Suchergebnisse

Реконструируются представления русских крестьян Алтая о значении отцовства в жизни мужчины, о взаимоотношениях отца и ребенка, его роли в воспитании, бытовавшие во второй половине XIX первой половине XX в. Исследование основано на этнографических материалах, собранных в Алтайском крае и на прилегающей территории Восточно-Казахстанской области. Автор пришел к выводу о влиянии социальных и культурных перемен первых десятилетий существования советской власти на традиционные представления русских Алтая об отцовстве. ; The main ideas of the article are the following. Delivery of a child was the meaning of life for a man, as well as for a woman. Realization of the fertile function influenced a man's status in the society. This dependence began to weaken by the end of the reviewed period. Father was not present at birth of his own child most of all, because for a man, as for a representative of 'culture', the process of birth was 'natural' and, therefore, oppositional to 'culture'. Father, unlike mother, had no innate love for his child. He obtained it, particularly, through ritual practice. Interrelations between a baby and a father were limited. Men were supposed to place a priority on a son, especially on the first-born, as he was the heir. Loss of father was considered less misfortunate, than that of mother. Sacral relation was set up between a father and a child, as well as between a mother and a child during the whole life. The society considered children who were brought up without a father to be flawed, especially when they were born out of wedlock. Father, more precisely the eldest man in the house, was thought to be the head of the family. Usually he was called 'dad', 'daddy', 'young dad', a grandfather was called 'old dad', and long-standing inhabitants were called 'fathers'. The form of address to parents was often 'You'. The role of a father as the head of the family weakened by the end of the reviewed period. It was connected with the strengthening of woman's financial independence and with the disproportion of sex ratio in consequence of reprisals and wars. According to the Russian tradition mother's upbringing of a child changed to father's governance since a child learned to walk. Father had the role of a 'moralizer' in the educational process. First of all, he was to influence the behaviour of sons. Father was considered to be a protector from external forces. His functions were to take care of them, to take pity on them, to protect them from offenders. He personified fear and punishment irrespective of child's age. Physical means of upbringing were common. Parents had moral responsibility before God and society for behaviour of their children. This moral responsibility was in exaggerated form among the Old Believers. Parents', including father's, sanctions played a major role. They bent all life energy of a child. There was the priority of parents' word and act against child's ones irrespective of his age. Among the Russians in the Altai Region in the second half of the 19th the first third of the 20th centuries the priority to choose a fiancé or a fiancée for a child mostly belonged to father. Long-standing inhabitants, except for the Polish and the Bukhtarmins, were notable for being the strictest in this issue. The legislation of the Russian Federation promoted strengthening of these stereotypes. Choice of a marriage partner was becoming a private matter of young people since the coming of the Soviet government, throwing religious ideology back, and strengthening of adult children's financial independence. The influence of father's authority weakened in this issue.

В статье представлен теоретико-практический анализ участия современных отцов в уходе за детьми младенческого и раннего возраста. Раскрываются вопросы, затрагивающие феномен отцовства и его изменение в современном мире. Анализируются законодательные акты, направленные на предоставление отцам отпуска и пособия по уходу за ребенком как в отечественной, так и в зарубежной семейной государственной политике. Представлено планирование и перспективы экспериментальной работы авторов статьи. ; The paper presents a theo-retico-practical analysis of participation of contemporary fathers in child care of infants and young children. Focus is laid on issues connected with the phenomenon of fatherhood and its change in the modern world. The article analyzes legislation aimed at providing paternity leaves and allowances for child care, both in domestic and in foreign state family policy. It presents planning and prospects of experimental work of the authors of the article.

В статье автор анализирует понятия «семья», «родители», «материнство», «отцовство» и придерживается позиции о целесообразности законодательного определения семьи и необходимости обозначить основные характеристики понятий «материнство» и «отцовство» ; The author of the article analyzes the concepts of family, parents, motherhood, fatherhood and maintains a position on whether a legislative definition of the family and the need to identify the main characteristics of the concepts of motherhood and fatherhood.

В статье рассматриваются основания возникновения правоотношений родителей и детей по законодательству Англии. Также отражены проблемные моменты установления отцовства и регистрации ребенка в административных органах. ; In article the grounds of accrual of legal relationship of parents and children by the legislation of England are considered. Problem points of paternity proof and registration of the child in administrative bodies are also reflected.

В статье рассматривается проблема отцовства, что в современных условиях является востребованным и актуальным. Наряду с процессами демократизации семейно-брачных отношений в семьях наблюдается все возрастающая тенденция ослабления традиционной позиции отца.The article deals with the issue of paternity which has become a topical and actual one. The democratization processes of family relations are observed in connection with the growing tendency of weakening of traditional role of a father in a family.

Процедура установления биологического родства между предполагаемым отцом и ребенком подлежит законодательному регулированию, однако, в связи с тенденцией к изменениям в сфере семейно-брачных отношений, аналитический обзор действующего законодательства позволяет сделать предположение о возможности внесения дополнений в действующее законодательство. ; Аnalytical review of the filiation law problem and development of the marital relations, give rein to actual legislation amendments.

Рассматриваются проблемы установления отцовства в гражданском праве в условиях отсутствия законодательного закрепления данного понятия. В статье высказывается мысль о том, что, отказавшись от дефиниции понятия «отцовство» в гражданском и семейном законодательстве, российский законодатель оставил открытым вопрос о выборе дальнейшего пути развития правового регулирования отношений, связанных с отцовством. В узком смысле под отцовством понимается факт происхождения ребенка от того или иного отца, тогда как в широком под ним понимаются права и обязанности мужчины в отношении к ребенку, вытекающие из факта происхождения. Автор данной статьи полагает, что на данном этапе развития семейного законодательства происходит переход от «узкой» (кровнородственной) концепции отцовствв к более широкой – социальной ‒ трактовке данного понятия. ; This article discusses the problem of establishing paternity in civil law in the absence of legislative recognition of the concept. This article has been suggested that by abandoning the definition of the «fatherhood» concept in civil and family law, the Russian legislator has left open the question of choosing the way of development of legal regulation of relations connected with fatherhood. In a narrow sense, refers to the fact of paternity of the child from the origin of a father, while a wide underneath understood rights and responsibilities in relation to the child, arising from the fact of origin. The author of this article believes that at this stage of family law is a transition from the «narrow» (consanguine) concept of parentage to a wider social interpretation of the concept.

The family is undoubtedly regarded not only as an important focus of society, but also as a basis for the upbringing of the growing generation, an element of cultural, moral, informational and economic development of society. Globalism and the transformation of social relations have also led to changes in the family model. In such circumstances, the study, becomes very important. The researchers mainly investigate the problems of individual principles of civil and family law, as well as analyze state policy in the field of protection and protection of children's rights. However, the principle of state protection of the family is not well understood.The study found that the principle of state protection of the family is enshrined both at the level of international acts and in national law. It is justified that the content of this principle is revealed due to the positive obligations of the state in the field of family protection. The article analyzes the foreign experience of defining the substantive elements of the principle of state protection of the family. The importance of the principle of state protection of the family in emergency situations, including the protection of the right to family of internally displaced persons, has been investigated.It is established that the principle of state protection of the family envisages a set of rulemaking, law enforcement, organizational, administrative, financial, ideological and educational measures on the part of the state to ensure favorable conditions for the creation and proper functioning of the family, as well as its protection. The legal mechanism of state protection of the family is a system of legal norms that establish guarantees for the realization of a person's right to the family, as well as institutions that promote the proper functioning and protection of the family, motherhood (paternity) and childhood. It is justified that the content of the principle of state protection of the family is revealed due to the positive obligations of the state in the sphere of family protection, including: to assist in the formation of families and in raising their children; take appropriate measures to ensure equality of spouses and protection of children in the event of divorce; create human conditions for motherhood (paternity), ensure protection of their rights; take special maternity protection measures within a reasonable time before and after childbirth; adopt legislation to protect a person from arbitrary or unlawful interference with family life; to give priority to family upbringing of the child and others. ; В рамках исследования установлено, что принцип государственной охраны семьи зафиксирован как на уровне международных актов, так и в национальном законодательстве. Обосновано, что сущностное содержание указанного принципа раскрывается через позитивные обязательства государства в сфере охраны семьи. Проанализирован зарубежный опыт определения на законодательном уровне содержательных элементов принципа государственной охраны семьи. Исследовано значение принципа государственной охраны семьи в чрезвычайных ситуациях, в том числе и по защите права на семью внутренне перемещенных лиц. Установлено, что принцип государственной охраны семьи предусматривает комплекс нормативных, правоприменительных, организационно-распорядительных, финансовых, идеологически-воспитательных мер со стороны государства по обеспечению благоприятных условий для создания и надлежащего функционирования семьи, а также ее защиты. ; В рамках дослідження встановлено, що принцип державної охорони сім'ї зафіксований як на рівні міжнародних актів, так і в національному законодавстві. Обґрунтовано, що сутнісний зміст вказаного принципу розкривається через позитивні зобов'язання держави в сфері охорони сім'ї. В рамках статті проаналізовано зарубіжний досвід визначення на законодавчому рівні змістовних елементів принципу державної охорони сім'ї. Досліджено значення принципу державної охорони сім'ї в надзвичайних ситуаціях, в тому числі і щодо захисту права на сім'ю внутрішньо переміщених осіб.Встановлено, що принцип державної охорони сім'ї передбачає комплекс нормотворчих, правозастосовних, організаційно-розпорядчих, фінансових, ідеологічно-виховних заходів з боку держави щодо забезпечення сприятливих умов для створення та належного функціонування сім'ї, а також її захисту. Правовий механізм державної охорони сім'ї є системою правових норм, що встановлюють гарантії реалізації особою права на сім'ю, а також інституцій, що сприяють належному функціонуванню та захисту сім'ї, материнства (батьківства) та дитинства.Обгрунтовано, що сутнісний зміст принципу державної охорони сім'ї розкривається через позитивні зобов'язання держави в сфері охорони сім'ї, в тому числі: надавати допомогу при утворенні сімей, та під час виховання ними дітей; вжити належних заходів для забезпечення рівності подружжя та захисту дітей у разі розірвання шлюбу; створити людині умови для материнства (батьківства), забезпечити охорону їх прав; вживати заходи з особливої охорони матерів протягом розумного строку до і після пологів; прийняти законодавство щодо захисту особи від свавільного чи незаконноговтручання в сімейне життя; забезпечити пріоритет сімейного виховання дитини та інші.

The family is undoubtedly regarded not only as an important focus of society, but also as a basis for the upbringing of the growing generation, an element of cultural, moral, informational and economic development of society. Globalism and the transformation of social relations have also led to changes in the family model. In such circumstances, the study, becomes very important. The researchers mainly investigate the problems of individual principles of civil and family law, as well as analyze state policy in the field of protection and protection of children's rights. However, the principle of state protection of the family is not well understood.The study found that the principle of state protection of the family is enshrined both at the level of international acts and in national law. It is justified that the content of this principle is revealed due to the positive obligations of the state in the field of family protection. The article analyzes the foreign experience of defining the substantive elements of the principle of state protection of the family. The importance of the principle of state protection of the family in emergency situations, including the protection of the right to family of internally displaced persons, has been investigated.It is established that the principle of state protection of the family envisages a set of rulemaking, law enforcement, organizational, administrative, financial, ideological and educational measures on the part of the state to ensure favorable conditions for the creation and proper functioning of the family, as well as its protection. The legal mechanism of state protection of the family is a system of legal norms that establish guarantees for the realization of a person's right to the family, as well as institutions that promote the proper functioning and protection of the family, motherhood (paternity) and childhood. It is justified that the content of the principle of state protection of the family is revealed due to the positive obligations of the state in the sphere of family protection, including: to assist in the formation of families and in raising their children; take appropriate measures to ensure equality of spouses and protection of children in the event of divorce; create human conditions for motherhood (paternity), ensure protection of their rights; take special maternity protection measures within a reasonable time before and after childbirth; adopt legislation to protect a person from arbitrary or unlawful interference with family life; to give priority to family upbringing of the child and others. ; В рамках исследования установлено, что принцип государственной охраны семьи зафиксирован как на уровне международных актов, так и в национальном законодательстве. Обосновано, что сущностное содержание указанного принципа раскрывается через позитивные обязательства государства в сфере охраны семьи. Проанализирован зарубежный опыт определения на законодательном уровне содержательных элементов принципа государственной охраны семьи. Исследовано значение принципа государственной охраны семьи в чрезвычайных ситуациях, в том числе и по защите права на семью внутренне перемещенных лиц. Установлено, что принцип государственной охраны семьи предусматривает комплекс нормативных, правоприменительных, организационно-распорядительных, финансовых, идеологически-воспитательных мер со стороны государства по обеспечению благоприятных условий для создания и надлежащего функционирования семьи, а также ее защиты. ; В рамках дослідження встановлено, що принцип державної охорони сім'ї зафіксований як на рівні міжнародних актів, так і в національному законодавстві. Обґрунтовано, що сутнісний зміст вказаного принципу розкривається через позитивні зобов'язання держави в сфері охорони сім'ї. В рамках статті проаналізовано зарубіжний досвід визначення на законодавчому рівні змістовних елементів принципу державної охорони сім'ї. Досліджено значення принципу державної охорони сім'ї в надзвичайних ситуаціях, в тому числі і щодо захисту права на сім'ю внутрішньо переміщених осіб.Встановлено, що принцип державної охорони сім'ї передбачає комплекс нормотворчих, правозастосовних, організаційно-розпорядчих, фінансових, ідеологічно-виховних заходів з боку держави щодо забезпечення сприятливих умов для створення та належного функціонування сім'ї, а також її захисту. Правовий механізм державної охорони сім'ї є системою правових норм, що встановлюють гарантії реалізації особою права на сім'ю, а також інституцій, що сприяють належному функціонуванню та захисту сім'ї, материнства (батьківства) та дитинства.Обгрунтовано, що сутнісний зміст принципу державної охорони сім'ї розкривається через позитивні зобов'язання держави в сфері охорони сім'ї, в тому числі: надавати допомогу при утворенні сімей, та під час виховання ними дітей; вжити належних заходів для забезпечення рівності подружжя та захисту дітей у разі розірвання шлюбу; створити людині умови для материнства (батьківства), забезпечити охорону їх прав; вживати заходи з особливої охорони матерів протягом розумного строку до і після пологів; прийняти законодавство щодо захисту особи від свавільного чи незаконноговтручання в сімейне життя; забезпечити пріоритет сімейного виховання дитини та інші.

В статье исследуется правовое регулирование возможности реализации посмертной репродукции в законодательстве зарубежных стран, и в том числе Украины. Выделяются дискуссионные вопросы в указанной сфере и пути их решения. ; The article examines the legal regulation of the postmortem reproduction affordability in legislations of foreign countries including Ukraine. There are distinguished the controversial issues in this field and ways to solve them.

УДК 342This article is dedicated to one of the problematic issues of Russian federalism – the definition of the competence of subjects of the Russian Federation in the social sphere related to the protection of the family.Results. It examines in detail the legislative powers of the regions on the subjects of joint conducting with the Russian Federation providing the state guarantee protection and family support. The author addresses to the analysis of the provisions of the Constitution of the Russian Federation, charters and constitutions of subjects of Federation, the current Federal and regional laws, decisions of the constitutional (Charter) courts of constituent entities of the Russian Federation, devoted to family relations. Attention is drawn to the variety of regional sources, including the codified legislative acts.Special attention is paid to the analysis of additional safeguards for the support of family, motherhood, fatherhood and childhood, established by the Federation.Among the measures of social support of families with children are allocated 1) a single, monthly and annual cash payments; 2) provide in-kind assistance; 3) provision of benefits; 4) organization of social services. Analyzed regional laws establishing benefits for newborn children measures of social support of large families and young families, specific support to traveller families, as well as laws about the rights of children, safeguards the rights of children-orphans and children left without parental care, about public tutors of minors, commissioners for the rights of the child.Conclusion. Geographic, geopolitical, economic, political, ethnic and other peculiarities of the Russian regions attract particular creation and activities of their government, including lawmaking. The necessity of preserving the rights of subjects of the Russian Federation on advancing the legal regulation in subjects of joint conducting.Criticized Federal legislation, annually changing the list of powers of authorities of subjects of the Russian Federation including those provided by protection and family support. The main problem of realization of the competence of subjects of the Russian Federation in the field of protection of the family the author is seen in the shortcomings of their legal definition, in securing for the subjects of authority without adequate financial support. ; УДК 342Настоящая статья посвящена одному из проблемных вопросов российского федерализма – определению компетенции субъектов Российской Федерации в социальной сфере, связанной с защитой семьи. Подробно анализируются законодательные полномочия регионов по предметам совместного ведения с Российской Федерацией, обеспечивающим государственные гарантии защиты и поддержки семьи.

Конституция РФ нормами ст.7,38 провозглашает Россию социальным государством, в котором семья, материнство, отцовство и детство находятся под защитой государства. По данным Переписи населения 2002 года численность населения России с 1989 по 2002 сократилась на 1,8 млн. Согласно ежегодному Докладу Фонда ООН в области народонаселения за 2004 год, в России продолжался демографический кризис. В этой связи государство стремительно начало активизировать демографическую политику. При этом круг мер социальной поддержки семьям, имеющим детей, ни как не расширяется, да и существующие программы планируют закрыть по причине нехватки средств в государственном бюджете. Данная статья посвящена изучению актуальных и острых вопросов семей, имеющих детей. Приведены пути разрешения существующих проблем, а также предложения по совершенствованию законодательства по данным вопросам. ; Articles 7, 38 of the Constitution of Russian Federation claims that Russia is a social government, where the family, maternity, paternity and childhood are under the protection of the government. According to Censure of enumeration 2002 the population of citizens in Russia from 1989 to 2002 decreased to 1,8 mln. Pursuant to the annual report 2004 of the United Nations Population Fund, Russia suffers demographical crisis. Therefore, the government immediately enhanced demographical policy. However, the measures of social support of families with children have not been extended and the current programs may be the subject to closure due to the absence of funds in state budget. This article covers the study of actual and critical issues if families with children. The measures for resolution of current problems and the suggestions on enhancement of legislation within them are described.

В статье рассматривается роль церкви в формировании репродуктивного поведения в древнерусской семье. Историографический анализ проблемы показывает, что до настоящего времени она не получила окончательного разрешения ни в отечественной, ни в зарубежной литературе. Христианство играло значительную роль в поддержании значимости деторождения в древнерусском обществе, провозглашая появление потомства главной целью брака. Эта позиция церкви была близка мирянам, для которых рождение наследника означало возможность передать ему нажитое имущество, социальный статус, власть, обеспечить поминовение души. В средневековом обществе ответственность за отсутствие детей возлагалась на женщину. Бездетность для нее чаще всего означала пострижение в монастырь, иногда насильственное. Принятие бесплодной женой пострига было единственной возможностью для мужчины расторгнуть бездетный союз и получить надежду на отцовство в новом браке. Учитывая важность продления рода, супруги старались любыми способами получить долгожданное потомство. Для решения проблемы чадородия они обращались за помощью не только к христианской церкви, но и к языческим обрядам, вызывая недовольство церкви, выступавшей против любых проявлений язычества. С точки зрения христианства, рождение ребенка – это дар Божий, следовательно, получить его можно только с помощью веры и молитвы. Священники вели ожесточенную борьбу против любых способов недопущения беременности, ее прерывания. Строго наказывались мужья, действия которых создавали угрозу прерывания беременности у их жен. Еще более решительные действия предпринимала церковь в борьбе с убийством новорожденных. Она постоянно ужесточала ответственность матери за это преступление: от строгой епитимии до смертной казни. Автор приходит к выводу, что в древнерусском обществе церковь взяла на себя функцию формирования репродуктивного поведения. Она сводилась, с одной стороны, к поощрению многодетности, борьбе с различными действиями, направленными на предотвращение беременности или избавление от ребенка, а с другой – к противодействию любым пережиткам язычества, даже если они использовались для преодоления проблемы бесплодия.
The article examines the role of the church in the formation of reproductive behavior in the Old Russian family. The historiographical analysis of the problem shows that it has not been solved in either domestic or foreign literature. Christianity played a significant role in maintaining the importance of childbearing in ancient Russian society, proclaiming the appearance of offspring as the main purpose of marriage. This position of the church was close to the laity, for whom the birth of an heir meant the opportunity to pass down the acquired property, social status and power to children, to ensure prayer for the dead. In medieval society, the responsibility for the absence of children was assigned to a woman. Her childlessness was often followed by taking the monastic veil, sometimes forcibly. Taking the veil by his wife was the only opportunity for a man to terminate a childless marriage and get a chance of hope for fatherhood in a new marriage. Given the importance of procreation, married couples tried to have the long-awaited offspring by any means. To solve the problem of childbearing, they turned for help not only to the Christian church but also to pagan rituals, thus causing discontent of the church, which opposed the manifestations of paganism in matters of conception. From the Christian point of view, the birth of a child is a gift from God, and therefore it can be obtained only with the help of faith and prayer. The priests waged a fierce struggle against any means of preventing pregnancy and its termination. The husbands whose actions threatened to terminate their wives' pregnancies were severely punished. Even more decisive actions were taken by the church in the fight against the murder of newborns. It constantly tightened the mother's responsibility for this crime, from strict penance to the death penalty. The author comes to the conclusion that in ancient Russian society the church assumed the function of forming reproductive behavior. It was reduced, on the one hand, to encouraging large families with many children and combating any actions aimed at preventing pregnancy or getting rid of a child and, on the other hand, to countering any vestiges of paganism, even if they were used to overcome the problem of infertility.