Suchergebnisse

Современный капитализм по инерции, заданной А. Смитом, описывается как конкуренция на свободных рынках. Такая историческая модель работала, пока рынок расширялся, а доступных ресурсов становилось все больше. Это позволяло поддерживать политический порядок социального государства, инициированный широкими социальными движениями, как формы эгалитарного внеэкономического распределения ресурсов, смягчающей порождаемые рынком неравенства и классовые противоречия. Однако после того, как капитализм охватил весь мир, он стал все более подвержен кризисным явлениям: конкуренция обостряется, рынки спроса/сбыта не расширяются, технологический прогресс создает растущую структурную безработицу, экономический рост в результате завершения глобального перехода деревня-город стагнирует, ресурсы всех периферий практически исчерпаны. В результате усиливается национализм и протекционизм, глобальная центр-периферийная поляризация нарастает, а на горизонте будущего возникает образ недемократического и неэгалитарного общества без экономического роста и массового труда, но с растущими опасными классами прекариата и безработных, которые требуют все больших объемов централизованных государством ресурсов для поддержания своей жизнедеятельности. Вследствие этих процессов рыночная модель капитализма постепенно трансформируется в государствоцентричную, где основным мотивационным фактором вместо рыночной погони за прибылью становится поиск ренты или передел рынков внеэкономическими способами. В подобном контексте ключевым экономическим субъектом становится государство, распределяющее ресурсы внерыночными способами среди иерархии рентных групп, образующих каркас новой структуры политического сообщества. ; By inertia, which derives from Adam Smith, modern capitalism is described as a free-market competition. This historical model has worked while the market expands and the availability of resources increases. It provided the opportunity to maintain the political order of the welfare state as a form of non-economic egalitarian distribution of resources, which mitigates inequality and class antagonisms generated by market. However, once capitalism has engulfed the whole world, it is more prone to crises: competition intensifies, markets of demand and market outlets do not expand, technological progress creates a growing structural unemployment, economic growth due to the completion of the global village-city transition stagnates, the resources of all the peripheries are almost exhausted. As a result, nationalism and protectionism arise, the polarization between the global center and the periphery increases, and there comes the image of undemocratic and non-egalitarian labor less society on the horizon of the future, with the precariat and the unemployed growing in numbers and demanding large amounts of rent to maintain their livelihoods. Due to this, the market model of capitalism is gradually transforming into a rental one, where the pursuit of profit, the main motivational factor intrinsic to the market, is removed by the pursuit of rent and the redistribution of markets by non-economic ways. In this context, the state becomes the key economic actor, which distributes resources by extra-market means within the hierarchy of rental groups that form the framework of a new structure of the political community.

В статье анализируются противоречия иерархических и плюралистических стратегий управления идентичностью в политическом проекте Модерна. Аргументируется необходимость корректировки концепции мультикультурализма, архаизирующей более универсальные ценности Модерна, в пользу иерархических принципов политической идентификации. ; The article analyses the tensions between hierarchical and pluralistic stategies in indentity management within the political project of Modernity. The author states the necessity of adjusting the multiculturalism paradigm according to the supremacy of hierarchical principles of political identification since it contributes to making the universal values of Modernity more archaic.

Конец истории оказался началом конца глобальной иерархии политических понятий Запада, в центр которой помещались общества, идентифицирующие себя как рыночные либеральные демократии. В настоящее время можно наблюдать последовательное ослабление западной экономической, политической и военной гегемонии относительно поднимающихся незападных центров силы. Мир снова движется к конфликтной многополярности, которая определяется рядом фоновых факторов, влияющих на все современные общества. Это достижение пределов емкости глобальных рынков и модели бесконечного экономического роста, кризис классовой стратификации обществ, усиление неравенства, кризис социальной политики, в центре которой находилась трудовая и военная полезность граждан. Указанные изменения позволяют сформулировать два взаимосвязанных тезиса, развернутых в статье. Первый: глобально изменившаяся экономическая и политическая онтология, которую можно описать как рентный поворот, больше не может быть убедительно описана с позиций мейнстрима, идеологически легитимирующего западную гегемонию. Второй: все большую релевантность обретают концепции, альтернативные неолиберальному мейнстриму. Они не обнаруживают в современных обществах тех качественных политических, экономических и культурных различий, с помощью которых обосновывались интеллектуальные и институциональные мейнстримные иерархии. Альтернативные описания базируются, прежде всего, на критической переоценке капитализма, демократии и рынка как незаменимых элементов Современности (Модерна), составляющих либеральный консенсус в ее основе. Под публичными идеологическими вариациями либерального консенсуса повсеместно обнаруживаются скрытые механизмы властесобственности, рентоориентированного поведения, олигополий, наследственной передачи власти и экономической политики, далекой от принципов саморегулируемой рыночной конкуренции. Неолиберальный мейнстрим продолжает классифицировать указанные тенденции как архаизирующие, травмирующие и недостойные отклонения, которые необходимо привести к норме. Парадокс в том, что сама либеральная демократия перестает быть нормой, превратившись в специфический идеал политического устройства, все менее достижимый даже в западных обществах, где этот идеал считался реализованным практически. В статье утверждается, что фундаментальные изменения, первоначально оцениваемые в рамках либерально-рыночной модерности как архаизирующие (неофеодализм, неопатримониализм, рентно-сословное общество и т.д.), онтологически будут только усиливаться. Они могут привести к формированию исследовательского консенсуса по поводу альтернативной нормальности обществ ХХI в., которая все чаще предстает как усиление рентно-сословных принципов стратификации и периферизация рыночно-демократических метафор и нарративов в дискурсе легитимации политических режимов.

В статье рассмотрена трансформация арктической стратегии России в контексте глобального переосмысления потенциала арктического макрорегиона. Проведен анализ политико-правовых принципов освоения Арктики с учетом ее геополитического положения. На основе контент-анализа официальной российской прессы выделены основные субъекты, цели и проблемы освоения российского арктического пространства, анализируется динамика российских приоритетов в Арктике. Аргументируется вывод о тактике символического присвоения и географического «приближения» российской Арктики в официальных СМИ. Автор пытается показать, что новейшая отечественная экспансия в Арктику во многом остается лишь риторической. Более того, в современной России по инерции сохраняют доминирующее положение героические арктические символы советского прошлого (полярник, Северный полюс, Северный морской путь, ледокольный флот, дрейфующая зимовка и пр.). На основании материалов «Российской газеты» за период 1991-2012 гг. показано, что внутри устоявшегося нарративно-символического комплекса российской Арктики меняется лишь относительный вес его отдельных элементов в зависимости от изменения российской и глобальной политической повестки. Дополнительный анализ официальных проектов развития российской Арктики убеждает в их внутренней противоречивости и отсутствии стратегического видения целей развития арктического региона. Обоснован вывод о необходимости переоценки российских арктических приоритетов с учетом международно-правового режима региона и потенциала разнообразных форм кооперативного участия в освоении Арктики. ; The article reviews the transformation of Russia's strategy towards Arctic in the context of global rethinking of the potential of Arctic macro-region. General legal and political principles of the exploration of Arctic are analyzed, with particular interest towards its geopolitical position. Based on the content analysis of Russian press, leading forces and agents are defined, as well as aims and problems of the exploration of Russian Arctic. The dynamics of Russia's politics towards Arctic are studied. It is argued that the aim of Russia's politics is symbolical location of Arctic «nearer» to Russia. At the same time, it is shown that contemporary exploration of Arctic remains mostly rhetorical. Moreover, the former Soviet heroic symbols of Arctic exploration dominate over the discourse (polar explorer, North Pole, Arctic Passage, drifting wintering, etc). Based on the content of Rossiiskaya gazeta (1991-2012), it is shown that the core discourse remains the same, and fluctuations of its elements have just relative significance, depending on current Russian and global political agenda. Additional analysis of official projects of Arctic exploration demonstrates their controversial character and lack of strategic envision of development of the region. It is argued that the revaluation of Russia's priorities towards Arctic, which are relevant to the international legal regime of the region and the potential of various forms of cooperative participation of its development, is essential.

Предлагается сравнительно-исторический анализ знака и символа как принципов организации политического дискурса. Производится реконструкция структуралистской парадигмы, образуемой бинарной оппозицией «знак символ». Доказывается, что структура знака ориентирована на позитивистское тождество в политическом дискурсе означаемого и означающего. Эта модель характерна для энкратического дискурса модерновых идеологий как языка власти, легитимирующего существующий политический и исторический порядок. Принцип символа, наоборот, традиционно демонстрирует избыточность означающих, отменяет возможность окончательной монополизации политических истин любыми политическими субъектами. Принцип символа связан с акратическим дискурсом утопическим мышлением восходящих к власти социальных сил. Аргументируется, что эти две модели создают парадигмальное единство политического дискурса. ; The article is based upon historical comparative analysis of the Sign and the Symbol as the principles of political discourse organization. It reconstructs structuralist paradigm that is composed by the sing-and-symbol binary opposition. It posits that a structure of a Sign is oriented towards the unity and identity of a reality and a Sign. It is related to the discourse of authority language legitimizing existing political order. On the contrary the concept of Symbol supposes the excess of signifiers as related to reality. This prevents political values and verity from being monopolized by any political actors. The concept of symbol is linked to the utopian thinking of the up-going social actors. Together these two concepts shape paradigmatic unity of contemporary political discourse.

Статья посвящена методологической и мировоззренческой критике цивилизационной парадигмы современного обществознания. Авторы обосновывают тезис, согласно которому цивилизационная парадигма является политкорректным и культуроцентричным аналогом биологических теорий расизма, где принадлежность человека той или иной расе подменяется на цивилизационную идентичность. Обосновывается вывод, что популярность цивилизационных теорий является результатом растерянности и иррациональной реакции обществоведения на кризис универсальности лежащего в основе капиталистической миросистемы «либерального консенсуса». Авторы отстаивают позицию, согласно которой, цивилизационная парадигма мифологична и эклектична, а руководство ею в политической практике чревато окончательной деуниверсализацией современной миросистемы и обострением конфликтов всех уровней. Поэтому действительным выходом из кризиса является отказ обществоведов и политиков от любых версий цивилизационной риторики (риторики идентичности), которая в реальности препятствует созиданию более эгалитарного и справедливо устроенного будущего человечества. ; The article is devoted to a methodological and world-view criticism of the civilization paradigm in modern social science. The authors substantiate the thesis that the civilization paradigm is a politically correct and culture-centered analogue of biological theories of racism, where belonging of a person to this or that race is replaced by civilization identity. They substantiate the conclusion that popularity of civilization theories results from the reaction of social science to the crisis of universality of «liberal consensus» that is the basis of the capitalist world system. The authors defend the position that civilization paradigm is mythological and eclectic.