Suchergebnisse

SUMMARY:
В статье рассматриваются эволюция и кризис дискурса имперского единства и немецко-венгерской Kulturmission по отношению к народам Австро-Венгерской империи в антропологических изысканиях австро-венгерских антропологов на Балканах в годы Первой мировой войны. Автор подробно анализирует опыт трех научных проектов: финансировавшееся Венской антропологической ассоциацией исследование венского этнографа еврейского происхождения Ф. С. Краусса по изучению боснийского фольклора, независимые полевые исследования венгерского аристократа Франца Нопчи в северной Албании и официальная организованная военными властями "этноисторическая Балканская экспедиция", в рамках которой шесть молодых исследователей были направлены на оккупированные балканские территории летом 1916 года. Марчетти прослеживает традицию цивилизационного "районирования" Европы по работам Л. Вульфа, М. Тодоровой, останавливаясь на концепции "фронтирного ориентализма" А. Гингрича как на ключевой для габсбургского антропологического имперского метанарратива, характеризуемого амбивалентным отношением к "Другому". Проанализированные с этой точки зрения три очень разных научных проекта являют собой иллюстрации этого специфического габсбургского антропологического нарратива: никто из исследователей, вне зависимости от их собственной позиции по отношению к изучаемому "Другому", не воспринимал гетерогенность как негативный фактор; напротив, они предлагали различные и в достаточной степени инклюзивные проекты воздействия на внутреннего "Другого" в империи. В целом, результаты этих экспедиций соответствовали идеалу "большой австрийской деревни", где каждый народ империи "правильно" развивается в своей естественной среде (и покоренные балканские народы вполне могли стать еще одной "улицей" этой красочной "древни"). Подобная статичная картина в 1910-х гг. противоречила не только реальной динамике национализации народов империи, не только эволюции конкретных исследовательских практик в ходе войны, но и факту военного поражения и последовавшего распада Австро-Венгрии.

Cover Doing Anthropology in Wartime and War Zones -- Contents -- "A Time Like No Other": Th e Impact of the Great War on European Anthropology -- Adapting to Wartime: Th e Anthropological Sciences in Europe -- Continuity and Change in British Anthropology, 1914-1919 -- Doing Anthropology in Russian Military Uniform -- Wartime Folklore: Italian Anthropology and the First World War -- Science behind the Lines: Th e Eff ects of World War I on Anthropology in Germany -- Laboratory Conditions: German-Speaking Volkskunde and the Great War -- "Betwixt and Between": Physical Anthropology in Bulgaria and Serbia until the End of the First World War -- Constructing a War Zone: Austrian Ethnography in the Balkans -- Swords into Souvenirs: Bosnian Arts and Crafts under Habsburg Administration -- The Experience of Borders: Montenegrin Tribesmen at War -- Austro-Hungarian Volkskunde at War: Scientists on Ethnographic Mission in World War I -- Studying the Enemy: Anthropological Research in Prisoner-of-War Camps -- Large-Scale Anthropological Surveys in Austria-Hungary, 1871-1918 -- Jews among the Peoples: Visual Archives in German Prison Camps during the Great War -- Captive Voices: Phonographic Recordings in the German and Austrian Prisoner-of-War Camps of World War I -- AfterMath: Anthropological Data from Prisoner-of-War Camps -- Ethnographic Films from Prisoner-of-War Camps and the Aesthetics of Early Cinema -- Afterword -- After the Great War: National Reconfi gurations of Anthropology in Late Colonial Times -- List of Contributors -- Name Index.

World War I marks a well-known turning point in anthropology, and this volume is the first to examine the variety of forms it took in Europe. Distinct national traditions emerged and institutes were founded, partly due to collaborations with the military. Researchers in the cultural sciences used war zones to gain access to "informants": prisoner-of-war and refugee camps, occupied territories, even the front lines. Anthropologists tailored their inquiries to aid the war effort, contributed to interpretations of the war as a "struggle" between "races", and assessed the "warlike" nature of the Balkan region, whose crises were key to the outbreak of the Great War.

Feiern oder flüchten? Der 30ste Geburtstag ist für viele Betroffene kein harmloses Datum. Obwohl sich für den Einzelnen an diesem Tag objektiv nichts ändert, scheint er die Macht zu haben, gelinde Panik auszulösen, zumindest jedoch zur kritischen Bilanz, zum biographischen Ruck herauszufordern. In einer "dichten Beschreibung" zeigt der Autor, wie seine Zeitgenossen diese Probleme bewältigen: wie der 30ste Geburtstag als 'Hohefest des Individuums' zur rituellen Individualisierung beiträgt und ein wenig Ordnung beim Einzelnen wie in der Gesellschaft schafft.