Suchergebnisse

В статье обращается внимание на внесение в уголовно-процессуальный закон в целях совершенствования уголовного судопроизводства изменений и дополнений часто противоположного характера направленных одновременно и на защиту вовлекаемой в производство по уголовному делу личности, в том числе в качестве подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, и на усиление возможностей уголовного преследования указанных лиц. Ведущая роль в определении векторов развития уголовного судопроизводства принадлежит, разумеется, уголовно-процессуальной политике, вырабатываемой соответствующими государственными органами, однако уголовно-процессуальная политика еще не привела к созданию ясной, вполне определенной концепции развития отечественного уголовного процесса. Примером непоследовательности и недостаточной продуманности законодательных решений может служить современное отношение законодателя к формированию процессуального статуса прокурора. Четкое определение путей развития отечественного уголовного судопроизводства обуславливается необходимостью ясного выбора модели уголовного процесса. ; The article draws attention to the introduction of amendments and additions to the criminal procedure law in order to improve criminal proceedings, often of the opposite nature both aimed at protecting the person involved in the criminal proceedings, including as a suspected accused, defendant, and to increase opportunities criminal prosecution of these persons. The leading role in determining the vectors of development of criminal proceedings belongs, of course, to the criminal procedure policy developed by the relevant state bodies, but the criminal procedure policy has not yet led to the creation of a clear, well-defined concept of the development of the domestic criminal process. An example of inconsistency and insufficient reasonableness of legislative decisions is the current attitude of the legislator to the formation of the procedural status of the prosecutor. A clear definition of the ways of development of domestic criminal proceedings is due to the need for a clear choice of the model of the criminal process.

Доказывание по уголовным делам, заслуженно признаваемое сердцевиной уголовного процесса, являлось сферой повышенного внимания профессора С.А. Шейфера. Его обстоятельно аргументированные взгляды на понятие и значение доказательств, цель и содержание доказывания составляют значительное наследие науки отечественного уголовного процесса, которое заслуживает тщательного анализа современниками и будущими поколениями юристов. В статье рассматриваются сохраняющие свою актуальность и развитые С.А. Шейфером в последние годы жизни представления о сущности доказательств, их свойствах, содержании и форме, а также элементах процесса доказывания, прежде всего о собирании доказательств и способах его осуществления. Научные суждения С.А. Шейфера особенно ценны тем, что испытываются на прочность в условиях конкуренции идей в теории доказательств, перманентного изменения уголовно-процессуального законодательства и продолжающегося поиска более отвечающей современной эпохе российской государственности модели уголовного процесса. ; Proving in criminal cases, deservedly recognized as the core of the criminal process, was the sphere of increased attention of Professor S.A. Sheifer. His well-argued views on the concept and significance of evidence, the purpose and content of evidence constitute a significant legacy of the science of the domestic criminal process, which deserves careful analysis by contemporaries and future generations of lawyers. In this article, S.A. Sakharov retains its topicality and development. In the last years of his life, Sheifer presented ideas about the essence of evidence, their properties, content and form, as well as elements of the process of proof, first of all collecting evidence and ways to implement it. Scientific judgments of Sheifer are especially valuable in that they are tested "for strength" in the conditions of competition of ideas in the theory of evidence, the permanent change in the criminal procedural legislation and the ongoing search for a model of the criminal process more appropriate to the modern era of Russian statehood.