Suchergebnisse

The rise to power of the Suga Cabinet in Japan in September 2020 and the victory of J. Biden in the U.S. presidential elections in November 2020 will have a considerable impact on Tokyo's security policy. According to one view, a focus on the global agenda would force Biden to step up dialogue with China, which could damage the Japan-U.S. security relations. Others say that Biden will not correct the «hawkish» policy towards China that has emerged under D. Trump, and therefore Japan has no good reason for concern. In its security policy Japan will in any case continue to rely on the Security Treaty with the United States, strengthen security dialogue with India, Australia and other «like-minded» democracies, and develop political dialogue with China and Russia. However, it is too early to ascertain what will be the priorities of this policy and will there be a tilt in any direction.

Раздел "Международные отношения и внешняя политика" ; Статья посвящена исследованию политики Республики Беларусь в сфере обеспечения безопасности. В работе рассматриваются структуры обеспечения безопасности в регионе, анализируются пути повышения их эффективности в нейтрализации новых угроз и отмечаются возможности налаживания конструктивного диалога. Объектом исследования стал «российский фактор» как наиболее важное стратегическое направление внешней политики и политики обеспечения безопасности Республики Беларусь. Авторами подробно рассматривается военный аспект белорусско-российской интеграции, анализируется степень контактов Беларуси и России в оборонной сфере, приводятся примеры военно-технического сотрудничества. Изучаются подходы руководства страны к таким военно- политическим структурам, как Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) и Организация Североатлантического договора (НАТО). Высказывается тезис о том, что национальным интересам республики отвечает конструктивное взаимодействие и сотрудничество со всеми, без исключения, многосторонними структурами безо¬пасности в регионе, предлагается концепция прагматичного взаимодействия с НАТО на западных границах при акцентировании военного сотрудничества с Российской Федерацией как приоритетного и действительно стратегического. = The article examines the Republic of Belarus policy in the field of security. Security structures in the region are considered, ways of increasing their efficiency in challenging new threats are analyzed, and opportunities for establishing a constructive dialogue are noted in the article. The paper is focused on the role of the Russian factor in enhancing national security and defense of Belarus since special ties with Russia form the mainstream of Belarus' foreign and security policy. The military component of the Belarusian-Russian integration is of a particular interest in this regard. Large-scale tasks in the security area between the two countries, treaties on military cooperation and joint efforts on provision for regional security in the military sphere are covered. The Belarus' attitude to such political and military alliances as the Collective Security Treaty Organization (CSTO) and North Atlantic Treaty Organization (NATO) is presented in detail. The authors argue that the formation of an even, stable and dynamic relationship with all structures for common security in the region serves national interests of Belarus. The paper favors maximum flexibility in the Belarus' foreign and security policy, genuine pragmatism and openness for diverse options in the relations with NATO — while stressing key strategic axis to military cooperation with the Russian Federation in strengthening national security.

Ключевые слова: безопасность человека; добрые услуги; насильственный экстремизм; разоружение и нераспространение оружия; частные военные и охранные компании; Инициатива Нансена; Совет ООН по правам человека; смертная казнь; миграционные партнерства. = Keywords: human security; good offices; violent extremism; disarmament and non-proliferation; private military and security companies; Nansen Initiative; UN Human Rights Council; death penalty; migration partnerships. ; Статья посвящена реализации концепции безопасности человека во внешней политике и политике безопасности Швейцарии. В ней дается краткий обзор исследований этой концепции и ее отдельных аспектов. Оценивается международная обстановка после окончания холодной войны и прослеживается история разработки концепции, начиная от первого упоминания в Докладе ООН о человеческом развитии (1994 г.) до итоговой формулировки (2012 г.), содержащей право всех людей на свободу от страха, свободу от нужды и свободу жить в достойных условиях. Делается акцент на том, что Конфедерация включила эту концепцию в свою политику в начале 2000-х гг., когда стратегия безопасности через сотрудничество (с 1999 г.) окончательно сменила ее предыдущую концепцию всеобщей обороны (с 1973 г.). Дается информация о соответствующей национальной правовой базе, работе координационного органа (отдела по вопросам безопасности человека) и механизмах финансирования. Описывая четыре основных направления деятельности Швейцарии в этой сфере – политику мира, гуманитарную политику, политику в области прав человека и внешнюю политику в области миграции, автор обращает внимание на то, что в каждом из них Конфедерация поддерживает различные инициативы и выступает с собственными, а также стремится расширять и укреплять международный диалог и сотрудничество. ; The article deals with the implementation of the concept of human security in Switzerland's foreign and security policy. It provides a brief overview of the studies on this concept and its individual aspects. It assesses the international situation after the end of the Cold War and traces the development of this concept from its first mention in the UN Human Development Report (1994) to the final formula (2012) entitling all individuals to freedom from fear, freedom from want and freedom to live in dignity. The article emphasizes the fact that the Confederation incorporated this concept into its policy in the early 2000s, when the strategy of security through cooperation (since 1999) had completely replaced its previous concept of total defence (since 1973). It describes the relevant national legal framework, coordinating authority (Human Security Division) and credit facilities. While describing the four main areas of Switzerland's activities in this area, i.e., peace policy, humanitarian policy, human rights policy and foreign policy on migration, the author notes that in each of them the Confederation supports various initiatives and submits its own as well as seeks to increase and strengthen the international dialogue and cooperation.

Harmonisation of the foreign policies of the Western Balkan states with the EU Common Foreign and Security Policy (CFSP) within the Charter 31 of the pre-accession negotiations will be a significant obligation and challenge for most of them. Within this context, the author takes as a starting point the regular annual reports on the progress achieved by the states in the region. They show the degree of harmonisation of their foreign policies with this Union's mechanism (within four years in the 2011-2014 period). The author of the article particularly points to the real and substantial discrepancy between the normative framework of the EU CFSP and the specific activities taken by the Western Balkan states in the part concerning their position to the current crisis in Ukraine which, in a way, 'reflects' the geo-strategic interests of the 'West', on one hand, and those of the Russian Federation, on the other. At the same time, he points to the membership in the North Atlantic Alliance as a favourable framework for the acceleration of harmonisation of a country's foreign policy with the EU CFSP.

The article analyzes the situation in the Baltic countries during the interwar period with an emphasis on the period preceding the outbreak of World War II. Based on the analysis, a conclusion is drawn on the reasons and prerequisites for the annexation of Latvia, Lithuania and Estonia to the USSR, followed by the introduction of the Soviet troops on the territory of these countries.

The paper is dedicated to the role of the Black Sea region in the security policy of Romania. Approaches, patterns and results of this area of the foreign policy of Romania are studied since the period after the collapse of the USSR in 1991. The concepts and strategies of the national security and the strategies of national defense of Romania, adopted since 1994 are analysed. The key patterns and results of the security policy pursued by Romania in the Black Sea region are defined. The author concludes that this direction of Romania's policy is consistently based on the strategic partnership with the United States and solidarity with the approaches of the NATO and EU in the Black Sea region. The policy leads to the imbalance in the relations with the littoral states for which euro-atlanticism has not become an ideological basis for their foreign policy (Russia and Turkey). Amidst the absence of the search for a new model of relations with the littoral states, Romania's policy leads to the growth of the potential for confliction in the Black Sea region. ; В статье изучаются место и роль региона Черного моря в политике безопасности Румынии. Рассматриваются подходы, ключевые закономерности и результаты в этой сфере внешней политики Румынии, начиная с периода после распада СССР в 1991 г. Анализируются концепции и стратегии национальной безопасности и стратегии национальной обороны Румынии, принятые с 1994 г. по настоящее время. Автор приходит к выводу, что черноморское направление политики безопасности Румынии последовательно основывается на стратегическом партнерстве с США и солидарности с подходами НАТО и ЕС применительно к региону Черного моря. Этот выбор приводит к дисбалансу в отношениях Румынии с прибрежными черноморскими странами, для которых евроатлантизм не стал идеологической основой внешней политики (России и Турции). В отсутствие поиска новой модели отношений с прибрежными странами политика Румынии приводит к нарастанию конфликтного потенциала в Черноморском регионе.

The interest of Western countries in the Arctic region is growing with each new statement about the sharp climate change and the melting of the Arctic Ocean's glaciers. In addition to the threats related to the environmental situation in the Arctic zone, the desire to participate in shelf research and development, the potential of using the sea routes of the region by both the Arctic and non-Arctic states creates threats to the security of the Nordic countries.The coastal states, which in case of the escalation of tensions will be in the midst of a regional conflict in the Arctic, are Norway and Denmark. Therefore, the analysis of a level of Norwegian and Danish military security against a backdrop of increasing confrontation between Russia and West and changing climate situation in the region is urgent ., Nevertheless, to ensure a necessary level of defence capability as well as security of borders and zones of exceptional economic interests in the conditions of low temperatures is not so easy. This article examines the Norwegian and Danish approaches to the new military security challenges in the Arctic region. The paper contains examination of the doctrinal basis of military security along with the main documents that form the security concepts of the two countries in the Arctic region, and the reports of the defense ministries and scientific institutions surveys of military activities in the Arctic.Three directions of coastal countries' policy making in the issues of military security were chosen for comparison. Firstly, the relationships with the USA, the leader of the North Atlantic alliance, which allow us to determine the significance of Norway and Denmark in building NATO security in the north. Secondly, the relationships with the EU and separately with the Nordic countries are considered. This case shows the level of involvement of the European community in the issue of ensuring the Arctic security . Thirdly, the relationships with Russia which has the largest military contingent in the northern latitudes among the members of the Arctic Council, are reviewed. That gives an opportunity to analyze the possible development of Russian-Norwegian and Russian-Danish relationships, particularly the dialogue on maintaining security in the region.At the end of each subsection the author highlights the main findings on selected vectors of the security policy. In conclusion, the assessment of the current defense capability of Denmark and Norway is given, as well as the impact of NATO joint exercises on Russia's Arctic policy making is considered in order to highlight the role of coastal states in this context. ; Рост интереса западных стран к арктическому региону повышается с каждым новым заявлением о резком изменении климата и таянии ледников Северного Ледовитого океана. Помимо угроз, связанных с экологической обстановкой в арктической зоне, желание участвовать в изучении и разработке шельфов (шельф — это прибрежная зона, так что не вижу смысла использования «прибрежный» в этом случае), потенциальная возможность активно использовать морские пути региона как арктическими, так и неарктическими государствами, создает угрозу безопасности стран Северной Европы. Под критерии прибрежных государств, которые, в случае эскалации напряженности будут находиться в эпицентре регионального конфликта в Арктике, подпадают Норвегия и Дания.Именно поэтому анализ уровня военной безопасности этих двух стран, на фоне усиления конфронтации между Россией и Западом и изменения климатической обстановки в регионе, является актуальным, но прийти к необходимому уровню обороноспособности и обеспечению безопасности государственных границ и зон исключительных экономических интересов в условиях низких температур - нелегкая задача. В данной статье рассматривается норвежский и датский подходы к новым вызовам военной безопасности в арктическом регионе. В работе была исследована доктринальная основа военной безопасности, главные документы, формирующие концепции безопасности двух стран в арктическом регионе, а также отчеты министерств обороны и обзоры научных институтов военной деятельности в Арктике.Для сравнения было выбрано три направления выработки политики прибрежных стран в вопросах военной безопасности. Во-первых, это отношения с США, как с лидером североатлантического альянса, что позволяет определить значение Норвегии и Дании в построении безопасности НАТО на северном направлении. Во-вторых, рассмотрены отношения с ЕС и отдельно со странами Северной Европы, что дает возможность определить уровень вовлеченности европейского сообщества в вопросе обеспечения безопасности Арктики. В-третьих, отношения с Россией, как обладателем самого большого военного контингента на северных широтах среди стран членов Арктического совета, что дает возможность проанализировать возможное развитие российско-норвежских и российско-датских отношений, в частности, речь идет о поиске диалога по сохранению безопасности региона. В конце каждого подраздела приведены выводы о выбранных векторах политики безопасности, в заключении дана оценка нынешнему положению обороноспособности Дании и Норвегии, а также рассмотрено влияние совместных учений НАТО на ведение арктической политики России, с целью показать роль прибрежных государств в данном контексте.

Раздел - "Международные отношения" ; В статье проанализированы основные концептуальные подходы администрации Дж. Буша-младшего в военной политике США в Латинской Америке. Авторы подчеркивают новизну и преемственность основных положений стратегий национальной безопасности 2002 и 2006 гг., военных доктрин, направленных на подчинение стран континента стратегическим планам Пентагона. Такие планы создавали угрозу суверенитету латиноамериканских государств, особенно тех из них, которые предлагали альтернативы развития, встречавшие сопротивление США. = The article analyzes the main conceptual approaches of George W. Bush administration to the U. S. military policy in Latin America. The authors emphasize the innovation and continuity of the main provisions of national security strategies of 2002 and 2006, the military doctrines aimed at the subjugation of the continent to the Pentagon's strategic plans. These plans threatened the sovereignty of Latin American countries, especially of those that offered alternative ways of development that met with the resistance of the USA.

The strategic position of the South Caucasus prompted the regional players, Russia, Iran and Turkey, to seek more significant influence on this territory. Israel is not a direct actor in the South Caucasus. Still, the region is of great strategic importance for the foreign policy doctrine of the Israeli state, whose interests only intensified as Iran's influence had expanded after the lifting of sanctions in 2016. This article focuses on the region's importance to Israel in its regional and national security. Based on this, the paper identifies and analyzes Israel's geopolitical priorities and interests in the South Caucasus. The primary attention is paid to the main directions of Israel's foreign policy, focused on protecting its vital interests. Since the creation of the Israeli state, the central foreign policy doctrines have been researched. The main aspects of Israel's relations and interests with the region's states (particularly the role of Iran) have been analyzed. Israel's foreign policy is primarily tied to its deeply rooted historical traditions and is based on the principles of realism. Israel's interests and policy in the Caucasus have three main aspects: strategic - a means of encircling Iran, medium-term - the energy supply zone, short-term - a market for the sale of high-tech weapons and ammunition. At the same time, these dimensions pose a challenge for the three traditional regional players - Russia, Turkey and Iran - who are very reluctant to admit extra-regional actors. The novelty of the article lies in consideration of Israel as a new geopolitical actor in the South Caucasus in the triangle of relations between regional and local states, as well as a zone for ensuring Israel's geo-security. The main provisions and conclusions of the article can be used in scientific and pedagogical activities in assessing the issues of regional and national security, foreign policy and geopolitics of the South Caucasus.

The Azerbaijan-Russia borderline mainly goes by the Caucasian mountain range and close to the Samur riverbed. Main border posts are situated close to the Caspian seashore while the locals living in the Upper Dagestan area have difficulties with crossing borderline. The locals are represented by the so called "divided peoples" whose living area was divided with the state border after 1991. The former inner borders ignored ethnic areas but now they became the lines crossing the ethnic groups of Legins, Avars, Tzakhurs and Rutuls. Certainly, those peoples are interested in specific rules for crossing the border. At the same time, their areas have not got the equipped border offices and they have to spend a lot of time and money for travelling to the neighboring districts via Baku or Vladikavkaz. Such problems arouse the radical demands among locals. The Lezgin movement for an independent Lezgistan is the most famous among them. Its supporters were involved in a terrorist attack in Baku in 1990-s and now they collect files about any problems connected with border issues, including the results of a demarcation process. They attract attention to the facts of all assignments made by Russian representatives. The activity of other ethnic groups was comparatively lower and they could make an agreement with local authorities about division of powers. Obviously, any solution about development of the border infrastructure may stabilize the separatism activity in the area.

The author determines the key challenges and threats to cross-border security at Azerbaijan-Russia borderline on the basis of analysis of Federal and regional media, declarations made by representatives of the local and borderline authorities, as well as online activities of national movements. The author reveals the infrastructure factors of ensuring cross-border activity, social and economic conditions of borderline districts development. The suggestion is made on the need to develop infrastructure borderline objects for complex development of the crossborder area that will allow preventing separatism.

Актуальность теоретического осмысления системы социальной безопасности РФ в контексте повышения значимости миграционной политики обоснована наличием в последние десятилетия лавинообразного нарастания миграционных потоков в подавляющем большинстве регионов России. Научная проблематика обусловлена недостаточной разработанностью проблемы реализации эффективной миграционной политики, которая способствовала бы оптимальной адаптации и социализации мигрантов. Цель разработки оптимальной и комплексной системы миграционной политики заключалась в выявлении ее базовых компонентов и факторов, способствующих социальной адаптации приезжего и местного населения в современном российском социуме. Представлено описание социально ориентированной модели миграционной политики, проведен анализ ее значимости и эффективности на основе синтеза современных макро- и микросоциологических теорий. Анализ системы миграционной политики, результаты которого представлены в статье, опирается на базовые основы структурно-функционального подхода, суть которого, в контексте проблемы миграции, заключается в трансформирующей роли социальной мобильности населения, обеспечении социально значимых функций миграции в современном обществе. Использованы основы постнеклассических социологических теорий, описывающих детерминацию миграций созависимым развитием благополучных и экономически отсталых регионов. Дизайн представленной системы включает качественный анализ синтеза институциональных, групповых и индивидуальных составляющих миграционных процессов в российском обществе. Сделаны выводы о том, что социально ориентированная миграционная политика должна базироваться на сопровождении эффективной этнической самоидентификации, снижении уровня мигрантофобии, формировании толерантности, акцентируя общенациональные ценности. Призвана стимулировать правозащитную деятельность и демократические институты гражданского общества. Научная новизна предложенной системы заключается в исследовании адаптационных стратегий мигрантов в контексте взаимообусловленности субъективных поведенческих диспозиций мигрантов и объективных глобализационных процессов. Практическая значимость заключается в возможности использования компонентов системы безопасности для эффективного социального управления в области миграционной политики. ; The relevance of the theoretical understanding of the social security system of the Russian Federation in the context of increasing the importance of migration policy is justified by the presence in recent decades of avalanche-like growth of migration flows in the vast majority of regions of Russia. Scientific problems are caused by insufficient development of the problem of implementation of effective migration policy, which would contribute to the optimal adaptation and socialization of migrants. The purpose of the development of an optimal and complex system of migration policy was to identify its basic components and factors contributing to the social adaptation of visitors and local population in the modern Russian society. The description of the socially oriented model of migration policy is presented, the analysis of its importance and efficiency on the basis of synthesis of modern macro-micro sociological theories is carried out. The analysis of the system of migration policy, the results of which are presented in the article, is based on the basic foundations of the structural and functional approach, the essence of which, in the context of the problem of migration, is the transforming role of social mobility of the population, providing socially important functions of migration in modern society. The fundamentals of post-non-classical sociological theories describing the determination of migration by co-dependent development of prosperous and economically backward regions are used The design of the presented system includes a qualitative analysis of the synthesis of institutional, group and individual components of migration processes in Russian society. It is concluded that socially oriented migration policy should be based on the support of effective ethnic self-identification, reducing the level of migrant phobia, the formation of tolerance, emphasizing national values. To stimulate human rights activities, democratic institutions of civil society. The scientific novelty of the proposed system lies in the study of migration adaptation strategies of migrants in the context of interdependence of subjective behavioral dispositions of migrants and objective globalization processes. The practical significance lies in the possibility of using the components of the security system for effective social management in the field of migration policy.

In article problems of social and economic development of subjects of the Russian Federation through a prism of realization of a regional policy of the Federal Centre are analyzed. The author considers observable relationships of cause and effect within the limits of the processes causing natural contradictions between interests of various levels of the State management. The special attention is given to questions of methodological maintenance of food security of the Russian Federation.

The economic policy pursued in the Russian Federation since the early 1990s primarily aimed atstabilising the macroeconomic situation of the national economy through monetary and budgetary policies.This task was complicated by the changed realities in the global market conditions. The developmentand adoption by Russia of a number of concepts of the state industrial policy and specialised legislativeacts failed to prevent a critical drop in industrial production, and not only because of the lack offinancial security. The complexities of industrial development are largely explained by the domesticinvestment mechanism, which emerged during the reforms and aimed atmaximizing profits, and thusbecame subject to the monetary and financial flows concentrated in the speculative-intermediarysphere, regulated by the laws of monetarism and causing a decline in investment and innovationin thereal sector of the economy. Russia's adoption of a national and economic security strategy poses newchallenges in terms of increasing the potential of industry and, above all, its high-tech sector. ; Проводимая в Российской Федерации с начала 1990-х годов экономическая политика быланацелена преимущественно на стабилизацию макроэкономического положения национальнойэкономики за счет проведения денежно-кредитной и бюджетной политики. Данная задача услож-нялась изменившимися реалиями в условиях глобального рынка. Разработка и принятие Россиейцелого ряда концепций государственной промышленной политики и специализированных законо-дательных актов не смогли предотвратить критическое падение промышленного производства нетолько в силу отсутствия финансового обеспечения. Сложности промышленного развития во мно-гом обусловлены сформировавшимся в период реформ отечественным механизмом инвестирова-ния, который в качестве главной цели ставил максимизацию прибыли, тем самым оказался в под-чинении денежно-финансовых потоков, сконцентрированных в спекулятивно-посредническойсфере, отрегулированных по законам монетаризма и обусловивших спад инвестиций и инновацийв реальном секторе экономики. Принятие Россией стратегии национальной и экономической безо-пасности ставит новые задачи в части повышения потенциала промышленности и, прежде всего,ее высокотехнологичного сектора.