Suchergebnisse

В статье рассмотрена идейная трансформация единоверия старообрядного крыла Русской православной церкви, возникшего как компромиссный вариант между старообрядцами и сторонниками реформированной Никоном церкви. Возникнувшее фактически почти сразу после церковного раскола XVII века и юридически оформленное в 1800 г., единоверие представлено как пример трансформации традиционной духовности: от собственно традиционности через фазу рациональной религиозности в симулятивную фазу. Первая стадия традиционная являет собой единоверие как своеобразный ментальный шлюз для перехода носителей «древлего благочестия» в секуляризованную государственную церковь. Вторая ступень недолгий выход единоверия на конфессиональный уровень, попытка обособления и смены парадигмального курса всей официальной церкви. Третья стадия современная попытка превращения единоверия (как участника старообрядческого смыслового поля) в элемент симулятивной духовности Постмодерна. Являясь внутри Русской православной церкви наиболее традиционалистическим и традиционным крылом, единоверие служит индикатором пострелигиозных процессов, затрагивающих в первую очередь наиболее традиционные формы духовности. Таким образом, исследуя историю и трансформацию достаточно однородного в своем семиотическом измерении единоверия, можно получить сведения о сущности пострелигиозных трансформаций, происходящих с православием в целом. Пострелигиозная ментальность имеет место действия в наиболее насыщенных семиотических полях; ситуативное пренебрежение этой насыщенностью со стороны новообрядцев не позволяет им выйти во всей своей полноте из религиозного формата в пострелигиозный. Единоверцы внутри РПЦ, старательно хранящие древние ритуалы и правила, но в то же время лишенные раскольнического осознания своей исключительности, помогают рассмотреть пострелигиозные сдвиги без примеси к ним идеологических и политических факторов. ; The article considers ideological transformation of Edinoverie the Old Rite wing of the Russian Orthodox Church emerged as a compromise between the Old Believers and supporters of Nikon's reformed Church. Originating in fact almost immediately after the schism of the 17 th century and formalized in 1800, Edinoverie depicts the transformation of traditional spirituality from its own conventionality through a phase of rational religion into a simulation phase. In the first traditional stage, Edinoverie occurs as a certain transitional mental gateway of «the ancient piety» to the secular state Church. The second stage comprises a short-term presence of Edinoverie on the confessional level and an attempt to separate and shift the paradigm of the entire official Church. The third modern stage includes an attempt of turning Edinoverie (as a part of the Old Believers' semantic field) into a simulative element of Postmodern spirituality. Being the most conventional and traditional wing in the Russian Orthodox Church, Edinoverie serves as an indicator of post-religious processes affecting primarily the most traditional forms of spirituality. Therefore, when exploring the history and transformation of Edinoverie as a relatively uniform arrangement in its semiotic dimension, it is possible to obtain information on the nature of post-religious transformations dealing with the Orthodox Church as a whole. Postreligious mentality occurs in the most saturated semiotic fields; situational neglect of this saturation by the new-ritualists does not allow them to evolve from the religious format into the post-religious one. Edinoverie in the Russian Orthodox Church carefully keeps the ancient rituals and rules but at the same time it does not possess the schismatic spirit, which allows us to study post-religious shifts without ideological and political impurities.

В статье рассматривается понятие постполитики и её сущность. Отмечается, что постполитика является не просто детищем постмодерна, а способом воплощения его программы, потому политическое измерение постмодерна достаточно актуально. Сущность постполитики рассмотрена, исходя из постмодернистской терминологии и традиционалистской методологии. Отмечается существенное информационное влияние на современную политику. В этом отношении в информационных потоках, которые призваны повлиять на политические процессы, активно используют образы и тренды. Делается вывод, что такие категории как, традиционная политика Нового времени, биополитика не имеют место при описании современного пространства политики. ; In article the concept of post-policy and its essence is considered. It is noted that the post-policy was created in a postmodern. The essence of post-policy is considered, proceeding from post-modernist terminology and traditional methodology. Essential information influence on modern policy is noted. In this regard in information streams which are urged to influence political processes, images and trends are actively used. The conclusion is drawn that such categories as, traditional policy of Modern times, biopolitician do not take place at the description of modern space of policy.

Старообрядцы Аляски являют собой пример приспособления традиционных духовных принципов к условиям пребывания в центре мировой глобализации, вестернизации, научно-технического прогресса и постиндустриализма. Старообрядческий опыт неагрессивного сопротивления миропорядку, затирающему любые этнические, культурные и конфессиональные разграничения, чрезвычайно важен при прочерчивании русского цивилизационного пути в современных условиях.С целью изучения этого опыта авторами было проведено исследование образа жизни и менталитета русских старообрядцев штата Аляска (США). Проведенная в октябре2015 г. экспедиция вскрыла в жизни староверов Николаевска тесное переплетение остаточного мировоззренческого традиционализма, либерализующейся социальной сферы и радикального ментального модернизма. Все это заставило предположить беспомощность традиционного православия перед натиском секулярных реалий США. В статье проведено сравнение проблем николаевской старообрядческой диаспоры с аналогичными проблемами староверов-беспоповцев юга Аляски, с бо́льшим успехом сохраняющих свою самобытность, но также поддающихся секуляризующему воздействию американской повседневной культуры.Выявлен культурный и духовный упадок аляскинского старообрядчества, а также зафиксирована мощь американского консюмеризма, который растворяет особенности иммигрантских диаспор, в то же время, сохраняя их внешнюю оригинальность и приумножая американскую субкультурную множественность.