Suchergebnisse

Technological changes related to, among others, the process of computerization of the economic space have an impact on raw material markets and their surroundings. Apart from classic economic factors shaping the prices of goods in connection with their production costs, the impact of factors not previously associated with stock exchange quotations of an exemplary barrel of crude oil or a cubic meter of natural gas is increasingly visible. Among these factors, the following were highlighted: speculation, changes in logistics, adoption of thesaurus values by fossil fuels, emissions trading, and political dependencies. The reasons behind the situation are complex and include the following: changes in the roles of the existing or emerging bodies and institutions, changes in legal regulations, new types of transactions, changes in the nature of stock exchange quotations, maladjustment of the legislative process to current needs, and destabilization of markets.

Kaukaz Południowy i badania nad jego gospodarką niosą za sobą trudności wynikające ze specyfiki politycznej tego regionu. Konflikt zbrojny między Armenią i Azerbejdżanem, ograniczone relacje z otoczeniem zewnętrznym – Armenia–Turcja, Gruzja–Rosja; nie sprzyjają wymianie handlowej i transparentności zawieranych transakcji. Wyzwanie dla poszukiwań naukowych stanowi istnienie tzw. państw nieuznawanych. Nie sposób określić precyzyjnie wielkości konsumpcji paliwowej czy zużycia energii elektrycznej, gdyż nie są zaopatrywane energetycznie przez państwa, w których granicach de jure są położone. Ich legalna przynależność nie pozwala by były pomijane we wszelkiego typu zestawach, co rzutuje na wyniki końcowe poszukiwań analityczno-prognostycznych w obszarze energetyki, które są zależne od jakości przekazywanych danych oraz trafności prognoz rozwoju gospodarczego. Omawiane przykłady Abchazji i Osetii Pd. oraz Republiki Górskiego Karabachu są tego dowodem. Zestawienie tych dwóch przypadków pozwala wyeksponować różnice między nimi.

Wave of various forms of self-expression and protests spread through a number of Arab states in the first quarter of 2011. All of them involved less or more numerous political rallies. Everywhere protesters demanded political changes blaming the authorities for their poverty. Sentiments for reforms of "Nasser era" and deep economic changes of that very time clearly came back. However, blaming ruling teams of Arab states for stagnation and impoverishment seems to be exaggerated and unfair. Reasons for lack of visible improvement in economic status of Arabic population, which was the major cause of the protests, have the structural character and are the outcome of huge population growth rate in Arabic countries in the recent time. ; Piotr Kwiatkiewicz

Pierwszy globalny konflikt międzynarodowy w XX wieku doprowadził do rozbioru Turcji. Nowy układ sił usankcjonowany został wprowadzeniem systemu mandatowego będącego w rzeczywistości jedynie zawoalowaną formą kolonialnego charakteru zaboru arabskiej części tego państwa. Porozumienia między Wielką Brytanią i Francją dotyczące podziału stref wpływów na tym obszarze powierzało pieczę nad Mezopotamią władzom w Londynie. Umowa otwierała drogę do powstania na tym terytorium odrębnego państwa. Powołana przez Wielką Brytanię do życia monarchia iracka o powierzchni o 1/3 większej od obszaru dzisiejszej Polski była całkowicie sztucznym tworem politycznym, niewydzielonym tradycją historyczną konglomeratem etniczno–wyznaniowym, stanowiącym poza okręgami północnymi wykrojony z świata arabskiego fragment mający jedynie czytelną, opartą w przybliżeniu na kryterium narodowościowym granicę na wschodzie. Protektorzy i polityczni budowniczowie tego quasi–państwa, desygnując na tron króla Fajsala, ustanawiając powolne rządy i sterując procesem legislacyjnym, zapewnili tu sobie niemal nieograniczone wpływy . Nadzorowali politykę zagraniczną i obronną Iraku, a przede wszystkim tutejsze złoża ropy naftowej. Zmagania zbrojne II wojny światowej wykazały, jak bardzo ważne dla odniesienia sukcesu militarnego było zapewnienie nieograniczonego dostępu do źródeł tego surowca. Międzynarodowa ranga Iraku wyraźnie wzrosła. Zawiadywanie znajdującymi się na jego terytorium zasobami naturalnymi nabrało teraz dodatkowo zupełnie nowego, nie w pełni docenianego dotąd pozaekonomicznego wymiaru. Stały się one bowiem elementem strategicznym. Równie istotne zaczęło być samo położenie geopolityczne tego kraju. Oba te faktory, łącząc się w jedną całość, czyniły Irak niezwykle ważnym państwem bliskowschodnim. Posiadanie dominujących w nim wpływów pozwalało kształtować nie tylko rozmiary produkcji ropy ale przez długie lata ze względu na istniejącą infrastrukturę także cały prowadzony za pośrednictwem rurociągów transfer naftowy do arabskich portów Zatoki Perskiej i Morza Śródziemnego. W konsekwencji Irak pozostawał w ścisłym spektrum zainteresowania światowych mocarstw, a za takie uchodzić będą tu: Wielka Brytania, Stany Zjednoczone, Związek Radziecki oraz przez wzgląd na silne wpływy w świecie arabskim także Francja. Rezultaty agresywnej polityki tych potęg wobec Iraku, całkowicie determinujące sytuację i stan stosunków międzynarodowych w skali makroregionalnej a pośrednio globalnej, z różnych względów nie zostały jednak dotąd opracowane. Podstawowym celem badawczym pracy było zatem ustalenie wpływu, jaki wywierała w analizowanym okresie polityka mocarstw na sytuację wewnętrzną i zewnętrzną Iraku, a także ukazanie konsekwencji zajmowanego wobec tego państwa stanowiska dla stanu istniejących stosunków w obszarze Bliskiego i Środkowego Wschodu oraz globalnych relacji międzynarodowych. ; The analysis of the material confirms a wide range of political actions lead by Great Britain, the United States, and the Soviet Union towards Iraq. The main reasons for such a state of affairs were Iraq's geopolitical location, and rich and easy to develop Iraqi oil fields. It was also the infrastructure enabling transit of home stock to Mediterranean ports and, in prospect, sending oil of Saudi, Kuwaian and Irani origin forward. As a result, in the time of post-war monarchy (1945 – 1958) Iraq was completely deprived of any influence on forming its own internal situation and international position. In the first case, the existence of such a situation was clearly expressed by the court's dependence on Great Britain and personal relationships between the king's family and the members of the government, and local political establishment. A similar evidence of inability to make independent decisions was Iraqi political parties financed by British and American groups of interest. They also manipulated, through the Iraqi offices, the work of both local legislatures and, at the same time, they helped each succeeding Baghdad cabinet in every respect. An equally obvious proof of Iraqi government dependence was their consultations on home affairs with representatives of Downing Street and the White House, as well as British forces stationing in Iraq and American military presence. Much the same should be judged from the fact that the basic branches of economy were under control of companies representing former mandatories and the treaties signed at that time. The external supervision reached even the political underground, which was kept under surveilance and secretely supported by the Soviet Union. Iraq was made a centre of British influence in the region, and was given a crucial role in all preparations to accomplish projects serving to restore British influence in the Middle East, which also shows Iraq's independence in the sphere of political relations. Equally visible symptom of this phenomenon was dubious attitude of Iraqi government during Sues Crisis. It included providing with weapon and fuel for planes taking off British airports to shell Egypt, protection for oil instalation and oil pipelines, planning Syria neutralization in the case it took any offensive actions against Israel – clearly contrasting to attitude of other Arabian countries. We can give the same explanation to Iraqi membership in Baghdad Pact strictly connected with the rest of British plans to get back the domination in the Middle East. The strong influence of western powers, especially Great Britain, on Iraqi government contributed significantly to support of political tension in the Middle East. Returning attempts to accomplish the Fertile Crescent unification under rule of probritish Hashimids favouring monopolization of oil transit towards Mediterranean coast destabilized the situation in Syria, Lebanon and Jordan making even Kuwait an object of potential expansion. These attempts also met a firm counteraction of remaining powers and authorities in Kuwait and Riyadh, which were unfavorable to british-iraqi aspirations. A seroius consequence of subjecting Iraq to strong external pressure, apart from ruinous results for stabilisation, was its destructive influence on the process of political integration of the Arabian world. It efficiently hampered introduction of existing unification ideas, which lay in the interest of each power. It is also worth to pay attention to the consequences of Iraqi membership in Baghdad Pact. Through the influence of western powers it became one of the bases of antirussian military pact by breaking the existing east Arabian neutrality and making it a new front of the Cold War confrontation. The changes in external situation and international Iraq position brought about by the revolution of July 14, 1958, were not only the effect of the Soviet Union's actions. Each power applied a completely different policy towards Iraq. The division lines of existing rivalry for this country were drawn not only along the standing bipolar confrontation border between east and west but first of all within the sphere of this last pole. Great Britain and the United States cooperation was limited to a very small range of issues. Political activity of American administration during presidencies of H. Truman and D. D. Eisenhower in relation to Iraq was directed towards changing the face of things in that country and replacing British interests by American ones. It proved totally inefficient. By destroying the existing balance it contributed significantly to loss of American influence, and, unable fill the empty space, it only prepared the political ground for Soviet penetration in Iraq. The Cremlin supported Arabian aspirations favouring independence. As a result, the western powers were deprived of their previous possibilities to influence this country. The revolution raised Iraqi independence on a new quality status. During the first decade of the republican government (1958 – 1967) the world powers retained their significant influence on Iraq. They interfered into the country's affairs in two ways: through economic relations and through oppositional groups. Both forms of the pressure used turned out to be very effective and forced the local government to take into consideration interests of Great Britain and the Soviet Union when making any decisions important for the country. The strength of this reaction was reflected in both trade deals, and mass riots and demonstrations started by Kurds. As a result not only the country's international position but its internal affairs as well were defined by the policy of the world powers towards Iraq. Pains of Iraqi leaders aimed at weakening the relations which cramped the country's independence were stopped by their deaths. A.K. Kasim was murdered whereas S. A. Arif died in a mysterious plane crash, which shows the complexity of this problem. The main reason which let the world powers influence strongly the Republic of Iraq during the years of 1958 – 1967 were the huge debts of this country in the face of the eastern block, whereas its income – due to the way in which the concession treaties based on proportional share in oil sale were written – came from the western oil consortiums and depended on the level of production. It gave both sides unlimited possibilities of political manipulations. It was only the nationalization of the Iraq's biggest company– Iraq Petroleum Company - on July 1, 1972, and of some of the other oil giants – Mosul Petroleum Company, Standard Oil of New Jersey, Mobil Oil, Gulbekian and a significant part of Royal Dutch shares during the next year – together with steep crude oil price boost and introduction of embargo on its deliveries to western countries by Arabian countries that granted a unique opportunity for the then Iraqi regime to limit radically foreign influence for more than a quarter of a century. Резюме Анализ подтвердил широкий спектр политический действий, предпринимавшихся Великобританией, Соединенными Штатами и Советским Союзом в отношении Ирака. Главной причиной такой ситуации стало геополитическое положение Ирака, богатые, не представляющие трудностей при добыче нефтяные месторождения и инфраструктура, позволяющая транспортировать сырье к портам Средиземного моря, а в перспективе – пересылать нефть из Ирана, Кувейта и Саудовской Аравии. Итак, в период послевоенной монархии (1945–1958) Ирак был полностью лишен возможности оказывать влияние как на ситуацию внутри страны, так и на международное положение. В первом случае это выражалось в зависимости дворцовых кругов от Великобритании и личных связях королевской семьи и членов правительства Ирака c английским политическим истеблишментом. О невозможности самостоятельного принятия решений свидетельствует также финансирование английскими и американскими деловыми кругами иракских парламентских партий, манипуляция с их помощью деятельностью обеих законодательных палат и оказание всесторонней поддержки со стороны западных держав очередным иракским правительствам. Очевидным симптомом зависимости иракских властей были консультации с представителями Великобритании и США относительно внутриполитических проблем, размещение на своей территории английских вооруженных сил и присутствие постоянной американской военной миссии. Подобным же образом нужно, по всей видимости, расценивать и тот факт, что основная отрасль экономики оставалась под контролем компаний, представляющих интересы бывших мандатариев, а также относящееся к тому же времени заключение международных договоров. Внешний контроль простирался даже на политическое подполье, контролируемое и тайно финансируемое Советским Союзом. Значимым для подчиненного положения в сфере международных отношений было выделение Ираку роли центра английского воздействия в регионе и подготовки разнообразных проектов, имеющих целью восстановление влияния этой державы на Ближнем Востоке. Заметным симптомом названного явления стала неоднозначная позиция иракского правительства во время Суэцкого кризиса: снабжение оружием и топливом вылетающих с местных аэродромов для бомбардировки Египта британских самолетов, защита установок и нефтепроводов, планы нейтрализации Сирии в случае, если она вступит в войну против Израиля – все это ярко контрастировало с позицией остальных арабских государств. Подобным образом объясняется и проблема иракского участия в Багдадском Пакте, тесно связанная с британскими намерениями вернуть себе господство на Ближнем Востоке. Сильное влияние западных держав, особенно Великобритании, на иракское правительство способствовало поддержанию политической напряженности в ближневосточном регионе. Постоянные попытки осуществить объединение "Благодатного Полумесяца" под властью пробританской династии Хашимидов, содействовали монополизации транзита нефти к средиземноморскому побережью, дестабилизировали ситуацию в Сирии, Ливане и Иордании, превращая даже Кувейт в объект потенциальной экспансии. Одновременно попытки эти сталкивались с решительным противоборством остальных мировых держав, каирских и риядских властей, не приветствовавших британо-иракские планы. Серьезным последствием того, что Ирак подвергался сильному внешнему давлению, кроме пагубных для региональной стабилизации результатов, было сильное деструктивное влияние на процесс политической интеграции арабского мира. Оно успешно тормозило распространение объединительных концепций, что, как следует подчеркнуть, было выгодно каждой из держав. Необходимо обратить внимание и на последствия иракского участия в Багдадском Пакте: силами западных стран Ирак стал одной из опор антисоветского военного соглашения, нарушив существовавшую до сих пор нейтральность арабского востока и превратив его в новый фронт холодной войны. Перемены во внутренней ситуации и международном положении Ирака, пришедшие с революцией 14 июля 1958 года, не были результатом только лишь эффективных действий Советского Союза, что следует отметить со всей решительностью. Каждая держава осуществляла особую политику в отношении этого ближневосточного государства. Линии раздела влияния проходили не только вдоль существовавшей тогда биполярной конфронтации Восток – Запад, но, прежде всего, внутри самого последнего полюса. Великобритания и Соединенные Штаты сотрудничали только в очень ограниченной сфере вопросов. Дипломатическая деятельность американской администрации президентов Г. Трумэна и Д.Д. Эйзенхауэра по отношению к Ираку, ориентированная на осуществление "смены караула" в этой стране и замещение британских интересов своими собственными, оказалась совершенно безрезультатной. Нарушая установившееся равновесие, она в значительной степени способствовала потере британцами влияния, но, не сумев заполнить образовавшуюся пустоту, лишь приготовила политическую почву для советского проникновения в Ирак. Кремль в нужный момент поддержал стремление арабов к независимости, в результате чего западные державы оказались лишены прежних способов воздействия. Революция вывела иракскую суверенность на качественно новый уровень. В первой декаде республиканского правления (1958–1967) мировые державы продолжали оказывать значительное влияние на ситуацию в стране. Вмешательство во внутренние дела осуществлялось двумя способами: через использование экономических связей и оппозиционных группировок. Обе формы воздействия были весьма эффективны, заставляя местные власти при принятии важных для страны решений учитывать интересы Советского Союза или той же Великобритании. Силу этого воздействия отражали то торговые договора, то массовые беспорядки и демонстрации или курдские восстания. В результате не только международное положение Ирака, но и отношения внутри страны определялись позицией мировых держав. Старания иракских лидеров, направленные на ограничение связывающих самостоятельность страны факторов, обрывались с их смертью: А.К. Касем был убит, а А.С. Ариф погиб в авиакатастрофе, произошедшей при загадочных обстоятельствах, что, по сути, отражает уровень сложности проблемы. Основной причиной, позволяющей мировым державам оказывать сильное влияние на Иракскую Республику в 1958–1967 гг. были огромные задолженности государства восточному блоку, а полученные доходы, из-за формулировок концессионных договоров, опиравшихся на процентное участие в продаже нефти, шли от западных монополий и зависели от размера добычи. Это давало обеим сторонам неограниченные возможности политических манипуляций. Лишь национализация 1 июня 1972 года самого крупного на территории Ирака предприятия Иракской Нефтяной Компании, а через год и других видных представителей отрасли: Мосульской Нефтяной Компании, Standard Oil of New Jersy, Mobil Oil, Gulbelkian и значительной части капитала Royal Dutch при одновременном резком повышении цен на сырье и введении арабскими странами эмбарго на поставки в западные страны предоставило тогдашнему иракскому режиму исключительный шанс, чтобы радикально ограничить внешнее воздействие на более чем четверть века. ; Piotr Kwiatkiewicz

Georgia, deprived of its own hydrocarbon resources, relies exclusively on the import. It has abstained from purchasing those from the Russian Federation for political reasons, which, combined with the lack of LNG terminal infrastructure, has led to the factual monopolization of crude oil and natural gas supplies from Azerbaijan. For geopolitical reasons, Georgia remains the only export route for Azerbaijan for these resources. Easy access to those resources due to its position as a transit state has an impact on the tempo of energy transformation in Georgia. On the one hand, the significantly lower than expected dynamics of the development of renewable energy sources, and on the other hand, the growing role of Azerbaijani national companies in the market of liquid fuels and natural gas in Georgia, are visible consequences of the emergent status quo.