Building on the issue of genealogy of the history play I touched on in my previous article, this contribution examines how the characters in Christopher Marlowe's attempt at a proto-history play and of his preceding historical tragedies lead us both to the historical memory that a London Elizabethan theatregoer might have had, and to his imaginary polities where the plays were set — from the conventional Orient conquered by Tamburlaine, to England and France. The degree of detail and internal coherence of a polity could have had an impact of the traumatic effect of scenic violence. ; Продолжая начатую в предыдущей работе тему генеалогии английской хроники (history play), статья посвящена тому, как действия героев исторических пьес Марло и предшествовавших им трагедий на историческом материале связаны, с одной стороны, с исторической памятью, присущей лондонскому зрителю позднеелизаветинской эпохи, а с другой, с характеристиками воображаемых им политий, где происходит действие пьес — от условного «Востока», завоеванного Тамерланом, до Англии и Франции. Степень проработанности этой политии и связей внутри нее, вероятно, могла определять уровень «травматичности» показанного на сцене.
В работе поставлена проблема взаимоотношений локальных сообществ и культурных ландшафтов. Выполнен обзор концептуальных основ культурного ландшафтоведения и географической локалистики на современном этапе. Специфика трансформаций локального сообщества рассмотрена в контексте культурного ландшафта как материальной, знаковой и ценностной среды. Локальные сообщества порождают внутренние процессы идентификации и принимают внешние стандарты включая и отторгая определенные аспекты социальной мифологии, политических событий, экономических практик, межкультурного обмена и пространственно-географических характеристик. Культурный ландшафт – носитель социальной и культурной памяти сообщества, отражает ценности и идентичности населяющих его людей. Основной упор сделан на поиск ресурсов формирования региональной идентичности в условиях информационного общества. Мы полагаем, что продуманные культурно-ландшафтные стратегии могут обусловить консолидацию и выбор здоровых траекторий развития локальных сообществ. При этом позитивная региональная идентичность членов сообщества становится одним из важнейших ресурсов сбалансированного территориального развития. ; We have studied the relationship between local communities and cultural landscapes. We reviewed the conceptual foundations of the cultural landscape management and geographical localism. Specific fitches of the local community transformations considered in the context of the cultural landscape. The impact of processes of globalization into the formation of the communities is shown. The local communities generate interior processes of identification and assume the exterior standards that are prescribed to them, by incorporating or refusing some aspects of social morphology, political events, economic practices, intercultural exchange and spatial-geographical characteristics. Cultural landscape is the carrier of social and cultural memory of the community. The identities and values of people populating it are reflected in it as in the mirror. The article argued that positive strategies can determine the consolidation and way healthy development of local communities. In this case, the positive regional identities of the community members are important resources of sustainable territorial development.
В статье, посвященной опыту конструирования «официальной памяти» о Второй мировой войне и депортации в северокавказской историографии делается вывод о том, что в пространстве советской идентичности поиск компромисса в интерпретации сложных и трагических эпизодов совместной истории практически невозможен. Показано, что позитивная программа формирования национальной идентичности может быть запущена лишь при условии совместного переосмысления травмирующего прошлого XX века политическими элитами и историографическим сообществом.
The proposed research analyzes the external and internal factors that determine the specificity of Solidarity as a community of civil society and driving force of social and cultural changes in Poland. The external factors of these processes are connected with the critical interpretation of social cynicism and 'Marxist collectivism' by autonomic group in Polish society. These processes of social corrosion are considered as a social alienation and consequences of social fragmentation in Soviet period. The paper focuses on the danger of collision between national and colonial versions of memory as well as the social challenge of guarantee the possibility of an integral development of man and community. The internal factors actualizes the interpretation of Solidarity as a community of social changes, the positive activities of Catholic church, religious and secular leaders, of their theoretical ideas in the context of evolution of Solidarity from traditional community to modern one based on democratic values, social and economic motivations. The analysis is centered on the theoretical problem of civil trust, and the meaning of cultural, religious, and moral factors in the activities of Solidarity movement. We regard the problematic of Solidarity at the same time from republican and liberal positions. Synthesizing the different approaches to the historical memory, and to the experience of formation and evolution of community, the paper also explores the role and significance of Solidarity in the process of post-soviet values transformation. The article deals with the value prerequisites of moral-normative community in the country of the former socialist camp, the revival of national identity, as well as the elimination of historical contradictions provoked by the communist regime. The study confirms that social changes became possible due to the successful combination of communitarian and liberal foundations of civil society, the elimination of external influences, and achieving autonomy from the Russian and Soviet historical heritage. In the period of Soviet occupation in Poland, throughout two decades a fundamentally important intellectual discourse was formed, which, in spite of the unfavorable political context, became a consolidating and integrating socio-political force that successfully resisted the totalitarian and unifying tendencies of communist regime. Intellectuals, along with the Catholic church, have become a driving force for social change, playing a key role in shaping the social strategy of national development that has changed the social landscape of 'communist' Poland. ; Запропоноване дослідження актуалізує зовнішні та внутрішні чинники, які визначають специфіку «Солідарності» як спільноти громадянського суспільства та рушійної сили соціокультурних змін в Польщі. Зовнішні фактори пов'язані з критичною інтерпретацією автономними групами польського суспільства соціального цинізму та «марксистського колективізму». Процеси соціальної корозії усвідомлюються як соціальне відчуження і логічний наслідок притаманної для радянської доби соціальної фрагментації. Фокусується увага на небезпеці втрати суспільної єдності: колізії між національною та колоніальною версіями пам'яті, соціальних викликах, пов'язаних з цілісним розвитком людини та спільноти. Внутрішні чинники розглядаються в площині осмислення «Солідарності» як модернізаційної спільноти, діяльності Католицької церкви, релігійних та секулярних лідерів в контексті еволюції незалежної профспілки від традиційної до модерної спільноти, яка базується на демократичних цінностях, соціальних та економічних мотиваціях. Теоретичний аналіз піддає осмисленню проблему громадянської довіри, культурні, релігійні та моральні чинники в діяльності «Солідарності». Проблематика останньої розглядається одночасно з республіканської та ліберальної позицій. Синтезуючи різні підходи до історичної пам'яті, досвід формування та еволюцію спільноти, окреслюється роль та значення «Солідарності» в процесі посткомуністичних ціннісних трансформацій. Запропоноване дослідження пов'язане з ціннісними передумовами формування морально-нормативної спільноти в країні колишнього соціалістичного табору, відродженням національної ідентичності, а також спробами вирішення тих історичних суперечностей, які були спровоковані комуністичним режимом. Дослідження підтверджує максиму, що реальні соціальні зміни в суспільстві є можливими лише за умови успішного поєднання в діяльності громадянського суспільства комунітарних та ліберальних складових, усування зовнішніх впливів, дистанціювання від радянської та російської історичної спадщини. Констатується, що за часів окупаційного періоду, протягом двох десятиліть в Польщі був сформований потужний інтелектуальний дискурс, який, попри несприятливий політичний контекст, став важливою консолідуючою силою польського суспільства, що успішно протистояла тоталітарним та уніфікаційним тенденціям комуністичного режиму. Інтелектуали, разом з церквою, стали рушійною силою соціальних зрушень, відіграли ключову роль в формуванні стратегії національного розвитку, змінили соціальний ландшафт комуністичної Польщі. ; Предложенное исследование актуализирует внешние и внутренние факторы, определяющие специфику «Солидарности» как сообщества гражданского общества и движущей силы социокультурных изменений в Польше. Внешние факторы связаны с критической интерпретацией автономными группами польского общества социального цинизма и «марксистского коллективизма». Процессы социальной коррозии осознаются как социальное отчуждение и логическое следствие присущей для советского времени социальной фрагментации. Фокусируется внимание на опасности потери общественного единства: коллизии между национальной и колониальной версиями памяти, социальных вызовах, связанных с целостным развитием человека и сообщества. Внутренние факторы рассматриваются в плоскости осмысления «Солидарности» как модернизационного сообщества, деятельности Католической церкви, религиозных и секулярных лидеров, в контексте эволюции независимого профсоюза от традиционного к современному сообществу, основанному на демократических ценностях, социальных и экономических мотивациях. Теоретический анализ подвергает осмыслению проблему гражданского доверия, культурные, религиозные и моральные факторы в деятельности «Солидарности». Проблематика последней рассматривается одновременно с республиканской и либеральной позиции. Синтезируя различные подходы к исторической памяти, опыт формирования и эволюции общества, определяется роль и значение «Солидарности» в процессе посткоммунистических ценностных трансформаций. Предложенное исследование связано с ценностными предпосылками формирования морально-нормативного сообщества в стране бывшего социалистического лагеря, возрождением национальной идентичности, а также попытками решения тех исторических противоречий, которые были спровоцированы коммунистическим режимом. Исследование подтверждает максиму, что реальные социальные изменения в обществе возможны лишь при условии успешного сочетания в деятельности гражданского общества коммунитарных и либеральных составляющих, устранения внешних воздействий, дистанцирования от советского и российского исторического наследия. Констатируется, что во времена оккупационного периода в течение двух десятилетий в Польше был сформирован мощный интеллектуальный дискурс, который, не смотря на неблагоприятный политический контекст, стал важной консолидирующей силой польского общества, успешно противостоявшей тоталитарным и унификационным тенденциям коммунистического режима. Интеллектуалы вместе с церковью стали движущей силой социальных сдвигов, сыграли ключевую роль в формировании стратегии национального развития, изменили социальный ландшафт коммунистической Польши.
The proposed research analyzes the external and internal factors that determine the specificity of Solidarity as a community of civil society and driving force of social and cultural changes in Poland. The external factors of these processes are connected with the critical interpretation of social cynicism and 'Marxist collectivism' by autonomic group in Polish society. These processes of social corrosion are considered as a social alienation and consequences of social fragmentation in Soviet period. The paper focuses on the danger of collision between national and colonial versions of memory as well as the social challenge of guarantee the possibility of an integral development of man and community. The internal factors actualizes the interpretation of Solidarity as a community of social changes, the positive activities of Catholic church, religious and secular leaders, of their theoretical ideas in the context of evolution of Solidarity from traditional community to modern one based on democratic values, social and economic motivations. The analysis is centered on the theoretical problem of civil trust, and the meaning of cultural, religious, and moral factors in the activities of Solidarity movement. We regard the problematic of Solidarity at the same time from republican and liberal positions. Synthesizing the different approaches to the historical memory, and to the experience of formation and evolution of community, the paper also explores the role and significance of Solidarity in the process of post-soviet values transformation. The article deals with the value prerequisites of moral-normative community in the country of the former socialist camp, the revival of national identity, as well as the elimination of historical contradictions provoked by the communist regime. The study confirms that social changes became possible due to the successful combination of communitarian and liberal foundations of civil society, the elimination of external influences, and achieving autonomy from the Russian and Soviet historical heritage. In the period of Soviet occupation in Poland, throughout two decades a fundamentally important intellectual discourse was formed, which, in spite of the unfavorable political context, became a consolidating and integrating socio-political force that successfully resisted the totalitarian and unifying tendencies of communist regime. Intellectuals, along with the Catholic church, have become a driving force for social change, playing a key role in shaping the social strategy of national development that has changed the social landscape of 'communist' Poland. ; Запропоноване дослідження актуалізує зовнішні та внутрішні чинники, які визначають специфіку «Солідарності» як спільноти громадянського суспільства та рушійної сили соціокультурних змін в Польщі. Зовнішні фактори пов'язані з критичною інтерпретацією автономними групами польського суспільства соціального цинізму та «марксистського колективізму». Процеси соціальної корозії усвідомлюються як соціальне відчуження і логічний наслідок притаманної для радянської доби соціальної фрагментації. Фокусується увага на небезпеці втрати суспільної єдності: колізії між національною та колоніальною версіями пам'яті, соціальних викликах, пов'язаних з цілісним розвитком людини та спільноти. Внутрішні чинники розглядаються в площині осмислення «Солідарності» як модернізаційної спільноти, діяльності Католицької церкви, релігійних та секулярних лідерів в контексті еволюції незалежної профспілки від традиційної до модерної спільноти, яка базується на демократичних цінностях, соціальних та економічних мотиваціях. Теоретичний аналіз піддає осмисленню проблему громадянської довіри, культурні, релігійні та моральні чинники в діяльності «Солідарності». Проблематика останньої розглядається одночасно з республіканської та ліберальної позицій. Синтезуючи різні підходи до історичної пам'яті, досвід формування та еволюцію спільноти, окреслюється роль та значення «Солідарності» в процесі посткомуністичних ціннісних трансформацій. Запропоноване дослідження пов'язане з ціннісними передумовами формування морально-нормативної спільноти в країні колишнього соціалістичного табору, відродженням національної ідентичності, а також спробами вирішення тих історичних суперечностей, які були спровоковані комуністичним режимом. Дослідження підтверджує максиму, що реальні соціальні зміни в суспільстві є можливими лише за умови успішного поєднання в діяльності громадянського суспільства комунітарних та ліберальних складових, усування зовнішніх впливів, дистанціювання від радянської та російської історичної спадщини. Констатується, що за часів окупаційного періоду, протягом двох десятиліть в Польщі був сформований потужний інтелектуальний дискурс, який, попри несприятливий політичний контекст, став важливою консолідуючою силою польського суспільства, що успішно протистояла тоталітарним та уніфікаційним тенденціям комуністичного режиму. Інтелектуали, разом з церквою, стали рушійною силою соціальних зрушень, відіграли ключову роль в формуванні стратегії національного розвитку, змінили соціальний ландшафт комуністичної Польщі. ; Предложенное исследование актуализирует внешние и внутренние факторы, определяющие специфику «Солидарности» как сообщества гражданского общества и движущей силы социокультурных изменений в Польше. Внешние факторы связаны с критической интерпретацией автономными группами польского общества социального цинизма и «марксистского коллективизма». Процессы социальной коррозии осознаются как социальное отчуждение и логическое следствие присущей для советского времени социальной фрагментации. Фокусируется внимание на опасности потери общественного единства: коллизии между национальной и колониальной версиями памяти, социальных вызовах, связанных с целостным развитием человека и сообщества. Внутренние факторы рассматриваются в плоскости осмысления «Солидарности» как модернизационного сообщества, деятельности Католической церкви, религиозных и секулярных лидеров, в контексте эволюции независимого профсоюза от традиционного к современному сообществу, основанному на демократических ценностях, социальных и экономических мотивациях. Теоретический анализ подвергает осмыслению проблему гражданского доверия, культурные, религиозные и моральные факторы в деятельности «Солидарности». Проблематика последней рассматривается одновременно с республиканской и либеральной позиции. Синтезируя различные подходы к исторической памяти, опыт формирования и эволюции общества, определяется роль и значение «Солидарности» в процессе посткоммунистических ценностных трансформаций. Предложенное исследование связано с ценностными предпосылками формирования морально-нормативного сообщества в стране бывшего социалистического лагеря, возрождением национальной идентичности, а также попытками решения тех исторических противоречий, которые были спровоцированы коммунистическим режимом. Исследование подтверждает максиму, что реальные социальные изменения в обществе возможны лишь при условии успешного сочетания в деятельности гражданского общества коммунитарных и либеральных составляющих, устранения внешних воздействий, дистанцирования от советского и российского исторического наследия. Констатируется, что во времена оккупационного периода в течение двух десятилетий в Польше был сформирован мощный интеллектуальный дискурс, который, не смотря на неблагоприятный политический контекст, стал важной консолидирующей силой польского общества, успешно противостоявшей тоталитарным и унификационным тенденциям коммунистического режима. Интеллектуалы вместе с церковью стали движущей силой социальных сдвигов, сыграли ключевую роль в формировании стратегии национального развития, изменили социальный ландшафт коммунистической Польши.
The cognitive capabilities of regional historiography as a tool for the study of historical culture on the example of Ekaterinoslav / Dnipropetrovsk historiographical space are revealed. Specific characteristics which determine the quality parameters of the formation of Ekaterinoslav historical and historiographical culture are highlighted: they are «historiographical import» and fragmentation, discontinuity of the local historiography. The author argues that these factors continue to determine the style of thinking and ways of implementing of historical policy in the region. ; Освещаются познавательные возможности региональной историографии как инструмента изучения исторической культуры на примере екатеринославского/днепропетровского историографического пространства. Выделяются некоторые специфические характеристики, определяющие качественные параметры формирования екатеринославской исторической и историографической культуры: «историографический импорт» и разрывы в развитии местной историографии. Утверждается, что эти факторы во многом продолжают определять стиль осмысления и способы реализации исторической политики в регионе. ; Висвітлюються пізнавальні можливості регіональної історіографії як інструменту вивчення історичної культури на прикладі катеринославського/дніпропетровського історіографічного простору. Виділяються деякі специфічні характеристики, що визначали якісні параметри формування катеринославської історичної та історіографічної культури: «кадровий історіографічний імпорт» та розриви у розвитку місцевої історіографії. Стверджується, що ці фактори продовжують впливати на характер регіональної історичної культури, багато в чому визначають стиль осмислення та способи реалізації історичної політики в регіоні.
В статье впервые вводится Модель секьюритизации, разработанная на основе анализа взаимодействия между коллективной памятью, идеей безопасности и идентичностью. Автор доказывает, что развитие Критических исследований безопасности и изучение исторической памяти в последние несколько десятилетий способствовали не только сближению этих научных направлений, но создали основу для появления новой объяснительной Модели, в которой коллективная память является основным элементом, конституирующим смыслы безопасности. В этой Модели уровень безопасности, измеряемый официальными показателями и индивидуальными чувствами, связан с разными формами идентичности и механизмом формирования памяти. Треугольник секьюритизации, являющийся воплощением Модели секьюритизации и образуемый точками S (безопасность), M (коллективная память) и I (идентичность), описывает то общественное пространство, в котором смыслы безопасности создаются коллективными воспоминаниями, обусловленными характером общества и политическими процессами, протекающими в нем. Акцентируется внимание на конструктивистском характере коллективной памяти и идее безопасности, в связи с чем связка «память – идентичность – безопасность» не может быть разорвана. Автор приходит к выводу, что профессиональное сообщество историков несет ответственность не только за формирование образа прошлого, но и за те смыслы безопасности, которые характерны для того или иного общества. ; The Model of securitization is introduced in the article. It is elaborated through the analysis of correspondence between collective memory, idea of security and identity. The author argues that the development of Critical security studies and collective memory studies during the last few decades caused a synergetic effect and produced the basis for a new Model of securitization. Collective memory is considered as the main element of the security meanings. The level of security in this Model can be measured by official indicators and personal feelings, and it is connected with different forms of identity and types of memory shaping. The Triangle of securitization which is realization of the Model is formed by S-point (Security), M-point (Memory), and I-point (Identity). It forms the Securitization field which consists of public reminiscences and ideas of security. All of this is connected with a type of political regime. The author emphasizes the constructivist character of collective memory and idea of security, and the fact that link between memory, security and identity can't be broken. He concluded that historians are responsible not only for the image of the past but also for the public security consciousness.
В статье рассматривается политика идентичности как символическая практика конструирования социальной и политической реальности и как инструмент символической политики. Отмечено, что любое государство проводит политику идентичности наряду с политикой памяти в попытках сконструировать единое политическое сообщество как гражданскую нацию. Раскрывается сущность механизмов политики идентичности и определены ее символические измерения и используемый в ходе ее проведения потенциал политического мифа и ритуала, воплощенный в такой форме коллективного действия, как политический праздник. ; The article deals with the identity politics as a symbolic practice of social and political reality designing and as an instrument of symbolic politics. It is noted, that every country carries out an identity politics, along with a memory politics in an attempt to build a unified political community as a civil nation. The author considers the essence of the identity politics mechanisms and its symbolic dimensions, as well as resources of the political myth and ritual used in the identity politics and embodied in such a form of collective action as a political holiday.
The article is devoted to the subject of the 1150th anniversary of the Russian Statehood celebrated in September 2012. It was the liberal political commentary writings accompanying the original model of the jubilee celebrated in 1862 that was used as the point of reference of the rhetoric of the celebrations' initiator, the President of Russian Federation Dmitry Medvedev. This made the president of Russia refer very often to the "Epoch of the Great Reforms" (the 1860s, and 1870s). The article describes the course of the jubilee celebrations with accompanying information campaign in the public mass media, as well as a failed legislative action to make the symbolic anniversary of the origins of the Russian Statehood a National Day. In the conclusions, the author distances himself from the absolutisation of political causes (customary in the Polish writing blaming of the low political culture of the power elite) of the jubilee's failure. In the author's opinion, the main reason for the fiasco of the analysed enterprise lies in the difficulties to create a coherent historical narration which would combine various political traditions and their fundamental values.The research, making the fundamentals of the text, subscribes to the interdisciplinary studies – flourishing in Poland these days – of collective memory and identity. The research perspective chosen by the author makes it possible to enrich the traditionally understood political history and history of ideas with the most recent achievements of historical anthropology. The purpose of this is to present not only a cultural context of the symbolic dimension of ars regendi (with the problem of legitimization of power at the lead), but also to discover the sources for the durability of symbols as invisible bonds tying the political community. Статья посвящена празднованию 1150-летия российской государственности, которое проходило в Новгороде в сентябре 2012 г. За точку отсчета для риторики инициатора торжества, Президента Российской Федерации Д. Медведева, была избрана либеральная публицистика, сопровождавшая первообраз юбилея в 1862 г. Этот прием был продиктован фактом частого обращения тогдашнего главы России к «эпохе великих реформ» (60-е и 70-е гг. XIX в.). В тексте обсуждается ход юбилея и, посвященное ему, медийное освещение в средствах массовой информации. Была также представлена неудачная законодательная инициатива, предусматривающая признание символической годовщины начала Руси государственным праздником. Заключения текста отмежеваются от абсолютизирования политических причин (традиционное в польской публицистике сваливание вину на низкий уровень политической культуры элиты власти) неудачи юбилея. По мнению автора, главная причина провала, обсуждаемого мероприятия, заключается в трудностях создания связного исторического повествования, контаминирующего разнообразные политические традиции и лежащие у их основ ценности.Исследования, являющиеся методологическим фундаментом текста, вписываются в междисциплинарное изучение памяти и коллективной идентичности, переживающее расцвет в Польше. Принятый исследовательский ракурс позволяет обогатить традиционно понимаемую проблемную политическую историю и историю идей свежайшими достижениями исторической антропологии. Целью такого действия является не только показать культурный контекст символического измерения ars regendi (во главе с проблемой легитимизации власти), но и выявление источников устойчивости символов, как незримых уз, скрепляющих политическое сообщество.
The article is devoted to the subject of the 1150th anniversary of the Russian Statehood celebrated in September 2012. It was the liberal political commentary writings accompanying the original model of the jubilee celebrated in 1862 that was used as the point of reference of the rhetoric of the celebrations' initiator, the President of Russian Federation Dmitry Medvedev. This made the president of Russia refer very often to the "Epoch of the Great Reforms" (the 1860s, and 1870s). The article describes the course of the jubilee celebrations with accompanying information campaign in the public mass media, as well as a failed legislative action to make the symbolic anniversary of the origins of the Russian Statehood a National Day. In the conclusions, the author distances himself from the absolutisation of political causes (customary in the Polish writing blaming of the low political culture of the power elite) of the jubilee's failure. In the author's opinion, the main reason for the fiasco of the analysed enterprise lies in the difficulties to create a coherent historical narration which would combine various political traditions and their fundamental values.The research, making the fundamentals of the text, subscribes to the interdisciplinary studies – flourishing in Poland these days – of collective memory and identity. The research perspective chosen by the author makes it possible to enrich the traditionally understood political history and history of ideas with the most recent achievements of historical anthropology. The purpose of this is to present not only a cultural context of the symbolic dimension of ars regendi (with the problem of legitimization of power at the lead), but also to discover the sources for the durability of symbols as invisible bonds tying the political community. Статья посвящена празднованию 1150-летия российской государственности, которое проходило в Новгороде в сентябре 2012 г. За точку отсчета для риторики инициатора торжества, Президента Российской Федерации Д. Медведева, была избрана либеральная публицистика, сопровождавшая первообраз юбилея в 1862 г. Этот прием был продиктован фактом частого обращения тогдашнего главы России к «эпохе великих реформ» (60-е и 70-е гг. XIX в.). В тексте обсуждается ход юбилея и, посвященное ему, медийное освещение в средствах массовой информации. Была также представлена неудачная законодательная инициатива, предусматривающая признание символической годовщины начала Руси государственным праздником. Заключения текста отмежеваются от абсолютизирования политических причин (традиционное в польской публицистике сваливание вину на низкий уровень политической культуры элиты власти) неудачи юбилея. По мнению автора, главная причина провала, обсуждаемого мероприятия, заключается в трудностях создания связного исторического повествования, контаминирующего разнообразные политические традиции и лежащие у их основ ценности.Исследования, являющиеся методологическим фундаментом текста, вписываются в междисциплинарное изучение памяти и коллективной идентичности, переживающее расцвет в Польше. Принятый исследовательский ракурс позволяет обогатить традиционно понимаемую проблемную политическую историю и историю идей свежайшими достижениями исторической антропологии. Целью такого действия является не только показать культурный контекст символического измерения ars regendi (во главе с проблемой легитимизации власти), но и выявление источников устойчивости символов, как незримых уз, скрепляющих политическое сообщество.
Covid-19 is highly relevant in 2020; among other things, it is attracting new global socio-communicative and linguistic research. Scholars are addressing the linguistic response to the social and psychological situation in different countries in the era of coronavirus. Thus, the Editorial Board has created a forum for specialists to communicate (in writing), one which makes it possible to provide information about their sources on Covid-19 and illustrate theoretical materials. The participants chose to analyse different aspects of language during the pandemic; medical terminology and its relevant vocabulary were the same for all countries. The conversation goes beyond the scope of linguistics, as it is important for the researchers to characterise measures taken by governments to combat Covid-19 and the public's reaction to them as reflected through language. Additionally, the authors focus on spontaneous linguistic responses to the pandemic in the form of language games, metaphors, and references to historical memory of combatting disasters. The pandemic has also caused long-standing forms of speech communication to change. Researchers from different European countries have taken part: Arto Mustajoki (University of Helsinki, Finland; National Research University Higher School of Economics, Moscow, Russia), Nadezjda Zorikhina Nilsson (Stockholm University, Sweden), Rafael Guzmán Tirado (University of Granada, Spain), Anna Tous-Rovirosa and Daria Dergacheva (Autonomous University of Barcelona, Spain). The conversation was moderated by Irina Vepreva and Tatiana Itskovich (Ural Federal University Yekaterinburg, Russia). ; Тема Covid‑19, актуальная для этого года, обретает новые грани как исследовательская проблема мирового масштаба в социокоммуникативном и лингвистическом аспектах. Исследователи обращаются к проблеме языкового реагирования на социально-психологическую обстановку, сложившуюся в разных странах в эпоху коронавируса. Объективные обстоятельства современного общения заставляют научное сообщество искать новый формат обсуждения насущных проблем. Предложенная редколлегией журнала форма письменного диалога позволяет как привести информацию об источниках высказываний о коронавирусе, так и подкрепить теоретические положения ссылками на научные изыскания. Участники дискуссии выбрали различные аспекты анализа языкового существования в период пандемии. В поле наблюдений были включены вопросы, связанные с лексиконом дискурса пандемии, который носит глобальный характер: медицинская терминология и актуальная лексика оказались общими для всех стран. Разговор выходит за рамки лингвистического обзора, поскольку важно было охарактеризовать действия правительства по борьбе с коронавирусом и общественную реакцию на эти действия, отраженную в языковых явлениях. В стороне не осталось обсуждение стихийно складывающейся языковой реакции на пандемию, выраженной в фактах языковой игры и метафорики, а также обращения к исторической памяти народа о противостоянии бедствиям. Пандемия оказала влияние и на устоявшиеся формы речевой коммуникации. В обсуждении приняли участие исследователи из разных стран Европы: Арто Мустайоки (А. М.; Хельсинкский университет, Финляндия; Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики», Москва, Россия), Надежда Зорихина-Нильссон (Н. З.-Н.; Стокгольмский университет, Швеция), Рафаэль Гусман Тирадо (Р. Г.-Т.; Гранадский университет, Испания), Анна Тоус-Ровироса, Дарья Дергачева (А. Т.-Р., Д. Д.; Свободный университет Барселоны, Испания). Модераторами обсуждения стали Ирина Вепрева и Татьяна Ицкович (И. В., Т. И.; Уральский федеральный университет, Екатеринбург, Россия). ; Artikelns språk är ryska och engelska. Engelsk titel: Covid-19 : A Disaster in the Linguistic Dimension of Different Countries Transkriberad titel: Covid-19 : katastrofa v jazykovom izmerenii raznych stran
Год прошедший, 2020-й, равно как и год начавшийся, надолго останутся в памяти и ныне живущих, и будущих поколений жителей Земли. Причина этого в пояснении не нуждается – пандемия коронавирусной инфекции и те колоссальные проблемы, с которыми столкнулось человечество. Их перечень чрезвычайно велик и все еще до конца не осознан и весьма далек от завершения.По мере вхождения пандемии в нашу жизнь, менялось (и до сих пор изменяется) осмысление и происходящего, и ближайшего, и отдаленного будущего. Это касается не только каждого из нас (инфекция где-то далеко, она уже рядом, «Боже мой, я заболел!», жизнь продолжается, но умерших не вернуть), но и различных по размеру и месту в обществе организаций (от домохозяйств и отдельных предприятий до государств и мирового сообщества в целом).Наиболее психологически сложным был начальный период. Шок от встречи с неведомым – понятно, что болезнь, но непонятно, каковы симптомы, как лечить и какие могут быть последствия. Ответная реакция и каждого из нас, и общества в целом – ограничение мобильности, уменьшение контактов с целью предотвращения лавинообразного распространения инфекции. При этом страны и народы по-разному проходили и проходят этот путь. С различной динамикойзаболевших и умерших, разными ограничительными мерами.Еще одна не менее значимая для аудитории «ЭКО» тема, – те меры и шаги, которые предпринимались и еще будут предприниматься, чтобы не только избежать финансово-экономического коллапса в стране, наполовину парализованной ограничениями, но и заложить основу устойчивого функционирования и развития экономики в будущем.В необходимости такого подхода в России есть общественный консенсус, который подчеркнул Президент РФ В. В. Путин: « …важно не просто вернуть ключевые макроэкономические показатели на докризисный уровень, а выйти на устойчивую траекторию развития. Причём это касается не только национальной экономики, но и социальной сферы, демографии…»1. В русле данного подхода был, в частности, разработан и «Общенациональный план действий»2.Однако при общем консенсусе относительно вектора шагов и мер, направленных на восстановление экономики от шока, имеется значительная неопределенность в том, что касается конкретных шагов и тех мер, которые необходимо предпринять для движения по этому пути.Для этого они должны иметь не только «антипандемическую» направленность, но во многом быть ориентированы на целый комплекс проблем, решение которых ранее откладывалось, или же достигнутые к настоящему времени результаты были далеки от желаемых.Автор солидарен с мнением польского коллеги Г. В. Колодко относительно того, что «надежду на лучшее будущее может подарить постепенный переход к новому прагматизму, который представляет собой стратегию умеренности в экономической деятельности, а также экономически, социально и экологически устойчивое развитие на основе инновационной, неортодоксальной и целостной экономической теории. Пандемия станет серьезным вызовом для общественных наук (не только для экономики), поскольку старый образ мышления часто будет бесполезен при анализе и объяснении новых ситуаций»3.Необходимость отхода от многих «ортодоксальных истин» в экономической науке и политике сегодня высказывают многие исследователи и специалисты. Так, например, американские коллеги пишут о неэффективности использования в чистом виде таких «канонических» мер стимулирования экономического роста, как поддержание низкой учетной ставки по кредитам и увеличение госдолга: «…сейчас даже те, кто выступают за расширение масштабов заимствования согласны с тем, что более целесообразно инвестировать эти средства в строительство дорог, развитие зеленой энергетики и другие проекты, которые будут способствовать увеличению производительности и экономическому росту»4.Переход к большему прагматизму в экономической политике связан как с пересмотром применимости прежних экономических догм, так и с более глубоким пониманием особенностей поведения в изменившихся условиях различных субъектов и объектов экономических процессов.Одна из проблем, связанных с отказом от догматизма, относится и феномен так называемой «дискурсивной шизофрении» (по определению Ж. Сапира) – ситуации, когда «на языке одно, в головах другое, в практических действиях третье» (см. материал Э. Ш. Веселовой). Проблема, особенно отчетливо проявившаяся во время кризиса, на самом деле не нова. Следствием подобной «шизофрении», например, стал тот факт, что в результате ориентации финансовых властей США преимущественно на меры поддержки низкой учетной ставки «…в среднем за последние три десятилетия размер богатства вырос на 300% для 1% семей, на 200% для следующих 9% семей, на 100% для последующих 40% семей, не вырос совсем для остальных 50%. При этом одна из 10 семей в рамках этих 50% имела отрицательный прирост своего богатства (т.е. сейчас имеют меньше, чем ранее)»5.В России к отмеченному выше феномену с полным основанием может быть отнесено то, что «реальное распределение средств поддержки не соответствует декларациям о «социальной направленности» антикризисного пакета (мнение А. А. Широва, см. материал Э. Ш. Веселовой). Не менее «впечатляющим» действием «дискурсивной шизофрении» становится то, что «российские банки являются … бенефициарами нынешнего кризиса» (мнение А. К. Моисеева, там же). Не менее яркой иллюстрацией можно считать и создание и деятельность Фонда национального благосостояния (ФНБ). При социально-ориентированном названии и аналогичной декларируемой его роли, данный институт не имеет ничего общего с обеспечением соответствующих приоритетов экономической политики, выступая главным образом инструментом поддержки крупных проектов (как правило, и без того высокоэффективных – таких, как СПГ-Ямала, ЗапСибНефтехим и др.). В то же время «имея более 12% ВВП в фонде национального благосостояния, собираемся покрывать дефицит бюджета в основном за счет заимствований (мнение А. А. Широва, там же).Предрасположенность к догмам и инерции при решении проблем не позволяет обеспечивать развитие новых экономических процессов и явлений, которые мощно заявили о себе в период пандемии. К их числу, несомненно, относится развитие «экономики свободной занятости» (гигономики), а также возможность введения безусловного базового дохода, который может привести к запустению больших городов (по мнению Saxo Bank). В числе драйверов данных процессов –наука и новые технологии. «Близится эпоха безусловного базового дохода, означающая новую жизнь и новые приоритеты. Потребуется также новый способ перераспределения благ, иначе все ресурсы окажутся сконцентрированными в руках монополий и действующих рантье. Один из главных факторов, обеспечивающих такое будущее, – увеличение доступной энергии на душу населения практически без негативных последствий для окружающей среды – дополнительной энергии хватит на питание высокотехнологичных систем вроде передового ИИ и квантовых компьютеров»6. Увы, о роли науки и новых технологий в решении возникающих проблем в «Общенациональном плане…» можно прочитать только между строк.Актуальность прагматизма в решении социальных, экономических и экологических проблем хорошо иллюстрируют статьи о двух столь разных сферах экономической деятельности, как футбол (статья И. В. Солнцева) и экотуризм и природоохранная деятельность (статья Г. М. Мкртчяна и И. Ю. Блам). С одной стороны, пандемия высветила те проблемы и нерешенные вопросы, которые до этого были «в тени», а с другой – позволила выйти на более рациональные и устойчивыеподходы к их решению. В частности, отчетливо стало видно, что опора только на экотуризм как сферу занятости и благополучия рекреационных территорий лишена оснований и требует существенной корректировки.Переход к экономической политике, базирующейся на прагматизме (знания и понимания конкретных условий и рамок решения тех или иных проблем в изменившихся условиях) в противовес догматическим «истинам» немыслим вне активного участия всех заинтересованных сторон – не только бизнеса и власти, но и общества, включая и научное сообщество, и отдельных его граждан. 1 Совещание по экономическим вопросам ٢١ января ٢٠٢١ года. URL: http://www.kremlin.ru/events/president/news/649122 Общенациональный план действий, обеспечивающих восстановление занятости и доходов населения, рост экономики и долгосрочные структурные изменения в экономике (одобрен на заседании Правительства РФ ٢٣ сентября ٢٠٢٠ г. (протокол № ٣٦, раздел VII) № П13–60855 от 2 октября 2020 г.). 27 октября 2020. URL: https://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/74678576/3 Колодко Г. В. Последствия. Экономика и политика в постпандемическом мире // Вопросы экономики. 2020. № 5. С. 25–44.4 Sharma Ruchir Dear Joe Baiden, deficit still matter. New president's plans for more stimulus risk exacerbating inequality and low productivity growth. – FT. com. URL: https://www.ft.com/content/d49b537a-95f8–4e1a-b4b1–19f0c44d751e?emailId=60085dbab753830004c66b5d&segmentId=7d033110-c776–45bf-e9f2–7c3a03d2dd265 Sharma Ruchir – Указ. соч.6 Хвостик Е. Вакцинация от COVID-١٩ разрушит корпорации, а крупные города опустеют Saxo Bank представил «шокирующие предсказания» на 2021 год // Коммерсантъ. 2020. 08 дек. URL: https://www.kommersant.ru/doc/4604064?utm_source=yxnews&utm_medium=desktopГлавный редактор «ЭКО»КРЮКОВ В.А.
