Статья посвящена проблеме генезиса демократического течения в отечественной исторической науке. Она базируется на анализе работ известного историка А.П. Щапова, которые раскрывают роль великого русского народа как движущей силы исторического процесса. В статье исследуются основные аспекты народнической концепции русской истории. ; The article dials with the study of democratic tendency in native historical science. The article is dedicated to the investigation of papers of well-known historian A.P. Shapov. These papers consider the history of russian nation as a main force of historical process. The article analyses the main aspects of A.P. Shapov's historical position.
Сравниваются доктрины религиозного раскола Русской православной церкви государственной школы (С. М. Соловьев) и демократического направления (А. П. Щапов). В исторической концепции Соловьева раскол рассматривался как явление, протяженное во времени (отрицание реформ Никона, Петра I), но локальное, не затрагивающее магистрального направления развития России. Причины старообрядчества историк видел в консерватизме части крестьян, обусловленном бытом, отсутствием религиозного просвещения. Щапов описал раскол как противоцерковное и противогосударственное народное движение в новой истории России, имеющее глубокую духовную (особое мировоззрение) и мирскую (непосильная эксплуатация) мотивацию за «истинную» церковь, за справедливое государство, характеризующее, говоря современным языком, ментальность масс. Внутри государства раскол существовал как альтернативная (самобытная) форма русской истории (государство в государстве) созидательное, организованное движение масс, «федерации старообрядческих общин», в будущее, окормляемое «новой, русской крестьянской верой». ; Two doctrines of Russian Orthodox Church splitting are compared; they are the doctrines of the state school of thought represented by S. M. Solovyov and of the democratic movement represented by A. P. Shchapov. In Solovyov's historical concept of schism is viewed as a prolonged phenomenon (rejecting reforms of Nikon and Peter I), but local and not affecting main development of Russia. For Solovyov the causes of the Old Believers' rise were conservatism of the part of peasants underpinned by their mode of life and lack of religious education. Shchapov described the schism as anti-church and anti-state popular movement in the modern history of Russia having deep spiritual (specific worldview) and worldly (excessive exploitation) rationale for the "true" church, just government, that was illustrative of, to put it in modern way, mentality of masses. Inside the state the schism was an alternative (authentic) trend of Russia history (a state within a state) creative orderly mass movement "the federation of the Old Believers communities" to the future framed by a "new Russia peasants' faith"
В статье исследуются взгляды А.П. Щапова (1831-1876) на предпринимательскую деятельность старообрядчества и ее место в формировании и распространении этого конфессионального движения. Формирование концепции А.П. Щапова рассматривается как процесс взаимодействия социально-политической практики, идеологической позиции историка, метода работы с источниками. Автор полагает, что А.П. Щапов модернизировал феномен старообрядчества XVII-XVIII вв. ; This article investigates the views of A.P Schapov (1831-1876) on the business of Old Belief and its place in the formation and spread of the faith-based movement. Formation of A.P. Schapovs concept regarded as a process of interaction between social and political practice, ideological position of the historian, the method of work with sources. The author concludes that the A.P. Shchapov upgraded the phenomenon of the Old Believers XVII-XVIII centuries.
This article is devoted to the motif of Schism in Fyodor Dostoyevsky's The House of the Dead. The analysis marks the interaction of The House… with the essays of the 1860s. While depicting the meek image of an old schismatic (Rus. raskolnik), Dostoyevsky exaggerated the seriousness of his crime in order to emphasise his rebellious potential. This echoes Dostoyevsky's controversy with the Westernisers and Slavophiles in his essay Two Camps, where in the advocates of the Schism, he sees aspiration for truth, which he considers a pledge of hope for the future in Russian life.In the depiction of prison runaways (Rus. beguny) in The House…, one can see the possible impact of A. P. Shchapov's article on sectarian runaways: in both works, escape is understood in the first place as a form of popular protest. The need for suffering in The House… is not characteristic of the runaways, but of the old schismatic and another prisoner. Moreover, nothing is said about the purifying function of suffering, which is one of the most important topics of Dostoyevsky's later works.The schismatic and runaways in The House… foreshadow Makar Dolgoruky in Dostoyevsky's The Raw Youth. However, the schismatic's ambivalent image is still far from Makar's ideal image. The paradoxical image of the latter became the basis of a series of characters of Dostoyevsky's later works, in whom "haughtiness" is combined with "meekness". ; Статья посвящена мотиву раскольничества в «Записках из Мертвого дома» Ф. М. Достоевского. В ходе анализа отмечено взаимодействие текста «Записок…» с публицистикой 1860-х гг. При изображении кроткого образа старика-старообрядца писатель преувеличил серьезность его преступления, чтобы подчеркнуть его бунтарский потенциал. Это перекликается с его дальнейшей полемикой с западниками и славянофилами в статье «Два лагеря теоретиков», где Достоевский отмечает в сторонниках раскола стремление к истине, которое для него является залогом надежды на будущее в русской жизни.В изображении тюремных бегунов в «Записках…» сказывается возможное влияние статьи А. П. Щапова о сектантских бегунах: у обоих бегство понимается в первую очередь как вид народного протеста. Потребность страдания в «Записках…» свойственна не бегунам, а старику и другому арестанту, причем об очищающей функции страдания, ставшей одной из важнейших тем позднего творчества Достоевского, еще ничего не упоминается. Раскольник и бегуны в «Записках…» предвещают Макара Долгорукого в «Подростке». Однако раздвоенный образ старика-раскольника все же еще далек от идеального образа Макара. Парадоксальный образ последнего стал зародышем целого ряда героев дальнейших произведений писателя, в которых «гордыня» уживается с «кротостью».
Региональная народническая концепция развивалась неотрывно от общероссийских тенденций, но имелись и свои специфические особенности. Можно проследить преемственность между родоначальниками народничества А.И. Герценом, Н.Г. Чернышевским, М.А. Бакуниным и региональными исследователями-народниками 1880-1890-х гг. П.А. Голубевым, Н.М. Зобниным, И.Е. Овсянкиным, Н.М. Тыжновым, Л.С. Чудновским, С.П. Швецовым. Нельзя не указать влияние сибирского регионалиста П.А. Щапова на формирование в целом народнической историографии. Основная линия, которая прослеживается в работах народников это желание привлечь внимание правительства и общественности к социально-экономическим проблемам региона, стараясь убедить его в необходимости предоставления прав этого края на доступ к ценностям общечеловеческой культуры, на экономическое благоустройство и собственно гражданское развитие. ; The regional populist (narodnik) concept developed steadily along with allRussian tendencies, however there were some specific peculiarities. One can trace the succession shared by the founders of populism (narodnik movement) A.I. Gertsen, N.G. Chernyshevsky, M.A. Bakunin and regional populist researchers of the 1880-1890s P.A. Golubev, N.M. Zobnin, I.E. Ovsyankin, N.M. Tyzhnov, L.S. Chudnovsky, S.P. Shvetsov. It should be noted that the role of Siberian regionalist P.A. Shchyapov in forming the populist historiography was also significant. The main idea which can be traced in the works of the populists is that they wanted to attract attention of the government and the public to social and economic problems of the region trying to convince the government to provide the region with the access to human cultural values as well as the right for economic improvement and civil development.
