Suchergebnisse

Широкая трактовка вторичности объединяет различные явления новые политкорректные и вторичные литературные жанры, перевод, усеченную коммуникацию. Как показывает анализ, единой основой вторичного текстообразования являются общие лингво-семиотические технологии формирования битекста цитирование, перифраз, моделирование -, а такжн лингво-когнитивные операции дублирования и трансформации. ; Broad interpretation of the term 'derived text' accounts for its reference to imitation in literature -derived literary and new politically correct genres, translation, annotation, abortive communication. The essence of text derivation is that it is accomplished by means of similar linguo-semiotic techniques of bi-textual formation, such as citation, periphrasis, modelling and universal linguo-cognitive operations of dubbing and transformation.

The comparison of two novels, joined by a common theme of violence, reveals conceptual distinctions of these books, offering two views on Eurasian utopia. Antinationalist anti-utopia of the modern author is opposed to Krasnov's nationalist utopia. It is proved that Sorokin's novel is not a political pamphlet, as the author deconstructs the modern cultural situation from the postmodernist position.

В статье анализируется речь одного из самых ярких персонажей "Трилогии" Г. Сенкевича и польской литературы - пана Заглобы. Этот выходец из среды мелкого дворянства пользуется, по воле автора, польской речью, богатой пословицами и поговорками, а также фразеологизмами и другими изречениями, характеризующими данное лицо, а где-то, возможно, раскрывающими его подлинное социальное происхождение. Анализу поддаются указанные единицы с компонентом названии животных, во многом характеризующими речь военного человека той поры. Вместе с тем, анализ перевода на русский язык данных единиц, возможно, даст ответ на ряд вопросов, а прежде всего на основной вопрос - не потерян ли в переводе произведения, задуманный автором образ. ; The article examines the speech of one of the most colorful characters of the "Trilogy" by H. senkiewicz and generally Polish literature - pan Zagloba. This comes from among the minor nobility enjoyed, by the will of the author, the Polish language is rich with Proverbs and sayings, and idioms and other sayings describing the person, but somewhere, perhaps, revealing his true social background. Analysis amenable to the listed units with the component the name of the animal, largely characterizing the speech of a military man of the time. However, the analysis of the translation into Russian language of data units, may give response to several issues, but primarily on the basic question - whether is not lost in the translation of a work, the author intended image.

The article deals with the authored versions of democratic consciousness in the perspective ofgenre modeling. ; В статье рассматриваются авторские версии демократического сознания в перспективе жанрового моделирования.

Данная статья содержит в себе описание одного из периодических изданий для детей и подростков послевоенного Челябинска "Уральские огоньки". После Великой Отечественной войны Советскому Союзу было необходимо не только восстановить индустрию, но также изменить мировоззрение населения. Одним из основных инструментов для этого была печать. Она действовала путем прямого вербального и визуального посыла. Период с 1948 по 1959 годы стал временем подготовки новой книжной реформы, характеристики которой во многом показывают, как постепенно шло преобразование издательского положения в городе. Деятельность ЮУКИ (Южно-Уральского книжного издательства) начинает регулярно подвергаться жесткой регламентации со стороны Госкомиздата РСФСР и местной партийной номенклатуры. Идеологический контроль и административная система управления ограничивали творческие возможности и экономический потенциал издательства. Доля заказных изданий достигала 40%. Детский альманах "Уральские огоньки", как печатный источник информации, играл роль инструмента изменения мировоззрения аудитории, задавал ему необходимое власти направление. Все освещенные в нем темы складывались в следующие образы реальности. Жизнь после войны - это новое ее открытие, основная заслуга в этом принадлежит вождю и армии. Нужно трудиться со всеми, на своем поприще, чтобы сохранить ее счастливой и свободной. Подростку и ребенку предлагали роль усердного помощника взрослым, активного участника в жизни школы, пионерии, своего родного края. ; This article contains description of "Ural's little lights" - one of the periodicals for children and teenagers of postwar Chelyabinsk. After the great Patriotic war, the Soviet Union needed not only rehabilitation of industry, but also transformation of population's ideology. The print press was one of basic means for this modification. It acted by way of direct verbal and visual message. The period from 1948 to 1959 was the time of preparation of new book's reform, the characteristics of which largely show progressive realization of the transformation of the publishing situation in the city. Work of SUBPH (South-Ural book publishing house) regularly became to be subject to strict regulation from Goskomizdat the Russian Federation and the local party nomenclature. Ideological control and administrative control system limited creativity and economic potential of the publishing house. Share of made-to-order editions reached 40%. Children's almanac "Ural little lights", as the printing information source, played the role of a tool of transformation of ideology of the audience and set the direction required for government. All themes, which were included in this almanac, introduced the following images of reality. Life after war is a new opening, the main merit in it belongs to the leader and the army. You need to work with everyone in them sphere to keep Soviet life happy and free. The teenagers and the children were offered the role of an industrious helper to adult, active participant in the life of the school, pioneers, and their native land.

В статье рассматривается роман Л. Фейхтвангера "Успех" как роман о положении и задачах художника в модернизирующемся обществе Веймарской республики. ; Im Artikel wird der Roman von L. Feuchtwanger "Erfolg" als Roman über die Position und die Aufgaben des Künstlers in einer sich modernisierenden Gesellschaft betrachtet. Das Ziel dieser Inter­pretation ist, die Problematik des Romans neu zu verstehen, denn der Roman galt bisher in erster Linie als ein soziokritisches und antifaschistisches Werk. Das Problem der Kunst als Mittel der Beeinflussung des Rezipienten, ihrer Rolle im Kampf gegen die Ungerechtigkeit, sowie der Stellung des Künstlers im Kon­text der Entwicklung der Medien und der Unterhaltungsindustrie sind nicht weniger wichtig im Roman als seine soziale und politische Problematik. Die Diskussion über die Position des Künstlers wurde in den 1920-er Jahren intensiv geführt, dabei haben die Vertreter der "Neuen Sachlichkeit" die Konzeption eines sozial aktiven, rationalen Künstlers geschaffen, der dem Ingenieuren und Journalisten ähnlich ist.

The author of the article examines the traditions of military prose in the novel by Zachar Prilepin "Pathologies" and says that many figurative junctions which are connected with the spiritual experience of precursors are reborn. The author also analyses the philosophical ground of the novel originated to the Russian religious thought.

The purpose of this article is to define the artistic and extraliterary features of the literary section of one of the first and most significant private newspapers of Ural Region at the turn of the twentieth century. The conclusions of the article are based on the genre attribution of works published in the newspaper (a poetic legend, feuilleton, soldier's tale), the correlation of these works with the sociocultural and geographical contexts, and the peculiarities of the authors' biographies. The article notes an attempt to correlate heterogeneous phenomena in the literary section made by the editorial board of the newspaper. It is important because of the peculiarities of the newspaper's circulation at that time and the awareness of the geographical position of the Urals as a "middle" region. In the newspaper, there are themes, plots, genres of works of Western European literature and the East, the fate of authors, actively moving to the east (Siberia, the Far East) and to the west, newspaper, and literary texts proper. The editorial policy for Ural was formed along the lines of the coexistence of different esthetic and political views. This was due to the extraliterary peculiarities of the newspaper's circulation at the turn of the century and the need to attract the attention of readers by any means to provide financial success.In the study, the author applies the genre and motif analysis of literary works. The conclusions are based on a wide literary and illustrative material of the Ural newspaper and other newspapers of Ural Region, the memoirs of contemporaries, and archival materials. The characteristic features of literary critical materials published in the Ural newspaper confirm the features of the editorial policy indicated: an appeal to contemporary authors and authors of the past and to works whose authors had different aesthetic views. As a result, the author of the article concludes about the medial position of the literary department of the Ural newspaper, uniting literary works that are diametrically opposed in sociocultural, aesthetic, and geographical terms. ; Цель автора статьи — обозначить художественные и экстралитературные особенности литературного отдела одной из первых и одной из наиболее значительных частных газет Уральского региона на рубеже XIX–XX вв. Выводы статьи базируются на жанровой атрибуции произведений, опубликованных в газете (стихо­творная легенда, фельетон, солдатская сказка), соотнесении этих произведений с социокультурным и географическим контекстом, особенностями биографий авторов этих произведений. В статье отмечается попытка редакции газеты объединить в литературном отделе разнородные явления, что объясняется особенностями бытования газеты в это время и осознанием географического положения Урала как «срединного» региона, в котором могут соотноситься темы, сюжеты, жанры произведений западноевропейской и восточной литературы, судьбы авторов, активно перемещающихся на восток (Сибирь, Дальний Восток) и на запад, собственно газетных и художественных текстов. Характерным для «Урала» стал поиск такой редакционной политики в публикации литературных произведений, которая позволяла объединить авторов разных эстетических и политических воззрений. Это объяснялось экстралитературными особенностями существования газеты на рубеже веков, необходимостью любыми средствами привлекать внимание читателей, чтобы обеспечить издателю финансовый успех.В исследовании был применен жанровый, мотивный анализ литературных произведений. Выводы основаны на широком литературно-иллюстративном материале, ранее не вводившемся в научный оборот, не только газеты «Урал», но и других газет Уральского региона, на воспоминаниях современников, архивных материалах. Характерные черты литературно-критических материалов, опубликованных в газете «Урал», подтверждают обозначенные особенности редакционной политики: обращение к авторам современным и авторам прошлого, к произведениям, авторы которых исповедовали разные эстетические воззрения. В результате автор статьи приходит к выводу о срединном положении литературного отдела газеты «Урал», объединяющем диаметрально противоположные в социокультурном, эстетическом, географическом отношении литературные произведения.

Статья посвящена анализу способов передачи русских реалий на испанский язык. В качестве источника материала используется перевод политического детектива А. Марининой "Украденный сон".

The novel "The Captain's Daughter" by A. S. Pushkin is analyzed in the context of ideological and creative dialogue with A. N. Radishchev and N. M. Karamzin. The last chapter of the novel ('Judgment'), in which the yearlong dispute with Pushkin's forerunners is summarized, has become an object of scholarly investigation in this study. A hypothesis is posed that Pushkin's novel goes back to the 'teaching for king Merykara'genre. "The Captain's Daughter" has associations with the texts directly addressed to the authorities – the novel "A Journey from St Petersburg to Moscow" by Radishchev and "A Note on Ancient and Modern Russia in its Political and Civic Respects" and "The Manifesto" by Karamzin. A trip from 'Sophia'to 'Chernaya gryaz'is depicted in "A Journey from St Petersburg to Moscow", and Sophia station becomes the last point of Masha Mironova's odyssey in "The Captain's Daughter". Thus Pushkin unfolds a spatial as well as a semantic vector in his work. Foreseeing the doom of Radishchev's poetry, the poet follows the example of Karamsin and outlines a program of state governance. Pushkin addresses Nicolas I through the image of Catherin II, reminding the former about the most important principles of monarchy, hereby reviving "The Manifesto" by Karamsin. The ideological positions of Radishchev and Karamsin are compared rather than opposed to each other in the novel, because Pushkin considers it important to mark and bring together the two poles of Russian history and culture. On the basis of numerous examples, the author of the study shows that the finale of "The Captain's Daughter" contains historical allusions, which refer the readers to the tragic episodes in the history of the Russian state – the arrest and trial of Radishchev and the execution of Decembrists on July 13, 1826. These two historic events are closely bound up with the autobiographical plot which is inseparable from Radishchev and Karamsin's fates. ; Впервые «Капитанская дочка» А. С. Пушкина рассмотрена в контексте идейного и творческого диалога с А. Н. Радищевым и Н. М. Карамзиным. Объектом научного внимания стала последняя глава пушкинского романа («Суд»), в которой подведены итоги многолетнего спора с великими предшественниками. В исследовании выдвинута гипотеза о том, что жанр пушкинского романа восходит к жанру «поучения царям». В «Капитанской дочке» обнаруживается связь с текстами, непосредственно адресованными к власти, – книгой А. Н. Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву», а также «Запиской о древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях» и «Манифестом» Н. М. Карамзина. Если в «Путешествии из Петербурга в Москву» изображен путь от «Софии» к «Черной грязи», то в «Капитанской дочке» станция София станет последним пунктом скитаний Маши Мироновой, т. е. Пушкин развернет не только пространственный, но и смысловой вектор своего произведения. Осознавая обреченность радищевской позиции, поэт идет вслед за Карамзиным и создает образец программы государственного правления. Через образ Екатерины II Пушкин обращается к Николаю I, напоминая последнему о важнейших принципах царствования и воскрешая тем самым «Манифест» Н. М. Карамзина. В романе идейные позиции Карамзина и Радищева не столько противопоставлены, сколько сопоставлены друг с другом, поскольку для Пушкина важно обозначить и примирить между собой два противоположных полюса русской истории и культуры. На многочисленных примерах автор исследования показывает, что в финале «Капитанской дочки» присутствуют исторические аллюзии, отсылающие читателя к трагическим эпизодам истории государства Российского, – аресту и суду над Радищевым и казни декабристов 13 июля 1826 г. Эти два исторических события тесно переплетены с автобиографическим сюжетом, неотделимым от судеб Радищева и Карамзина.

Цитаты из романов И. Ильфа и Е. Петрова ("Двенадцать стульев" и "Золотой теленок") рассматриваются с точки зрения их активности в современной русской речи, структурных и семантических модификаций, известности, деривационной мотивированности, вариативности, степени цитатности. К тексту дилогии восходят сотни цитат, вошедших в живое употребление и определяющих специфику современного массового дискурса. Участки использования текстовых фрагментов дилогии - публицистика, современная беллетристика, а также разнообразные жанры Интернет-коммуникации, структурирующие особенности ассоциативно-вербальной сети русского гипертекста. Предлагается типология "присутствия" интертекстовых единиц из Ильфа и Петрова, имеющая принципиальное значение для лексикографической интерпретации. Особый аспект рассмотрения материала соотносится с проблемой "свое и чужое", когда текст дилогии выступает как "посредник" и популяризатор иного авторского феномена. Приемы речевого манипулирования стимулируют возникновение потока цитат и их интертекстовых дериватов, обладающих значительным ассоциативным потенциалом. ; Quotes from I. Ilf and E. Petrov's novels are considered from the point of view of their activity in the modern Russian speech, structural and semantic modifications, popularity, derivational motivation, variability. In dictionaries the expression from Ilf and Petrov's novels "The Twelve chairs" and "The Goldеn Calf" stand among the most active, but their total doesn't exceed sixty. However to the text of a dilogy go back hundreds of quotes which have entered the live use and defining specifics of a modern mass discourse. Sites of use of text fragments of a dilogy - journalism, a modern fiction and also the various genres of Internet communication, structuring features of associative and verbal network of the Russian hypertext. The typology of "presence" the quotes units from Ilf and Petrov has basic value for lexicographic interpretation. The special aspect of consideration of material corresponds to a problem "belonging to authors - belonging to others". A specific place is held here by the political slogans and public cliches of the Soviet era.

The article is devoted to the first Slovak rendition of Leo Nikolayevich Tolstoy's play The Power of Darkness. It focuses on the cultural and social issues of the creation of three separate translations of this play into Slovak, and the subsequent realization of the play at Jan Palarik Theatre in Trnava after a long time gap from writing the work. The paper examines the influence of L. N. Tolstoy on the philosophical and social directions of culture in Slovakia, its overlaps into the political agitation and artistic spheres, deals with a significant group of Slovak intellectuals socalled Slovak Tolstoys. It balances the theatrical rendition itself. ; Статья посвящена первой словацкой постановке театральной пьесы Льва Николаевича Толстого – "Власть тьмы". В ней исследуются культурные и социальные аспекты создания трех отдельных переводов этой пьесы на словацкий язык. Уделяется внимание постановке данного произведения спустя много лет после его написания на сцене Театра Яна Паларикав Трнаве. В работе рассматривается влияние Льва Толстого на философскую и общественную направленность культуры в Словакии, политико-агитационную и художественную сферы.

The article is devoted to the first Slovak rendition of Leo Nikolayevich Tolstoy's play The Power of Darkness. It focuses on the cultural and social issues of the creation of three separate translations of this play into Slovak, and the subsequent realization of the play at Jan Palarik Theatre in Trnava after a long time gap from writing the work. The paper examines the influence of L. N. Tolstoy on the philosophical and social directions of culture in Slovakia, its overlaps into the political agitation and artistic spheres, deals with a significant group of Slovak intellectuals so-called Slovak Tolstoys. It balances the theatrical rendition itself. ; В статье рассматриваются "чеховский код" и его значение в трилогии А. Н. Толстого "Хождение по мукам". Для этого, прежде всего, изучается семейная переписка писателя с родителями и анализируется формирование "чеховского мифа" в окружении Толстого и в сознании юноши. Далее автор статьи обращается к решению следующих вопросов: вчем именно может быть увидено присутствие "чеховского кода" на страницах трилогии, почему было так важно присутствие Чехова на страницах трилогии, и зачем Толстому потребовался "чеховский код" в "Хождении по мукам".

В статье на материале эго-документов, преимущественно эпистолярных, рассматриваются основные направления формирования и функционирования мифа о "дедушке Бажове" в уральской культуре первой половины XX в. Автором рассматриваются основные варианты культурного мифотворчества, включающие в себя барберический (бородатый) внешний облик писателя, связь его социального статуса с "институтом заводских стариков", различные варианты геронтологических жалоб П. П. Бажова, позволявших писателю от- казаться от лишней в его возрасте работы, выстроить отношения со столицей, отстоять право работать в любимом жанре сказа. Особое место в статье занимает сотериологический миф о "дедушке Бажове", спасающем от политических репрессий второй половины 1940-х гг. Свердловский отделение Союза Советских Писателей, которым он руководил с 1940 г. до своей смерти. ; The article examines the main directions of the formation and functioning of the myth about "grandfather Bazhov" in the Ural culture of the first half of the XX century, based on the material of ego-documents, mainly epistolary. The author examines the main variants of cultural myth-making, including the barber (bearded) appearance of the writer, the connection of his social status with the "institute of old factory workers", various variants of the gerontological complaints of P. P. Bazov, which allowed the writer to abandon unnecessary work at his age, to be on good terms with the capital, to defend the right to work in the favorite genre of the tale. A special place in the article is occupied by the soteriological myth about "grandfather Bazhov", saving from political repression in the second half of the 1940s. Sverdlovsk branch of the Union of the Soviet Writers, which he headed from 1940 till his death.

Статья посвящена изучению образа Бийска в художественной прозе русских писателей. ; The article studies the image of Biysk in Russian works of fiction. The research methodology is based on works studying fiction texts about cities written by representatives of the Tartu-Moscow school and the geo-cultural and geo-poetical approaches. In general, the history of Biysk repeats the history of first Siberian cities. Initially, it was a fortress, fixing the shift of the borders of Russian territories to the East (since 1709). After 1846, the city ceased to be a military administrative center and became a place of political exile. At the same time, it turned into a commercial and industrial provincial city, lying on a strategically important trade route (Chuysky Tract). The analysis of fiction texts made it possible to identify and describe the main figurative models of the city: military prison, prison, city of mud, antithesis of the village, hell - paradise, and city-mediator. No single "core", apart from the object of description, uniting this, rather small corpus of texts, has been found. Although zones of overlapping of semantic spheres have been outlined. A military jail and a mud city are equivalent as a battlefield of antagonistic forces.