Suchergebnisse

Статья посвящена исследованию концентрационных лагерей и лагерей принудительных работ на территории РСФСР, в которых содержались военнопленные советско-литовской и советско-польской войн в период с 1918 по 1922 г. В качестве основной источниковой базы данного исследования использовались делопроизводственные и статистические материалы: отчеты, доклады, документы межведомственной переписки, инспекторских проверок лагерей, Главного управления принудительных работ, а также Польского отдела, созданного при политическом управлении Революционного военного совета Республики, и Польского бюро (Польбюро) ЦК РКП(б). Кроме того, в статье использовались данные, полученные из личных прошений и коллективных заявлений военнопленных различного характера. В статье прослеживается эволюция лагерной системы, начиная с периода Первой мировой войны. С приходом советской власти и глобальным изменением вектора внутренней политики была сформирована новая лагерная структура, которая перешла из Наркомата по военным делам в Наркомат внутренних дел РСФСР. Обновленная лагерная система концентрировала пленных Первой мировой войны, пленных Гражданской войны, военнопленных новых военных компаний в Прибалтике и Польше, а также классовых врагов советской власти. Таким образом, грань между понятиями «военнопленный» и «заключенный» в первые годы советской власти внутри концлагерей была нечеткой. Зачастую представители этих категорий содержались в лагерях совместно и не имели отличий в режиме и трудовом использовании. Только к 1920–1921 гг. в РСФСР начался процесс по выделению категории военнопленных в отдельные лагеря и приданию им самостоятельного статуса. За годы существования лагерной системы НКВД РСФСР через нее прошли порядка 40 тыс. военнопленных из Прибалтики и Польши, из которых около 35 тыс. человек были репатриированы, а около 3 тыс. по разным причинам остались в РСФСР.
The article is devoted to the study of the concentration camps and forced labor camps that contained prisoners of the Lithuanian-Soviet and Polish-Soviet wars in the territory of the RSFSR in the period from 1918 to 1922. As the main source base of this study, clerical and statistical materials were used: reports, returns, interdepartmental correspondence, materials of camp inspections; documents of the Main Directorate of Forced Labor, the Polish Department established under the political directorate of the Revolutionary Military Council of the Republic, and the Polish Bureau of the Central Committee of the RCP(b). In addition, the article used the data obtained from personal petitions and collective statements of prisoners of war of various kinds. The article retraces the evolution of the camp system starting from the period of the First World War. With the establishment of Soviet power and the global change in the vector of domestic policy, a new camp structure was formed, which was transferred from the People's Commissariat for Military Affairs to the People's Commissariat of Internal Affairs of the RSFSR. The updated camp system concentrated prisoners of the First World War, prisoners of the Civil War, prisoners of the new military campaigns in the Baltic states and Poland, and class enemies of the Soviet regime. Thus, the distinction between the concepts "prisoner of war" and "prisoner" inside concentration camps was unclear during the first years of the Soviet rule. The representatives of these categories were often held in the camps together and there were no differences in their custodial control and labor use. It was only by 1920–21 that the RSFSR had begun the process of concentrating the category of prisoners of war into separate camps and giving them an independent status. During the years of existence of the camp system of the NKVD of the RSFSR, about 40,000 prisoners of war from the Baltic states and Poland passed through it, of whom about 35,000 people were repatriated, and about 3,000 stayed in the RSFSR for various reasons.

Статья посвящена анализу результатов исследования концентрационных лагерей и лагерей принудительных работ на территории Московской губернии в период 1918-1922 гг. В качестве основной источниковой базы работы используются отчеты о деятельности лагерей, материалы инспекторских проверок, статистические данные о численности и составе заключенных, переписка начальников лагерей с ВЧК, НКВД РСФСР, а также Главным управлением принудительных работ. Концентрационные лагеря официально стали появляться в РСФСР после выхода декрета СНК «О Красном терроре». Они создавались сразу для нескольких целей. С одной стороны, это были места концентрации большого количества военнопленных Гражданской войны, с другой стороны, их использовали в качестве психологического способа устрашения политических противников официальной власти. Указывается, что одними из первых заключенных подобных лагерей становились заложники, бывшие в большинстве своем абсолютно простыми, ни в чем неповинными людьми: родственники военнослужащих Белой армии, жители прифронтовых территорий и др. Кроме того, в лагеря помещались классовые противники советской власти: представители дворянства и офицерства, сложившие оружие, выходцы из помещиков, купцов, мещан, духовенства и др. К 1921 г. система советских лагерей довольно сильно разрослась и включала в себя 122 лагеря. Московский регион в силу своей транспортной развитости играл в эти годы особую роль распределителя. В самой Москве насчитывалось 9 лагерей, о которых в настоящее время хорошо известно. Помимо них, в Московской губернии находилось еще 9 лагерей, о которых в настоящее время нет полноценного исторического исследования. Первоначально московские губернские лагеря использовались как место для разгрузки столичных концлагерей, но с 1920 г. многие из них приобрели вполне четкое производственное направление. Заключенные Московской губернии обеспечивали столицу дровами, работали на кирпичных заводах, принимали участие в строительстве первенца ГОЭЛРО - Каширской ГРЭС. В 1919 г. в Подмосковье был поставлен по-настоящему уникальный социальный эксперимент - создан первый в стране лагерь для детей и подростков в Звенигороде под названием «Детский городок». Во многом именно производственный потенциал московских губернских лагерей способствовал развитию дальнейшего использования принудительного труда заключенных в стране.
The article is devoted to the study of concentration camps and forced labor camps in the territory of Moscow Governorate in the period between 1918 and 1922. The main sources of the study are reports on the activities of the camps, materials of inspections, statistical data on the number and composition of prisoners, correspondence of the camp chiefs with the Cheka, the NKVD of the RSFSR, and the Chief Administration of Forced Labor. After the decree of the Council of People's Commissars "On the Red Terror" had been issued, the concentration camps began to appear in the RSFSR officially. These camps were created for several purposes at once. On the one hand, they were places of concentration of a large number of POWs of the Civil War. On the other hand, the Bolsheviks used the camps as a psychological way to intimidate their opponents. Among the first prisoners of such camps were hostages, who could be innocent ordinary people: relatives of the White Army members, residents of front-line territories, etc. Moreover, class opponents of the Soviet power were placed in these camps: representatives of the nobility and officers who chose to surrender as well as landowners, merchants, petty bourgeois, or clergy by birth, etc. By 1921, the system of Soviet camps had grown quite significantly and included 122 camps. Due to its good transport development, the Moscow region played a special role of a distribution center for prisoners in those years. In Moscow itself, there were nine camps, which are very well known now. In addition to them, there were nine more camps in Moscow Governorate, which have not been comprehensively researched so far. Initially, the camps of Moscow Governorate were used for reducing the load on the concentration camps of the capital. However, in 1920, many of them took a very clear direction towards production. Prisoners of the camps situated in Moscow Governorate supplied the capital with firewood, worked at brick factories, took part in the construction of the Kashira Power Plant, the "firstling" of the State Commission for Electrification of Russia (GOELRO). In 1919, a truly unique social experiment was performed in Moscow Governorate, which was the country's first camp for children and adolescents in Zvenigorod under the name Detskii gorodok [Children's Town]. In many ways, it was the production potential of the concentration camps of Moscow Governorate that greatly contributed to the further development of the use of prisoners' forced labor in the country.