Suchergebnisse

The digital transformation of the Russian economy, due to the digitalization of the world economy, and the need to increase the competitiveness and security of the national economy, is an urgent scientific and practical task. One of the basic concepts of the digital economy is "digital inclusion", which determines the competitiveness of an individual, a company, a region, and a country in the digital economy. The level of "digital inclusion" is significantly differentiated both between individual countries and within the country, between population groups. Differences in the level of "digital inclusion" are the reason for the digital gap, which is firmly establishing among other "traditional" forms of inequality. However, "digital inclusion" is practically not considered by Russian researchers. In addition, it is not paid attention to in the program documents of the government of the Russian Federation, dedicated to the digitalization of the Russian economy.The study systematizes the elements and principles of the digital economy, their impact on the determinants of economic efficiency, and the system of economic risks. The reasons for the differences between countries in the speed of building the digital economy, the role of information and communication technologies (ICT), and systems of skills required in the digital economy are analyzed. The concept of digital inclusion as a socio-economic phenomenon has been analyzed, a methodology has been developed for a comprehensive assessment of the digital inclusion of the constituent entities of the Russian Federation, based on the multiple access model, which comprises five aspects of digital inclusion, a motivational, aspect, a material aspect, an aspect of the ICT skills and the purpose of their use. The developed technique is based on the theory of multidimensional comparisons (distance method). A system of factorial indicators of digital inclusion has been developed. The digital inclusion of 85 constituent entities of the Russian Federation has been assessed and their ranking is made according to the "digital involvement" indicator ; Цифровая трансформация российской экономики, обусловленная цифровизацией мировой экономики, потребностью в повышении конкурентоспособности и безопасности национальной экономики, является актуальной научной и практической задачей. Одним из базовых понятий цифровой экономики является «digital inclusion» (англ.) «цифровая включенность», которая определяет конкурентоспособность личности, фирмы, региона и страны в цифровой экономике. Уровень «цифровой включенности» существенно дифференцирован как между отдельными странами, так и внутри страны, между группами населения. Различия в уровне «цифровой включенности» является причиной цифрового неравенства, занимающего все более прочные позиции среди других «традиционных» форм неравенства. Однако «цифровая включенность» практически не рассматривается российскими исследователями. Кроме того, ей не уделяется внимания и в программных документах правительства Российской Федерации, посвященных цифровизации российской экономики.В работе систематизированы элементы и принципы цифровой экономики, их влияние на определители экономической эффективности и систему экономических рисков. Проанализированы причины различий между странами в скорости построения цифровой экономики, роль информационно-коммуникационных технологий (ИКТ) и систем навыков, необходимых в цифровой экономике. Проанализировано понятие «цифровая включенность» как социально-экономический феномен, разработана методика комплексной оценки цифровой включенности субъектов Российской Федерации, основанная на модели множественного доступа, включающая пять аспектов цифровой включенности – мотивационный, материальный, аспект ИКТ навыков и назначения их использования. В основе разработанной методики лежит теория многомерных сравнений (метод расстояний). Разработана система факторных показателей цифровой включенности. Произведена оценка цифровой включенности 85 субъектов РФ и произведено их ранговое рейтингование по показателю «цифровой включенности». Сделаны выводы о критически высокой дифференциации субъектов РФ по уровню «цифровой включенности».

Цифровизация экономики и развитие информационно-коммуникационных технологий выдвигают новые требования к обучению финансовых менеджеров. Именно этот фактор формирует адаптационные возможности к стремительно меняющимся условиям макросреды. Принципиально новая компетенция финансовых менеджеров заключается в способности применять цифровые платформы и сервисы для адекватного происходящим трансформациям управления финансовой сферой и государственных структур. Особые требования цифровая экономика предъявляет к формированию компетенций, которые обеспечат возможности постоянного овладения новыми цифровыми технологиями и будут способствовать реализации на практике концепции «обучение в течение всей жизни». В статье рассмотрены информационные ресурсы для формирования информационных компетенций специалистов - финансовых менеджеров. Цифровизация обучения также способствует получению навыков оперативного и эффективного реагирования на быстрые изменения предпринимательской среды, умения не только применять на практике полученные в процессе обучения в вузе знания, навыки и умения, но и обладать способностью осваивать новые технологии, системы, методы и инструменты, активно проникающие во все сферы жизни общества. Перспективным направлением становится применение цифровых технологий в процессе подготовки финансовых менеджеров, что предполагает включение цифровых компонентов во все дисциплины (модули, практики) вариативного блока, формирующие профессиональные компетенции.
The digitalization of the economy and the development of information and communication technologies put forward new requirements for the training of financial managers. It is this factor that forms the adaptive capacity to the rapidly changing conditions of the macro environment. A fundamentally new competence of financial managers lies in the ability to use digital platforms and services to adequately manage the ongoing transformations in the management of the financial sector and government structures. The digital economy imposes special requirements on the formation of competences that will provide opportunities for continuously mastering new digital technologies and will contribute to the practical implementation of the concept of lifelong learning. The paper considers the information resources for the formation of information competences at financial managers. The digitalization of education also contributes to the acquisition of skills to quickly and effectively respond to rapid changes in the business environment, the ability not only to put into practice the knowledge, skills and abilities acquired in the process of studying at a university, but also to have the ability to master new technologies, systems, methods and tools, actively penetrating into all spheres of society. A promising direction is the use of digital technologies in the process of training financial managers, which involves the inclusion of digital components in all disciplines (modules, practical trainings) of the variable block that form professional competences.

The article is devoted to the dissemination of online media technologies that led to the evolution of the life structure of modern youth. in a global information society. Internet communication, forming a virtual dimension of reality, represents a new habitat for youth interactive communities and the implementation of political communications. The author argues that network media in the digital age have become the most important institution of political socialization of the younger generation. The analysis of the priority directions of the media policy of the subjects of the political process using digital and network technologies showed that this mechanism is rapidly developing.

English version of the article on pp. 161-164 at URL: https://panor.ru/articles/impact-of-online-media-on-the-socialisation-and-inclusion-of-the-young-in-the-digital-age/65922.html

The digital transformation of all socio-economic spheres of the country determines the inclusion of digital factors in the assessment of investment potential. The aim of this paper is to justify the need to include digital factors in assessing the investment potential and the assessment of the digital potential of St. Petersburg. The study includes statistical methods of correlation analysis, average values, comparison, and grouping. This paper defines the concept of digital potential; highlights indicators of digital technology development; presents a methodology and assessment of the digital capacity of St. Petersburg compared with other cities of federal status through 2016–2018. The author features three key components of digital potential: information and communication technology (ICT) infrastructure, digital government, and e-business. The study shows that St. Petersburg's digital potential is sustainably growing. The research reveals that the digital capacity of St. Petersburg is improving by boosting the "e-business" component which reflects the use of ERP and CRM systems by organizations, as well as by the e-commerce. The low level of the "digital government" component has a negative effect on the integral level of digital potential despite the ongoing digitization process in the public sector services. The conclusions of the study suggest that the use of digital channels to interact with public authorities, the digitization of businesses, as well as the implementation of electronic workflow processes will improve the digital potential of St. Petersburg. Taking digital factors into account as a part of the investment potential of a city will make it possible to accurately assess its investment attractiveness. The findings of the study may be useful to scientists, rating agencies, and government officials when making investment decisions. The prospects for future research on this topic consist of expanding its base, clarifying the components of the digital potential factors, and methods for assessing the investment attractiveness of a territorial entity. ; Цифровая трансформация всех сфер социально-экономического развития страны обусловливает актуальность включения цифровых факторов в оценку инвестиционного потенциала. Цель статьи — обоснование необходимости включения цифровых факторов в оценку инвестиционного потенциала и оценка цифрового потенциала города Санкт-Петербурга. Автор использует методы сравнения и группировки, обобщения и синтеза, индексный и корреляционный анализ. Определено понятие цифрового потенциала; предложены показатели, характеризующие развитие цифровых технологий; разработана методика и проведена оценка цифрового потенциала города Санкт-Петербурга в сравнении с другими городами федерального значения за период 2016–2018 гг. Выделены три ключевые компоненты цифрового потенциала: информационно-коммуникационная инфраструктура, цифровое правительство и электронный бизнес. Показано, что цифровой потенциал города Санкт-Петербурга имеет тенденцию к умеренному росту. Реализации цифрового потенциала Санкт-Петербурга способствует высокий уровень компоненты «электронный бизнес», который отражает использование организациями ERP и CRM-систем, а также продажи через сеть Интернет. Низкий уровень компоненты «цифровое правительство» отрицательно влияет на интегральный уровень цифрового потенциала, несмотря на продолжающиеся процессы цифровизации при оказании государственных услуг населению. Сделан вывод, что повышению цифрового потенциала Санкт-Петербурга будет способствовать использование цифровых каналов для осуществления взаимодействия с органами власти, интеграция информационных систем внутри организаций, а также активное использование электронного документооборота. Учет цифровых факторов в составе инвестиционного потенциала города позволит более точно оценить его инвестиционную привлекательность. Результаты исследования могут быть полезны ученым, рейтинговым агентствам и государственным служащим для принятия инвестиционных решений. Перспективы дальнейшего исследования данной тематики — в расширении ее базы, уточнении состава частных факторов цифрового потенциала и методики оценки инвестиционной привлекательности территориального образования.

The article assesses the chances of Russia's inclusion in the rapidly developing in the space of «Greater Eurasia» e-Commerce. The essence of the transformation of value chains in cross-border markets of consumer goods through e-Commerce is characterized; the existing architecture of marketplaces in Europe and Asia is considered; the limitations of our country's participation in the processes of digitalization of international trade are revealed. The information and regulatory aspects of the problem are touched upon. The conclusion, according to which Russia is able to form a competitive national infrastructure for digital trading if solve the dilemma of regulation and will also attract national digital platform for Federal information systems.

As a young and developing city, Astana and its people is preparing its way to become a smart city. A smart city "improves the quality of life for its citizens through technological means" (Guerra, 2017). Kourtit, Nijkamp, & Arribas (2012) define smart cities as highly productive cities as they perform to have highly educated people. Digital Kazakhstan is a state program which aims to augment the quality of life of the mankind by introducing and integrating digital technologies to the citizens' daily life.As technologies play a vital role in improving the people's lives, it has also an effect in the field of education. The educational sector will directly benefit from this technological trend as students, faculty, and researchers will have a faster and convenient way of getting relevant results through the available online tools available in public or academic libraries. The state prepares its nationals to be information and digital literate making its people highly competent and competitive (Digital Kazakhstan, 2018).This paper introduces the development of Institutional Repositories as possible technological component of a smart city. In Kazakhstan, the government is pushing towards providing better online access to its citizens. With this advent of smart city, how can libraries deliver and establish itself as a driving force in developing a smarter city? A smart city is inclusive and it requires effective services that a cultural center just like a library could provide. Libraries are great partners in informing and engaging its citizens through its programs and services (Mersand, Gasco-Hernandez, Gil-Garcia, Burke, Sutherland & Figueroa, 2018). Smart cities should have smart libraries which serve as a central hub for continuous learning and knowledge sharing. Smart libraries are governed by smart people that offersmart place and smartservices (Schöpfel, 2018). Libraries are now seen as centers that could be an avenue for social participation and collaboration and a place where smart people can sharpen their critical thinking skills. Innovative programs, workshops, and trainings are often part of a library service to enhance learning. The government is also embarking on digital library projects being spearheaded by the National Academic Library.The aim of this paper is to introduce the development of Institutional Repositories as possible technological component of a smart city. With projects being developed, how sufficient in terms of open access information does the five largest cities of Kazakhstan have? State universities have their own institutional repository projects that may be a good inclusion to the smart city project. A survey of Astana university libraries and other four major cities was conducted to find out the number of existing Institutional Repositories that could possibly support the goal of the government to realize its full potential to be an innovative smart city. Furthermore, the paper will highlight challenges that each library is currently facing in building an institutional repository with a goal of improving the open access environment in Kazakhstan ; Как молодой и развивающийся город, Астана и ее жители планируют развитие умного города. Умный город «улучшает качество жизни своих граждан с помощьюновых технологий» [9]. Kourtit, Nijkamp & Arribas [10] определяют умные города как высокопродуктивные города, в которых работают высокообразованные люди. Эта статья представляет развитие институциональных репозиториев как возможную технологическую составляющую умного города. В Казахстане правительство стремится обеспечить своим гражданам более широкий доступ к Интернету. Правительство также инициировало проект создания Казахстанской национальной электронной библиотеки, возглавляемой Национальной Академической Библиотекой. Насколько достаточно пять крупнейших городов Казахстана с учетом разрабатываемых проектов предоставляют и поддерживают открытый доступ к информации? Государственные университеты имеют свои собственные проекты – Институциональные Репозитории, которые могут быть одним из главных направлений в развитии проекта «Умный город». Авторами был проведен опрос университетских библиотек Нур-Султана (Астаны) и четырех других крупных городов, чтобы выяснить количество существующих институциональных репозиториев, которые могли бы поддержать цель правительства в реализации инновационного и умного города. В данной статье освещены проблемы, с которыми в настоящее время сталкиваются библиотеки при создании институционального репозитория с целью улучшения среды открытого доступа в Казахстане. Результаты опроса показали, что не во всех умных городах Казахстана существуют институциональные репозитории. ; Як молоде та розвиваюче місто, Астана та її жителі планують розвиток розумного міста. Розумне місто «покращує якістьжиття своїх громадян за допомогою нових технологій» [9]. Kourtit, Nijkamp &Arribas [10] визначають розумні міста як високопродуктивні міста, в яких працюють високоосвічені люди. Ця стаття являє розвиток інституційних репозитаріїв як можливу технологічну складову розумного міста. У Казахстані уряд прагне забезпечити своїм громадянам більш широкий доступ до Інтернету. Уряд також ініціювала проект створення Казахстанської національної електронної бібліотеки, яку очолює Національна Академічна Бібліотека. Наскільки достатньо п'яти найбільших міст Казахстану з урахуванням розроблюваних проектів, які надають і підтримують відкритий доступ до інформації? Державні університети мають свої власні проекти – Інституційні Репозиторії, які можуть бути одним із головних напрямків у розвитку проекту «Розумне місто». Авторами було проведено опитування серед університетських бібліотек Нур-Султана (Астани) і чотирьох інших великих міст, для з'ясування кількості існуючих інституційних репозитаріїв, які могли б підтримати мету уряду в реалізації інноваційного та розумного міста. У цій статті висвітлено проблеми, з якими на сьогодні стикаються бібліотеки при створенні інституційного репозиторію з метою поліпшення середовища відкритого доступу в Казахстані. Результати опитування показали, що не у всіх розумних містах Казахстану існують інституційні репозиторії.

As a young and developing city, Astana and its people is preparing its way to become a smart city. A smart city "improves the quality of life for its citizens through technological means" (Guerra, 2017). Kourtit, Nijkamp, & Arribas (2012) define smart cities as highly productive cities as they perform to have highly educated people. Digital Kazakhstan is a state program which aims to augment the quality of life of the mankind by introducing and integrating digital technologies to the citizens' daily life.As technologies play a vital role in improving the people's lives, it has also an effect in the field of education. The educational sector will directly benefit from this technological trend as students, faculty, and researchers will have a faster and convenient way of getting relevant results through the available online tools available in public or academic libraries. The state prepares its nationals to be information and digital literate making its people highly competent and competitive (Digital Kazakhstan, 2018).This paper introduces the development of Institutional Repositories as possible technological component of a smart city. In Kazakhstan, the government is pushing towards providing better online access to its citizens. With this advent of smart city, how can libraries deliver and establish itself as a driving force in developing a smarter city? A smart city is inclusive and it requires effective services that a cultural center just like a library could provide. Libraries are great partners in informing and engaging its citizens through its programs and services (Mersand, Gasco-Hernandez, Gil-Garcia, Burke, Sutherland & Figueroa, 2018). Smart cities should have smart libraries which serve as a central hub for continuous learning and knowledge sharing. Smart libraries are governed by smart people that offersmart place and smartservices (Schöpfel, 2018). Libraries are now seen as centers that could be an avenue for social participation and collaboration and a place where smart people can sharpen their critical thinking skills. Innovative programs, workshops, and trainings are often part of a library service to enhance learning. The government is also embarking on digital library projects being spearheaded by the National Academic Library.The aim of this paper is to introduce the development of Institutional Repositories as possible technological component of a smart city. With projects being developed, how sufficient in terms of open access information does the five largest cities of Kazakhstan have? State universities have their own institutional repository projects that may be a good inclusion to the smart city project. A survey of Astana university libraries and other four major cities was conducted to find out the number of existing Institutional Repositories that could possibly support the goal of the government to realize its full potential to be an innovative smart city. Furthermore, the paper will highlight challenges that each library is currently facing in building an institutional repository with a goal of improving the open access environment in Kazakhstan ; Как молодой и развивающийся город, Астана и ее жители планируют развитие умного города. Умный город «улучшает качество жизни своих граждан с помощьюновых технологий» [9]. Kourtit, Nijkamp & Arribas [10] определяют умные города как высокопродуктивные города, в которых работают высокообразованные люди. Эта статья представляет развитие институциональных репозиториев как возможную технологическую составляющую умного города. В Казахстане правительство стремится обеспечить своим гражданам более широкий доступ к Интернету. Правительство также инициировало проект создания Казахстанской национальной электронной библиотеки, возглавляемой Национальной Академической Библиотекой. Насколько достаточно пять крупнейших городов Казахстана с учетом разрабатываемых проектов предоставляют и поддерживают открытый доступ к информации? Государственные университеты имеют свои собственные проекты – Институциональные Репозитории, которые могут быть одним из главных направлений в развитии проекта «Умный город». Авторами был проведен опрос университетских библиотек Нур-Султана (Астаны) и четырех других крупных городов, чтобы выяснить количество существующих институциональных репозиториев, которые могли бы поддержать цель правительства в реализации инновационного и умного города. В данной статье освещены проблемы, с которыми в настоящее время сталкиваются библиотеки при создании институционального репозитория с целью улучшения среды открытого доступа в Казахстане. Результаты опроса показали, что не во всех умных городах Казахстана существуют институциональные репозитории. ; Як молоде та розвиваюче місто, Астана та її жителі планують розвиток розумного міста. Розумне місто «покращує якістьжиття своїх громадян за допомогою нових технологій» [9]. Kourtit, Nijkamp &Arribas [10] визначають розумні міста як високопродуктивні міста, в яких працюють високоосвічені люди. Ця стаття являє розвиток інституційних репозитаріїв як можливу технологічну складову розумного міста. У Казахстані уряд прагне забезпечити своїм громадянам більш широкий доступ до Інтернету. Уряд також ініціювала проект створення Казахстанської національної електронної бібліотеки, яку очолює Національна Академічна Бібліотека. Наскільки достатньо п'яти найбільших міст Казахстану з урахуванням розроблюваних проектів, які надають і підтримують відкритий доступ до інформації? Державні університети мають свої власні проекти – Інституційні Репозиторії, які можуть бути одним із головних напрямків у розвитку проекту «Розумне місто». Авторами було проведено опитування серед університетських бібліотек Нур-Султана (Астани) і чотирьох інших великих міст, для з'ясування кількості існуючих інституційних репозитаріїв, які могли б підтримати мету уряду в реалізації інноваційного та розумного міста. У цій статті висвітлено проблеми, з якими на сьогодні стикаються бібліотеки при створенні інституційного репозиторію з метою поліпшення середовища відкритого доступу в Казахстані. Результати опитування показали, що не у всіх розумних містах Казахстану існують інституційні репозиторії.

The article analyzes the problem of using digital technologies and the online space within the framework of labor law, based not only existing regulatory legal acts but also legislative drafts in the field of the digitalization of labor relations. Therewithal, the purpose of the study is to generalize current and future Russian legislation, to manifest the contradictions and gaps in the legislation, to evaluate laws and regulations from a practical point of view, and to elaborate proposals for their improvement. For this purpose, the authors take into account the existing experience gained in the course of experiments on the introduction of electronic document management by individual employers. The achievement of the research goals is ensured by the use of the formal legal method. First of all, the article draws attention to the tendency of expanding the differentiation of the labor regulation, caused by many factors, including the informatization of all social relations. It is concluded that the transition to an innovative, socially-oriented economy is impossible without a flexible labor market with new areas of employment, including employment through the use of information technology resources. Analyzing the practical aspects of electronic workflow, the article covers the theoretical aspect of the existence of the so-called "information legal relationship" in the subject of labor law. The analysis of the legislative drafts and the current legislation focuses on controversial wording and emphasizes that their incorrectness creates high risks of labor disputes. The authors insist that when introducing an electronic workflow, the parties should be provided with an alternative to the actions. The authors defend the view that it is necessary to clarify the scope of information transmitted by the employer to the Pension Fund of the Russian Federation when maintaining electronic employment record books with regard to the inclusion of information about employee awards in them. They also propose determining the ...

This article presents the results of a study of new forms of social inequality, as well as the features of their manifestation in modern Russia, carried out by employees of the Department of Modern Sociology of the Sociology Faculty of Moscow State University named after M.V. Lomonosov. Social inequality as a whole is defined as a specific form of social stratification in which individual individuals, social groups, layers or classes are at different levels of the vertical social hierarchy and have unequal opportunities to satisfy their material, social or spiritual needs. Much attention is paid to the analysis of the ideological foundations of global social inequality, which also includes national states in the vertical hierarchy of individuals, social groups, classes, and layers, which are accordingly ranked within the framework of the world community. It is proved that global social inequality is based on "market fundamentalism" — a special type of political thinking that elevates the principles of the "invisible hand of the market" and "non-interference of the state in the economic activities of economic entities" to the level of a totalitarian type of dogma. The practical embodiment of this dogma entails the reproduction of social inequality and extremely unfair social relations on a global scale.Among the forms of global social inequality, the leading role is played by resource inequality, however, along with the resource inequality, relatively new forms of social inequality are quite clearly manifested, which the Swedish sociologist G. Terborn singled out — vital inequality and existential inequality.Vital or biological inequality captures the basic characteristic of human existence, since it refers to categories such as, for example, environment and health. Existential inequality outlines a system of hierarchies based on inclusion / exclusion categories (social inclusion / exclusion). The article discusses in detail the features of the manifestation of all these forms of social inequality both within the world community and in Russia. In addition, a new methodological approach to the analysis of inequality from the standpoint of social constructivism was substantiated, when the question of what constitutes the basis of social inequality was supplemented by the question of how people themselves produce and reproduce social inequality in the usual practices of everyday social life. ; В настоящей статье представлены результаты исследования новых форм социального неравенства, а также особенностей их проявления в современной России, проведенного сотрудниками кафедры современной социологии социологического факультета Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова. Социальное неравенство в целом определяется как специфическая форма социальной стратификации, при которой отдельные индивиды, социальные группы, слои или классы находятся на разных ступенях вертикальной социальной иерархии и обладают неравными возможностями удовлетворения своих материальных, социальных или духовных потребностей. Большое внимание уделяется анализу идеологических основ глобального социального неравенства, которое включает в вертикальную иерархию индивидов, социальных групп, классов и слоев также национальные государства, которые соответствующим образом ранжируются в рамках мирового сообщества. Доказан тот факт, что в основе глобального социального неравенства лежит "рыночный фундаментализм" — особый тип политического мышления, возводящий принципы "невидимой руки рынка" и "невмешательства государства в экономическую деятельность хозяйствующих субъектов" на уровень догмы тоталитарного типа. Практическое воплощение данной догмы влечет за собой воспроизводство социального неравенства и крайне несправедливых социальных отношений в глобальном масштабе.Среди форм глобального социального неравенства ведущую роль играет неравенство ресурсное, однако наряду с ресурсным достаточно ярко проявляют себя такие относительно новые формы социального неравенства, которые выделил шведский социолог Г. Терборн — неравенство витальное и неравенство экзистенциальное.Витальное или биологическое неравенство фиксирует базовую характеристику человеческого существования, поскольку обращается к таким категориям, как, например, окружающая среда и здоровье. Экзистенциальное неравенство очерчивает систему иерархий, основанных на категориях включения/исключения (социальной инклюзии/эксклюзии). В статье детально рассматриваются особенности проявления всех этих форм социального неравенства как в рамках мирового сообщества, так и в России. Кроме того, обоснован новый методологический подход к анализу неравенства с позиций социального конструктивизма, когда вопрос о том, что составляет основание социального неравенства, был дополнен вопросом о том, как сами люди производят и воспроизводят социальное неравенство в обычных практиках повседневной социальной жизни.