la evaluación de maestros, indican que, efectos no intencionales sustantivos pueden socavar los fines para los cuales se desarrollaron estas políticas. Los resultados indican que los educadores evaluados por modelos de valor añadido en general se oponen a su uso. Los que han sido previamente evaluados por modelos de valor agregado tienen percepciones significativamente más negativas sobre la equidad y la exactitud de valor añadido, son más opuestos a su uso en la evaluación docente, y son más propensos a percibir que no dará lugar a una distribución más equitativa de buenos educadores a través de las escuelas y que los educadores evitarán trabajar con ciertos estudiantes debido al modelo de valor agregado. Los encuestados perciben los efectos de la utilización de valor agregado para la rendición de cuentas dentro de cinco temas: 1) Los educadores juego cada vez más el sistema y enseñan para aprobar los exámenes. 2) Cada vez mas profesores dejan la profesión. 3) Algunos educadores tratan de evitar trabajar con ciertos estudiantes y en ciertas escuelas. 4) Los educadores sienten un aumento del estrés, presión, y ansiedad. 5) la colaboración entre educadores está disminuyendo, y la competencia es cada vez mayor. Con base en los hallazgos, la autora recomienda cinco correcciones de políticas. ; Nos Estados Unidos, as políticas em quarenta estados e DC incluim medidas de crescimento do aluno -estimativa de progresso atribuídas a educadores- em a avaliação dos educadores. O governo federal classifica essas políticas como instrumentos para garantir que mais estudantes sejam ensinados por professores efetivos e que os educadores mais eficazes sejam distribuídos de forma mais equitativa entre as escolas. Porque estas políticas são novas, pouco se sabe sobre como os educadores respondem a elas. Usando dados de uma pesquisa de métodos mistos de um grande distrito na Carolina do Norte, um estado que incorpora dados de valor agregado na avaliação de professores, indicam que efeitos involuntários substanciais podem minar os fins para os quais estas políticas foram desenvolvidas. Os resultados indicam que os educadores avaliados por modelos de valor agregado geralmente se opõem a sua utilização. Aqueles que foram previamente avaliados por modelos de valor agregado têm percepções significativamente mais negativos sobre a equidade e a precissão do modelo de valor adicionado, se opõem ao seu uso na avaliação de professores, e são mais propensos a perceber que não levara a uma distribuição de bons professores mais equitativa entre as escolas e os educadores evitaram trabalhar com alguns alunos devido ao modelo de valor agregado. Os entrevistados percebem os efeitos da utilização de um valor agregado para a prestação de contas dentro de cinco temas: 1) Os educadores cada vez mais procuram manipular o sistema para passar nos exames. 2) Cada vez mais professores deixaram a profissão. 3) Alguns educadores tentaram evitar trabalhar com alguns alunos e em algumas escolas. 4) Os educadores sentem o aumento do estresse, pressão e ansiedade. 5) a colaboração entre professores está em declínio, e a concorrência está aumentando. Com base nas conclusões, a autora recomenda cinco correções dessas políticas.

Предмет исследования характер и степень влияния собственноручных законопроектов по обновлению уголовного права и процесса Екатерины II («Уголовное уложение», «Порядок исследования и суда уголовного дела») на уголовное право второй половины XVIII в.; трансформация смыслового содержания понятия «уголовное преступление», терминов, определяющих имущественные правонарушения, и системы следующих за них санкций, а также принципы и методы рецепирования основных положений трактата английского правоведа У. Блэкстоуна «Комментарии на английские законы» в законодательстве 1780-х гг. В основе исследования лежит сравнительно-исторический метод, предполагающий необходимость выявления внутренне присущих источнику причинно-следственных связей через реконструкцию ментальных и мировоззренческих установок автора источника. Настоящее исследование впервые констатирует факт значительного влияния уголовно-процессуальных проектов Екатерины II на развитие уголовного законодательства 1780-х гг. Сравнительный анализ законопроектов Екатерины II и указа «О суде и наказаниях за воровство разных родов» 1781 г. и «Устава благочиния» 1782 г. свидетельствует о том, что в законодательстве 1780-х гг. получил юридическую силу ряд положений проектов императрицы по обновлению уголовного права и процесса. Указ «О суде и наказаниях за воровство разных родов» вводил в действие раздел проекта «Уголовного уложения» о преступлениях против собственности, предлагая, с опорой на «Комментарии на английские законы» У. Блэкстоуна, совершенно новую в сравнении с предшествующей традицией систему санкций за незначительные имущественные преступления. В ее основе лежала идея о необходимости перевоспитания преступного элемента через труд и о привитии ему уважения к собственности в целом. Под влиянием проекта «Уголовного уложения» в «Уставе благочиния» были предложены новые классификационные принципы градации уголовно наказуемых деликтов, а также впервые в истории русского права появились новые категории уголовно преследуемых деяний «уголовные преступления» против личности («личные»), «обитания», «имения», «правосудия», «народной тишины», «общей народной торговли». Предлагавшийся в уставе алгоритм проведения предварительного следствия был прямой реализацией части положения проекта Екатерины II «Порядок исследования и суда уголовного дела». Значимость указанных новаций состояла в том, что они унифицировали и вводили четкие дефиниции различных видов «уголовных преступлений» и посягательств на имущество. Через очерчивание круга посягательств была предпринята попытка законодательного конструирования понятия движимого имущества, а также уточнены значения терминов «воровство», «грабеж», «кража» и «мошенничество». С одной стороны, это элиминировало «несходства» в трактовке уголовно преследуемых правонарушений, а с другой, способствовало созданию единого правового поля, в рамках которого ясно обозначалось намерение власти взять под защиту как отдельного индивидуума вне зависимости от его социального статуса, так и принадлежащего ему права собственности. ; The object of studies concerns character and degree of influence of personal legislative drafts of Catherine the Great in the sphere of renovating criminal law and process. (Criminal Charter, The Procedure of Investigation and Trial by Court in a Criminal Case) upon the criminal law in the 2 nd half of XVIII century, transformation of the term «crime», terms defining property-related offences and the system of following sanctions, as well as the principles and methods of reception of the main provisions of the work of the famous English legal scholar W Blackstone «Commentaries on the Laws of England» in the legislation of 1780s. The study is based upon the comparative historical methods, presupposing the need for revealing the internal causal links within a source through the reconstruction of mentality and world views of its author. This study for the first time states the fact of considerable influence of the criminal procedural legislative drafts of Catherine the Great upon the development of the criminal legislation in 1780s. Comparative analysis of the legislative drafts of Catherine the Great and the Decree «On Three Types of Theft» of 1781, and the Deanery Charter of 1782 shows that the legislation of 1780s gave legal force to several provisions in the legislative drafts of the Empress in order to renovate criminal law and process. The Decree «On the Court and Punishments for Theft of Various Kinds» of 1781 has introduced the draft of the Criminal Charter on the crimes against property, it was based upon the Commentaries on the Laws of England» by W. Blackstone, and it has offered a novel (compared with the pre-existing tradition) system of sanctions for the insignificant crimes against property. It was based upon the idea on the need to reeducate a criminal through labor and teaching him respect to property in general. Under the influence of the Criminal Charter and the Deanery Charter new classification principles for criminal offences (delicts) was offered. It included «crimes» against persons («personal»), dwelling, ownership, justice, public peace and quiet, general popular trade. The Charter offered an algorithm for the preliminary investigation directly implemented the provisions of the legislative draft by Catherine the Great The Procedure of Investigation and Trial by Court in a Criminal Case. The importance of the said novelties was due to the fact that they unified and provided clear definitions for various types of «crimes» and encroachments upon the property. By describing the scope of such encroachments the legislators attempted to provide a legislative construction for the definition of movable property, and to clarify the meaning of the terms «theft», «robbery», «thievery» and «fraud». On one hand, it allowed to eliminate the disparities in the interpretation of criminally punished offences, and on the other hand, it facilitated the formation of a united legal field, within which there was a clear intention of the government to protect individuals and their proprietary rights no matter what was their social status.

История становления Канады как суверенного государства неразрывно связана с историей английской (позже британской) колониальной империи. Изначально земли, составившие затем Канаду, являлись периферийными территориями континентальных владений английской Короны в Северной Америке. Прежде всего, к ним относились владения Компании Гудзонова залива, полуостров Новая Шотландия и остров Ньюфаундленд. Оплотом же английского присутствия в Новом Свете оставались колонии Новой Англии, которые вслед за метрополией активно враждовали с расположенными по соседству колониями Франции. Длительный период англо-французских войн в итоге завершился поражением Франции и включением ее владений (Луизианы, Новой Франции) в состав английской колониальной империи. Территория будущей Канады стала частью обширного политико-правового пространства, которое некоторые исследователи именуют британо-американской колониальной империей. С социально-экономической точки зрения это ничего не изменило - указанные земли по-прежнему оставались малоразвитой периферией колоний Новой Англии. Никаких предпосылок к формированию здесь собственных институтов государственности не существовало. В ходе начавшейся войны за независимость жители колонии Квебек (бывшей Новой Франции), полуострова Новая Шотландия и острова Ньюфаундленд по разным причинам не поддержали восставшие колонии, поэтому именно на эти территории перебрались многочисленные сторонники единства английской империи (так называемые лоялисты). Это привело к образованию ряда новых колоний, таких как Верхняя Канада, Ньюбрансуик, Остров принца Эдуарда. Все вместе они составили Британскую Северную Америку - в противоположность Соединенным Штатам Америки. Важно подчеркнуть, что даже к середине XIX века Британская Северная Америка оставалась конгломератом разрозненных, малозаселенных, экономически слаборазвитых территорий, находившихся как в непосредственном владении английской Короны, так и под властью частных компаний. Их превращение в самоуправляемую федерацию, безусловно, отражало интересы формировавшейся торгово-экономической элиты указанных колоний. Однако в неменьшей степени это происходило под воздействием «фактора США» и тех либерально-демократических изменений, которые происходили в самой метрополии. Исследуя комплекс конкретно-исторических факторов, определявших характер процесса становления Канады как суверенного государства, автор в данной статье анализирует формально-юридические особенности системы власти и управления, сложившейся в рамках британской колониальной империи, а также ключевые положения доктрины английского права, относившиеся к институту Короны, статусу имперского парламента и колониальных органов управления. Подчеркивается тезис о том, что эволюция Канады от совокупности «королевских» колоний к самоуправляемой федерации в статусе доминиона и обретение затем статуса королевства осуществлялись на основе постепенно вырабатывавшихся конституционных конвенций, т.е. политической практики, что оставляет открытым для интерпретаций вопрос о том, когда же именно Канада обрела статус суверенного государства. ; The history of the establisment of Canada as a sovereign state is inseparably linked with the history of the English (later British) colonial empire. Initially land amounting then to Canada, are peripheral areas of the continental possessions of the British Crown in North America. First of all, they include the possession of Hudson's Bay, Nova Scotia peninsula and the island of Newfoundland. A stronghold of the British presence in the New World colonies were New England, which followed the metropolis actively at odds with the neighboring colonies of France. The long period of Anglo-French wars culminated in the defeat of France and inclusion of its holdings (Louisiana, New France) to the British colonial empire. The territory of the future of Canada became part of a vast political and legal space, which some researchers call the British-American colonial empire. On the socio-economic point of view nothing has changed these lands were still underdeveloped periphery of the colonies of New England. There had no prerequisites to the formation here of their own institutions of statehood. In the course of the war for the independence of the inhabitants of the colony of Quebec (the former New France), the peninsula of Nova Scotia and Newfoundland, for various reasons did not support the rebellious colonies, so many supporters of the unity of the British Empire (the so-called loyalists) moved to these areas. This led to the formation of a number of new colonies, such as Upper Canada, Nyubransuik, Prince Edward Island. Together, they accounted for British North America in contrast to the United States. It is important to emphasize that even in the middle of the XIX century British North America remained a conglomerate of disparate, sparsely populated, economically underdeveloped areas, both in the immediate possession of the British Crown, and under the control of private companies. Their transformation into a self-governing federation certainly reflected the interests of the nascent trade and economic elite of these colonies. However, this was no less exposed to "US factor" and the liberal-democratic changes that took place in the metropolis itself. Exploring the complex of concrete historical factors that determine the character of the process of establishing Canada as a sovereign state, the author of this article analyzes the formal and legal aspects of the system of power and administration, established under the British colonial empire, as well as the key points of the doctrine of English law, refers to the institution of the Crown, Parliament and the status of imperial colonial government. Emphasized is the idea that the evolution of Canada from the set of "royal" to the self-governing colonies of the federation in the status of dominion and then gaining the status of the kingdom carried out on the basis of gradual development of constitutional conventions of political practice that leaves open to interpretation the question of when exactly Canada acquired the status of a sovereign state.

The article examines the process of national-cultural revival of ethnicity communities in Ukraine at present and defines aspects of ethnic culture and national identity in the development of ethnic culture. The author specifies the concept of ethnic identity, determines the basic factors of association of ethnic groups on a way to development of national originality, analyses cultural and social activity of public organizations of national minorities which arose up and function in the regions of Ukraine.Modern Ukrainian society is determined as multinational. In him comparatively noticeable and proof development was got by most ethnic cultures. Multinational structure of our society shows up in that different ethnic cultures exist not simply, but develop within the limits of various cultural practices, leaning on legislative support from the side of the state.Gaining independence Ukrainian state has changed the social status of the Ukrainian nation and of all ethnic communities living in the country. Formed for the years of independence the political framework established a solid foundation for the harmonious combination of the interests of all ethnic the components of the Ukrainian society, equal opportunities for their active participation in the state building process, and to balance the needs of both the ethnic majority and ethnic minorities as [4]. A positive factor in the development of legal ethnic national scope is to create conditions and provide an opportunity for representatives of different nationalities revive, preserve their ethnic identity, language and culture, art, traditions, customs and ceremonies. The harmonious existence of multinational states is known to be possible only in a society that has a high culture. Building a civilized state is always accompanied by a process of intensification of interethnic relations, which involved Ukrainian, having the status of the titular nation, and representatives of other cultures.The representatives of all ethnic groups in Ukraine seeking to preserve their ethnic specificity: the native language, culture, art and spirituality. In the system of ethnic culture consolidating factor is the art. Ethnic, national and universal are its essential basis, reflecting the history and character of the community of people and types of artistic identity [1]. Increased interest to the ethnic culture and the arts – basic realities of the modern period.The basis of the scientific and ethnographic methods of collection and study of folk music led at one time of O. Alyab'ev, F. Kolessa, K. Flower, M. Maksimovic, N. Lysenko, S. Lyudkevych, J. Rosdolsky, A. Serov. Experience the music of folk art in a wide range of types and genres studied Gumeniuk A., S. Vasilenko, A. Ivanytskyi, V. Falcon. Each ethnic group and nation in the creation of a global culture embodies its inherent artistic traditions and forms. General interest to them it caused by the innate characteristics and experience, mentality, aesthetic and artistic world view [3]. Art of inherent indispensable quality – bear a concrete expression of artistic genius, artistic aspirations of the people. It also must have the appropriate cultural and historical ground on which thanks to the creators of germinating grain new achievements and accomplishments. Experience the music of folk art in a wide range of types and genres that often go along with the types and genres of professional art, best confirms this view [5].Music Art embodies the dynamics of human emotions, the ability of creative thinking on the emotional perception of reality to a broader philosophical generalization. In the writings of ethnic music to reveal the nature, there are feelings, attitudes of people and through them – the essence of social life of a particular historical period and ethnic groups.The analysis of the modern state and basic progress of creative potential of national minorities, growth of their payment, trends in socio-political and spiritual life of Ukrainian society testifies that a national culture acquires new signs, enriched new artistic forms and offenses, that it can the process of interpenetration of ethnic cultures. European choice, that Ukraine did – it at the same time and motion to the standards of the real democracy, based on principles of supremacy of right and freedoms of man and citizen, including representatives of national minorities. And that is why effective realization of positions of Program of activity of Government needs improvement of national legislation in the field of internationals relations and adaptation of him position to the internationals standards of ES. Basic aspects are marked for consolidation round the idea of strengthening of the Ukrainian democratic state of all citizens, in spite of their ethnic origin.A process of cultural co-operation of national minorities is very important because through mutual cognition tolerant ethnical relations which are reliable foundation of national unity are formed. ; Статья анализирует процесс национально-культурного возрождения этничных сообществ в Украине на современном этапе, определяет аспекты этнической культуры и национальной самоидентификации на пути развития культуры этноса. Автор уточняет понятие самоидентификации, называет основные причины объединения этнических груп, анализирует культурную и социальную деятельность общественных организаций национальных меншин, функционирующих в регионах Украины. ; Стаття висвітлює процес національно-культурного відродження етносів України; визначає основні аспекти етнічної культури. Автор уточнює поняття етнічної самоідентифікації, визначає основні чинники об'єднання етнічних груп на шляху до розвитку національної самобутності, аналізує культурну та соціальну діяльність громадських організацій національних меншин, що виникли і функціонують в регіонах України.

Maģistra darbs izstrādāts par bērna atpakaļatdošanas izpildi saskaņā ar Padomes 2003. gada 27. novembra Regulu Nr. 2201/2003 par jurisdikciju un spriedumu atzīšanu un izpildi laulības lietās un lietās par vecāku atbildību un par Regulas (EK) NR. 1347/2000 atcelšanu (turpmāk tekstā Briseles IIbis Regula), izvērtējot Latvijas tiesu praksi, tās nostāju lēmuma pieņemšanā, vadoties pēc bērna vecuma un brieduma pakāpes. Darbā analizēta arī Latvijas tiesu prakses un veikta bērna psiholoģisko risku novēršana lēmuma pieņemšanā. Robežu atvēršana un atvieglotie nosacījumi to šķērsošanai ir bijis ļoti nozīmīgs solis turpmākai valstu savstarpējas sadarbības veicināšanai, gan sociālā, gan ekonomikas, gan citās darbības jomās. Līdz ar atvieglotiem ceļošanas un uzturēšanās noteikumiem citā valstī, ir palielinājies izceļotāju skaits, kuri Latviju par savām mājām vairs nedēvē, bet turpina būt tās daļa, proti, tās pilsoņi. Pieaugot citās Eiropas Savienības (turpmāk tekstā ES) valstīs dzīvojošo cilvēku skaitam, veidojas aizvien vairāk internacionālu ģimeņu. Tās ir ģimenes, kuru ģimenes locekļi dzīvo kādā no ES valstīm un kurās viens vai vairāki ģimenes locekļi nav šīs valsts pilsoņi. Šādu internacionālo ģimeņu savstarpējo attiecību sarežģījumu gadījumā, ļoti būtiski ir atrunāt un vienoties savu nepilngadīgo atvašu aizbildniecību, tai skaitā par vietu, kur bērnam būtu jādzīvo. Viens no ES mērķiem ir izveidot drošu tiesisko vidi bērniem, nodrošinot pārskatāmu sistēmu vecāku jautājumu risināšanai un ES pieņemtu tiesas spriedumu vecāku atbildības jautājumos brīvu apriti. Pirmais pasākums savstarpējai spriedumu vecāku atbildības lietās atzīšanai bija Padomes 2000. gada 29. maija Regulas (EK) Nr. 1347/2000 par jurisdikciju un spriedumu atzīšanu un izpildi laulības lietās un lietās par abu laulāto vecāku atbildību par bērniem pieņemšana. Ar Regulu (EK) Nr.1347/2000 noteica saskaņotus jurisdikcijas noteikumus vecāku atbildības lietās un paredzēja spriedumu atzīšanas un izpildes mehānismu vecāku atbildības lietās. Turpinot iesākto, ņemot vērā Komisijas priekšlikumu, tika veikts nākamais pasākums, pieņemot Regulu (EK) Nr. 2201/2003 jeb Briseles IIbis Regulu, ar kuru no 2005. gada 1. marta aizstāja Regulu (EK) Nr.1347/2000. Regulu (EK) Nr. 2201/2003 piemēro no 2005. gada 1. marta. Brisele IIbis neregulē tādus ar laulības šķiršanu saistītus jautājumus, kā mantas sadale un uzturlīdzekļi. Briseles IIbis Regula nosaka tikai jurisdikciju, kuras dalībvalsts tiesā ir lieta ir piekritīga, tas ir, kurā dalībvalsts tiesā iesniedzams prasības pieteikums. Autores darbā tika apskatīta Latvijas tiesu prakse bērna atpakaļatdošanas lietās. Tika veikta Latvijas tiesu spriedumu analīze dažādās bērna vecuma un brieduma pakāpēs, izvērtēts cik nozīmīgs tiesas lēmuma pieņemšanā ir bijis bērna viedoklis un tā psiholoģiskā stāvokļa novērtēšana. Darbā autore secina, ka Latvijas tiesās lēmuma pieņemšanā attiecībā uz bērna atpakaļatdošanu ir konstatējamas nepilnības. ; Master's paper focuses on the accomplishment of child return according to the Council Regulation (EC) 2201/2003 of 27 November 2003 concerning jurisdiction and the recognition and enforcement of judgments in matrimonial matters and the matters of parental responsibility, repealing Regulation (EC) No 1347/2000 (further in text referred as Brussels II bis), by evaluating practice of the courts of Latvia, positions taken while making decisions based on children's age and level of maturity. Master's paper also provides analysis on the practices of Latvian courts and carries out prevention of psychological risks in the child during decision making. Open borders and simplified provisions for crossing them has been very significant step for further cooperation of countries in social, economic and other sectors. By having simplified rules for travelling and residing in other country, the number of those emigrants, who do not consider Latvia their home, but still remain a part of Latvia by holding Latvian citizenship, has increased. As the number of persons living in other member states of the European Union (EU) is growing, more and more international families are being formed. They are the families, whose family members reside in some of the EU member states and whose family members (one or several of them) are not citizens of the country of residence. When complications occur in these international families, it is of utter importance to stipulate and negotiate on the custody of under-age children, including the physical location where they should live. One of the EU's goals is to create safe legal environment for children, by providing clear system for settlement of parents' issues and free circulation of a court decision on parental responsibility matters. First measure on mutual judgment on parents' responsibility matters was adoption of Council Regulation (EC) 1347/2000 of 29 May 2000 on jurisdiction and the recognition and enforcement of judgments in matrimonial matters and in matters of parental responsibility for children of both spouses. Council Regulation (EC) 1347/2000 established harmonized jurisdiction rules in matters of parental responsibility and provided mechanisms of recognition and implementation of judgment in matters of parental responsibility. After taking into account the suggestion of the European Commission, next step was taken, by adopting the Council Regulation (EC) 2201/2003 or Brussels II bis, which replaced Council Regulation (EC) 1347/2000 starting from 1 March 2005. Council Regulation (EC) 2201/2003 has been applied since 1 March 2005. Such aspects of divorce as division of property and child support payments are not subject to Brussels II bis, it establishes within which member states' jurisdiction the case belongs, i.e., where to file the claim. Author of the master's paper also examines the practice of the Latvian court on child return cases.

This study is situated in a globalising world where cultural flows of people, practices and ideas are part of everyday life (Appadurai, 2001). Literature in the field of intercultural studies (e.g. Angrosino, 2007; Liamputtong, 2010, 2008) and the connected field of culture and identity (e.g. Crewe & Maruna, 2006; Hopper, 2007; Lawler, 2008) show that these cultural flows have some generalisable impacts on the way life is lived across the world, but they are also experienced in particular and diverse ways by individuals throughout the world. The study examines these flows through two inter-connected perspectives. From one perspective this thesis is a narrative-based inquiry into the effects of globalisation on middle-class Tamil peoples living in Chennai, India and Melbourne, Australia. From another perspective it is a critically reflexive account of one person's efforts over a period of five years to understand and forge intercultural relationships with an 'other' culture in this globalising world. From both perspectives, the study is about 'transformation' for middle-class Tamils in Chennai, and Melbourne, and for the author, as the researcher. My PhD journey began as an investigation into the mediating impact of the English language upon cultures and cultural practices of Tamils living in two geographically distanced parts of the world. However, soon into the study I came to agree with a range of researchers, such as Crystal (2003, 2006, 2008), Graddol (2010), Kirkpatrick (2010) and Pennycook (1994, 2003, 2007), who point to globalisation and globalising practices as the major driving force behind the newly attained status of English as a (or the) global language. And so my reading broadened and a more complex picture emerged. Thus I became sensitized to the influence of globalisation on cultures, cultural practices and the language of the Tamil peoples in Chennai (and on Tamil diasporic communities in Australia). I explored the concept of globalisation through a range of theorists (e.g. Chirico, 2014; Robertson, 1992; Robertson & White, 2007; Turner, 2010b) and, importantly, Eriksen's (2014) key concepts and dimensions of globalisation. I worked with Appadurai's (1996, 2001) 'global cultural flows' to explain the shifts and transitions in national and international economies, political interactions, and an increasing sense of compressed time and place. The study is underpinned by a humanistic philosophy in the interpretive paradigm. I work with social constructivist theories associated with the social construction of meaning (Creswell, 2013; Denzin & Lincoln, 2008). The work of Burr (2003) and Gergen and Gergen (2001, 2004, 2009) are particularly important in the way I position myself as an intercultural researcher (see also A. Gray, 2003). Conscious of the tendencies in 'insider/outsider' debates to descend into simple dualism, I have taken on the role of 'invited guest' in my investigation 'into' these cultures and cultural practices. This methodological stance enabled me to participate in the daily activities, interactions and events of some Tamils in the course of my learning about the explicit and tacit aspects of Tamil cultures. However, I am mindful of Said's (1978) warnings of the dangers of propagating colonialist approaches to power, exploitation, and control in research. My strategy, in this respect, has been to develop a distinctly reflexive narrative-based inquiry that draws rigorously on theorised notions of narrative, story and experience throughout this thesis (Etherington, 2004, 2007, 2009). I conclude that the linguistic and cultural practices of the middle-class Tamil participants in Chennai, India, as in Melbourne, Australia, are being significantly influenced by a range of globalising flows that can be seen to be in a state of profound "transition and transformation". Individual Tamils and Tamil communities in Chennai are beginning to challenge the deeply held view of traditional cultures as being static, prompting them to engage in new identity work as they are impacted upon, and to some extent, engage with these global flows. In Melbourne, the middle-class Tamil families are in a complex process of transitioning into Australian social and cultural life, while consciously attempting to maintain what they see as 'their' traditional cultural practices. Globalising flows are having particular but quite diverse impacts on the identities and cultural practices of middle-class Tamil families, such that the deeply felt notion of the 'joint' family is changing, as indeed it has been changing over the course of the last one hundred years. My experience as an intercultural researcher, even one who was to a significant extent an 'invited guest', is that the journey of intercultural research is a slow and complicated one that requires time, patience and resilience in order to build understandings of an other's cultures and cultural practices in a globalising world. I learned that I needed to be continually and reflexively open to difference and to transformation in 'the other' and 'the self', and to the ways in which my own background and cultures are unavoidably mediating the ways in which I learned about and understood the experiences and cultures of the middle class Tamil communities. This PhD study demonstrates what is possible in a globalising world when participating in intercultural encounters. It also reveals that these encounters can lead to further engagement through patience, attitudes of inclusiveness and reciprocity, understanding, and sensitivity.

Dans "L'Autre côté de la vue", Philippe Ragueneau relate une expérience peu commune: par delà sa mort, son épouse défunte continue de communiquer avec lui ainsi qu'elle s'y était engagée de son vivant. Il s'est longuement débattu, à travers son roman, comment l'homme raisonnable pourrait accepter le surgissement de l'invisible dans sa vie. Dans le roman, l'invisible a permis à la douleur de s'amenuiser et de céder la place à l'espoir; en outre, il nous emporte au delà des frontières de la mort. ; Досліджено функціонуванню езотеричних мотивів у франкомовній літературі загалом та у творчості французького письменника Ф. Рагено зокрема. Висвітлено ґенезу поняття "езотеризм" у сучасній науковій парадигмі, а також причини та критерії модуляцій інтелектуальної та літературознавчої рецепції езотеризму, починаючи з ХІХ століття до наших днів. Розглянуто взаємозв'язки езотеричних переконань з відкриттями доби науково-технічного прогресу, окреслено соціальний аспект розрізнення концептів "наука" і "паранаука". Наголошено на явищі сплеску присутності езотеричних ідей у художній літературі й на онтологічній значущості езотеризму в добу складних політико-суспільних конфліктів. На матеріалі роману Ф. Рагено "По той бік життя" продемонстровано художнє втілення езотеричних ідей сучасним письменником для тлумачення психологічно-особистісної драми, пов'язаної з темою смерті (це втрата коханої людини, страждання, жалоба тощо). Спілкування з утраченою людиною шляхом телепатії виписане у творі Рагено за допомогою художньо-стильового прийому на кшталт прозопопеї, що має риси металептичного письма, якому властиві зміни фокалізації та бартівський "ефект реального". На прикладі історії жалоби чоловіка за померлою дружиною автор роману висвітлює конфлікт картезіанського наукового мислення з втручанням ірраціонального в людське життя, конечну необхідність для людини осягнути думку існування потойбічного світу, а також тісний зв'язок будь-якої духовної медитації з езотерикою. Відтак комунікативна схема твору стає схемою транскомунікативною, адже, беручи до уваги відкриття психоаналізу, у статті доводиться, що зв'язок людини з матеріальним світом завжди відбувається через сферу несвідомого, а отже, паранормального. Дискурсивні стратегії надприродного та невидимого вивчаються у творчості Рагено також через паратекст, який сполучає риси автобіографічного та езотеричного. А індивідуальний езотеричний досвід, викладений в Рагено у формі діаристичного письма, виступає ключем осмислення важливих психологічних проблем людського життя. Зроблено висновок, що езотеричні ідеї в літературі часто виступають художнім прийомом утечі від реальності в добу війн і росту насильства. ; Исследовано функционирование эзотерических мотивов во франкоязычной литературе в целом и в творчестве французского писателя Ф. Рагено в частности. Освещены генезис понятия "эзотеризм" в современной научной парадигме, причины и критерии модуляций интеллектуальной и литературоведческой рецепции эзотеризма, начиная с XIX века до наших дней. Рассмотрены взаимосвязи эзотерических убеждений с открытиями эпохи научно-технического прогресса, обозначен социальный аспект различения концептов "наука" и "паранаука". Отмечено явление всплеска присутствия эзотерических идей в художественной литературе и онтологическая значимость эзотеризма в эпоху сложных политико-общественных конфликтов. На материале романа Ф. Рагено "По ту сторону жизни" продемонстрировано художественное воплощение эзотерических идей современным писателем для толкования психологической личностной драмы, связанной с темой смерти (это потеря любимого человека, страдания, траур и т.д.). ; The given article treats the functioning of esoteric motives in francophone literature in general and in the creative work of French writer Ph. Ragueneau in particular. The light is thrown upon the genesis of concept "esoterism" in a modern scientific paradigm as well as the reasons and criteria of modulations of intellectual and literary reception of the esoteric, since the XIX century up to nowadays. The interrelations of the esoteric believes with discoveries of the epoch of scientific and technical progress are considered, the social aspect of distinction of the concepts "science" and "para-science" is designated. The phenomenon of presence splash of esoteric ideas in fiction and the ontological importance of the esoteric in the epoch of complex political and social conflicts is noted. On a material of the novel by Ph. Ragueneau "The Other Side of Life" is shown the artistic realization of esoteric ideas by the modern writer for interpretation of the psychological personal drama connected with death theme (it is the loss of the beloved person, suffering, mourning, etc.). A dialogue with the lost person by means of telepathy is written out in Ragueneau's work using the art-style method of prosopopoeia, having features of metaleptic writing with the inherent variations of focalization and "reality effect" by Barthes. On the example of history of mourning of the husband on his died wife the author of the novel throws light upon the conflict of the Cartesian scientific thinking with the intervention of irrational during a human life, a final indispensability for the person to comprehend an idea of existence of the beyond, as well as close communication of any spiritual meditation with esoterics. Therefore the communicative diagram of the work becomes a transcommunicative diagram as, considering a discovery of psychoanalysis, the article proves, that the communication of the person with a material world always occurs through the area of unconscious, and consequently, paranormal. Discursive strategies of supernatural and invisible are studied in the work by Ragueneau also through the paratext, uniting the features of autobiographical and esoteric. And the individual esoteric experience stated be Ragueneau in the form of diarist writing, acts as a key of comprehension of the important psychological problems of a human life. It is concluded, that esoteric ideas in the literature often act as art method of escape from the reality during an epoch of wars and growth of violence.

The aim of this article is to present a Greek writer, Penelope Delta. This writer has recently come up in the field of the studies of the Greek literature and, although thereare neither many translations of her works in foreign languages nor many theses or dissertations, she was chosen for the great interest for her works. Her books have been read by many generations, so she is considered a classical writer of Modern Greek Literature. The way she uses the Greek language, the unique characters of her heroes that make any child or adolescent identified with them, the understood organization of her material are only a few of the main characteristics and advantages of her texts. It is also of high importance the fact that her books can be read by adults, as they can provide human values, such as love, hope, enjoyment of life, the educational significance of playing, the innocence of the infancy, the adventurous adolescence, even the unemployment, the value of work and justice. Thus, the educative importance of her texts was the main reason for writing this article.As for the structure of the article, at first, it presents a brief biography of the writer. The information of her personal life focuses on the facts that affected her way of writing. A characteristic example is her relations developed with other writers and the Ion Dragoumis, a great fighter who defended the liberation of Macedonia. In addition, many elements of her writing method can be presented by the letters she had sent to those personalities.The second part of the article is the presentation of her book O Trelantonis ( Ο Τρελαντώνης ), which is proposed as an appropriate text for teaching at school or even a seminar or lecture. After the presentation of the hypothesis, the author presents a teaching method of this text in a great detail. This method is called interpretative and it is suggested to be used as a teaching technique of the collaboration and team-work. This means that the teacher reads the text, while the students have to note the literature personalities and/or their main characteristics, their emotions and/or thoughts and reactions. On the other hand, it may demand the basic elements of the form of the text, such as the narrative techniques, the organization of the text and the plot of the story. Thus, the students have a general idea about the story and they are able to explain it. After that, the teacher arranges a dialogue with the students and they interpret the text. Posing and answering questions, expressing personal opinions, defending their position with argumentations are necessary for understanding the text. This method has as a result not only the interpretation of the text, but also the cultivation of the dialogue and the free expression and thinking. The students understand the importance of democracy and their self-confidence can be developed in the frame of the free expression and argumentation.After analyzing the text, the students are divided into groups. Each group must consist of students of all levels in order to have a balance. Each team has its name, which is considered essential. In this paper, there are proposed the following teams:Philologists: They will have tasks as far as it concerns the narration, the language and the interpretation of the text on the whole.Historians: This team will examine the historical frame of the text and if it can be used as an historical source.Sociologists / Psychologists: The students of this team will have to examine the psychology of the characters and the impacts the events have on them. This psychological / sociological approach of the text will make them understand better the characters and explain their thoughts and emotions. So, the emotional intelligence of the students is also cultivated.Artists: The members of this team will be directors and/or actors. The students will think how the plot could be a movie or a theatrical piece, write the script, imagine or even create the scenes and play roles. Thus, the artistic abilities of the students are developed.These are the teams proposed. Undoubtedly, there may be a lot of other teams with different tasks to do. Any teacher can imagine and create teams with various names and exercises to do. After the collaborative work, each team presents its results to the others. In this part, the students tell their points of view, find mistakes or point out the strong elements of the work done. The free expression of feedback by all the teams is considered valuable for the improvement of themselves and their way of working. Students of each team write down the feedback told by their classmates and they use it for the amelioration of their projects. After having completed them, the second presentation is arranged, where there can also be given a chance to discuss again. The results can be presented orally, but the most common method is the presentation in power-point. In this case, bringing tablets to the school classroom and using them for finding information could be proved extremely useful and as an attractive teaching method.

The article is dedicated to the research work of the famous Ukrainian film director Dovzhenko. The article highlights the main periods of the director, his influence on the formation of the Soviet and national film school. We consider creative director stages, its contribution to the formation of "poetic cinema" noted feature creative approach to creating films that were due to creative director significant artistic and cultural heritage not only to Ukrainian but also for world cinema. Development famous film director of Alexander Dovzhenko Ukrainian art is extremely remarkable that manifests itself in immortal cinema masterpieces of the artist with his particular style of Film, recognized not only by the Soviet, but also world cinema. Myths about filmmaking of the outstanding Ukrainian Oleksandr Dovzhenko trying to create and distribute even today, when society has stepped in the XXI century.Great master`s works are inexhaustible and multi-vector, philologists distinguish the special beauty of its language, artists emphasize the Dovzhenko`s cartoon style, film find an innovator Ukrainian Dovzhenko cinema, art – bright creator and representative of world culture, writers – virtuoso artistic expression, publicist, known stands.Alexander Dovzhenko lived and worked in difficult times of history, but that gave impetus to the canonization of its kind as a person in the cinema and creative person. This process began in the late 1920s, right after the movie "Zvenyhora" and "Arsenal" – the phenomenon is quite typical of the artistic life of the Soviet period, when politics and ideology influence and hang over the work of art circles as an integral part of the system. The world had to know about the achievements of the young socialist state, which created conditions for "the full development of national cultures" gave ground for the emergence of their own Soviet cinema. Dovzhenko received massive acclaim in a wide media USSR and abroad. His name became known, it acquired legendary significance, thus creating a mythological space around the artist that was characteristic of the 30s of the twentieth century.Ukrainian writers, with whom communicated director, always emphasized his national identity, considered him a messiah Ukrainian cinematography, stressed its mission the revival of spiritual culture of the people.In 30 years, Alexander Dovzhenko appeared as an original filmmaker, founder poetic cinema in the Soviet cinema.His search for innovative ideas and author embodies creativity, launching a new direction in Soviet movies – poetic film, where she is a prose-poetic metaphorically rich, organic in nature, associated with increased descriptiveness, and therefore – zhyvopysnosti, justified itself not only the term "kinopoeziya" found supporters not only in domestic but also in world cinema. Poetry in his work is not an end in itself, but acts only one of the tools for a peculiar image of what he wanted to show people on the screen, it naturally permeates the entire artistic fabric film artist.Dovzhenko shot his first sound film, "Ivan" in 1932, the social meaning of this painting is unpretentious, but composition, character and decor are different from others. Director abandoned young Soviet film tradition, deeply affected socialist realism when the screen stood turbine column of tractors, gears, paravozy. For grinding iron artist shows ordinary man with his ordinariness, emotions, hopes and doubts, joy and grief. On the first International Venice Film Festival in August 1934 took place a snippet of his film "Ivan". Since conflicts at Kiev Dovzhenko studio, especially after the setting of the film "Ivan", exacerbated, the director decided to go to Moscow and in 1933 started working on "Mosfilm".In 1935 Dovzhenko awarded the Order of Lenin, and in autumn of the same year on the screens was "optimistic" movie "Aerohrad", and in 1939 the screens out the historical and revolutionary epic – "Schors" staged at the Kiev Film Studio. Directed building plot on reports of military operations and Bogunskiy Tarashcha regiments commanded by Vasyl Bozhenko. They serve as a leading line to show the crucial role of education regular units of the Red Army to victory in the Civil War.Movies Dovzhenko special, defined organic combination of figurative historicism thinking deeply creation of folk, national character, a combination of high-rise romantic thoughts with penetrating philosophical analysis of reality, rethinking poetics of folk art, a free application hiperbolizmu, grotesque, symbolism. These features are inherent creativity Dovzhenkivskiy greatly enriched Ukrainian cinema. ; Статья посвящена исследованию творчества известного украинского кинорежиссера А. Довженко. Статья освещает основные периоды творчества режиссера, его влияние на формирование советской и отечественной кинематографической школы. Рассматриваются этапы творчества режиссера, его вклад в формирование поэтического кино, отмечается особенность творческого подхода к созданию фильмов, которые стали благодаря творчеству режиссера весомый художественным и культурным наследием не только для украинского, но и для мирового кинематографа. ; Стаття присвячена дослідженню творчості відомого українського кінорежисера О. Довженка. Стаття висвітлює основні періоди творчості режисера, його вплив на формування радянської та вітчизняної кінематографічної школи. Розглядаються етапи творчості режисера, його внесок у формування поетичного кіно, зазначається особливість творчого підходу до створення фільмів, які стали завдяки творчості режисера вагомою мистецькою та культурною спадщиною не тільки для українського, але й для світового кінематографу.

En este trabajo se exponen las reflexiones del abate Sieyès sobre la necesidad
de configurar un órgano de defensa de la Constitución. Sieyès ¿creador intelectual
de la distinción entre Poder Constituyente y poderes constituidos, y uno de los fundadores,
por tanto, del constitucionalismo contemporáneo¿ no sólo defendió siempre la necesidad
de establecer un procedimiento especial de reforma de la Constitución ¿aspecto este que
fue destacado por otros autores¿ sino que llevó a cabo también el diseño de un órgano
de defensa de la Constitución. En el contexto revolucionario francés, el abate de Frejús fue
el único en advertirlo. El órgano de defensa de la Constitución se configura como la clave
de bóveda de su modelo político y el corolario lógico del concepto de Poder Constituyente,
como fundamento del Estado Constitucional, por él alumbrado. Esta necesidad la advirtió
por vez primera en un importante discurso pronunciado el 2 de Termidor. Dos semanas
después desarrolló su idea en otro discurso proferido en la Convención Nacional, concretamente
el 18 de Thermidor del año III. En él, Sieyès se plantea la necesidad de crear un
«guardián de la Constitución» para que esta pueda configurarse como una norma jurídica
vinculante, y de obligatorio cumplimiento. Sieyès fue el primero en establecer con gran rigor
técnico, y con un muy elevado nivel de detalle, el diseño básico de esa magistratura,
tanto en lo que se refiere a su composición como a sus funciones. Y lo hizo anticipándose
a muchas ideas que son hoy patrimonio común del Derecho Constitucional europeo. Entre
ellas cabe destacar la configuración de la Justicia Constitucional como una institución protectora
de las minorías, como un órgano de integración política, como la suprema instancia
jurídico-política para la resolución de los conflictos constitucionales, y como una jurisdicción
de la libertad.
Lan honetan, Konstituzioa defendatzeko organo bat osatzearen beharrari
buruz Sieyès apaizak egindako hausnarketak azaldu dira. Sieyès botere eratzailearen
eta botere eratuen arteko bereizketaren ¿hortaz, konstituzionalismo garaikidearen¿ sortzaile
intelektuala izan zen. Konstituzioa aldatzeko prozedura berezia ezartzeko beharra defendatzeaz
gain ¿alderdi hori nabarmendu zuten beste idazle batzuek¿, Konstituzioa defendatzeko
organoa ere diseinatu zuen. Frantziako Iraultzan, Frejúsko apaizak soilik eman
zuen horren berri. Konstituzioa defendatzeko organoa bere eredu politikoaren giltzarria da,
baita botere eratzailea kontzeptuaren ondorio logikoa ere, botere horrek sortutako estatu
konstituzionalaren oinarria delako. Behar hori Thermidorren 2an esandako hitzaldi garrantzitsu
batean azaldu zuen lehen aldiz. Handik bi astera, III. urteko Thermidorren 18an, ideia
bera garatu zuen Konbentzio Nazionalean eman zuen beste hitzaldi batean. Sieyèsek Konstituzioa
nahitaez bete beharreko arau juridiko loteslea izateko «Konstituzioaren zaindari»
bat sortu behar zela planteatu zuen. Sieyès izan zen magistratura horren oinarrizko diseinua
egiten lehena, zehaztasun tekniko eta xehetasun maila handiekin, bai osaerari bai funtzioei
zegokienez. Eta egun Europako Zuzenbide Konstituzionalaren ondare diren ideia asko aurreratu
zituen. Nabarmentzekoa da Justizia Konstituzionala sortu zuela, hainbat helbururekin:
gutxiengoak babesteko instituzioa, politika integratzeko organoa, konstituzioarekin lotutako
gatazkak ebazteko instantzia gorena eta askatasun jurisdikzioa izatea.
This work sets forth the critical thoughts of the Abate Sièyes regarding
the need to set up a body for the protection of the Constitution. Sièyes ¿the intelectual
author of the distinction between constituent power and constituted power, and one
of the fathers of the contemporary constitutionalism¿, did not only stand up for the
need to establish a special procedure for the reform of the Constitution ¿a facet which
was emphasyzed by another authors¿ but also he carried out the design of a body for
the defense of the Constitution. In the framework of the revolutionary french context,
the Abate from Frejús was the only one to notice it. The body for the defense of the
Constitution was envisaged as the cornerstone of his political model and the logic corollary
of the notion of constituent power, as the basis for the Constitutional state figured out by
him. This necessity was notized for the first time in an important speech pronounced the 2
of Thermidor. Two weeks later, he developed his idea in another speech issued before the
National Convention, specifically the 18 of Thermidor of the third year. Sièyes sets the need
to establish a «guardian for the Constitution» in order to become a binding legal rule of
compulsory observance. Sièyes is the firt one to establish with great technical rigour and
with a high level of details, the basic design of that court both regarding its membership
and its tasks. And he did it so foreseeing many ideas which are nowadays common ground
for the European Constitutional law. Among them it can be emphasyzed the configuration
of constitutional justice as a protective institution for minorities, as a body of political
integration, as the supreme instance for the resolution of constitutional conflicts and as a
jurisdicition for freedom.

The article analyzes theoretical approaches to the study of the consequences of the Chernobyl tragedy in the context of cultural searches of modernity in the prospect of "memorial paradigm." The aim is to bring the concept of perception of the Chernobyl accident and the "exclusion zone" as "cultural trauma" and "places of memory" in the background of Ukrainian national history. It was achieved by applying the methods of analysis and synthesis of the ideas of the "new history" and principles of "implantation" Chernobyl discourse in the process of inculturation of modern Ukrainian culture. Scientific novelty. The growing interest in the historical past, promoting access the modified concepts historicizing and collective memory phenomenon contributed to a broader discussion of the impact of "Chernobyl situation" in the post-Soviet identity in the region, the impact of the release of the fact of the accident on the formation of social consciousness and thus the political representation of the past, forming interactions' communication between ethnic memory and "traumatic" legacy of the communist era. The disappearance of the "Soviet bloc" has given new impetus to the interest of researchers the Postchernobyl info shock as a mass phenomenon radiophobia that approved the legality of a finding rethinking the Chernobyl accident as "cultural trauma" of Ukrainian history. Obviously, it is the relationship of philosophical and historical knowledge in matters of understanding of the Chernobyl accident was a priority for the process of the formation of a unique semiotically-mental "Chernobyl space" of recently opened for socio-philosophical interpretation, which in itself raises the possibility of "Chernobyl discourse." In addition, problems caused by modern research tasks of national revival Ukraine, which provides the philosophical understanding of history; Ukraine crisis continual coexistence of Chernobyl "exclusion zone" as an image "place of memory"; unique historical and cultural experience gained Ukrainian people as a result of the Chernobyl accident. Conclusion. The author made an overview of concepts "places of memory", "commemoralization" and "cultural trauma"; have suggested the possibility of further studies of the Chernobyl accident and the "exclusion zone" as a separate phenomenon socia-cultural Ukrainian culture. ; Статья посвящена анализу теоретических подходов к исследованию последствий Чернобыльской трагедии в контексте культурологических поисков современности в перспективе "мемориальной парадигмы". Целью работы стало доказательство концепта восприятия Чернобыльской аварии и «зоны отчуждения» как «культурной травмы» и «места памяти» на фоне украинской национальной истории. Это было достигнуто благодаря методам анализа и синтеза идей «новой истории» и принципов «вживление» чернобыльского дискурса к процессу инкультурации современной украинской культуры. Научная новизна. Актуализация интереса к историческому прошлому, популяризация обращения к модифицированным концепций историзациии и феномена коллективной памяти способствовали более широкому обсуждению влияния «чернобыльской ситуации» на самоидентификацию постсоветского региона, выделению влияния факта аварии на формирование общественного сознания и затем репрезентации политического прошлого, формированию взаимосвязи между этнической памятью и «травматической» наследием коммунистической эпохи. Исчезновение «советского блока» придало новый импульс интереса исследователям постчернобыльского инфо-шока как массового феномена радиофобии, утвердив правомерность констатации переосмысления аварии на ЧАЭС как «культурной травмы» украинской истории. Очевидно, именно взаимосвязь философского и исторического знания в вопросах понимания сущности Чернобыльской аварии стала приоритетной для процесса образования уникального семиотической-ментального «чернобыльского пространства», от недавно открытого для социально-философских интерпретации, что само по себе порождает возможность «чернобыльского дискурса». Кроме того, проблематика исследования обусловлена современными задачами национального возрождения Украины, которое предусматривает философское осмысление истории; кризисом континуумального сосуществования Украины по чернобыльской «зоной отчуждения» как имиджевым «местом памяти»; уникальностью историко-культурного опыта полученного украинским народом в результате аварии на Чернобыльской АЭС. Вывод. Автором был осуществлен обзор концепций «мест памяти», «коммеморации» и «культурной травмы»; были выдвинуты предположения возможности дальнейших исследований Чернобыльской аварии и «зоны отчуждения» как отдельного культурносоциального явления украинской культуры. ; Стаття присвячена аналізу теоретичних підходів до дослідження наслідків Чорнобильської трагедії в контексті культурологічних пошуків сучасності в перспективі "меморіальної парадигми". Метою роботи стало доведення концепту сприйняття Чорнобильської аварії та «зони відчуження» як «культурної травми» та «місця пам'яті» на тлі української національної історії. Це було досягнуто, застосовуючи методи аналізу та синтезу ідей «нової історії» та принципів «вживлення» чорнобильського дискурсу до процесу інкультурації сучасної української культури. Наукова новизна. Сьогоденне зростання інтересу до історичного минулого, популяризація звернення до модифікованих концепцій історизації та феномену колективної пам'яті сприяли більш широкому обговоренню впливу «чорнобильської ситуації» на самоідентифікацію пострадянського регіону, виділенню впливу факту аварії на формування суспільної свідомості й відтак репрезентації політичного минулого, формуванню взаємозв'язку між етнічною пам'яттю і «травматичною» спадщиною комуністичної епохи. Зникнення «радянського блоку» додало новий імпульс зацікавлення дослідниками постчорнобильським інфо-шоком як масовим феноменом радіофобії, що затвердило правомірність констатації переосмислення аварії на ЧАЕС як «культурної травми» української історії. Вочевидь, саме взаємозв'язок філософського й історичного знання в питаннях розуміння сутності Чорнобильської аварії став пріоритетним для процесу утворення унікального семіотично-ментального «чорнобильського простору», від недавно відкритого для соціально-філософських інтерпретації, що само по собі породжує можливість «чорнобильського дискурсу». Крім того, проблематика дослідження обумовлена сучасними завданнями національного відродження України, яке передбачає філософське осмислення історії; кризою континуумального співіснування України з чорнобильською «зоною відчуження» як іміджевим «місцем пам'яті»; унікальністю історико-культурного досвіду отриманого українським народом внаслідок аварії на Чорнобильській АЕС. Висновок. Автором був зроблений огляд концепцій «місць пам'яті», «коммеморації» і «культурної травми»; були висунуті припущення можливості подальших досліджень Чорнобильської аварії та «зони відчуження» як окремого культурносоціального явища української культури.

Актуальность и цели. Политические, экономические и культурные изменения в системе взаимоотношений России и Азербайджана обуславливают необходимость пересмотреть и переосмыслить и вековые межлитературные отношения и культурно-нравственные ценности этих народов. Актуальным представляется исследовать и важные аспекты проблемы «М. Ю. Лермонтов и Азербайджан»: пребывание поэта в этой стране, его знакомство с культурой и языком, представителями азербайджанского народа, история переложения им азербайджанской народной сказки «Ашик-Кериб». Цель работы собрать и осветить разбросанные по различным источникам образы, детали, замечания, намеки под единым углом зрения и воссоздать общую и целостную картину азербайджанских страниц творчества М. Ю. Лермонтова. Материалы и методы. Особое внимание уделено вопросу об азербайджанских впечатлениях Лермонтова, как они преломились и отразились в его произведениях. К анализу привлечены письмо М. Ю. Лермонтова к С. А. Раевскому, переложенная поэтом на русский язык сказка «Ашик-Кериб» и такие его произведения, как «Я в Тифлисе», «Свидание», «На бурке под тенью чинары», «Спор», «Валерик», «Спеша на север издалека», «Кинжал», «Демон», «Кавказец», «Герой нашего времени». Методологический потенциал включает историко-филологический метод, применение которого позволяет раскрыть существенные аспекты затрагиваемой проблемы на основе обширных материалов лермонтоведения и проследить эволюцию разрешения проблемных вопросов темы. Результаты. Азербайджанские мотивы в лермонтовских произведениях рассмотрены с точки зрения их художественно-идейных функций, влияния на поэтику, образную структуру произведений М. Ю. Лермонтова, обогащения его изобразительной палитры. Доказывается, что восточные лексические и языковые средства, почерпнутые из азербайджанского языка или посредством азербайджанского языка, выполняют в творениях поэта разнообразные идейно-художественные функции при создании картин жизни народов Кавказа, в том числе азербайджанской действительности. Проанализированы и поэтические образцы азербайджанских поэтов, посвященные М. Ю. Лермонтову и воссоздающие светлый образ поэта. Выводы. Изучение проблемы позволяет сделать вывод о том, что М. Ю. Лер­монтов, изображая быт, нравы, обычаи азербайджанского народа, вносил важный вклад в ознакомление русского читателя с этой страной, способствовал пробуждению интереса к ней. Азербайджанская тема в творчестве М. Ю. Лермонтова ввела в русскую литературу новые образы и идеи, внесла в нее новую живительную струю, обогатила лексику и язык произведений поэта многочисленными лексическими пластами азербайджанского присхождения. Утверждается, что выдвинутые многими учеными гипотезы о знакомстве М. Ю. Лермонтова с М. Ф. Ахундовым, А. Бакихановым, И. Куткашенским, о личности, оказавшей помощь русскому поэту в переложении сказки «Ашик-Кериб», и о том, кто такие Али и Ахмет, указанные в незаконченной лермонтовской записи «Я в Тифлисе», остаются до сих пор предположениями без окончательных решений. ; Background. Political, economical and cultural changes in the system of interrelations between Russia and Azerbaijan condition the necessity of reconsidering and reviewing the centuries-long interliterary and intercultural relationships and moral-cltural values of these nations. Quite topical in terms of research seem to be the important aspects of the problem "M.Y. Lermontov and Azerbaijan": the poet's stay in this country, his introduction to the culture and language, to Azerbaijani people, the history of his transposition of the Azerbaijani folk fable "Ashug-Garib". The study is aimed at collection and description of images, details, observations, hints, scattered in various sources, and at construction of an integral and general picture of the Azerbaijani pages of M. Y. Lermontov's works. Materials and methods. Special attention is paid to the problem of Lermontov's impressions in Azerbaijan, how were they interpreted and reflected in his works. The analysis included M. Y. Lermontov's letters to S. A. Raevsky, the fable "Ashug-Garib" later transposed into Russian, and his works, such as «Ya v Tiflise (Me in Tiflis)», «Svidanie (The date)», «Na burke pod tenyu chinary (On a cloak in the plane tree shade)», «Spor (The argument)», «Valerik (Valery) », «Spesha na sever izdaleka (Hastening to the North from afar)», «Kinzhal (the Dagger)», «Demon (The demon)», «Kavkazets (The Caucasian) », «Geroy nashego vremeni (A hero of our time)». The methodological potential includes the historical-philological method allowing to reveal the existing aspects of the problem under consideration on the basis of extensive data of studies about Lermontov and to trace the evolution of topical problems solution. Results. The Azerbaijani motifs in Lermontov's works were considered from the point of view of artistic and idea functions, influence on poetry, image structure of M. Y. Lermontov's works, enrichment of his figurative palette. It is proved that the eastern lexical and linguistic means taken from the Azerbaijani language perform various artistic-idea functions in the poet's works creating the picture of life of Caucasian peoples including the Azerbaijani reality. The author also analyzed poetic pieces by the Azerbaijani poets devoted to M. Y. Lermontov recalling the insipiring image of the poet. Conclusions. The study of the problem allows to conclude that M. Y. Lermontov, describing the everyday life, temper and customs of the Azerbaijani people, significantly contributed to introduction of the Russian readers to this country, promoted the interest in it. The Azerbaijan theme in works by M. Y. Lermontov introduced new images and ideas into the Russian literature, brought the new vivifying stream in it, enriched the vocabulary and language of the poet's works by multiple lexical strata of Azerbaijani origin. It is stated that the hypotheses, put forward by many scientists, about M. Y. Lermontov being acquainted with M. F. Akhundov, A. Bakikhanov, I. Kutkashensky, an individual who helped him transpose the "Ashug-Garib" fable, and about the identities of Ali and Akhmet, represented in the unfinished work "Me in Tiflis", still remain to be assumptions without final decisions.