Suchergebnisse

Problem setting. The problem is that modern society focuses on politics of multiculturalism and tolerance. The main reason of this tendency is globalization process that grows rapidly because of Internet development. In this situation, we consider that Institute of Culture changed the most. Nowadays, such phenomena as gender and fashion affect our global society more than it was at the past century. Recent research and publications analysis. Separately from gender, phenomenon of fashion have been considered from the 20th century to the present in the works of T. Veblen, G. Simmel, P. Blumer, P. Burdeau, R. Bart, J. Baudrillard. As well as phenomenon of gender considered separately from fashion in the works of E. Durkheim, T. Parsons, K. Bales, R.Connell and I. Goffman. As we can see, nobody from aforementioned didn't connect fashion and gender in their works, ignoring obvious interconnection of these phenomena. Paper objective. The objective of the article is to identify the interconnection between mechanisms of fashion functioning and gender's dimension of society that forms gender's priorities of modern fashion. Paper main body. The classic paradigm of fashion as a socio-cultural phenomenon created by T. Veblen and G. Simmel doesn't match modern challenges in society. Because of active development of mechanisms such as mass-market and digital technologies we can't say that modern fashion is only for rich people. That's why the most appealing concept to us is M. G. Pakhomova's sight of fashion like "the mirror of epoch that shows us current mood dominating in society, socio-political situation and the level of production's development". Considering gender, in this article we focus on the concept of social construction of gender as a certain system of interpersonal actions that create understanding of "masculine" and "feminine" as a social order's basic categories. Analyzing modern theories of fashion created by H. Blumer, R. Bart, P. Bourdieu and J. Baudrillard we came to idea that gender is an integral part of any fashion tendency. Nowadays, every tendency in fashion forms across mechanism of collective selection that include many social groups. One of these groups will become a referent for an individual. That's why we should consider that this kind of social group has certain standards broadcasting specific norms and patterns of behavior that unite actors among themselves. Conclusions of the research. Thus, summarizing, we should note that fashion and gender in modern society are interdependent phenomena. Also, fashion includes the tendency for social subjects to demonstrate gender characteristics to some extent, deliberately emphasizing them and giving them the opportunity to realize their identity to the fullest, as they wish. Modern fashion is designed to provide an individual with a variety of choices, aesthetic pleasure, non-standard stylistic solutions, which provokes the individual to actively search for his place in this world and a unique way of socialization. In many ways, all of the above elements add up to a single gender system, which gives us full grounds to synthesize two areas of sociological thought: gender studies and the sociology of fashion. ; Статья посвящена выявлению возможностей синтеза аналитического потенциала таких направлений социологической мысли как гендерные исследования и теория моды. Цель статьи – продемонстрировать взаимозависимость феноменов моды и гендера через внедрение гендерных маркеров в теории моды. Для достижения цели в статье на основе анализа классических и современных концепций моды раскрыты особенности феномена моды, а сквозь призму теории К. Уэста и Д. Зиммермана ‑ сущностные маркеры гендера, что дало возможность обозначить взаимосвязь этих феноменов в социальном пространстве современности. ; Стаття присвячена виявленню можливостей синтезу аналітичного потенціалу таких напрямків соціологічної думки як гендерні дослідження і теорія моди. Мета статті – продемонструвати взаємозалежність феноменів моди и ґендера через впровадження ґендерних маркерів у теорії моди. Для досягнення мети у статті на основі аналізу класичних і сучасних концепцій моди розкриті особливості феномену моди, а крізь призму теорії К. Уеста и Д. Зіммермана ‑ сутнісні маркери ґендера, що дало можливість позначити взаємо'звязок цих феноменів у соціальному просторі сучасності.

Problem setting. The problem is that modern society focuses on politics of multiculturalism and tolerance. The main reason of this tendency is globalization process that grows rapidly because of Internet development. In this situation, we consider that Institute of Culture changed the most. Nowadays, such phenomena as gender and fashion affect our global society more than it was at the past century. Recent research and publications analysis. Separately from gender, phenomenon of fashion have been considered from the 20th century to the present in the works of T. Veblen, G. Simmel, P. Blumer, P. Burdeau, R. Bart, J. Baudrillard. As well as phenomenon of gender considered separately from fashion in the works of E. Durkheim, T. Parsons, K. Bales, R.Connell and I. Goffman. As we can see, nobody from aforementioned didn't connect fashion and gender in their works, ignoring obvious interconnection of these phenomena. Paper objective. The objective of the article is to identify the interconnection between mechanisms of fashion functioning and gender's dimension of society that forms gender's priorities of modern fashion. Paper main body. The classic paradigm of fashion as a socio-cultural phenomenon created by T. Veblen and G. Simmel doesn't match modern challenges in society. Because of active development of mechanisms such as mass-market and digital technologies we can't say that modern fashion is only for rich people. That's why the most appealing concept to us is M. G. Pakhomova's sight of fashion like "the mirror of epoch that shows us current mood dominating in society, socio-political situation and the level of production's development". Considering gender, in this article we focus on the concept of social construction of gender as a certain system of interpersonal actions that create understanding of "masculine" and "feminine" as a social order's basic categories. Analyzing modern theories of fashion created by H. Blumer, R. Bart, P. Bourdieu and J. Baudrillard we came to idea that gender is an integral part of any fashion tendency. Nowadays, every tendency in fashion forms across mechanism of collective selection that include many social groups. One of these groups will become a referent for an individual. That's why we should consider that this kind of social group has certain standards broadcasting specific norms and patterns of behavior that unite actors among themselves. Conclusions of the research. Thus, summarizing, we should note that fashion and gender in modern society are interdependent phenomena. Also, fashion includes the tendency for social subjects to demonstrate gender characteristics to some extent, deliberately emphasizing them and giving them the opportunity to realize their identity to the fullest, as they wish. Modern fashion is designed to provide an individual with a variety of choices, aesthetic pleasure, non-standard stylistic solutions, which provokes the individual to actively search for his place in this world and a unique way of socialization. In many ways, all of the above elements add up to a single gender system, which gives us full grounds to synthesize two areas of sociological thought: gender studies and the sociology of fashion. ; Статья посвящена выявлению возможностей синтеза аналитического потенциала таких направлений социологической мысли как гендерные исследования и теория моды. Цель статьи – продемонстрировать взаимозависимость феноменов моды и гендера через внедрение гендерных маркеров в теории моды. Для достижения цели в статье на основе анализа классических и современных концепций моды раскрыты особенности феномена моды, а сквозь призму теории К. Уэста и Д. Зиммермана ‑ сущностные маркеры гендера, что дало возможность обозначить взаимосвязь этих феноменов в социальном пространстве современности. ; Стаття присвячена виявленню можливостей синтезу аналітичного потенціалу таких напрямків соціологічної думки як гендерні дослідження і теорія моди. Мета статті – продемонструвати взаємозалежність феноменів моди и ґендера через впровадження ґендерних маркерів у теорії моди. Для досягнення мети у статті на основі аналізу класичних і сучасних концепцій моди розкриті особливості феномену моди, а крізь призму теорії К. Уеста и Д. Зіммермана ‑ сутнісні маркери ґендера, що дало можливість позначити взаємо'звязок цих феноменів у соціальному просторі сучасності.

The experience of Swiss Confederation in the field of integration of immigrants – one of the most economically developed countries of the world, occupying the leading position in Europe on the rate of foreign population in general demographic structure, – has been examined in the article. Evolution of the notions of "integration", "social assimilation", "acculturation" and others has been considered and different scientific approaches of Western researches to these notions have been adduced. Swiss immigration policy for the past decades has been traced and the modern integration policy of the country in the field of integration of foreign citizens into receiving society has been analyzed. A detailed analysis of the Swiss normative and legal framework in the field of migration, asylum and integration has been made also, and active development of migration laws over the last decade has been noted. Swiss migration politics, like in other developed Western countries-recipients of foreign labor, contains both: immigration policy (control over entry and stay of foreigners in the country) and policy of integration towards foreigners subject to integration processes.The process of integration of a foreign citizen into a new socio-economic, political and cultural environment is a complex, multidimensional phenomenon. There is a developed and scientifically grounded system of reception, accommodation and integration of foreigners and asylum seekers in Switzerland, which is based on constitutional values, respect and mutual tolerance. At the core of this system is a general strategy of integration, which constitutes a country's core policy of integration and covers various areas: law, politics, labour issues, housing, education, culture and religion. In order to implement the policy of integration, in Switzerland there are being developed and implemented federal and cantonal integration programs. Integration processes management is administered through the developed system of state authorities at federal, cantonal and other levels, with active participation of different public organizations, including migrant organizations. Federal Council publishes reports on development of integration policy in the country, Federal Migration Office issues annual reports, numerous scientific researches on the theme are being conducted. At present each canton has its own Integration program, designed in accordance with the Modal cantonal program, that allows to implement different integration models, depending on regional requirements and priorities. ; В статье исследован опыт приема и интеграции иностранцев в Швейцарии – одной из наиболее развитых стран мира, занимающих одно из первых мест в Европе по доле иностранного населения в общей демографической структуре. Рассмотрена эволюция понятий интеграции, социальной ассимиляции, аккультурации и др., и приведены различные научные трактовки западных ученых этих терминов.Отслежена иммиграционная политика Швейцарии за последние десятилетия и проанализирована современная политики страны по вопросам интеграции иностранных граждан в принимающее общество. Также выполнен подробный анализ национальной нормативной правовой базы в сфере миграции, убежища и интеграции, отмечено активное развитие законодательства по вопросам интеграции за последнее десятилетие. Миграционная политика Швейцарии, как и других развитых западных стран-реципиентов иностранной рабочей силы, включает как иммиграционную политику (контроль за въездом и пребыванием иностранцев в стране), так и политику интеграции в отношении находящихся в стране иностранцев, подлежащих интеграционным процессам.Процесс интеграции иностранного гражданина в новую социально-экономическую, политическую и культурную среду принимающей страны представляет собой сложное и многоаспектное явление. В Швейцарии существует развитая и научно обоснованная система приема, обустройства и интеграции иностранных трудящихся и лиц, ищущих убежище, базирующаяся на конституционных ценностях, уважении и взаимной толерантности. В основе этой системы лежит общая стратегия интеграции, составляющая ядро интеграционной политики страны и охватывающая различные сферы: права, политики, вопросов труда, жилищной сферы, образования, культуры и религии. В целях реализации политики интеграции в Швейцарии разрабатываются и осуществляются федеральные и кантональные программы по интеграции.Управление интеграционными процессами осуществляется посредством развитой системы органов государственной власти на федеральном, кантональном и иных уровнях при активном участии различных общественных организаций, включая организации самих мигрантов. Федеральный совет публикует доклады о развитии политики интеграции в стране, Федеральная служба по вопросам миграции издает ежегодные доклады, проводятся многочисленные научные исследования по теме. В настоящее время каждый кантон имеет собственную программу по интеграции, разработанную в соответствии с Модельной кантональной программой, что позволяет претворять в жизнь различные интеграционные модели, исходя из региональных потребностей и приоритетов.

In the article, the authors attempted to consider the urgent problem of the evolution of relationship between the government and the church at the everyday level of the people's faith without a chronological divide in the form of events of the 1917 revolution. Folk faith is a kind of apocrypha, generated by the daily adaptation of various religious teachings by the congregation, with their level of education and cultural development. The congregation within the boundaries of this work refers to the representatives of the simple social classes in the pre-revolutionary period, bourgeois and peasants, and ordinary residents of the Samara region in the Soviet period, that is, the so-called little man. This little man in such a multinational region as the Middle Volga region, was largely embraced, despite the russification and Christianization (Orthodox), by confessional and national traditions. In the late XIX early XX century, before the 1917 revolution, religious persecution in relation to religious dissent manifested itself in such practices of church and secular power as exhortation procedures, seizures of literature, objects of worship, in the rigorism of verbal culture, when offensive connotations were used in clerical work against Old Believers and sectarians. After the 1917 revolution, the period when the construction of ideology was only taking place is of particular interest. And, despite the ideological atheism of the new Soviet regime, despite the struggle against the church and religion, the 1920-ies were a period of some tolerance towards sectarians. This period continued until the 1930-ies, when the Soviet government already clearly led anti-religious and anti-sectarian policies. The study of the popular religiosity of the representatives of the Middle Volga during the period of social upheaval is necessary for the further improvement of religious-state relations and the formation of the spiritual consciousness of citizens, which confirms the scientific relevance of this topic. The purpose of this article is to examine the evolution of the relationship between the government and the church at the everyday level of the people's faith without a chronological divide in the form of events of the 1917 revolution. The results of the work done prove that everyday life, from the perspective of consideration, as is customary in ethnographic methods, from the inside, shows that the picture of the human world cannot change due to a change in the political system instantly. A person can adapt to the new rules of the game, but what we call the people's faith is much deeper, this is how a person behaves alone with himself. ; В статье авторы предприняли попытку рассмотрения актуальной проблемы эволюции взаимоотношений власти и церкви на повседневном уровне народной веры без хронологического водораздела в виде событий революции 1917 года. Народная вера это своего рода апокриф, порожденный повседневной адаптацией тех или иных религиозных учений паствой с ее уровнем образования и культурного развития. Под паствой в границах данной работы понимаются представители простых сословий в дореволюционный период, мещане и крестьяне, и простые жители Самарского края в советский период, то есть так называемый маленький человек. Этот маленький человек в таком многонациональном регионе, как Среднее Поволжье, был в значительной мере охвачен, несмотря на русификацию и христианизацию (православную), конфессиональными и национальными традициями. В конце XIX начале XXв., до революции 1917 года, религиозные гонения по отношению к религиозному инакомыслию проявлялись в таких практиках церковной и светской власти, как процедуры увещеваний, изъятия литературы, предметов культа, в ригоризме словесной культуры, когда использовались оскорбительные коннотации в делопроизводстве в отношении старообрядцев и сектантов. После революции 1917 года особый интерес вызывает период, когда только происходило конструирование идеологии. И несмотря на идеологический атеизм новой советской власти, в отношении сектантов 1920-е годы были периодом некоторой терпимости. Этот период продолжался до 1930-х гг., когда советская власть уже четко повела антирелигиозную и антисектантскую политику. Изучение народной религиозности представителей Среднего Поволжья в период социальных потрясений необходимо для дальнейшего совершенствования религиозно-государственных отношений и формирования духовного сознания граждан, что подтверждает научную актуальность данной темы. Результаты проделанной работы доказывают, что повседневность в ракурсе рассмотрения, как это принято в методах этнографии, изнутри показывает, что картина мира человека не может поменяться из-за смены политического строя мгновенно. Человек может адаптироваться к новым правилам игры, но то, что мы называем народной верой, это гораздо глубже, это то, как человек ведет себя наедине с самим собой.

Introduction. Nowadays, patriotic education is a strategic reference point of the Russian education system. However, in the modern sociocultural situation, characterised by diversity, discrepancy, multi-vector nature of development of society and polystylicity of culture, it is necessary to revise the forms of patriotic education in order to adjust them in accordance with the requirements and mental features of new young generation – so-called generation Z, which is considerably different from the previous generation of peers.The aims of the research were the following: to identify promising areas and vectors of patriotic education, to demonstrate its resources and to highlight the most relevant means and possibilities, which are appropriate to present-day realities.Methodology and research methods. The work was based on the method of discursive analysis, which allows the dependence of patriotic education practices on modern realities and socio-psychological characteristics of adolescents and youth to be revealed. In the course of the research, the methods of comparative analysis, systematisation and classification were employed. Results and scientific novelty. The conceptual and category-based framework of patriotic education and its structure are specified. Patriotism is considered as the most important component of the value-normative system of a personality. Patriotism is based on a positive cultural identity. Patriotism is distinguished by an active character-readiness and ability of a person to transform his or her feelings towards homeland into deeds and acts, which are necessary for the good of the country. The analysis of practices of patriotic education in different countries allowed the authors to allocate two basic directions – civil-patriotic and military-patriotic education, which act as the complementary components of integral system. Civil-patriotic education is a purposeful, consciously carried out pedagogical process of organisation and management of learners' activities for mastering socio-cultural, socio-political, economic, moral and ethical experience of democratic relations through media education and participation in socially approved projects, civil-law campaigns and charitable events, which foster tolerance for various categories of fellow citizens. Military-patriotic education implies the formation of necessary qualities and skills for performance of a military duty in ranks of the Russian Federation's Armed Forces and, furthermore, for understanding and awareness of the personal role and place in service to the Fatherland. This direction involves education towards military traditions, museum pedagogics, participation in historical reconstructions and specially designed computer games related to military-patriotic issues.The list of educational practices, outlined in the present publication, does not purport to be complete and exhaustive. The task of authors consisted in the search for and choice of those, which, on the one hand, fill an ideological construct "patriotism" with live contents, attract teenagers and youth, and, on the other hand, answer the requests of society for education of a socially responsible personality with sustainable value system. Practical significance of the research is determined by the appropriateness and efficiency of applying the described forms and methods of educational work into teaching practice. ; Введение. Воспитание, в том числе патриотическое, является стратегическим ориентиром российского образования. Однако в современной социокультурной ситуации, характеризующейся разноплановостью, противоречивостью, многовекторностью развития общества и полистилистичностью культуры, необходим пересмотр его форм, с тем чтобы привести их в максимальное соответствие с потребностями и ментальными особенностями нового юного поколения – так называемого поколения Z, заметно отличающегося от предшествующих генераций сверстников.Цели работы – обозначить перспективы и векторы патриотического воспитания, продемонстрировать его ресурсы и выявить наиболее актуальные, адекватные сегодняшним реалиям способы и возможности его реализации.Методология и методы. В качестве ведущего метода работы применялся дискурсивный анализ, позволяющий установить зависимость использующихся форм и видов воспитания патриотизма от быстро меняющихся условий жизнедеятельности и социально-психологических качеств современных подростков и молодежи. Кроме того, при выполнении исследования были задействованы методы сравнительно-сопоставительного анализа, систематизации и классификации.Результаты и научная новизна. Уточнены понятийно-категориальный аппарат патриотического воспитания и его структура. Рассмотрена сущность патриотизма как важнейшего компонента ценностно-нормативной системы личности, в основе которого лежит положительная культурная идентичность. Подчеркивается деятельный характер патриотизма, выражающийся в готовности и способности преобразовывать чувства, испытываемые человеком к Родине, в дела и поступки ради ее блага. С учетом результатов анализа и обобщения практик и содержания патриотического воспитания в разных странах выделены два его основополагающих направления – гражданско-патриотическое и военно-патриотическое, которые выступают взаимодополняющими составляющими целостной системы. Гражданско-патриотическое направление трактуется как целенаправленный, сознательно осуществляемый педагогический процесс организации и управления деятельностью обучающихся по овладению социально-культурным, социально-политическим, экономическим, морально-этическим опытом демократических отношений посредством участия в социально одобряемых проектах, гражданско-правовых акциях, благотворительных мероприятиях, укрепляющих толерантность к разным категориям сограждан, и через получение медиаобразования. Военно-патриотический аспект воспитания подразумевает прежде всего формирование качеств и навыков, которые нужны для выполнения воинского долга в рядах Вооруженных сил Российской Федерации; а также осмысление и осознание молодыми людьми своей роли и места в служении Отечеству. Данное направление включает воспитание на воинских традициях, музейную педагогику, участие в исторических реконструкциях и специальных компьютерных играх военно-патриотической тематики. Перечень воспитательных практик, о которых идет речь в публикации, не претендует на полноту и исчерпанность. Задача авторов состояла в поиске и выборе тех практик, которые, с одной стороны, наполняют идеологический конструкт «патриотизм» живым содержанием, привлекательны для подростков и молодежи, а с другой стороны, отвечают запросам общества на воспитание социально ответственной личности с устойчивой ценностной системой.Практическая значимость исследования определяется целесообразностью внедрения в педагогическую практику и эффективностью описанных авторами форм и методов воспитательной работы.

Introduction. Nowadays, patriotic education is a strategic reference point of the Russian education system. However, in the modern sociocultural situation, characterised by diversity, discrepancy, multi-vector nature of development of society and polystylicity of culture, it is necessary to revise the forms of patriotic education in order to adjust them in accordance with the requirements and mental features of new young generation – so-called generation Z, which is considerably different from the previous generation of peers. The aims of the research were the following: to identify promising areas and vectors of patriotic education, to demonstrate its resources and to highlight the most relevant means and possibilities, which are appropriate to present-day realities. Methodology and research methods. The work was based on the method of discursive analysis, which allows the dependence of patriotic education practices on modern realities and socio-psychological characteristics of adolescents and youth to be revealed. In the course of the research, the methods of comparative analysis, systematisation and classification were employed. Results and scientific novelty. The conceptual and category-based framework of patriotic education and its structure are specified. Patriotism is considered as the most important component of the value-normative system of a personality. Patriotism is based on a positive cultural identity. Patriotism is distinguished by an active character-readiness and ability of a person to transform his or her feelings towards homeland into deeds and acts, which are necessary for the good of the country. The analysis of practices of patriotic education in different countries allowed the authors to allocate two basic directions – civil-patriotic and military-patriotic education, which act as the complementary components of integral system. Civil-patriotic education is a purposeful, consciously carried out pedagogical process of organisation and management of learners' activities for mastering socio-cultural, socio-political, economic, moral and ethical experience of democratic relations through media education and participation in socially approved projects, civil-law campaigns and charitable events, which foster tolerance for various categories of fellow citizens. Military-patriotic education implies the formation of necessary qualities and skills for performance of a military duty in ranks of the Russian Federation's Armed Forces and, furthermore, for understanding and awareness of the personal role and place in service to the Fatherland. This direction involves education towards military traditions, museum pedagogics, participation in historical reconstructions and specially designed computer games related to military-patriotic issues. The list of educational practices, outlined in the present publication, does not purport to be complete and exhaustive. The task of authors consisted in the search for and choice of those, which, on the one hand, fill an ideological construct "patriotism" with live contents, attract teenagers and youth, and, on the other hand, answer the requests of society for education of a socially responsible personality with sustainable value system. Practical significance of the research is determined by the appropriateness and efficiency of applying the described forms and methods of educational work into teaching practice. ; Введение. Воспитание, в том числе патриотическое, является стратегическим ориентиром российского образования. Однако в современной социокультурной ситуации, характеризующейся разноплановостью, противоречивостью, многовекторностью развития общества и полистилистичностью культуры, необходим пересмотр его форм, с тем чтобы привести их в максимальное соответствие с потребностями и ментальными особенностями нового юного поколения – так называемого поколения Z, заметно отличающегося от предшествующих генераций сверстников. Цели работы – обозначить перспективы и векторы патриотического воспитания, продемонстрировать его ресурсы и выявить наиболее актуальные, адекватные сегодняшним реалиям способы и возможности его реализации. Методология и методы. В качестве ведущего метода работы применялся дискурсивный анализ, позволяющий установить зависимость использующихся форм и видов воспитания патриотизма от быстро меняющихся условий жизнедеятельности и социально-психологических качеств современных подростков и молодежи. Кроме того, при выполнении исследования были задействованы методы сравнительно-сопоставительного анализа, систематизации и классификации. Результаты и научная новизна. Уточнены понятийно-категориальный аппарат патриотического воспитания и его структура. Рассмотрена сущность патриотизма как важнейшего компонента ценностно-нормативной системы личности, в основе которого лежит положительная культурная идентичность. Подчеркивается деятельный характер патриотизма, выражающийся в готовности и способности преобразовывать чувства, испытываемые человеком к Родине, в дела и поступки ради ее блага. С учетом результатов анализа и обобщения практик и содержания патриотического воспитания в разных странах выделены два его основополагающих направления – гражданско-патриотическое и военно-патриотическое, которые выступают взаимодополняющими составляющими целостной системы. Гражданско-патриотическое направление трактуется как целенаправленный, сознательно осуществляемый педагогический процесс организации и управления деятельностью обучающихся по овладению социально-культурным, социально-политическим, экономическим, морально-этическим опытом демократических отношений посредством участия в социально одобряемых проектах, гражданско-правовых акциях, благотворительных мероприятиях, укрепляющих толерантность к разным категориям сограждан, и через получение медиаобразования. Военно-патриотический аспект воспитания подразумевает прежде всего формирование качеств и навыков, которые нужны для выполнения воинского долга в рядах Вооруженных сил Российской Федерации; а также осмысление и осознание молодыми людьми своей роли и места в служении Отечеству. Данное направление включает воспитание на воинских традициях, музейную педагогику, участие в исторических реконструкциях и специальных компьютерных играх военно-патриотической тематики. Перечень воспитательных практик, о которых идет речь в публикации, не претендует на полноту и исчерпанность. Задача авторов состояла в поиске и выборе тех практик, которые, с одной стороны, наполняют идеологический конструкт «патриотизм» живым содержанием, привлекательны для подростков и молодежи, а с другой стороны, отвечают запросам общества на воспитание социально ответственной личности с устойчивой ценностной системой.Практическая значимость исследования определяется целесообразностью внедрения в педагогическую практику и эффективностью описанных авторами форм и методов воспитательной работы.

Introduction. Nowadays, the steadily growing relationship with the People's Republic of China is one of the priority directions of the foreign policy of the Russian Federation. According to the author of the present paper, new opportunities for active constructive interaction between the countries are provided with the One Belt and One Road Initiative (OBOR or BRI) adopted by China for the purpose of combination of efforts of the states for stable development of economy in the Eurasian space and peaceful co-existence of the people on the basis of the principles of openness, inclusivity of different civilizations, tolerance, safety, mutual benefit and training. The aim of the paper is to discuss the status and prospects of the Russian Chinese cooperation in the humanitarian field and search for new narrative for development cooperation. Methodology and research methods. The research was performed with a support on philosophical and general scientific methods: comparative, structurally functional and system types of analysis, synthesis, generalization, and forecasting.Results and scientific novelty. The Russian-Chinese recent cooperation was considered. Special attention was given to education communication strategy as one of the reliable and checked channels of establishment and consolidation of international economic relations. The educational component of humanitarian interaction enables to provide effective tools for adjustment and support for the international dialogue and has an extensive range of opportunities for harmonization of cultural, social and even political standards.It is emphasized that further strengthening of the productive bilateral interaction of the People's Republic of China and the Russian Federation is prevented by its developed model which is under construction and functions mainly at the level of public authorities. In spite of the fact that the relations between two countries are on the rise, the potential of the existing model has become exhausted, and it is therefore necessary to search for other ways of future joint collaborative work. Strengthening of partnership requires the transition to multilateral cooperation with other states and mutual participation of Russia and China in the course of overcoming the social and economic imbalance in the zone of their shared interests – the territory of the revived Silk Road. The third countries located along its southern transit corridor, unlike the states of the northern direction, are characterized by the backwardness of economics, high unemployment rate, lack of the fair system of upward mobility, poverty and ignorance of the population, thus promoting the spread of religious extremism and escalation of international conflicts. The author proposed to involve the humanitarian sphere as the mechanism of the start of transcontinental infrastructure projects in order to normalize the social and economic situation in these regions, to overcome socio-cultural barriers and to achieve integration of economics of various states for the sake of their steady growth and effectivization. The coordinated actions of China, Russia and EU countries for the promotion and maintenance of modern models of education can become a decisive factor to stabilize and implement the One Belt and One Road Initiative in problematic regions. In the author's view, partner States should focus on actions for modernization of national education systems and dissemination of scientific worldview, e.g. in the regions of the Northern Silk Road. Otherwise, the South will remain the centre of regularly military conflicts and terrorism financing, whereas the Russian and Chinese companies will continue to spend considerable personnel and financial resources for the safety of the ongoing joint projects. Practical significance. Materials of the research can be useful as a guide to reconsider the objectives of the Russian-Chinese alliance in the humanitarian sphere and generate new ideas on development and ways of implementation of the international educational programs. ; Введение. Упрочение разносторонних связей с Китайской Народной Республикой – в настоящее время одно из приоритетных направлений внешней политики Российской Федерации. Новые возможности для активного конструктивного взаимодействия между странами, по мнению автора статьи, открывает мегапроект «Один пояс, один путь» («ОПОП»), инициированный Китаем с целью объединения усилий государств для стабильного развития экономики на евразийском пространстве и мирного сосуществования народов на основе принципов открытости, инклюзивности разных цивилизаций, толерантности, безопасности, обоюдной выгоды и обучения. Цель публикации – обсуждение состояния и перспектив российско-китайского сотрудничества в гуманитарной области и поиск его новых форматов. Методология и методы. Исследование выполнялось с опорой на общефилософские и общенаучные методы: сравнительный, структурно-функциональный и системный виды анализа, синтез, обобщение и прогнозирование. Результаты и научная новизна. Рассмотрена специфика российско-китайских контактов последнего времени. Особое внимание уделено коммуникациям в сфере образования – надежным и проверенным каналам установления и консолидации межнациональных экономических связей. Образовательная составляющая гуманитарного взаимодействия способна предоставить действенный инструментарий для налаживания и поддержки международного диалога и располагает обширным спектром возможностей для гармонизации культурных, социальных и даже политических стандартов. Подчеркивается, что дальнейшему наращиванию темпов продуктивного двустороннего взаимодействия КНР и РФ мешает его сложившаяся модель, которая строится и функционирует преимущественно на уровне государственных органов. Несмотря на то, что отношения между двумя странами находятся на подъеме, потенциал существующей модели почти исчерпан – представляется целесообразным поиск иных драйверов совместной деятельности. Для укрепления партнерства важную роль может сыграть переход к многостороннему сотрудничеству с другими государствами и солидарному участию России и Китая в процессе устранения социального и экономического дисбаланса в зоне их общих интересов – на территории возрождаемого Шелкового пути. Расположенные вдоль его южного транзитного коридора третьи страны, в отличие от государств северного направления, характеризуются рядом социально-экономических проблем, которые способствует распространению религиозного экстремизма и обострению межнациональных конфликтов. Чтобы нормализовать социально-экономическую ситуацию в данных регионах, нивелировать социокультурные барьеры и добиться сопряжения экономик различных государств ради их устойчивого роста и повышения эффективности, в качестве механизма запуска трансконтинентальных инфраструктурных проектов предлагается задействовать гуманитарную сферу. Скоординированные действия Китая, России и стран ЕС по продвижению современных моделей образования могут стать решающим фактором стабилизации в проблемных регионах путем реализации инициативы «Один пояс, один путь». С точки зрения автора публикации, государствам-партнерам следует в первую очередь сосредоточиться на мероприятиях по модернизации национальных систем образования и распространению научного мировоззрения, донором которого способны выступить регионы Северного шелкового пути. В противном случае Юг останется очагом регулярно вспыхивающих военных конфликтов и поставщиком террористов, в то время как российские и китайские компании продолжат тратить немалые кадровые и финансовые ресурсы на безопасность осуществляемых совместных проектов. Практическая значимость. Материалы исследования могут быть полезны для переосмысления задач российско-китайского альянса в гуманитарной сфере и формирования новых идей по разработке и способам реализации международных образовательных программ.

Introduction. Nowadays, the steadily growing relationship with the People's Republic of China is one of the priority directions of the foreign policy of the Russian Federation. According to the author of the present paper, new opportunities for active constructive interaction between the countries are provided with the One Belt and One Road Initiative (OBOR or BRI) adopted by China for the purpose of combination of efforts of the states for stable development of economy in the Eurasian space and peaceful co-existence of the people on the basis of the principles of openness, inclusivity of different civilizations, tolerance, safety, mutual benefit and training.The aim of the paper is to discuss the status and prospects of the RussianChinese cooperation in the humanitarian field and search for new narrative for development cooperation.Methodology and research methods. The research was performed with a support on philosophical and general scientific methods: comparative, structurally functional and system types of analysis, synthesis, generalization, and forecasting.Results and scientific novelty. The Russian-Chinese recent cooperation was considered. Special attention was given to education communication strategy as one of the reliable and checked channels of establishment and consolidation of international economic relations. The educational component of humanitarian interaction enables to provide effective tools for adjustment and support for the international dialogue and has an extensive range of opportunities for harmonization of cultural, social and even political standards.It is emphasized that further strengthening of the productive bilateral interaction of the People's Republic of China and the Russian Federation is prevented by its developed model which is under construction and functions mainly at the level of public authorities. In spite of the fact that the relations between two countries are on the rise, the potential of the existing model has become exhausted, and it is therefore necessary to search for other ways of future joint collaborative work. Strengthening of partnership requires the transition to multilateral cooperation with other states and mutual participation of Russia and China in the course of overcoming the social and economic imbalance in the zone of their shared interests – the territory of the revived Silk Road. The third countries located along its southern transit corridor, unlike the states of the northern direction, are characterized by the backwardness of economics, high unemployment rate, lack of the fair system of upward mobility, poverty and ignorance of the population, thus promoting the spread of religious extremism and escalation of international conflicts. The author proposed to involve the humanitarian sphere as the mechanism of the start of transcontinental infrastructure projects in order to normalize the social and economic situation in these regions, to overcome socio-cultural barriers and to achieve integration of economics of various states for the sake of their steady growth and effectivization. The coordinated actions of China, Russia and EU countries for the promotion and maintenance of modern models of education can become a decisive factor to stabilize and implement the One Belt and One Road Initiative in problematic regions. In the author's view, partner States should focus on actions for modernization of national education systems and dissemination of scientific worldview, e.g. in the regions of the Northern Silk Road. Otherwise, the South will remain the centre of regularly military conflicts and terrorism financing, whereas the Russian and Chinese companies will continue to spend considerable personnel and financial resources for the safety of the ongoing joint projects.Practical significance. Materials of the research can be useful as a guide to reconsider the objectives of the Russian-Chinese alliance in the humanitarian sphere and generate new ideas on development and ways of implementation of the international educational programs. ; Введение. Упрочение разносторонних связей с Китайской Народной Республикой – в настоящее время одно из приоритетных направлений внешней политики Российской Федерации. Новые возможности для активного конструктивного взаимодействия между странами, по мнению автора статьи, открывает мегапроект «Один пояс, один путь» («ОПОП»), инициированный Китаем с целью объединения усилий государств для стабильного развития экономики на евразийском пространстве и мирного сосуществования народов на основе принципов открытости, инклюзивности разных цивилизаций, толерантности, безопасности, обоюдной выгоды и обучения.Цель публикации – обсуждение состояния и перспектив российско-китайского сотрудничества в гуманитарной области и поиск его новых форматов.Методология и методы. Исследование выполнялось с опорой на общефилософские и общенаучные методы: сравнительный, структурно-функциональный и системный виды анализа, синтез, обобщение и прогнозирование.Результаты и научная новизна. Рассмотрена специфика российско-китайских контактов последнего времени. Особое внимание уделено коммуникациям в сфере образования – надежным и проверенным каналам установления и консолидации межнациональных экономических связей. Образовательная составляющая гуманитарного взаимодействия способна предоставить действенный инструментарий для налаживания и поддержки международного диалога и располагает обширным спектром возможностей для гармонизации культурных, социальных и даже политических стандартов.Подчеркивается, что дальнейшему наращиванию темпов продуктивного двустороннего взаимодействия КНР и РФ мешает его сложившаяся модель, которая строится и функционирует преимущественно на уровне государственных органов. Несмотря на то, что отношения между двумя странами находятся на подъеме, потенциал существующей модели почти исчерпан – представляется целесообразным поиск иных драйверов совместной деятельности. Для укрепления партнерства важную роль может сыграть переход к многостороннему сотрудничеству с другими государствами и солидарному участию России и Китая в процессе устранения социального и экономического дисбаланса в зоне их общих интересов – на территории возрождаемого Шелкового пути. Расположенные вдоль его южного транзитного коридора третьи страны, в отличие от государств северного направления, характеризуются рядом социально-экономических проблем, которые способствует распространению религиозного экстремизма и обострению межнациональных конфликтов. Чтобы нормализовать социально-экономическую ситуацию в данных регионах, нивелировать социокультурные барьеры и добиться сопряжения экономик различных государств ради их устойчивого роста и повышения эффективности, в качестве механизма запуска трансконтинентальных инфраструктурных проектов предлагается задействовать гуманитарную сферу. Скоординированные действия Китая, России и стран ЕС по продвижению современных моделей образования могут стать решающим фактором стабилизации в проблемных регионах путем реализации инициативы «Один пояс, один путь». С точки зрения автора публикации, государствам-партнерам следует в первую очередь сосредоточиться на мероприятиях по модернизации национальных систем образования и распространению научного мировоззрения, донором которого способны выступить регионы Северного шелкового пути. В противном случае Юг останется очагом регулярно вспыхивающих военных конфликтов и поставщиком террористов, в то время как российские и китайские компании продолжат тратить немалые кадровые и финансовые ресурсы на безопасность осуществляемых совместных проектов.Практическая значимость. Материалы исследования могут быть полезны для переосмысления задач российско-китайского альянса в гуманитарной сфере и формирования новых идей по разработке и способам реализации международных образовательных программ.