В статье исследуется социально-практический феномен государственного управления с точки зрения его системности и ресурсности в контексте современных проблем организации и самоорганизации общественной жизни. Оценивается периметр современного государственного управления по масштабу и структуре его объекта, анализируется объем ресурсно-правовой достаточности стратегического и оперативного управления сферой отечественной экономики. Дается характеристика основного звена управления на современном этапе реформации страны (региона) с его ведущими социально-экономическими параметрами. Авторы предлагают внедрить управленческий дискурс в повседневную практику жизнедеятельности социума. ; The article studies the social and practical phenomenon known as government management in terms of its consistency and potential in the context of contemporary problems of the organization and self-organization of social life. The perimeter of modern public management in scope and its object's structure is estimated. The scope of potential and legal sufficiency of strategic and operational management in the sphere of the national economy is analyzed. The description of the key links of management at the present stage of reforming the country (the region) with its major socio-economic parameters is given. The authors also propose an introduction of the managerial discourse to daily living activities of society.
<p>В статье рассматриваются причинно-следственные моменты вхождения культуры как универсального процесса и результата креативной деятельности человека в зону неклассической амбивалентности. В такой ситуации в реформирующемся обществе, изменяющем традиционные условия труда, быта, досуга граждан, фиксируются не только признаки социокультурного прогресса, но и симптомы аналогичного регресса. Последние объясняются появлением в арсенале современной культуры, наряду с имманентными для нее позитивными интенциями в адрес природы, личности и социальной среды, их антиподов — негативных интенций. Их проявление обусловливается масштабными издержками процесса глобализации мира, когда попадающая в плен глобалистов культура, утрачивающая социально-сущностный монизм, претерпевает двузначную функциональную метаморфозу — к ее структуросозидающей силе добавляется и структуроразрушающая сила.</p><p>Искусственно привитый культуре социальный дуализм расширяет и углубляет феномен цивилизационного противостояния, который обретает характер холодной и горячей «войны миров» с экспансией странами — лидерами процесса глобализации своего образа жизни в повседневность стран-аутсайдеров. Эта агрессивная тенденция способствует применению в политике, экономике, культуре субъектов «догоняющей цивилизации» заемных образцов управления, образования, воспитания и приводит, как правило, к отрицательным результатам. Во избежание подобных рисков рекомендуется установление в российском обществе такой системы управления трудом, бытом, досугом граждан, все элементы которой сверху донизу пронизываются почвенной (ментальной) культурой евразийского характера. Для определения признаков амбивалентности культурного процесса предлагаются два ценностных измерителя — позитивный и негативный аксиомаркеры.</p>
<p>В статье рассматриваются правовые лакуны в повседневной деятельности современной российской журналистики, которая постепенно осваивает юридические, в дополнение к моральным, основы профессионального творческого поведения. Этот сложный процесс характеризуется наличием не только ростовых «точек», связывающихся с умножением позитивного креативно-деятельного ресурса отечественной журналистики, но и проблемных «узлов», выражающихся в частых конфликтах структур прессы с органами власти, общественными институтами, группами лиц и отдельными гражданами.</p><p>Правовые проблемы в триаде отношений «власть — пресса — народ» обычно возникают на почве юридической недостаточности установленных обществом и государством «правил игры» для субъектов публичной сферы, их длительной неизменностью, а также слабой их освоенностью производителями, распространителями, потребителями потоков массовой информации. В этой связи встает вопрос о частичной реконструкции текста Закона РФ «О средствах массовой информации» с внесением в него корректирующих поправок.</p><p>Ряд статей этого закона, с одной стороны, ограничивают информационно-коммуникационные возможности отечественной прессы в организации для граждан и чиновников широко развернутого управленческого дискурса; с другой стороны, они оставляют в состоянии двусмысленной неопределенности отдельные конкретно-практические вопросы журналистской деятельности в пределах ее свободы и ответственности.</p>
The article analyzes one of the acute issues of modern social communication and information circulating in it, associated with the appearance of symptoms of functional regression in Russian journalism, which passed in the 1990s from one chronotope — the media regime (the existence of the press under conditions of dependence on the government, ideological monopoly, political censorship) into another chronotope — the media market (the existence of the press under conditions of autonomy from the government, ideological pluralism, absence of censorship). Despite the improvement in social conditions for journalistic activity, "market" press allows for a significant decrease in the level of semantics and style of newspaper text (TV programs, radio programs, Internet blogs) in comparison with "regime" press.Monitoring of domestic journalism shows that the qualitative reverse of the mass information product in the post-reform period is explained by the obvious lag between the theory and practice in today's arsenal of journalism, which is often perceived as a profession at the level of a craft, though having a creative nature. However, not a single social institution, including the press, can progress if it dwells on the empirical resource of development and ignores the theoretical resource. There is no highly productive practice without quality theory, and in this sense, theory is the guide of practice.On the agenda is the question of a comprehensive increase in the level of scientific knowledge in the structural and functional space of journalism as an important component of the external and internal factors of its subsequent development. On the one hand, knowledge of the theory renews the horizons of creative searches of a journalist from within, which contributes to the transformation of a good artisan into a classy professional. On the other hand, the presence of a theory makes it possible to examine all the components of journalistic activity from the outside, which helps to constantly improve it. Taking these circumstances into account, it is required to bring all the scientific baggage of the press — past, present, future — into a personal science of journalism called "medialogy". ; В статье анализируется одна из острых проблем современной социальной коммуникации и циркулирующей в ней информации, связанная c появлением симптомов функционального регресса в отечественной журналистике, перешедшей в 90-х гг. ХХ в. из одного хронотопа —медийного режима (бытия прессы в условиях зависимости от власти, идеологического монополизма, политической цензуры) в другой хронотоп —медийный рынок (бытие прессы в условиях автономии от власти, идеологического плюрализма, отсутствия цензуры). Несмотря на улучшение общественных условий для журналистской деятельности, «рыночная» пресса допускает значительное снижение уровня семантики и стилистики газетного текста (телепрограммы, радиопередачи, интернет-блога) по сравнению с «режимной» прессой.Мониторинг отечественнойжурналистики показывает, что качественный реверс массово-информационного продукта в пореформенный период объясняется явным отставанием теории от практики в сегодняшнем арсенале журналистики, которая часто воспринимается профессией на уровне ремесла, правда, обладающего творческим характером. Однако ни один общественный институт, и пресса в том числе, не может прогрессировать, если он зацикливается на эмпирическом ресурсе развития и игнорирует ресурс теоретический. Без качественной теории не бывает высокопродуктивной практики, и в этом смысле теория является поводырем практики.На повестке дня стоит вопрос оповышении уровня научности в структурно-функциональном пространстве журналистики как важного компонента внешнего и внутреннего факторов ее последующего развития. С одной стороны, знание теории обновляет изнутри горизонт креативных исканий журналиста, что способствует превращению хорошего ремесленника в классного профессионала. С другой стороны, наличие теории позволяет извне экспертировать все слагаемые журналистской деятельности, что помогает постоянному ее совершенствованию.С учетом этих обстоятельств требуется сведение всего научного багажа прессы —прошлого, настоящего, будущего — в именную науку о журналистике под названием «медиалогия».
В статье анализируется одна из острых проблем современной межкультурной коммуникации — противостояние между двумя видами культур — экранной и книжной. Западная экранная культура оказывает сейчас огромное влияние на духовное пространство России, которое традиционно было книжным.Импорт «чужих» киноартефактов в периметр российского духовного пространства превышает экспорт «своих» аналогов, кроме того, происходит последовательная «голливудизация» отечественного производства кинофильмов, а именно сценаристики, режиссуры, актерского и операторского мастерства, теряющих наши именные черты — патриотическую историчность, масштабную эпичность, глубокую проблемность, изящную лиричность, тонкую психологичность. Это, по убеждению автора, может обернуться тотальным укоренением в общественной атмосфере полностью перевернутого понимания добра и зла. Безжалостная тирания массовой культуры методично разрушает в россиянах архетип человеческой нравственности сильнодействующими токсинами духовно-практической психотропии.На повестке дня стоит вопрос о духовном спасении. В рамках государственной культурной политики существуют все возможности преодоления устоявшегося в публичной сфере России визуально-культурного дисбаланса с целью сбережения национального менталитета. Надо вернуть из прошлого диктат культурной бесконечности, разумного, доброго, который распространялся на литературу, театр, живопись, музыку, скульптуру, кинематограф.
