Suchergebnisse

Volltext // 2011 digitalisiert von: Bayerische Staatsbibliothek, München. Exemplar mit der Signatur: München, Bayerische Staatsbibliothek -- Per. 198 f-22,1

Volltext // 2011 digitalisiert von: Bayerische Staatsbibliothek, München. Exemplar mit der Signatur: München, Bayerische Staatsbibliothek -- Per. 198 f-22,2

The article examines Church-state policy of the Soviet government conducted in the early 1920s in Altai. On the basis of archival materials, some of which were first introduced in the scientific revolution, the paper discusses the main features of the exemption of Church property from religious associations of the Altai province after making a series of government resolutions in 1922. The adoption of the decisions on the confiscation of Church property in early 1922 was cautiously welcomed both by priests and ordinary believers. The campaign being carried out in the region was characterized by sluggishness and numerous violations. However, a number of measures taken by the Bolsheviks helped to reassure hostility of the believers toward the Soviet power and the process of seizure of valuables went rather peacefully. A significant role was played by the appropriate agitation of certain clerics calling for the voluntary surrender of Church valuables to the competent commissions. However, the Soviet government managed to solve only part of the initially posed task and, despite the fact that the financial situation of the Church was weakened, the Bolsheviks failed to do away with "managing" clergy even in a single region of the country.DOI 10.14258/izvasu(2017)2-13 ; Анализируется государственно-конфессиональная политика советской власти, проводимая в начале 1920-х гг. на Алтае. На основе архивных материалов, часть из которых впервые вводится в научный оборот, рассматриваются основные особенности изъятия церковных ценностей у религиозных объединений Алтайской губернии после принятия серии государственных постановлений в 1922 г. Принятие постановлений об изъятии церковных ценностей было настороженно встречено как священнослужителями, так и верующими. Проводимая в регионе кампания характеризовалась медлительностью и многочисленными нарушениями. Однако ряд предпринятых большевиками мер позволил успокоить враждебно настроенных по отношению к советской власти верующих и провести процесс изъятия ценностей достаточно мирно. Значительную роль в этом сыграла соответствующая агитация определенных духовных лиц, призывающих к добровольной сдаче церковных ценностей уполномоченным комиссиям. Тем не менее советскому правительству удалось решить лишь часть изначально поставленных задач, несмотря на то, что материальное положение церкви было ослаблено, полностью покончить с «тихоновским» духовенством большевикам не удалось даже в отдельном регионе страны.DOI 10.14258/izvasu(2017)2-13

Sostavleno po osnovnym zakonam, ustavam, prikazam po voennomu vi︠e︡domstvu, t︠s︡irkuli︠a︡ram glavnago shtaba, otzyvam glavnago shtaba, t︠s︡irkuli︠a︡rnym predpisanīi︠a︡m nachalʹstva, prikazam po voennym okrugam, pi︠e︡shenīi︠a︡m glavnago voennago suda i drugim zakonnym dokumentam po 1-e i︠a︡nvari︠a︡ 1899 goda. ; Mode of access: Internet.

Collection : Letopisʹ revolûcii ; 1 ; Collection : Letopisʹ revolûcii ; 1 ; Collection : Летопись революции ; 1 ; Collection : Летопись революции ; 1

The article features the meeting held on November 21–22, 1915, where representatives of the authorities, municipal and public organizations discussed the issues of assistance to World War I refugees on the territory of the Irkutsk Governorate General. The study is based on the previously unstudied meeting minutes and the newspaper reports and describes the participants, the main issues, and the results of the discussion. The research made it obvious that initially the authorities did not plan to accommodate the refugees in such a remote region but were forced to redirect them farther east because the western regions were overcrowded. The cities of Eastern Siberiadid not have time to prepare for such a massive resettlement. The migrants were hastily resettled, provided with rations and medical assistance. The money, however minimal and irregular, came mostly from the government, the department of migration, the All-Russian Union ofCities, and local charitable organizations. At the meeting, it was proposed to set up a general Siberian Committee for Assistance to Refugees, to organize local refugee departments, and assign all expenses to the state. ; Статья посвящена совещанию, состоявшемуся 21–22 ноября 1915 г., на котором представители власти, городов и общественных организаций обсуждали вопросы приема и организации помощи беженцам Первой мировой войны в пределах Иркутского генерал-губернаторства. Исследование основано на протоколах совещания и материалах периодической печати, которые введены в научный оборот впервые. Охарактеризованы участники, главные темы, результаты обсуждения. Показано, что власти первоначально не планировали размещать беженцев в столь отдаленном регионе, но из-за переполненности западных областей были вынуждены направлять их далее на восток. Города Восточной Сибири не успели подготовиться к такому массовому переселению. Людей спешно расселяли, организовывали питательные, медицинские пункты, налаживали пайковое обеспечение. На эти цели использовали правительственные субсидии (хотя помощь от казны была минимальной, поступала несвоевременно), ресурсы переселенческого ведомства, Всероссийского союза городов, местных благотворительных организаций. Участники совещания предлагали создать общесибирский комитет помощи беженцам, организовать систему поддержки беженцев на территории уездов, все расходы по содержанию беженцев и выселенцев возложить исключительно на государство.

In this article, data of the Japanese sources on fight for power at the beginning of reign of the sovereign Mimaki (Sūjin) in the ancient Japanese Yamato state during the middle of the 20s years of the 4th century AD [the corrected chronology] which followed after the period of disintegration and disorders of an era of "the eight rulers" and new reunion of lands of the central Japan under the power of this monarch are analyzed. Part of this political struggle was the rebellion of a member of the monarchic family, prince Take-hani-yasu-biko. As it is clear, the ruler Mimaki, in fact, did not belong to the genus Ō-uji, the ancestor of which is considered the founder of the state Yamato – the ruler Jimmu. Mimaki came from the local nobility of the Nara plain: from the family of ancestors of Hozumi-no omi and Mononobe-no muraji – the descendants of the native from the Kyushu island by name Nigi-hayahi-no mikoto and (in the female line) – from the local leader Tomi-biko (other his name – Nagasune-biko), heads of the union of Kinai communities during the late 3rd century AD [the corrected chro- nology]. Therefore, scholars began to consider Mimaki as the founder of the Miwa dynasty. Archaeological research and historical sources allowed to determine the size and boundaries of the Miwa polity that came into the fight against the Saho polity, which was in the sphere of influence of the leader of the southern part of the Kyoto Plain – from the Yamashiro region, similar to prince Take-hani-yasu-biko (Mimaki's half-brother, who lived in Yamashiro) who described in ancient Japanese sources. The researchers seem, that a conflict have been be- tween two areas – Yamato and Yamashiro for control of the central Kinai lands or, more likely, for control of the northern and northeastern trade routes. On the slope Wani-no Takesukino saka (the border of the Miwa polity and Saho polity), one of the military commanders of the ruler Mimaki – Ō-biko (whose name is mentioned in the Inariyama sword inscription of 471 AD) became known about the preparation for the rebellion of prince Take-hani-yasubiko. Princess-priestess Yamato-toto-hi-momo-so-bime knew such details about the conspira- tors, which pointed to her dedication to the affairs of the rebels. However, she managed to recuse herself from suspicion because she issued rebel plans. Defeat of rebels created favora- ble conditions for final elimination of the spiritual leader of opposition – princess-priestess Yamato-toto-hi-momo-so-bime who was discredited ideologically, and then, probably, is ritu- ally destroyed and buried in the Hashihaka mound tomb whose sizes and orientation indicate very high status of owner of the grave. After the violent death of princess-priestess Yamatototo-hi-momo-so-bime, the obstacles to the plans of ruler Mimaki to create a new cult of the goddess of the sun (the patron of the ruling dynasty and the Yamato state) headed by the priest ruler – were removed. ; В статье проанализированы сведения японских источников о борьбе за власть в начале царствования государя Мимаки (С¯удзина) в древнеяпонском государстве Ямато середины 20-х годов IV века [исправленной хронологии], последовавшей после периода распада и беспорядков эпохи "восьми правителей" и нового воссоединения земель центральной Японии под властью данного монарха. Частью этой политической борьбы стал мятеж члена государева рода – принца Такэ-хани-ясу-бико. Государь Мимаки фактически не принадлежал к роду Ō-удзи, родоначальником которого считается основатель государства Ямато – государь Дзимму. Мимаки происходил из местной знати равнины Нара: из рода предков кланов Ходзуми-но оми и Мононобэ-но мурадзи – потомков выходца с острова Кюсю по имени Ниги-хаяхи-но микото и (по женской линии) – от местного вождя Томи-бико (другое его имя –Нагасунэ-бико), главы союза общин Кинай конца III века [испр. хрон.]. Это дало основания считать Мимаки основателем династии Мива. Археологические исследования и сведения источников позволили установить размеры и границы политии Мива, вступившей в борьбус политией Сахо, находившуюся в сфере влияния вождя южной части равнины Киото – из области Ямасиро, подобного описанному в древнеяпонских источниках принцу Такэ-хани-ясу-бико (единокровному брату Мимаки), жившему в Ямасиро. Исследователи полагают, чтоэто был конфликт между двумя областями Ямато и Ямасиро за контроль над центральными землями Кинай или, что более вероятно, за контроль над северным – северо-восточным торговым маршрутом. На склоне Вани-но Такэсўки-но сака (границе политий Мива и Сахо) одному из военачальников государя Мимаки – Ō-бико (чье имя упомянуто в надписи на мече из Инарияма 471 года) стало известно о подготовке мятежа принца Такэ-хани-ясу-бико. Принцесса-жрица Ямато-тото-хи-момо-со-бимэ знала такие подробности о заговорщиках, которые указывали на ее посвященность в дела мятежников. Однако ей удалось отвести от себя подозрения, т. к. она выдала планы мятежников. Разгром мятежников создал благоприятные условия для окончательного устранения духовного лидера оппозиции – принцессы–жрицы Ямато-тото-хи-момо-со-бимэ, которая была дискредитирована идеологически, апотом, видимо, ритуально умерщвлена и похоронена в кургане Хасихака, чьи размеры и ориентация указывают на очень высокий статус «хозяина» могилы. После насильственной смерти принцессы–жрицы Ямато-тото-хи-момо-со-бимэ препятствия планам государя Мимакиотносительно создания нового культа богини солнца (покровительницы правящей династии и государства Ямато) с правителем–жрецом во главе были устранены.

The paper features the role of the author's image as a factor that determines the variable functioning of the text in the process of its interpretation by a native speaker. A linguistic experiment conducted by the author revealed semantic versions of the source text as a result of the influence of the author's image on the interpreting activity of the addressee. The image of the author is viewed as a portrait of a political leader modeled by the addressee and his or her communicative intentions on the basis of the analysis of interpretive texts as the result of perception and interpretation of the source text. The research proves that the image of the author influences the addressee's interpretation of the text. The author used the method of linguistic analysis to prove that the image of the author of the political text is shaped in mundane political consciousness under the impact of various factors and influences mundane linguistic consciousness and the interpreting activity of the addressee. This is confirmed by the fact that the same text, attributed to different politicians, received different interpretations depending on how the recipient perceived the politician designated as the author of the text. ; Статья посвящена рассмотрению роли образа автора как фактора, детерминирующего вариативное функционирование текста в процессе его интерпретации рядовым носителем языка. Исследование выполнено на материале лингвистического эксперимента, в ходе которого были выявлены смысловые версии исходного текста как результат влияния образа автора на интерпретационную деятельность адресата. Новизна реализуемого в данной статье подхода заключается в том, что образ автора рассматривается в качестве моделируемого адресатом портрета политического лидера и его коммуникативных интенций на основании анализа интерпретирующих текстов как результата восприятия и интерпретации исходного (интерпретируемого) текста. Целью работы является обоснование положения о том, что образ автора влияет на интерпретацию текста адресатом. При исследовании материала применялся метод лингвистического анализа текста. Полученные интерпретирующие тексты показывают, что сформировавшийся в обыденном политическом сознании под влиянием различных факторов образ автора политического текста влияет на его восприятие рядовым носителем языка и на интерпретационную деятельность адресата. Это подтверждает тот факт, что один и тот же текст, авторство которого мы приписали разным политическим деятелям, получает разные интерпретационные модели в зависимости от того, как реципиент воспринимает политика, который указан как автор текста.

This article analyzes the socio-political views of the specific naive author (a woman of 75 years, secondary education, working profession), which are presented in a hand-written format. The certain basic attitudes, which are characteristic for everyday consciousness of this kind of author, are also revealed. They are: People and power ("Tsar is good and boyars are bad"); Russia is in trouble (it is realized in topics: collapse of the USSR, glorious past is forgotten, enemies are around, dominance of emigrants, deplorable condition of village, ex-scientists and militaries became downand-outs); Pride in the country and belief in its rescue. The basic attitudes, which are allocated in the article, reflect a certain layer of the national socio-political everyday consciousness, which is especially fully embodied in the older generation, which was formed in the Soviet period. Such basic attitudes take their beginning from far away. They got in the deep layers of consciousness or maybe sub-consciousness. They have features of archetypes, do not disappear completely and are reflected in different behavioral forms, including the written-speech activities. The presented material can be interesting not only to philologists, but also to related scientific subjects such as sociologists, historians, philosophers and psychologists. ; В статье анализируются социально-политические взгляды конкретного наивного автора (женщины 75 лет, среднего образования, рабочей профессии), представленные в письменно-рукописном формате. Выявлены определенные базовые установки, характерные для обыденного сознания такого типа автора: Народ и власть («Царь хороший, да бояре плохие»); Россия – в беде (реализуется в темах: распад СССР, славное прошлое забыто, кругом враги, засилье эмигрантов, плачевное состояние деревни, бывшие ученые и военные стали бомжами); Гордость за страну и вера в ее спасение. Базовые установки, выделенные в статье, отражают определенный пласт народного социально-политического обыденного сознания, которое особенно полно воплощено в людях старшего поколения, сформированного в советское время. Такие базовые установки, берущие начала издалека и попавшие в более глубинные пласты сознания – возможно, подсознания – и имеющие черты архетипов, не исчезают полностью и отражаются в разных поведенческих формах, в том числе в письменно-речевой деятельности. Представленный материал может быть интересен не только филологам, но и смежным научным дисциплинам – социологам, историкам, философам, психологам.

UCLA copy 3 parts in one. ; Includes bibliographical references. ; ch. 1. Proiskhozhdenīe i soderzhanīe monarkhicheskago print︠s︡ipa -- ch. 2. Rimsko-Vizantīĭskai︠a︡ gosudarstvennostʹ -- ch. 3. Russkai︠a︡ gosudarstvennostʹ -- ch. 4. Monarkhicheskai︠a︡ politika. ; Mode of access: Internet.

В статье рассмотрены когнитивно-дискурсивные практики построения и восприятия креолизованного текста политической рекламы.

The article discusses the content of the first Russian manual on pediatric traumatology and the key points of the biography and work of its author, Nikolai G. Dame. The article introduction briefly outlines the creation history of the first Russian manual on traumatology for adult patients, which noted that pediatric traumatology developed within the framework of pediatric surgery. The first part of the work focused on its greatest interest to readers. It presents previously unpublished reviews of famous orthopedic traumatologists for the first (1950) and second (1960) editions, which perfectly reveal the books content. The second part of the article included the published autobiography written by N.G. Dame. Additionally, the work of N.G. Dame based on archival documents as a military field surgeon during the Great Patriotic War was presented in the same section. The final part included the role of N.G. Dame in creating an original school of pediatric trauma surgeons. The merit of N. G. Dame is the creation of a manual that outlines the basics of diagnosing and treating injuries in children of all types and localizations. He believed that a traumatologist should have the necessary knowledge and skills in emergency general surgery, neurotraumatology, and other surgical specialties. Thus, he anticipated the creation of injury surgery, of which the basic provisions were transferred from the practice of military field surgery. ; В статье рассматривается содержание первого отечественного руководства по травматологии детского возраста и ключевые моменты биографии и творчества его автора Николая Григорьевича Дамье. Во введении статьи кратко изложена история создания первых в России руководств по травматологии для взрослых пациентов, отмечено, что травматология детского возраста развивалась в рамках детской хирургии. В первой часть представлены не публиковавшиеся ранее отзывы известных травматологов-ортопедов на первое (1950) и второе (1960) издания, они прекрасно раскрывают содержание книги. Во второй части статьи ...

Later published under title: Pora poni︠a︡tʹ. ; Mode of access: Internet.

Includes bibliographical references. ; Problema demokratīi / I͡U. Delevskīĭ -- Problema prav menʹshinstv / M.V. Vishni͡ak -- Narodnoe predstavitelʹstvo i prestavitelʹstvo interesov / B.Ė. Nolʹde -- Demokratīi͡a i sot͡sīalizm / St. Ivanovich -- Trudovai͡a demokratīi͡a / K.R. Kachorovskīĭ -- Manifest intelligentnykh rabotnikov / N.M. Minskīĭ -- Problema istoricheskago prognoza / M.A. Aldanov. ; Mode of access: Internet.

Comparing life circumstances and scientific development of the two famous professors, who came to Minsk from various Russian cities and towns in order to participate in the organization of the activities of the Belarusian State University, the author of the article analyses objective and subjective factors of the adaptation of the «old» Russian intellectuals to new conditions of the post-revolutionary time as well as to the nation formation processes, which took place in Belarus in the 20s and to the policy of the Soviet government in the USSR and the BSSR.