The article is devoted to the Criminal Code of Ukraine – the normative legal act, which is the legislation of Ukraine on criminal liability. ; Статья посвящена Уголовному кодексу Украины – нормативно-правовому акту, представляющему законодательство Украины об уголовной ответственности. ; Стаття присвячена Кримінальному кодексу України – нормативно-правовому акту, що являє законодавство України про кримінальну відповідальність.
The article is devoted to the Criminal Code of Ukraine – the normative legal act, which is the legislation of Ukraine on criminal liability. ; Статья посвящена Уголовному кодексу Украины – нормативно-правовому акту, представляющему законодательство Украины об уголовной ответственности. ; Стаття присвячена Кримінальному кодексу України – нормативно-правовому акту, що являє законодавство України про кримінальну відповідальність.
В настоящей статье анализируются положения Уголовного Кодекса Франции, который был принят в 1992 г. и действует с 1994 г. Рассматриваются этапы реформирования уголовного законодательства и раскрываются идеи, нашедшие свое отражение в действующем Уголовном Кодексе Франции, в первую очередь, защита прав человека, его жизни, безопасности труда, передвижения, экологическая безопасность, свобода конституционных прав граждан, а также существенное обновление Уголовного Кодекса в соответствии с современными потребностями борьбы с преступностью. Раскрываются положения Уголовного Кодекса Франции, касающиеся классификации преступных деяний и наказания за их совершение. Анализируется закрепленный в Уголовном Кодексе принцип законности, согласно которому никто не может быть наказан за совершение деяния, не предусмотренного законом или постановлением. Рассматриваются основные и дополнительные виды наказаний, предусмотренных за совершение преступных деяний, описывается отмена таких видов наказаний, как смертная казнь и высылка, которые были предусмотрены предыдущим Уголовным Кодексом. Также в статье рассматриваются особенности исполнения назначенного за совершение преступного деяния наказания. Анализируется система и структура Особенной части Уголовного Кодекса Франции, которая также подверглась качественному преобразованию по сравнению с предыдущим Уголовным Кодексом. Отмечается положение о том, что защита человеческой личности от посягательств на ее основные права является одной из главных задач, которую ставит перед собой Уголовный Кодекс Франции. ; In this article author analyzed provisions of the Criminal code of France which was adopted in 1992 and acts since 1994. Author considered stages of reforming of the criminal legislation and ideas which found the reflection in the existing Criminal code of France, first of all protection of human rights, his lives, safety of work, movement, ecological safety, freedom of constitutional rights of citizens, and also essential updating of the Criminal code according to modern requirements of fight against crime reveal. Author revealed provisions of the Criminal code of France concerning classification of criminal actions and punishment for their commission. Author analyzed the principle of legality enshrined in the Criminal code according to which nobody can be punished for commission of the act which isn't provided by the law or the resolution, nobody can be subjected to the punishment which isn't provided by the law or the resolution, and also the law is subject to strict interpretation. Author considered main and additional types of the punishments prescribed for commission of criminal actions and described cancellation of such types of punishments as the death penalty and dispatch which the previous Criminal code prescribed. Also in article author considered features of execution of the sentence imposed for commission of criminal action. Author analyzed the system and structure of Special part of the Criminal code of France which also underwent high-quality transformation in comparison with the previous Criminal code. Author noted situation that protection of the human person against infringement of her basic rights is one of main tasks which sets for itself the Criminal code of France.
The new Latvian Criminal Code is reviewed. The General part consist of 69 articles. The legislator refused to include into this Part the sector on aims of Criminal Law. They also exluded concepts like "especially dangerous recidivist", "dispense enforcing the sentence", "public reprimand", etc. The minor time for criminal liability is 14 years. No liability of "corporate subject" is provided. Only individual persons can be responsible. Capital punishment still can be appointed for aggravated murder (murder of two and more persons, of people in public duty). The upper limit of imprisonment is 15 years. But the opportunity exists to appoint up to 20 years for especially grave crimes. The Special part of Latvian Criminal Code was changed markedly. The classification of corpus delictae was reviewed. ; Pranešime nagrinėjamas naujasis Latvijos baudžiamasis kodeksas. Bendrojoje dalyje yra 69 straipsniai. Naujajame kodekse nėra straipsnio apie baudžiamosios teisės uždavinius. Nėra ir tokiu sąvokų kaip "ypač pavojingas recidyvistas", "bausmės vykdymo atidėjimas", "viešas papeikimas" ir kt. Amžiaus kriterijus baudžiamajai atsakomybei - ne mažiau kaip 14 metų. Nenumatoma juridiniu subjektų atsakomybė. Tik atskiri asmenys atsako baudžiamąja tvarka. Mirties bausmė gali būti skiriama už žmogžudyste sunkinančiomis aplinkybėmis (dviejų ir daugiau žmonių, pareigūno nužudymas). Ilgiausia įkalinimo trukmė - 15 metu, tačiau už ypač sunkų nusikaltimą gali būti įkalinama ir 20 metų. Latvijos baudžiamojo kodekso Specialioji dalis labai pakeista. Pertvarkyta nusikaltimų sudėčių kvalifikacija.
В статье рассматривается текущее состояние современного уголовного законодательства, акцентируется внимание на противоречивости, непоследовательности отдельных законодательных решений, освещаются вопросы, касающиеся влияния строения санкций статей УК РФ на практику назначения наказания, анализируются изменения уголовного законодательства, касающиеся отмены минимального размера лишения свободы. ; The article deals with a current state of the modern criminal legislation, focused the reader's attention on the inconsistency discrepancy of separate legislative decisions, covers the questions concerning the influence of sanctions structure of the Criminal Code of the Russian Federation upon the punishment purpose practice and analyzes the criminal legislation alterations dealing with the minimum amount of imprisonment cancellation.
Издательство "Волтерс Клувер" в конце 2010 г. выпустило в свет 5-е издание, переработанное и дополненное, Курса лекций А.В.Наумова "Российское уголовное право" в трех томах. Т. 1. Общая часть; Т. 2 и Т. 3. Особенная часть. Автор Курса известный криминалист, заведующий кафедрой уголовно-правовых дисциплин юридического института Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации, член Научно-консультативного Совета при Верховном Суде Российской Федерации, член Союза писателей Москвы. Редакция предлагает ознакомиться с небольшим фрагментом из 1-го тома Курса, посвященного проблемам кодификации российского уголовного законодательства. В основу данного фрагмента положены тезисы доклада на международном теоретическом семинаре в Академии Генеральной прокуратуры РФ 27 мая 2009 года.The publishing house "Volters Kluver" in the end of 2010 has published 5 edition processed and added, A.V.Naumova's Course of lectures "the Russian criminal law" in three volumes. Т.1. The general part; Т.2 and Т. 3. An especial part. The author of the Course the known criminalist managing chair of criminally-legal disciplines of legal institution of Academy of the State Office of Public Prosecutor of the Russian Federation, a member of Scientific and advisory Council at the Supreme Court of the Russian Federation, a member of the Union of writers of Moscow. Edition suggests to familiarize with a small fragment from 1st volume of the Course devoted to problems of codification of the Russian criminal legislation. In a basis of the given fragment at the international theoretical seminar report theses are put in Academies of the State Office of Public Prosecutor of the Russian Federation on May, 27th, 2009.
В статье на материалах Сибири исследуется проблема использования советским государством уголовного права для управления экономическим поведением крестьян. Показаны конкретные примеры применения отдельных статей Уголовного кодекса против крестьян для решения политических и экономических задач. Сделан вывод о том, что в созданной большевистской партией политико-экономической системе использование Уголовного кодекса в значительной степени определялось не правовыми, а политико-идеологическими критериями.
Исследованы изменения в Уголовном кодексе РФ, связанные с использованием понятия «половая зрелость». Автором представлен анализ федеральных законов РФ, вносивших изменения в УК РФ, связанные с введением в него и исключением из него понятия «половая зрелость». Представлено мнение уголовного законодателя и научного сообщества в рамках рассматриваемого вопроса. По результатам аналитической деятельности выработаны и представлены проекты изменений в части статей 134, 135 УК РФ. ; The article investigates any changes to the Criminal Code relating to the use of the concept of «puberty». The author presents an analysis of the Federal laws of the Russian Federation, to make changes to the Criminal Code relating to the introduction and exclusion concept of «puberty». The paper presents a view of the criminal legislator and scientific community in a matter under consideration. According to the results of analytical work developed and presented draft amendments under Articles 134 and 135 of the Criminal Code of the RF.
В статье рассматриваются вопросы введения в действующий Уголовный кодекс РФ нового варианта наказания в виде ограничения свободы. Анализируются аспекты, которые учитывались законодателем при внесении изменений законодательства. Обращается внимание на положительные стороны наказания, закрепленного в статье 53 УК РФ. ; In article questions of introduction to the existing Criminal code of the Russian Federation of new option of punishment in the form of restriction of freedom are considered. Aspects which were considered by the legislator at modification of the legislation are analyzed. The attention to positive sides of the punishment fixed in article 53 of the criminal code of Russian Federation is paid.
В данной статье рассматриваются в сравнительном аспекте положения Модельного Уголовного кодекса для государств-участников СНГ и Уголовного кодекса Российской Федерации. Анализ двух законодательных источников позволяет выявить их достоинства и недостатки. Делается вывод о том, что многие положения Модельного кодекса восприняты российским законодателем ; This article discusses the statements of the Model Criminal Code for the CIS member states and Russian Criminal Code in comparison. The analysis of these two legal sources allows revealing their advantages and disadvantages. The conclusion is made that most of the statements of the Model Code are perceived by Russian legislation.
Ukraine carries out intensive judicial cooperation in criminal matters with other European countries. A typical impediment to granting Ukrainian requests for such cooperation (e.g. extradition from another country, taking over Ukrainian criminal proceedings by the requested foreign country, recognition and enforcement of Ukrainian criminal judgments abroad) is the expiry of the time limitation period [lapse of time] not only under the Ukrainian law but also under the law of the foreign country that Ukraine requests for cooperation. The problem is that the criminal statute of limitations of most European countries is significantly different from the Ukrainian one. In view thereof, Ukrainian criminal lawyers are interested in having some general knowledge of the statute of limitations of other European countries, esp. such as Bulgaria. On the one hand, this foreign country has always been a steady partner of Ukraine in international judicial cooperation. On the other hand, the Bulgarian statute of limitations constitutes a good example of the different type of legal framework for lapse of time that requesting Ukrainian authorities shall necessarily consider. All penal laws of the contemporary Bulgarian state contained some statute of limitations. These laws are the 1896 Penal Law (repealed), the 1951 Penal Law upgraded to the 1956 Penal Code, after the full codification of this branch of law in Bulgaria (also repealed), and the existing Penal Code of 1968. The criminal statute of limitations outlines periods when competent state authorities have been inactive. The expiry of these periods (the lapse of time under law) extinguishes the immediate legal consequences of crimes or the punishments imposed by the court for them. In Bulgaria, the statute of limitations consists of substantive penal law provisions. This is a legislative recognition of its substantive nature. The concept that the criminal statute of limitation is a procedural legal institution has been overcome in Bulgarian theory, law and judicial practice. The statute of limitations produces procedural consequences also but they derive from its direct substantive law results as secondary effects. As in most other countries, the penal law of Bulgaria prescribes two types of limitation periods. The first one runs after the commission of the offence. It is also called 'limitation of the offence'; its expiry entails the extinction of the offender's criminal liability preventing both the imposition of punishment on him/her and his/her conviction status as well. The second type of limitation period occurs after the imposition of an executable punishment. It is also called 'limitation of the punishment'; its expiry entails the extinction of the punishment imposed only. It does not eliminate the fact that the offender has been convicted. Under the Bulgarian Penal Code, each of the two types of statute of limitations includes not only general time limitations but also absolute ones as well. The former is applicable when the competent state authorities have not undertaken required activities whereas the latter applies only if the competent state authorities have failed to achieve a required result, namely: the imposition of punishment on the offender or the execution of his/her punishment. ; Украина осуществляет интенсивное правовое сотрудничество по уголовным делам с другими европейскими странами. Типичным препятствием для удовлетворения украинских просьб о таком сотрудничестве (например, экстрадиция из другой страны, принятие украинского уголовного производства в запрашиваемой стране, признание и приведение в исполнение украинских уголовных решений за рубежом) является истечение срока давности – при том не только в соответствии с законодательством Украины, но и в соответствии с законодательством иностранного государства, которое Украина запрашивает о сотрудничестве. Проблема в том, что уголовный режим давности большинства европейских стран существенно отличается от украинского. В связи с этим украинские специалисты по уголовным делам заинтересованы в том, чтобы иметь некоторые общие знания о сроках давности в других европейских странах, особенно таких, как Болгария. С одной стороны, это государство является серьезным партнером Украины в международном судебном сотрудничестве; с другой – болгарский режим давности является подходящим представителем тех европейских правовых режимов для истечения срока давности, которые существенно отличаются от украинских. Все уголовные законы современного болгарского государства содержали определенный режим давности. Этими законами являются Уголовный закон 1896 года (отменен), Уголовный закон 1951 года, усовершенствованный до Уголовного кодекса 1956 года, после полной кодификации этой отрасли права в Болгарии (также отменен), и существующий Уголовный кодекс 1968 года. По уголовному закону срок давности составляет период бездействия компетентных государственных органов. Истечение давности гасит непосредственные правовые последствия преступлений или наказания, назначенные за них судом. В Болгарии уголовноe право регулирует давность. Это является законодательным признанием материальной природы давности. Концепция о том, что уголовная давность является процессуально-правовым институтом, была преодолена в болгарской теории, праве и судебной практике. Истечение срока давности также влечет за собой процессуальные последствия, но они вытекают из его прямых материально-правовых результатов в качестве вторичных последствий. ; Україна здійснює інтенсивне правове співробітництво у кримінальних справах з іншими європейськими країнами. Типовою перешкодою для задоволення українських прохань про таку співпрацю (наприклад, екстрадиція з іншої країни, прийняття українського кримінального провадження в запитуваної іноземної країни, визнання і виконання українських кримінальних рішень за кордоном) є закінчення строку давності – причому не тільки відповідно до законодавства України, а й законодавства іноземної держави, яку Україна запитує про співпрацю. Проблема в тому, що кримінальний режим давності більшості європейських країн істотно відрізняється від українського. У зв'язку з цим українські фахівці у кримінальних справах зацікавлені в тому, щоб мати деякі загальні знання про терміни давності інших європейських країн, особливо таких, як Болгарія. З одного боку, ця держава є серйозним партнером України в міжнародному судовому співробітництві; з іншого – болгарський режим давності є підходящим представником тих європейських правових режимів щодо закінчення терміну давності, які істотно відрізняються від українських. Усі кримінальні закони сучасної болгарської держави містили певний режим давності. Цими законами є Кримінальний закон 1896 р. (скасований), Кримінальний закон 1951 р., вдосконалений до Кримінального кодексу 1956 р., після повної кодифікації в цій галузі права в Болгарії (також скасований), і чинний Кримінальний кодекс 1968 р. За кримінальним законом термін давності становить період бездіяльності компетентних державних органів. Закінчення строку давності нівелює безпосередні правові наслідки злочинів або покарання, призначені за них судом. У Болгарії кримінальне право регулює давність. Це є законодавчим визнанням матеріальної природи давності. Концепція про те, що кримінальна давність є процесуально-правовим інститутом, була подолана в болгарській теорії, праві і судовій практиці. Закінчення строку давності терміну також тягне за собою процесуальні наслідки, але вони випливають із його прямих матеріально-правових результатів як вторинні наслідки.
Ukraine carries out intensive judicial cooperation in criminal matters with other European countries. A typical impediment to granting Ukrainian requests for such cooperation (e.g. extradition from another country, taking over Ukrainian criminal proceedings by the requested foreign country, recognition and enforcement of Ukrainian criminal judgments abroad) is the expiry of the time limitation period [lapse of time] not only under the Ukrainian law but also under the law of the foreign country that Ukraine requests for cooperation. The problem is that the criminal statute of limitations of most European countries is significantly different from the Ukrainian one. In view thereof, Ukrainian criminal lawyers are interested in having some general knowledge of the statute of limitations of other European countries, esp. such as Bulgaria. On the one hand, this foreign country has always been a steady partner of Ukraine in international judicial cooperation. On the other hand, the Bulgarian statute of limitations constitutes a good example of the different type of legal framework for lapse of time that requesting Ukrainian authorities shall necessarily consider. All penal laws of the contemporary Bulgarian state contained some statute of limitations. These laws are the 1896 Penal Law (repealed), the 1951 Penal Law upgraded to the 1956 Penal Code, after the full codification of this branch of law in Bulgaria (also repealed), and the existing Penal Code of 1968. The criminal statute of limitations outlines periods when competent state authorities have been inactive. The expiry of these periods (the lapse of time under law) extinguishes the immediate legal consequences of crimes or the punishments imposed by the court for them. In Bulgaria, the statute of limitations consists of substantive penal law provisions. This is a legislative recognition of its substantive nature. The concept that the criminal statute of limitation is a procedural legal institution has been overcome in Bulgarian theory, law and judicial practice. The statute of limitations produces procedural consequences also but they derive from its direct substantive law results as secondary effects. As in most other countries, the penal law of Bulgaria prescribes two types of limitation periods. The first one runs after the commission of the offence. It is also called 'limitation of the offence'; its expiry entails the extinction of the offender's criminal liability preventing both the imposition of punishment on him/her and his/her conviction status as well. The second type of limitation period occurs after the imposition of an executable punishment. It is also called 'limitation of the punishment'; its expiry entails the extinction of the punishment imposed only. It does not eliminate the fact that the offender has been convicted. Under the Bulgarian Penal Code, each of the two types of statute of limitations includes not only general time limitations but also absolute ones as well. The former is applicable when the competent state authorities have not undertaken required activities whereas the latter applies only if the competent state authorities have failed to achieve a required result, namely: the imposition of punishment on the offender or the execution of his/her punishment. ; Украина осуществляет интенсивное правовое сотрудничество по уголовным делам с другими европейскими странами. Типичным препятствием для удовлетворения украинских просьб о таком сотрудничестве (например, экстрадиция из другой страны, принятие украинского уголовного производства в запрашиваемой стране, признание и приведение в исполнение украинских уголовных решений за рубежом) является истечение срока давности – при том не только в соответствии с законодательством Украины, но и в соответствии с законодательством иностранного государства, которое Украина запрашивает о сотрудничестве. Проблема в том, что уголовный режим давности большинства европейских стран существенно отличается от украинского. В связи с этим украинские специалисты по уголовным делам заинтересованы в том, чтобы иметь некоторые общие знания о сроках давности в других европейских странах, особенно таких, как Болгария. С одной стороны, это государство является серьезным партнером Украины в международном судебном сотрудничестве; с другой – болгарский режим давности является подходящим представителем тех европейских правовых режимов для истечения срока давности, которые существенно отличаются от украинских. Все уголовные законы современного болгарского государства содержали определенный режим давности. Этими законами являются Уголовный закон 1896 года (отменен), Уголовный закон 1951 года, усовершенствованный до Уголовного кодекса 1956 года, после полной кодификации этой отрасли права в Болгарии (также отменен), и существующий Уголовный кодекс 1968 года. По уголовному закону срок давности составляет период бездействия компетентных государственных органов. Истечение давности гасит непосредственные правовые последствия преступлений или наказания, назначенные за них судом. В Болгарии уголовноe право регулирует давность. Это является законодательным признанием материальной природы давности. Концепция о том, что уголовная давность является процессуально-правовым институтом, была преодолена в болгарской теории, праве и судебной практике. Истечение срока давности также влечет за собой процессуальные последствия, но они вытекают из его прямых материально-правовых результатов в качестве вторичных последствий. ; Україна здійснює інтенсивне правове співробітництво у кримінальних справах з іншими європейськими країнами. Типовою перешкодою для задоволення українських прохань про таку співпрацю (наприклад, екстрадиція з іншої країни, прийняття українського кримінального провадження в запитуваної іноземної країни, визнання і виконання українських кримінальних рішень за кордоном) є закінчення строку давності – причому не тільки відповідно до законодавства України, а й законодавства іноземної держави, яку Україна запитує про співпрацю. Проблема в тому, що кримінальний режим давності більшості європейських країн істотно відрізняється від українського. У зв'язку з цим українські фахівці у кримінальних справах зацікавлені в тому, щоб мати деякі загальні знання про терміни давності інших європейських країн, особливо таких, як Болгарія. З одного боку, ця держава є серйозним партнером України в міжнародному судовому співробітництві; з іншого – болгарський режим давності є підходящим представником тих європейських правових режимів щодо закінчення терміну давності, які істотно відрізняються від українських. Усі кримінальні закони сучасної болгарської держави містили певний режим давності. Цими законами є Кримінальний закон 1896 р. (скасований), Кримінальний закон 1951 р., вдосконалений до Кримінального кодексу 1956 р., після повної кодифікації в цій галузі права в Болгарії (також скасований), і чинний Кримінальний кодекс 1968 р. За кримінальним законом термін давності становить період бездіяльності компетентних державних органів. Закінчення строку давності нівелює безпосередні правові наслідки злочинів або покарання, призначені за них судом. У Болгарії кримінальне право регулює давність. Це є законодавчим визнанням матеріальної природи давності. Концепція про те, що кримінальна давність є процесуально-правовим інститутом, була подолана в болгарській теорії, праві і судовій практиці. Закінчення строку давності терміну також тягне за собою процесуальні наслідки, але вони випливають із його прямих матеріально-правових результатів як вторинні наслідки.
В настоящей статье рассматривается процесс реформирования уголовно-процессуального законодательства России в период 1990 - 2000-х гг. В частности, цель статьи - проанализировать основные положения Проекта Общей части Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (УПК РФ), разработанного по инициативе Президента Б. Н. Ельцина в 1994 г., и принятого УПК РФ 2001 г. На основе сравнительного анализ Проекта с принятым УПК РФ подчеркивается прогрессивный характер предложенного Проекта и делается вывод о том, что его принятие или включение его ключевых норм в действующий УПК РФ могло бы в значительной степени способствовать демократизации российского уголовного процесса. ; The paper seeks to consider the reform process of criminal procedural legislation in Russia during the 1990s 2000s. In particular, the paper aims to analyze the main provisions of the Draft of the General part of the Criminal Procedural Code of the Russian Federation (CPC RF) initiated by President B. N. Yeltsin and developed in 1994, and the CPC RF adopted in 2001. Based on a comparative analysis of the Draft and the adopted CPC RF, the author highlights the advanced character of the proposed Draft, and concludes that the implementation of the Draft or, at least, the inclusion of its key provisions into the CPC RF could significantly contribute to the democratization of the Russian criminal procedure.
Анализируются изменения, внесенные в Уголовный кодекс Российской Федерации Федеральным законом «О внесении изменений в статью 148 и отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях противодействия оскорблению религиозных убеждений и чувств граждан» в связи с нашумевшим делом «Пусси Райот». Исследуются дефекты редакции статьи, дается разъяснение оценочных категорий, объясняется несоответствие отдельных ее положений правилам логики и юридической техники, обосновывается необходимость изменения формулировки нормы. Указывается на отсутствие в российском законодательстве федерального уровня определений понятий, необходимых для адекватного и справедливого нормативно-правового регулирования отношений, связанных с религиозной сферой человеческой деятельности. Предлагаются авторские определения понятий «публичность», «религиозное учение», «верующие», «религиозные чувства», «оскорбление религиозных чувств верующих». Говорится о необходимости совершения деяния с прямым умыслом и определенной целью, а именно посредством «оскорбления религиозных чувств верующих», поясняются сложности, связанные с наличием оценочных, не разъясненных категорий, которые неизбежно должны возникнуть в деятельности правоохранительных органов (следствия, прокуратуры, суда) при установлении наличия или отсутствия данной цели для объективного, полного и беспристрастного расследования, рассмотрения уголовного дела, а также вынесения законного, обоснованного и справедливого судебного решения. Предлагается новая редакция рассматриваемой статьи, устанавливающей уголовную ответственность за нарушение законодательства о свободе совести и вероисповеданий в виде воспрепятствования законным формам реализации права на свободу совести и вероисповеданий и нарушения положений законодательства об отделении религиозных организаций от государства. ; The changes made to the RF Criminal Code by the Federal law "On amendments to article 148 and certain legislative acts of the RF to counter insulting religious beliefs and feelings of citizens" in connection with "Pussy Riot" case are analyzed. The defects of the article's wording are studied, evaluation categories are explained, discrepancy between its individual provisions and the rules of logic and legal technique is analyzed, the need to change the wording of the norm is proved. The author indicates the lack of definitions of the concepts necessary for an adequate and fair legal regulation of relations connected with the religious sphere of human activity in the Russian federal legislation. The author's definitions of "publicity", "religious doctrine", "believers", "religious feelings", "insulting religious feelings of believers" are proposed. The necessity of committing the act with deliberate intent, namely, by "insulting religious feelings of believers" is described. The author analyzes the difficulties connected with evaluation categories (which aren't explained) that should inevitably arise in law enforcement agencies' activities (investigation, prosecution, court) when establishing the presence or absence of such intent for the objective, complete and impartial investigation of the criminal case and criminal proceedings, as well as passing a lawful, reasoned and fair court decision. A new wording of the considered article, establishing criminal liability for violation of legislation on freedom of conscience and religion by preventing legal forms of realization of the right to freedom of conscience and religion, as well as on separation of religious organizations from the state, is proposed.
Анализируются законодательные акты Республики Сербия всех уровней власти (государственного, регионального и муниципального), регламентирующие использование и функционирование болгарского языка в Сербии. На основании результатов переписей населения Сербии 1948-2011 гг. приводятся данные о динамике абсолютной и относительной численности болгар, а также о численности тех, кто указал болгарский язык в качестве родного. Делаются выводы о том, что языковые права болгарского национального меньшинства находят свое максимально широкое отражение в законодательстве Сербии. Данные юридические акты фиксируют обязательства государства по публичному использованию болгарского языка на территории проживания его носителей в сферах образования, судопроизводства, административной и государственной деятельности, средств массовой информации, культуры, экономической и общественной жизни, топонимики и т. д. ; The article analyses the state, regional and municipal legislative acts of the Republic of Serbia that regulate the use and operation of the Bulgarian language in Serbia. Based on the results of 1948-2011 censuses in Serbia, the author provides data on the dynamics of the absolute and relative number of Bulgarians, as well as the number of those who indicated Bulgarian as their mother tongue. It is concluded that the language rights of the Bulgarian national minority are most broadly represented in the legislation of Serbia. The legislative acts enshrine the state's obligation to publicly use the Bulgarian language on the territory of its speakers' residence in education, justice, administrative and public activities, media, culture, economic and social life, place names, etc.
