Suchergebnisse

SUMMARY:
This article by Elena Gapova, which is an introduction to the forum on gender and post-Soviet nations, is focused on the critical link between the ideas and practices of gender, on the one hand, and nationhood, on the other. Nations were first formulated during the Enlightenment as "male fraternity" projects, which relegated women as "non-autonomous" individuals to the private sphere of sexuality and domesticity, thus using gender as a primary way of signifying relationships of power in a new social contract. Nationbuilding as the process of negotiations over inclusion and exclusion, i.e. over who are going to be the legitimate social actors, always reconsiders the meanings of sexual difference and gender arrangements. Post-Soviet Soviet nationalism is a class project serving to legitimate the development of social inequalities into classes by providing emerging elites with a "noble national goal" of, as far as gender is concerned, protecting the women-nation from raping, subjugation, or colonization by the powerful "other." Gender and nationhood, invoking particular symbolic representations, work through each other and need each other and are intricately tied to the emergence of class and national identity.

В книге Рейвин Коннелл «Гендер и власть. Общество, личность и гендерная политика», опубликованной на русском языке в издательстве «Новое литературное обозрение», излагается теория и методология структурно-конструктивистского подхода в гендерных исследованиях. Коннелл исследует гендер как социальную структуру, формирующую модели фемининности и маскулинности. В понятии «структура» зафиксированы «ограничения, заключающиеся в способе социальной организации» (социальных институтах), то есть отражена «ригидность социального мира». В то же время структура может быть целенаправленным объектом человеческой практики. Динамика взаимовлияния структуры и практики определяет фундаментальное свойство гендерных отношений — их историчность. Если структура власти стремится обеспечить высокую степень упорядоченности гендерного порядка, то в поле практик развиваются многочисленные конфликты по поводу гендера и сексуальности, формируются социальные группы и движения сопротивления. Работая с феминистскими идеями и теориями, одновременно полемизируя с ними, Коннелл ставит вопрос о вовлечении людей в проекты преобразования гендерных отношений на основе критерия равенства. Важнейшая для Коннелл задача — «понять игру социальных сил, в которой гендеру принадлежит ведущая роль» — отсекает любую попытку найти единственное или универсальное объяснение. Этот подход открыл перспективы для сравнительных исследований, способных описать и объяснить формы организации гендерных отношений в разных культурах. Книга Коннелл проливает свет на исключительную значимость роли гендера в той «игре социальных сил», которые определяют ход и направления социальных трансформаций в современной России. ; Raewyn Connell's book Gender and Power: Society, the Person, and Sexual Politics, published by the New Literary Observer Publishing House in Russian, presents a theory and the methodology of structural constructivist perspective for gender studies. Connell examines gender as a social structure that forms models of masculinity and femininity. The concept of the structure fixes constraints and limits of social organization (social institutions) that reflects "the rigidity of the social world." At the same time, the structure may be a subject of purposeful practice. The mutual dynamics of the structure and practice determines the fundamental characteristic of gender relations, that of their historicity. The power structure seeks to provide a high degree of regulating the gender order. At the same time, numerous conflicts over gender and sexuality, formed social groups, and resistance movements have developed in the space of the practices. In discussing feminist ideas and theories, Connell raises the question of the involvement of the people involved in the transformation projects of gender relations based on equality criterion. One of Connell's key ideas is "to understand the game of social forces in which gender plays a leading role," cutting off any attempt to find a single or universal explanation. This approach has created prospects for Comparative Studies, which is able to describe and explain the forms of organization of gender relations in different cultures and societies. This conception sheds light on the exceptional importance of the role of gender in the "game of social forces" that determines the course and direction of social transformation in modern Russia.

Представляем Вашему вниманию семь статей из сборника Продовольственной и сельскохозяйственной организации Объединенных Наций (ФАО) «Гендерное равенство, социальная защита и развитие сельских регионов: взгляд из Восточной Европы и Центральной Азии», изданного по итогам прошедшей в Минске 25-26 февраля 2016 г. встрече экспертов экономистов, социологов и специалистов по гендерной проблематике из 12 постсоветских стран Восточной Европы, Южного Кавказа и Центральной Азии, на которой были подняты и рассмотрены вопросы, находящиеся на пересечении таких тем, как гендерное равенство, социальная защита и развитие сельских районов в регионе. На сегодняшний день существует недостаток документированных знаний, исследований и общественной полемики, которые, используя междисциплинарный подход, сосредотачивались бы именно на этих вопросах в контексте данного региона. Между тем, эти вопросы имеют критически важное значение для социально-экономического развития региона. Одной из причин того, что вопросы необходимости учета гендерного фактора в сельском хозяйстве и сельском развитии и содействия проведению большего количества исследований в этой области остаются на периферии исследований и общественной полемики, является широко распространенное в обществе мнение о том, что все вопросы, касающиеся гендера, были уже решены в прошлом и не являются проблемой для сельского развития и социальной защиты. Действительно, в постсоветских странах женщины, даже в сельских районах, по-прежнему имеют относительно высокий уровень грамотности и образования и высокий уровень экономической активности. Однако, если выйти за пределы средних показателей и по возможности дезагрегировать имеющиеся статистические данные по признаку пола и по месту проживания, то обнаружится, что в критических областях (например, в отношении формальной занятости, доступа к социальным услугам, таким как учреждения по уходу за детьми или пенсионное обеспечение, а также в отношении участия в местном самоуправлении и т.д.) сельские женщины часто находятся в наименее благоприятном положении. Некоторые сферы, такие как доступ к производственным ресурсам (земельным ресурсам, кредитам, сельскохозяйственной технике, услугам по распространению сельскохозяйственных знаний и т.д.), имеют первостепенное значение для уровня жизни сельских домохозяйств, но, как правило, не рассматриваются с учетом гендерной проблематики. Во всех странах региона женщины составляют большинство сельского населения и значительную часть рабочей силы, занятой в сельском хозяйстве. Тем не менее, всеобъемлющая тенденция преобладание сельских женщин на неформальных, низкоквалифицированных и низкооплачиваемых работах. Доступ сельских женщин к активам и производственным ресурсам значительно ниже по сравнению с сельскими мужчинами. За последние десятилетия резко сократилось участие сельских женщин в общественной жизни, а щедрое социальное обеспечение больше не является нормой. Сельские женщины представляют собой важный ресурс для экономического развития, хотя в значительной степени и неучтенный, поскольку их вклад в экономику носит зачастую невидимый характер и остается незамеченным. Этот вклад необходимо признать и подробнее изучить взаимосвязи между вопросами гендерного равенства и развитием сельских районов в контексте рассматриваемого региона. Специалисты, принимавшие участие в минской встрече, по существу образуют региональную сеть экспертов, обладающих богатым опытом и компетенцией, а также глубоким знанием ситуации в регионе. Несмотря на то, что их взгляды и мнения порой существенно различаются, они помогают создать более полное представление об основных проблемах в отношении социального развития и развития сельских районов в регионе. При этом все эксперты сходятся в одном: без пристального внимания к созданию достойных рабочих мест и социальной инфраструктуры в сельской местности, а также без проведения политики, учитывающей гендерные вопросы, дальнейшее улучшение положения сельских женщин, их семей и сельских общин останется несбыточной мечтой. На встрече в Минске эксперты указали на необходимость более эффективной передачи знаний и обмена опытом между странами региона, подчеркнув, что этот потенциал может служить в качестве движущей силы в процессе разработки научно обоснованной политики, отвечающей потребностям социально уязвимых групп.We present to Your attention four articles from the collection of the Food and agriculture organization of the United Nations (FAO), «Gender equality, social protection and rural development: a view from Eastern Europe and Central Asia», published the results held in Minsk on 25-26 February 2016 the meeting of experts economists, sociologists and specialists in gender issues from 12 post-Soviet countries of Eastern Europe, South Caucasus and Central Asia, which was raised and discussed issues at the intersection of topics such as gender equality, social protection and rural development in the region. To date, there is a lack of documented knowledge, research and public debate, which, using an interdisciplinary approach, focused on these issues in the context of this region. Meanwhile, these issues are of critical importance for socio-economic development of the region. One of the reasons that the need of gender mainstreaming in agriculture and rural development and facilitating more research in this area remain on the periphery of research and public debate, is the widespread public perception that all gender issues were already solved in the past and are no problem for the rural development and social protection. Indeed, in post-Soviet countries women, even in rural areas still have a relatively high level of literacy and education and high level of economic activity. However, if we go beyond averages and to disaggregate statistics by sex and place of residence, it is found that in critical areas (for example in relation to formal employment, access to social services such as care for children or retirement security, as well as to participate in local government, etc.), rural women are often in a less favourable situation. Some areas, such as access to productive resources (land, credit, agricultural machinery services, agricultural extension, etc.) are of paramount importance for the livelihoods of rural households, but generally are not considered from a gender perspective. In all countries women make up the majority of the rural population and a significant part of the labour force engaged in agriculture. However, a comprehensive trend is the predominance of rural women in informal, low-skilled and low-paying jobs. Rural women's access to assets and productive resources is much lower compared to rural men. Over the past decade sharply reduced the participation of rural women in public life, and a generous social security is no longer the norm. Rural women constitute an important resource for economic development, although largely unreported, because their contribution to the economy is often invisible in nature and goes unnoticed. This contribution must be recognized and further explore the relationship between gender equality and rural development in the context of the region. Experts who took part in the Minsk meeting, essentially form a regional network of experts with a wealth of experience and competence as well as deep knowledge of the situation in the region. Despite the fact that their views and opinions sometimes differ significantly, they help to create a more complete idea of the main issues in relation to social development and rural development in the region. All the experts agree on one thing: without careful attention to the creation of decent jobs and social infrastructure in rural areas, and without policies based on gender issues, to further improve the situation of rural women, their families and rural communities will remain a pipe dream. At the meeting in Minsk, the experts pointed out the need for more effective transfer of knowledge and exchange of experience among countries in the region, stressing that this potential can serve as a driving force in the process of developing evidence-based policy that meets the needs of disadvantaged groups.

Стаття «Концептуальні дослідження, гендер і філософія постмодернізму на початку ХХІ століття» присвячена аналізу гендерної інтерпретації концептуальних досліджень останніх десятиліть у західноєвропейській філософії пост­модерну. У статті розглядаються традиційні та феміністські підходи в концептосфері багатьох соціокультурних понять. Порушується дискурсивний аналіз жіночої суб'єктивності, відмінностей і взаємозв'язків статі і гендеру. Також в статті згадується ідея постмодерністів, що ніяке знання не може бути оцінено поза контекстом культури і традиції, а також, що немає поза контекстом критерію істинності та достовірності. У статті приділяється увага факту, який є важливим для гендерних досліджень, а саме – що людина не пізнає об'єктивну реальність, а інтерпретує її, інтерпретуючи свій досвід. Розглядається складність існуючої полеміки між класичною філософією і феміністською реакцією на постмодернізм, оскільки, крім знання традиційної філософії і її постмодерністської критики, включає також ідеї попередньої історії феміністської теорії і що філософи-феміністи по-різному відповідають на виклики постмодернізму, проте їх наукова аргументація будується, в основному, на аналізі функціонування парадигм.

Понятие гендера является основой телесного опыта в когнитивной теории и понятии метафоры (Johnson & Lakoff, 1980, Lakoff, 1993), и стало категорией изучения культурно-ориентированного лингвистически-когнитивного анализа убеждения в политическом дискурсе. Точнее, концептуальная метафора в своем воплощении, в сущности, затрагивает проблему гендерного восприятия и представления. Отношения между гендером и метафорой стали продуктивными в отношении названной Лакоффом «идеализированной когнитивной модели». С этой точки зрения было бы интересно рассмотреть, как гендерные представления могли не только формировать сложную систему метафор, как общего источника изображения, но и открывать новые аналитические перспективы для рассмотрения сущности убеждения в дискурсе. В нашем сознании категории «женщина мужчина» могут стать полезными для формирования и аргументационной основы дискурса и для создания метода убеждения для привлечения зрителя. Изучая современный политический дискурс, печатные издания рассматривают все возможные способы анализа тактики убеждения Джоржа Буша о необходимости ведения «превентивной войны» через гендерную категорию. ; Given the centrality of bodily experience to cognitive theory and to the notion of conceptual metaphor (Johnson & Lakoff, 1980, Lakoff, 1993), gender turns out to a possible category of research for a culturally oriented cognitive based linguistic analysis of persuasion in political discourse. More specifically, conceptual metaphor, for its very characteristic of embodiment, is intrinsically interested by issues of both gender perception and representation. The relation between metaphor and gender becomes particularly productive in consideration of what Lakoff (1987) defines idealized cognitive models. From this point of view, it could be interesting to observe how gender notions could not only inform complex systems of metaphors, as common sources in mappings, but also open up new analytical perspectives to address the matter of persuasion in discourse. In this latter sense 'Woman' vs. 'Man' may turn out to be useful categories for placing both the argumentational foundation of a discourse and the persuasive mode of appealing its audience. Focusing on contemporary American political discourse, this paper develops possible ways of analyzing G. W. Bush Jr.'s 'preventive war' persuasion strategy through the category of gender.

At first sight at the situation when the urgent issues of political and economic spheres need the immediate solutions, when a country is being involved in a military operation, when it faces a large-scale criminalization, corruption, etc the question of gender equality can't be considered as the primary problem. But the question of equality is the basic concept question of the kind of society we are building. Therefore the study of the problem of equality at the declared process of changes in the structure of state power as one of the attempts to access the redistribution of power resources, as well is very actual in the modern Ukrainian society. Key words: gender equality, gender discrimination, gender quotas, parity democracy, gender parity. ; На перший погляд рівність статей не є пріоритетною за умов, коли на негайне вирішення чекають більш невідкладні питання політичної, економічної галузей, коли країна веде воєнні дії, стикається з масштабною криміналізацією, корупцією та ін. Але питання рівності – це базове питання стосовно того, яке суспільство ми будуємо. Тому надзвичайно актуальним стає дослідження проблеми рівності при задекларованих змінах в структурах державної влади як однієї із спроб перерозподілу доступу до ресурсів влади в сучасному українському суспільстві.Ключові слова: гендерна рівність, гендерна дискримінація, гендерні квоти, паритетна демократія, гендерний паритет. На первый взгляд равенство полов не является приоритетным в условиях, когда немедленного решения требуют более безотлагательные вопросы политической, экономической сфер, когда страна ведет военные действия, сталкивается с масштабной криминализацией, коррупцией и т.д. Но вопрос равенства – базовый вопрос о том, какое общество мы строим. Поэтому чрезвычайно актуальным является исследование проблемы равенства при задекларированных изменениях в структурах государственной власти как одной из попыток перераспределения доступа к ресурсам власти в современном украинском обществе. Ключевые слова: гендерное равенство, гендерная дискриминация, гендерные квоты, паритетная демократия, гендерный паритет.At first sight at the situation when the urgent issues of political and economic spheres need the immediate solutions, when a country is being involved in a military operation, when it faces a large-scale criminalization, corruption, etc the question of gender equality can't be considered as the primary problem. But the question of equality is the basic concept question of the kind of society we are building. Therefore the study of the problem of equality at the declared process of changes in the structure of state power as one of the attempts to access the redistribution of power resources, as well is very actual in the modern Ukrainian society. Key words: gender equality, gender discrimination, gender quotas, parity democracy, gender parity.

The article gives a brief review of the history of the emergence of the linguistic terms gender, masculinity, and femininity. It stresses the importance of political and cultural background of these terms. Special attention is paid to understanding gender problems in the Soviet period.The subject of our article is the history of the emergence of linguistics terms, such as gender, masculinity, femininity. The aim of our research is to investigate the terms and to reveal the importance of political and cultural background of these terms. The main attention is paid to understanding gender problems in the Soviet period. Gender describes the characteristics that a society or culture delineates as masculine or feminine. Masculinity and femininity are the terms that are often used to identify a set of characteristics, values, and meanings related to gender. In our society, the values tied to masculinity have been generally seen as superior to those associated with femininity. Femininity and masculinity are rooted in the social (one's gender) rather than the biological (one's sex). We understand that femininity and masculinity are based upon social and cultural conditions.The researcher M. Bohachevska-Chomjak noted that women's issue in the Soviet Union did not have a purely feminist character, it remained a social and political problem. The Soviet government was trying to impose a canon of «working mothers».The arguments we have presented in this research prove the fact that masculinity and femininity are represented in specific cultural circumstances, along with age and other factors; and what is generally considered to be natural, often turns out to be culturally marked. As a result, it becomes impossible to separate gender from political and cultural intersections in which it functions. To draw a conclusion, one can say that gender serves as a marker of biological, linguistic and cultural context which becomes a personal attribute. ; В статье в общих чертах проанализирована история появления и функционирования в лингвистике междисциплинарных терминов гендер, маскулинность / феминность. Основное внимание в работе уделяется пониманию этих понятий в советскую эпоху. Понятие гендер невозможно отделить от политических и культурных связей. То, что обычно считается естественным, чаще всего бывает культурно рождённым. Каждому полу в той или иной культуре приписывают ряд обязательных норм и оценок, регламентирующих гендерное поведение. Более того, для каждого периода истории любого общества свойственен определённый канон маскулинности / феминности. Советский период отличался чёткой гендерной политикой, которая была направлена на навязывание нового канона «работающей матери» через периодические издания для женщин. Женская пресса была неотъемлемой частью советской женщины. ; У статті проаналізовано історію появи та функціонування у лінгвістиці міждисциплінарних термінів: гендер, маскулінність / фемінність. Основна увага приділяється розумінню цих понять у радянські часи, адже поняття «гендер» неможливо відокремити від політичних і культурних перетинів. Те, що зазвичай вважається природним, найчастіше буває культурно породженим. Кожній статі у тій чи іншій культурі приписують низку обов'язкових норм і оцінок, що регламентують гендерну поведінку. Більш того, для кожного періоду історії будь-якого суспільства є властивим певний канон маскулінності / фемінності. Радянський період вирізнявся чіткою гендерною політикою, яка була направлена на нав'язування канону «працюючої матері», і яка втілювалась у життя завдяки періодичним виданням для жінок, адже «жіноча преса» була невід'ємною частиною радянської жінки, активного учасника будівництва світлого майбутнього — комунізму.

The research is directed on the field of history of consumption's expansion, as well as inclined to the understanding of the gender standards and models in consumption. It is based on the theoretical achievements of gender studies, philosophy and sociology of consumption. Whereas consumption is a process that is closely connected with a gender perspective, it forces to examine the issue of constructing gender by means of consumption. Thus authors used attention the cross-disciplinary methodological approach, which allows to explore the interrelations between gender and consumption. It has been considered the way of construction feminity and masculinity in the everyday practices, as well as the formation of gender models and standards in consumption irrespectively of the career level or material status of the research actors. The case study of this article are the construction of feminity and masculinity in the everyday consumer practices in the early Soviet society, which allows to "open" the new faces of Soviet social history – consumers. Making historical analogies provides opportunity for a critical understanding of the Soviet ideological project devoted to the constructing of a "new Soviet man" and "new Soviet consumer". Despite the proclaimed principle of gender equality by the Bolshevik authorities, these changes did not significantly transform the everyday consumer practices, because in the sphere of domestic consumption most of the functions were still performed by women. However, the development of consumption had influenced the emergence of gender ideology, which resulted in expanding the opportunities for women to work in the sphere of production and distribution of consumer goods and services, as well as intensified their political participation. ; Исследование направлено на расширение научного поля истории потребления, а также осмысления способов формирования в обществе гендерных стандартов и моделей потребления. Акцентируется внимание на необходимости применения междисциплинарного подхода в изучении взаимосвязи гендера и потребления. На примере раннесоветского общества рассматриваются проблемы конструирования феминности и маскулинности в процессе потребления как составной части повседневных практик. ; Дослідження має на меті розширення наукового поля історії споживання, а також спрямоване на осмислення способів формування у суспільстві гендерних стандартів та моделей споживання. Акцентується увага на необхідності застосування міждисциплінарного підходу у вивченні взаємозв'язку гендеру та споживання. На прикладі ранньорадянського суспільства розглядаються проблеми конструювання фемінності та маскулінності у процесі споживання як складової частини повсякденних практик.

Perception specifics of such a visual component of a political leader image, as hair, taking into account diachronic and gender aspect of questions is considered. It is proved that independent value of this visual component of image is based on archaic ideas of hair of a person and esthetic canons of society. Keywords: image, visual parameter, hair, mythological consciousness, archetype. ; Розглянуто специфіку сприйняття такого візуального компоненту іміджу політичного лідера, як волосся, з урахуванням діахронічного та гендерного аспектів питання. Доведено, що самостійне значення цього візуального компонента іміджу спирається на архаїчні уявлення про волосся людини та естетичні канони соціуму. Ключові слова: імідж, візуальний параметр, волосся, міфологічна свідомість, архетип.

В статье рассматриваются документы ООН о гендере как социокоммуникативный фактор нормотворческих и законотворческих инициатив в Украине. Обосновывается идея о том, что документы ООН легитимизируют гендер, фиксируют проблемы гендера и выступают в роли своеобразного транслятора гендерных концептов в национальные нормативно-правовые акты, тем самым определяя ценностные категории, поведенческие стереотипы и образ жизни современного человека ; The article considers the UN documents on gender as sociocommunicative factor normative and legislative initiatives in Ukraine. The article substantiates the idea that the UN documents legitimize gender, fix issues of gender and act as translator gender concepts in national regulations, thereby defining the values, behavior and way of life of modern man ; У статті розглядаються документи ООН про гендер як социокоммуникативный фактор нормотворчих і законотворчих ініціатив в Україні. Обґрунтовується ідея про те, що документи ООН легітимізують гендер, фіксують проблеми гендеру і виступають у ролі своєрідного транслятора гендерних концептів у національні нормативно-правові акти, тим самим визначаючи ціннісні категорії, поведінкові стереотипи і спосіб життя сучасної людини

данная статья посвящена изучению гендерных стереотипов. Авторами рассматриваются такие понятия как «гендер» ; «гендерные стереотипы» и отражение их в языке ; а также связь языка и политики. В работе также проанализирована тенденция усиления роли женщины в политике.

В качестве объекта настоящего исследования выступает гендер как социальный конструкт. В психологии и социологии принято разграничивать пол (англ. sex) как совокупность контрастирующих генеративных признаков и гендер (англ. gender, от лат. gens род) как пол социальный, который охватывает социально детерминированные роли, идентичности и сферы деятельности противоположных полов. Оба понятия используются для проведения так называемой горизонтальной социополовой стратификации общества, в отличие от вертикальных классовой, сословной и подобных стратификаций. Первое понятие соотносится с анатомо-физиологическими особенностями людей. Понятие «гендер» рассматривается в социальном контексте и обозначает совокупность социальных ролей и признаков индивида, соответствующих его половой идентификации. Во многих культурах гендерные идеи и практики объясняются как природная или божественная данность. В рамках настоящего исследования под гендером понимается социальный пол индивида, а также закрепленные за ним социальные роли, модели поведения и статус. Эти нормы, или общепринятые социокультурные каноны, обязательны для исполнения в соответствии с анатомо-физиологическими особенностями индивида. Согласно гендерной теории, эти различия обусловлены факторами социального, а не природного характера. Гендер предъявляет различные требования к мужчинам и женщинам, обусловливает ценности и нормы социального поведения и не одобряет нарушения установленных «правил игры». Автор статьи приходит к заключению о том, что гендер способен оказывать влияние на распределение социально детерминированных ролей и функциональных обязанностей в рамках армейской субкультуры США. Кроме того, гендер может выступать в качестве средства реализации этнических стереотипов об американских военнослужащих. Статья предназначена для широкой аудитории. ; The objective of research in the current article is gender regarded as a social construction. In psychology and sociology it has become conventional to distinguish between sex as a set of contrasting generative characteristics and gender (from Lat. gens genus) as a social sex embracing socially determined roles, identities and activities of opposite sexes. Both terms are used for the so-called horizontal socio-sexual stratification of society as opposed to the vertical class, occupational and similar stratifications. The first concept is related to the anatomical and physiological characteristics of people. The concept of gender is seen in a social context and represents an accumulation of social roles and attributes of the individual, appropriate to the gender identity. In many cultures gender ideas and practices are treated as natural or divine Moscow, Russia reality. In this study, gender is treated as a social sex of the individual and social roles, behaviors and status assigned to him. These standards or common socio-cultural rules must be obeyed in compliance with anatomical and physiological characteristics of the individual. According to the gender theory, these differences are due to social factors, rather than of a natural character. Gender sets various requirements for men and women, causes values and norms of social behavior and does not approve of violations of the "rules of the game". The author concludes that gender is capable of exerting influence on the distribution of socially determined roles and fields of responsibilities within the framework of the US army subculture. Moreover, gender can be a means of realization of ethnic stereotypes about the US military. This study is intended for a broad audience.

В области интегративной физиологии, гендерный аспект получил название гендерная физиология. Проблема отечественной физиологии заключается в том, что авторы, используя понятие «гендер», чаще отождествляют его с понятием «пол», что следует рассматривать как псевдогендерный подход. Целью данной работы явилось внесение ясности в различие понятий пол и гендер в физиологических исследованиях. Гендер, являясь биологической конструкцией, подвергается социокультурным воздей- ствиям, социализации, профессиональной деятельности в соответствии с его половой принадлежностью. Например, предпосылки к гипертонической болезни рассматриваются в связи с половым диморфизмом. Мы можем тогда говорить о данной связи в гендерном аспекте, если природу этого явления мы рас- сматриваем у мужчин у женщин: в одной профессиональной деятельности; степени участия в полити- ческой, социальной, производственной среде и другие. Следует учитывать, что гендерная физиология изучает социокультурные воздействия на физиологию мужчин и женщин, их здоровье и адаптационные возможности учётом половых различий. ; In the field of integrative physiology, the gender dimension is called gender physiology. Russian physiology problem lies in the fact that the authors using the concept of "gender" often identify it with the concept of "gender" which should be considered as an approach psevdogenderny. The aim of this study was to clarify the difference between the concepts of sex and gender. Gender as being a biological structure is subjected to social and cultural influences, socialization, professional activities in accordance with its gender. For example, the preconditions for hypertensive disease are considered in connection with the sexual dimorphism. Then we can talk about this in relation to gender, if the nature of this phenomenon, we consider both men and women: in a professional activity; the degree of participation in the political, social and other production environment. Gender studies the physiology of these effects on the physiology of men and women, their health and adaptation possibilities.

Рассматриваются категории маскулинности и феминности. Показано, как эти оппозиции нашли свое отражение в кинодискурсе, в частности в военном. Отмечается, что репрезентация гендера в кино во многом зависит от специфики жанра. Установлены основные языковые средства, отражающие маскулинное и феминное начала. В анализируемом кинофильме категории мужественности и женственности представлены оппозиционно, причем референция мужских образов значительнее, что обусловлено как жанровой спецификой (военное кино), так и традицией (мужское первично, женское вторично). ; The masculine and feminine categories are examined. This paper shows how these oppositions found their reflection in the military film discourse. Gender representation in film in many respects depends on specifics of a genre. The main language means reflecting the masculine and feminine bases are established. In the analyzed movie, these categories are presented in opposition, the reference of man's images being more considerable. This is caused by both the genre specifics (military movie) and tradition (the man's is initial, the female's is secondary).