Suchergebnisse

The subject of this article is the theoretical and methodological foundations for P.A. Sorokin's sociological concept, set forth in his work "The System of Sociology" (1920). The article analyzes Sorokin's interpretation of the dilemma of nominalism / realism and some general features of the vision of this dilemma in the field of sociological thought, namely: the failure to distinguish the notion "sociality" as an abstract concept and as an idea of society in the Platonic sense, the conversion of said dilemma into the form of the "atomism / holism" antitheses, and an anthropomorphic interpretation of holism. It is shown that in his attempt to establish a realistic view of the nature of social phenomena, while avoiding the extremes of its "literal" interpretation, Sorokin develops the methodology of analytical and material realism. From the author's point of view, the concept of the conductor proposed by Sorokin corresponds to the modern interest in nonverbal semiotics, while the instrumental interpretation of a person as a participant in social interactions corresponds to later developments, which maintain an "out-of-subject" line in sociological analysis.

Since the end of the Cold War, the United States of America has pursued an offensive foreign policy. In the realities of the 2010s and 2020s, marked by mounting resistance to American global dominance, primarily from Russia and China, there are prerequisites for the adjustment of the U.S. foreign policy strategy. The aim of the article is to identify the underlying causes of offensiveness in U.S. foreign policy of the post–bipolar period based on theoretical constructs of offensive realism and liberalism. Research has shown that offensive realism and offensive liberalism can help understand the offensive nature of U.S. foreign policy after 1991 in their own way and make appropriate projections for the future. Based on the tenets of offensive realism, it can be assumed that the collapse of the Soviet Union and communism have created an enabling environment for maximizing the power of the United States, which Washington could not but leverage. Witnessing the dwindling U.S. power potential, as well as the strengthening of China and Russia in the 2010s – 2020s, Washington has not stopped acting in the logic of offensive realism, but under the Trump and Biden administrations it has definitely began to move towards defensive realism. As the rivals to the US continue to strengthen their capacities, this trend can only intensify. Following the tenets of offensive liberalism, it is possible to assume that after the Cold War, the power of the United States has turned out to be so great in comparison with other great and major powers that Washington has begun to offensively build an American liberal hegemony, letting power rivalry falls by the wayside. However, due to the weakening of the U.S. power potential, as well as the simultaneous rise of China and Russia, it has been forced to begin a transition to a strategy based on offensive and defensive realism under the Trump and Biden administrations. If its rivals continue to rise, the U.S. may turn away from offense altogether.

This article is devoted to the critique of the 'democratic peace' theory by various schools of IR theory, including Realism, Liberalism and Constructivism. ; В данной статье рассматривается критика теории «демократического мира» представителями различных школ теории международных отношений – реализма, либерализма и конструктивизма.

по мнению автора ; исторически имперская и империалистическая политика вела к войнам. Первая и Вторая мировые войны привели к исчезновению классических империй – Австро-Венгерской ; Британской ; Французской ; Германской ; Оттоманской ; Японской. Возникший после Второй мировой войны биполярный мир в силу логики противостояния двух мировых систем во многом продолжал развиваться в международных отношениях по логике империй ; по логике строгого антагонизма. Распад мировой системы социализма привел к возникновению однополярного мира с главенствующей ролью одной сверхдержавы ; которая в силу логики имперской политики проводила политику насильственной демократизации. Но такое состояние не могло продолжаться долго ; ибо ни ресурсов ; ни возможностей у этого гегемона не хватало ; чтобы обеспечить мирное развитие человечества. Все больше государств требовало проведения политики невмешательства во внутренние дела других государств ; мирного сосуществования и сотрудничества в рамках кооперативной стратегии. Этот новый мировой порядок большинство называет многополярным миром. Процесс перехода от однополярного к многополярному миру потребует больших усилий и разрешения международных и межгосударственных вопросов на основе принципов равной безопасности ; компромиссов ; взаимовыгодного сотрудничества. ; according to the author Imperial and imperialist policy led to war. The first and Second world wars led to the disappearance of the classical empires – Austro-Hungarian ; British ; French ; German ; Ottoman ; Japanese. The post-Second world war bipolar world because of the logic of confrontation between two world systems largely continued to develop in international relations the logic of empires ; the logic of the strict antagonism. The collapse of world socialist system led to the emergence of a unilateral world and the dominant role of one superpower ; which is by the logic of Imperial policy pursued a policy of forced democratization. But such a condition could not last long ; for neither the resources nor the capacity of this hegemony was not enough to ensure the peaceful development of mankind. More and more countries demanded a policy of non-interference in the internal affairs of other States ; peaceful coexistence and cooperation within the framework of the cooperative strategy. Most people call it the multi-polar world. The transition from a unilateral to a multipolar world will require greater effort and resolution of international and inter-state matters on the basis of principles of equal security ; compromises ; and mutually beneficial cooperation.

The main aim of the article is to reveal the factors that influenced the formation of N. Machiavelli's concept. The methodology is based on elements of structural and functional analysis. Using the ideas of E. Durkheim, A. Radcliffe-Brown, Merton, the author considered the Machiavellian system of views as an adaptive system in which all parts serve to satisfy the system's needs as a whole, ensuring its existence in the external environment of conceptual fields. As a result, it was identified that the foundations of N. Machiavelli's theoretical base were reflected in the dominance of the historical method and reliance on ancient authors. Machiavelli used this historical method uncritically. His examples are abstracted from the historical context and applied too crudely to his contemporaries. The sovereign was the first political pamphlet to reject transcendentalism as it was before Kant. This is understood as a refusal to have any single value reference. Another theoretical method was the historical method. For political reasons, N. Machiavelli could not point directly to his contemporaries. Therefore, with the help of ancient authors, he sought out convenient metaphorical stories to explain his position. The basis of Machiavelli's methodology was the postulate that power precedes law, custom and justice. Machiavelli argued that the malice of human nature, the recklessness of the population, and the tendency of societies to degenerate can to some extent be controlled or regulated by laws that, when established, cause initiative and tolerance in people. However, he believed that people do not do good things unnecessarily. Thus, one can see the attitude towards laws as a superstructure of customs. At the same time, there can be no good laws where there is no well-armed executive branch. Machiavelli believed that the security of all states is built on the basis of good military discipline, which, in turn, is based on good laws. At the same time, military security is primary, and without it, there can be nothing ...

Sixteenth-century French kings paid much attention to decorating cities and especially Paris. Henry II (1546–1559) did the most for the capital, but large-scale urban projects that reflect the image of an ideal city have not survived since his time. The image of an ideal city in the era of Henry II can be restored to some extent by analysing Dicaearchiae Henrici Regis Christianissimi Progymnasmata (1556), a work of the avocat de Parlement de Paris Raoul Spifamе.It was a collection of rhetorical exercises in the field of jurisprudence written in the form of royal arrêts and designed to reform all matters in the kingdom. This book has a controversial reputation. Some mistakenly believed that these were authentic laws of the king. Others considered it a sharp satire and even delirium of a madman. Still others were astonished at Spifame's clairvoyance, noting that many of his imaginary projects were subsequently implemented. A considerable part of the arrêts is devoted to the problems of the city, i.e. its safety, cleanliness, maintaining the piety of citizens, helping the poor, orphans, and the diseased, reorganising the urban space. Spifamе planned a large-scale construction of a new large bridge across the Seine, a consolidation of deserted islands into one and its development, the creation of new ports, markets, and embankments. A significant part of these projects was implemented in the future. This "clairvoyance" of the author was due to his ties with secrétaires d'État preparing for large-scale transformations of the mid-sixteenth century which were never realised due to the unexpected death of the king and the outbreak of the Religious Wars. ; Французские короли XVI в. много внимания уделяли украшению городов и особенно Парижа. Больше всего для столицы сделал Генрих II (1546–1559), но от его времени не сохранилось масштабных урбанистических проектов, рисующих образ идеального города. Представления об идеальном городе в эпоху Генриха II можно в определенной мере восполнить за счет анализа сочинения адвоката Парижского парламента Рауля Спифама «Dicaearchiae Henrici Regis Christianissimi Progymnasmata» (1556). По сути, это был сборник риторических упражнений в области юриспруденции, написанный в форме королевских постановлений, призванных реформировать все дела в королевстве. У этой книги неоднозначная репутация. Одни принимали ее постановления за аутентичные законы короля. Другие считали ее острой сатирой и даже бредом сумасшедшего. Третьи удивлялись дару пророчества Спифама, отмечая, что многие из его фантастических проектов были впоследствии реализованы. Немалая часть постановлений посвящена проблемам города — его безопасности, чистоте, поддержанию благочестия горожан, помощи бедным, сиротам и больным, реорганизации городского пространства. Спифам планировал масштабное строительство нового моста через Сену, застройку пустующих островов, создание новых портов, рынков и набережных. Значительная часть этих проектов была реализована в будущем. Причина такого «ясновидения» автора крылась в его связях с государственными секретарями, готовившими масштабные преобразования середины XVI в., не реализованные из-за неожиданной гибели короля и начавшихся Религиозных войн.

Поступила в редакцию 10.06.2019. Принята к печати 14.10.2019. ; Submitted on 10 June, 2019. Accepted on 14 October, 2019. ; Французские короли XVI в. много внимания уделяли украшению городов и особенно Парижа. Больше всего для столицы сделал Генрих II (1546–1559), но от его времени не сохранилось масштабных урбанистических проектов, рисующих образ идеального города. Представления об идеальном городе в эпоху Генриха II можно в определенной мере восполнить за счет анализа сочинения адвоката Парижского парламента Рауля Спифама «Dicaearchiae Henrici Regis Christianissimi Progymnasmata» (1556). По сути, это был сборник риторических упражнений в области юриспруденции, написанный в форме королевских постановлений, призванных реформировать все дела в королевстве. У этой книги неоднозначная репутация. Одни принимали ее постановления за аутентичные законы короля. Другие считали ее острой сатирой и даже бредом сумасшедшего. Третьи удивлялись дару пророчества Спифама, отмечая, что многие из его фантастических проектов были впоследствии реализованы. Немалая часть постановлений посвящена проблемам города — его безопасности, чистоте, поддержанию благочестия горожан, помощи бедным, сиротам и больным, реорганизации городского пространства. Спифам планировал масштабное строительство нового моста через Сену, застройку пустующих островов, создание новых портов, рынков и набережных. Значительная часть этих проектов была реализована в будущем. Причина такого «ясновидения» автора крылась в его связях с государственными секретарями, готовившими масштабные преобразования середины XVI в., не реализованные из-за неожиданной гибели короля и начавшихся Религиозных войн. ; Sixteenth-century French kings paid much attention to decorating cities and especially Paris. Henry II (1546–1559) did the most for the capital, but large-scale urban projects that reflect the image of an ideal city have not survived since his time. The image of an ideal city in the era of Henry II can be restored to some extent by analysing Dicaearchiae Henrici Regis Christianissimi Progymnasmata (1556), a work of the avocat de Parlement de Paris Raoul Spifamе. It was a collection of rhetorical exercises in the field of jurisprudence written in the form of royal arrêts and designed to reform all matters in the kingdom. This book has a controversial reputation. Some mistakenly believed that these were authentic laws of the king. Others considered it a sharp satire and even delirium of a madman. Still others were astonished at Spifame's clairvoyance, noting that many of his imaginary projects were subsequently implemented. A considerable part of the arrêts is devoted to the problems of the city, i.e. its safety, cleanliness, maintaining the piety of citizens, helping the poor, orphans, and the diseased, reorganising the urban space. Spifamе planned a large-scale construction of a new large bridge across the Seine, a consolidation of deserted islands into one and its development, the creation of new ports, markets, and embankments. A significant part of these projects was implemented in the future. This "clairvoyance" of the author was due to his ties with secrétaires d'État preparing for large-scale transformations of the mid-sixteenth century which were never realised due to the unexpected death of the king and the outbreak of the Religious Wars. ; Статья подготовлена при финансовой поддержке Российского научного фонда в рамках научного проекта № 16-18-10393-П «Самоорганизующиеся структуры средневекового города: генезис, классификация, механизмы функционирования». ; The research is sponsored by the Russian Science Foundation (Project 16-18-10393 "Self-Organising Structures of Medieval Towns: Genesis, Classification, and Mechanisms of Functioning").

Analysis of literature on the artistic heritage of A.F. Pisemsky shows that some of the most important features of his world view and writing style were outlined by contemporary criticism. The first such attempts were made in the articles of A.V. Druzhinin about the novel "A Thousand Souls" and E.N. Edelson about the novel "Disturbed Sea". A.V. Druzhinin had seen the origins of A.F. Pisemsky in the conditions of Russian provincial life; E.N. Edelson assessed the writer's work in fact as a manifestation of the Russian cultural principle, free from the destructive national features of European influences. Already at this time critics determined the main essential features of the artistic manner of the writer. Numerous literary criticisms are the basis of historical and literary studies devoted to the work of A.F. Pisemsky. Evaluation of the creative work of A.F. Pisemsky are contradictory. But the understanding of its artistic originality was established fairly quickly and almost did not change in course of the years, and it was supplemented and developed by critics and literary scholars of the most diverse political views and aesthetic preferences. The writer-realist A.F. Pisemsky recreated the physiology of Russian society, Russian way of life, Russian everyday life. This thesis is characteristic of both literary criticism, which belongs to critics of different aesthetic views and political sympathies, and historians of literature at the turn of the 19 th and 20 th centuries. In fact, in these assessments of the creative work of A.F. Pisemsky the matter of question refers to the naturalistic desire to accurately, adequately and in detail reproduce reality. Naturalism showed a keen interest in simple, everyday phenomena of life, namely this feature of the writer's work was marked by literary criticism. It was unanimously noted that A.F. Pisemsky sought to detail the everyday existence of man in keeping with the realistic aesthetic course. Sometimes in the criticism it was also about the "extreme realism" of the ...

This article adresses the comparison of the moral aspect role in Morgenthau's realism and the classical realism how it was institutionalized basing on Morgenthau's vision but not limiting itself by the later. Today it is customary to nearly equate Morgenthau's views to the principles of classical realism, considering and because of the role he had played in the developing of the said theoretical approach. The main goal of the present article is to investigate till what extent Morgenthau's thought are part of the political realism theory in its institutionalized form; the main tas of the article is to compare the role of morality Morgenthau suggests in his realism to that in the classical realism as it is put down into textbooks. ; В статье приводится сравнение роли моральной составляющей в реализме Моргентау и классическом реализме в том виде, в котором он институционализировался на базе реализма Моргентау. Сегодня принято почти полностью приравнивать взгляды Моргентау и положения классического реализма, учитывая ту роль, которую он сыграл в развитии этого направления. Основной целью данной статьи стало исследование того, насколько взгляды Моргентау вошли в устоявшуюся и вошедшую в учебники теорию классического реализма; Основная задача данной статьи состоит в том, чтобы сравнить место морали в реализме Моргентау и в сформировавшемся направлении теории международных отношений под названием «реализм». ; У статті наводиться порівняння ролі моральної складової в реалізмі Моргентау і класичному реалізмі в тому вигляді, в якому він інституціоналізований на базі реалізму Моргентау. Сьогодні прийнятомайже повністю прирівнювати погляди Моргентау та положення класичного реалізму, враховуючи ту роль, яку він відіграв у розвитку цього напрямку. Основною метою даної статті стало дослідження того, наскільки погляди Моргентау увійшли в усталену теорію класичного реалізму; Основне завдання даної статті полягає в тому, щоб порівняти місце моралі в реалізмі Моргентау і у сформованому напрямку теорії міжнародних відносин під назвою «реалізм».

The main aim of the article is to reveal the factors that influenced the formation of N. Machiavelli's concept. The methodology is based on elements of structural and functional analysis. Using the ideas of E. Durkheim, A. Radcliffe-Brown, Merton, the author considered the Machiavellian system of views as an adaptive system in which all parts serve to satisfy the system's needs as a whole, ensuring its existence in the external environment of conceptual fields. As a result, it was identified that the foundations of N. Machiavelli's theoretical base were reflected in the dominance of the historical method and reliance on ancient authors. Machiavelli used this historical method uncritically. His examples are abstracted from the historical context and applied too crudely to his contemporaries. The sovereign was the first political pamphlet to reject transcendentalism as it was before Kant. This is understood as a refusal to have any single value reference. Another theoretical method was the historical method. For political reasons, N. Machiavelli could not point directly to his contemporaries. Therefore, with the help of ancient authors, he sought out convenient metaphorical stories to explain his position. The basis of Machiavelli's methodology was the postulate that power precedes law, custom and justice. Machiavelli argued that the malice of human nature, the recklessness of the population, and the tendency of societies to degenerate can to some extent be controlled or regulated by laws that, when established, cause initiative and tolerance in people. However, he believed that people do not do good things unnecessarily. Thus, one can see the attitude towards laws as a superstructure of customs. At the same time, there can be no good laws where there is no well-armed executive branch. Machiavelli believed that the security of all states is built on the basis of good military discipline, which, in turn, is based on good laws. At the same time, military security is primary, and without it, there can be nothing legal. This is a retelling of the ideas of Polybius, who also argued that before the letters of the law there must be some kind of coercive force to make people fulfill their duties. ; Основной целью статьи является выявление факторов, повлиявших на формирование концепции Н. Макиавелли. Методология была основана на элементах структурного и функционального анализа. Используя идеи Э. Дюркгейма, А. Рэдклиффа-Брауна, Мертона, автор рассматривал систему взглядов Н. Макиавелли как адаптивную систему, в которой все части служат для удовлетворения потребностей системы в целом, обеспечивая ее существование во внешней среде концептуальных полей. В результате было выявлено, что основы теоретической базы Н. Макиавелли нашли свое отражение в господстве исторического метода и опоре на античных авторов. В статье установлено, что Макиавелли использовал исторический метод некритически, потому что его примеры абстрагированы от исторического контекста и слишком грубо применены к его современникам. Государь был первым политическим памфлетом, который отклонил трансцендентализм, в том виде, в котором он существовал до Канта. Под этим понимается отказ от наличия какого-либо единого ценностного ориентира. Другим теоретическим методом стал исторический. По политическим причинам Н. Макиавелли не мог указывать прямо на современников. Поэтому он выискивал с помощью античных авторов удобные метафорические истории для пояснения своей позиции. Основой методологии Макиавелли был постулат, что власть предшествует закону, обычаю и юстиции. Макиавелли утверждал, что злоба человеческой природы, безрассудство населения, и тенденция обществ вырождаться может в какой-то степени контролироваться или регулироваться законами, которые, будучи установленными, вызывают в людях инициативность и терпимость. При этом он считал, что люди не делают хорошее без необходимости. Тем самым просматривается отношение к законам как к надстройке обычаев. При этом хороших законов не может быть там, где нет хорошо вооруженной исполнительной власти. Макиавелли считал, что безопасность всех государств строится на основе хорошей воинской дисциплины, которая в свою очередь строиться на хороших законах. При этом воинская безопасность первична, и без нее не может быть что-то законное. Это пересказ идей Полибия, который так же утверждал, что перед буквами закона должна быть какая-то принудительная сила, чтобы заставить людей к выполнению их обязанностей. ; Основною метою статті є виявлення факторів, що вплинули на основи формування концепцій Н. Макіавеллі. Методологія була заснована на елементах структурного та функціонального аналізу. Використовуючи теорії Э. Дюркгейма, А. Редкліффа-Брауна, Мертона, автор розглядав систему, в якій усі частини служать для задоволення потреб системи в цілому, забезпечуючи її існування у зовнішньому середовищі концептуальних полів. У результаті було виявлено, що основи теоретичної бази Н. Макіавеллі знайшли своє відображення у пануванні історичного методу й опорі на античних авторів. Макіавеллі використовував цей історичний метод некритично. Його приклади абстраговані від історичного контексту і занадто грубо застосовані до його сучасників. Государ був першим політичним памфлетом, який відхилив трансценденталізм, у тому вигляді, в якому він існував до Канта. Під цим розуміється відмова від наявності будь-якого єдиного ціннісного орієнтиру. Іншим теоретичним методом став історичний. Через політичні причини Н. Макіавеллі не міг вказувати прямо на сучасників. Тому він вишуковав за допомогою античних авторів зручні метафоричні історії для пояснення своєї позиції. Основою методології Макіавеллі був постулат, що влада передує закону, звичаю і юстиції. Макіавеллі стверджував, що злість людської природи, нерозсудливість населення, і тенденція товариств вироджуватися може в якійсь мірі контролюватися або регулюватися законами, які, будучи встановленими, викликають у людях ініціативність і терпимість. Він вважав, що люди не роблять добро без необхідності. Тим самим простежується ставлення до законів як до надбудови звичаїв. За цих умов хороших законів не може бути там, де немає добре озброєної виконавчої влади. Макіавеллі вважав, що безпека всіх держав будується на основі військової дисципліни, яка в свою чергу ґрунтується на хороших законах. При цьому військова безпека є первинною, і без неї не може існувати щось законне. Це переказ ідей Полібія, який так само стверджував, що перед буквами закону повинна бути якась примусова сила, щоб змусити людей до виконання їх обов'язків.

The main aim of the article is to reveal the factors that influenced the formation of N. Machiavelli's concept. The methodology is based on elements of structural and functional analysis. Using the ideas of E. Durkheim, A. Radcliffe-Brown, Merton, the author considered the Machiavellian system of views as an adaptive system in which all parts serve to satisfy the system's needs as a whole, ensuring its existence in the external environment of conceptual fields. As a result, it was identified that the foundations of N. Machiavelli's theoretical base were reflected in the dominance of the historical method and reliance on ancient authors. Machiavelli used this historical method uncritically. His examples are abstracted from the historical context and applied too crudely to his contemporaries. The sovereign was the first political pamphlet to reject transcendentalism as it was before Kant. This is understood as a refusal to have any single value reference. Another theoretical method was the historical method. For political reasons, N. Machiavelli could not point directly to his contemporaries. Therefore, with the help of ancient authors, he sought out convenient metaphorical stories to explain his position. The basis of Machiavelli's methodology was the postulate that power precedes law, custom and justice. Machiavelli argued that the malice of human nature, the recklessness of the population, and the tendency of societies to degenerate can to some extent be controlled or regulated by laws that, when established, cause initiative and tolerance in people. However, he believed that people do not do good things unnecessarily. Thus, one can see the attitude towards laws as a superstructure of customs. At the same time, there can be no good laws where there is no well-armed executive branch. Machiavelli believed that the security of all states is built on the basis of good military discipline, which, in turn, is based on good laws. At the same time, military security is primary, and without it, there can be nothing legal. This is a retelling of the ideas of Polybius, who also argued that before the letters of the law there must be some kind of coercive force to make people fulfill their duties. ; Основной целью статьи является выявление факторов, повлиявших на формирование концепции Н. Макиавелли. Методология была основана на элементах структурного и функционального анализа. Используя идеи Э. Дюркгейма, А. Рэдклиффа-Брауна, Мертона, автор рассматривал систему взглядов Н. Макиавелли как адаптивную систему, в которой все части служат для удовлетворения потребностей системы в целом, обеспечивая ее существование во внешней среде концептуальных полей. В результате было выявлено, что основы теоретической базы Н. Макиавелли нашли свое отражение в господстве исторического метода и опоре на античных авторов. В статье установлено, что Макиавелли использовал исторический метод некритически, потому что его примеры абстрагированы от исторического контекста и слишком грубо применены к его современникам. Государь был первым политическим памфлетом, который отклонил трансцендентализм, в том виде, в котором он существовал до Канта. Под этим понимается отказ от наличия какого-либо единого ценностного ориентира. Другим теоретическим методом стал исторический. По политическим причинам Н. Макиавелли не мог указывать прямо на современников. Поэтому он выискивал с помощью античных авторов удобные метафорические истории для пояснения своей позиции. Основой методологии Макиавелли был постулат, что власть предшествует закону, обычаю и юстиции. Макиавелли утверждал, что злоба человеческой природы, безрассудство населения, и тенденция обществ вырождаться может в какой-то степени контролироваться или регулироваться законами, которые, будучи установленными, вызывают в людях инициативность и терпимость. При этом он считал, что люди не делают хорошее без необходимости. Тем самым просматривается отношение к законам как к надстройке обычаев. При этом хороших законов не может быть там, где нет хорошо вооруженной исполнительной власти. Макиавелли считал, что безопасность всех государств строится на основе хорошей воинской дисциплины, которая в свою очередь строиться на хороших законах. При этом воинская безопасность первична, и без нее не может быть что-то законное. Это пересказ идей Полибия, который так же утверждал, что перед буквами закона должна быть какая-то принудительная сила, чтобы заставить людей к выполнению их обязанностей. ; Основною метою статті є виявлення факторів, що вплинули на основи формування концепцій Н. Макіавеллі. Методологія була заснована на елементах структурного та функціонального аналізу. Використовуючи теорії Э. Дюркгейма, А. Редкліффа-Брауна, Мертона, автор розглядав систему, в якій усі частини служать для задоволення потреб системи в цілому, забезпечуючи її існування у зовнішньому середовищі концептуальних полів. У результаті було виявлено, що основи теоретичної бази Н. Макіавеллі знайшли своє відображення у пануванні історичного методу й опорі на античних авторів. Макіавеллі використовував цей історичний метод некритично. Його приклади абстраговані від історичного контексту і занадто грубо застосовані до його сучасників. Государ був першим політичним памфлетом, який відхилив трансценденталізм, у тому вигляді, в якому він існував до Канта. Під цим розуміється відмова від наявності будь-якого єдиного ціннісного орієнтиру. Іншим теоретичним методом став історичний. Через політичні причини Н. Макіавеллі не міг вказувати прямо на сучасників. Тому він вишуковав за допомогою античних авторів зручні метафоричні історії для пояснення своєї позиції. Основою методології Макіавеллі був постулат, що влада передує закону, звичаю і юстиції. Макіавеллі стверджував, що злість людської природи, нерозсудливість населення, і тенденція товариств вироджуватися може в якійсь мірі контролюватися або регулюватися законами, які, будучи встановленими, викликають у людях ініціативність і терпимість. Він вважав, що люди не роблять добро без необхідності. Тим самим простежується ставлення до законів як до надбудови звичаїв. За цих умов хороших законів не може бути там, де немає добре озброєної виконавчої влади. Макіавеллі вважав, що безпека всіх держав будується на основі військової дисципліни, яка в свою чергу ґрунтується на хороших законах. При цьому військова безпека є первинною, і без неї не може існувати щось законне. Це переказ ідей Полібія, який так само стверджував, що перед буквами закону повинна бути якась примусова сила, щоб змусити людей до виконання їх обов'язків.

The main aim of the article is to reveal the factors that influenced the formation of N. Machiavelli's concept. The methodology is based on elements of structural and functional analysis. Using the ideas of E. Durkheim, A. Radcliffe-Brown, Merton, the author considered the Machiavellian system of views as an adaptive system in which all parts serve to satisfy the system's needs as a whole, ensuring its existence in the external environment of conceptual fields. As a result, it was identified that the foundations of N. Machiavelli's theoretical base were reflected in the dominance of the historical method and reliance on ancient authors. Machiavelli used this historical method uncritically. His examples are abstracted from the historical context and applied too crudely to his contemporaries. The sovereign was the first political pamphlet to reject transcendentalism as it was before Kant. This is understood as a refusal to have any single value reference. Another theoretical method was the historical method. For political reasons, N. Machiavelli could not point directly to his contemporaries. Therefore, with the help of ancient authors, he sought out convenient metaphorical stories to explain his position. The basis of Machiavelli's methodology was the postulate that power precedes law, custom and justice. Machiavelli argued that the malice of human nature, the recklessness of the population, and the tendency of societies to degenerate can to some extent be controlled or regulated by laws that, when established, cause initiative and tolerance in people. However, he believed that people do not do good things unnecessarily. Thus, one can see the attitude towards laws as a superstructure of customs. At the same time, there can be no good laws where there is no well-armed executive branch. Machiavelli believed that the security of all states is built on the basis of good military discipline, which, in turn, is based on good laws. At the same time, military security is primary, and without it, there can be nothing legal. This is a retelling of the ideas of Polybius, who also argued that before the letters of the law there must be some kind of coercive force to make people fulfill their duties. ; Основной целью статьи является выявление факторов, повлиявших на формирование концепции Н. Макиавелли. Методология была основана на элементах структурного и функционального анализа. Используя идеи Э. Дюркгейма, А. Рэдклиффа-Брауна, Мертона, автор рассматривал систему взглядов Н. Макиавелли как адаптивную систему, в которой все части служат для удовлетворения потребностей системы в целом, обеспечивая ее существование во внешней среде концептуальных полей. В результате было выявлено, что основы теоретической базы Н. Макиавелли нашли свое отражение в господстве исторического метода и опоре на античных авторов. В статье установлено, что Макиавелли использовал исторический метод некритически, потому что его примеры абстрагированы от исторического контекста и слишком грубо применены к его современникам. Государь был первым политическим памфлетом, который отклонил трансцендентализм, в том виде, в котором он существовал до Канта. Под этим понимается отказ от наличия какого-либо единого ценностного ориентира. Другим теоретическим методом стал исторический. По политическим причинам Н. Макиавелли не мог указывать прямо на современников. Поэтому он выискивал с помощью античных авторов удобные метафорические истории для пояснения своей позиции. Основой методологии Макиавелли был постулат, что власть предшествует закону, обычаю и юстиции. Макиавелли утверждал, что злоба человеческой природы, безрассудство населения, и тенденция обществ вырождаться может в какой-то степени контролироваться или регулироваться законами, которые, будучи установленными, вызывают в людях инициативность и терпимость. При этом он считал, что люди не делают хорошее без необходимости. Тем самым просматривается отношение к законам как к надстройке обычаев. При этом хороших законов не может быть там, где нет хорошо вооруженной исполнительной власти. Макиавелли считал, что безопасность всех государств строится на основе хорошей воинской дисциплины, которая в свою очередь строиться на хороших законах. При этом воинская безопасность первична, и без нее не может быть что-то законное. Это пересказ идей Полибия, который так же утверждал, что перед буквами закона должна быть какая-то принудительная сила, чтобы заставить людей к выполнению их обязанностей. ; Основною метою статті є виявлення факторів, що вплинули на основи формування концепцій Н. Макіавеллі. Методологія була заснована на елементах структурного та функціонального аналізу. Використовуючи теорії Э. Дюркгейма, А. Редкліффа-Брауна, Мертона, автор розглядав систему, в якій усі частини служать для задоволення потреб системи в цілому, забезпечуючи її існування у зовнішньому середовищі концептуальних полів. У результаті було виявлено, що основи теоретичної бази Н. Макіавеллі знайшли своє відображення у пануванні історичного методу й опорі на античних авторів. Макіавеллі використовував цей історичний метод некритично. Його приклади абстраговані від історичного контексту і занадто грубо застосовані до його сучасників. Государ був першим політичним памфлетом, який відхилив трансценденталізм, у тому вигляді, в якому він існував до Канта. Під цим розуміється відмова від наявності будь-якого єдиного ціннісного орієнтиру. Іншим теоретичним методом став історичний. Через політичні причини Н. Макіавеллі не міг вказувати прямо на сучасників. Тому він вишуковав за допомогою античних авторів зручні метафоричні історії для пояснення своєї позиції. Основою методології Макіавеллі був постулат, що влада передує закону, звичаю і юстиції. Макіавеллі стверджував, що злість людської природи, нерозсудливість населення, і тенденція товариств вироджуватися може в якійсь мірі контролюватися або регулюватися законами, які, будучи встановленими, викликають у людях ініціативність і терпимість. Він вважав, що люди не роблять добро без необхідності. Тим самим простежується ставлення до законів як до надбудови звичаїв. За цих умов хороших законів не може бути там, де немає добре озброєної виконавчої влади. Макіавеллі вважав, що безпека всіх держав будується на основі військової дисципліни, яка в свою чергу ґрунтується на хороших законах. При цьому військова безпека є первинною, і без неї не може існувати щось законне. Це переказ ідей Полібія, який так само стверджував, що перед буквами закону повинна бути якась примусова сила, щоб змусити людей до виконання їх обов'язків.

The article suggests a description of the main landmarks of the development of the Mongolian art at the beginning of the 20th century. It is stated that visual arts in Mongolia have always been concerned with the reality depicting the social and political life of the country as well as the mode of life, customs and religious beliefs of the people. For example, worship of khans who were considered to be khans due to the will of the Heaven is one of the most important values of the traditional Mongolian culture. This theme is widespread in the Mongolian art. However, this doesn't mean that the Mongolian art is initially politicized. In the author's opinion, statehood is one of the symbols which have always been of great importance for the Mongolian culture. It is this symbol that becomes the matter of the picture. As to the Mongolian art, it is essentially symbolic as it resembles the dialectics between the eternal and the perishable, the divine and the human underlying the interdependency of the natural and social laws. The symbolism of the Mongolian art makes it original and distinguishes it from the European realistic art. ; В статье прослеживаются основные вехи развития монгольской живописи в начале ХХ в. Отмечается, что изобразительное искусство в Монголии всегда отражало реалии общественной и политической жизни страны, а также быт, обычаи и религиозные верования народа. Так, например, одна из важнейших ценностей традиционной монгольской культуры – это почитание хана, который является ханом по воле Неба. В живописи эта тема также получает свое освещение. Однако это не означает, что монгольская живопись была изначально политизирована. По мнению автора, государственность – это один из символов, имеющих большое значение для монгольской культуры, и именно этот символ становится предметом изображения в живописи, которая по сути своей глубоко символична, представляя диалектику вечного только тленного, человеческого и божественного и подчеркивая взаимозависимость законов природы и общества. Символизм монгольского изобразительного искусства определяет его своеобразие и отличает его от европейского реалистического искусства.Ключевые слова: монгольская живопись, символизм, реализм, монгольские художники.The development of the national art of Mongolia in the first quarter of the 20th century The article suggests a description of the main landmarks of the development of the Mongolian art at the beginning of the 20th century. It is stated that visual arts in Mongolia have always been concerned with the reality depicting the social and political life of the country as well as the mode of life, customs and religious beliefs of the people. For example, worship of khans who were considered to be khans due to the will of the Heaven is one of the most important values of the traditional Mongolian culture. This theme is widespread in the Mongolian art. However, this doesn't mean that the Mongolian art is initially politicized. In the author's opinion, statehood is one of the symbols which have always been of great importance for the Mongolian culture. It is this symbol that becomes the matter of the picture. As to the Mongolian art, it is essentially symbolic as it resembles the dialectics between the eternal and the perishable, the divine and the human underlying the interdependency of the natural and social laws. The symbolism of the Mongolian art makes it original and distinguishes it from the European realistic art.Keywords: Mongolian art, symbolism, realism, Mongolian artists.

Artykuł porusza problematykę ograniczeń teoriopoznawczych występujących w procesie medialnego obrazowania rzeczywistości politycznej w Polsce. Autor korzystając z teorii referencji i teorii deskrypcji próbuje odpowiedzieć na pytanie z czego się składa obraz rzeczywistości politycznej werbalizowanej w przekazie medialnym. W rezultacie dochodzi do wniosku, że w medialnym obrazie polityki obok próby odwzorowania rzeczywistości faktualnej pojawia się specyficzna dziennikarsko-polityczna konstrukcja tej rzeczywistości, a mianowicie rzeczywistość pozorna. Dlatego kategoria prawdy w komunikacji medialnej dotyczącej sfery politycznej zwykle zawodzi. Stąd też należy oczekiwać, że tradycyjny realizm, którego wyrazem jest z jednej strony faktualność mediów, z drugiej zaś moralność mediów, będą stanowiły rodzaj filarów, na których powinien się wznosić obraz rzeczywistości politycznej przedstawianej, interpretowanej i komentowanej w mediach. W zasadzie jednak nie powinien to być realizm naiwny, który spontaniczności poznawczej jednostki daje pierwszeństwo przed refleksją, analizą, doświadczeniem, ani realizm spirytualistyczny, który jedynie w duchowości człowieka upatruje prawdy o rzeczywistości. ; The paper reflects on the issue of the epistemological limitations present in the process of the imaging of political reality in the media in Poland. Referring to the theories of reference and of description, the author tries to answer the question of what the image of political reality expressed in the media coverage consists of. He concludes that, apart from the attempt to reflect factual reality in the image of politics presented by the media, there emerges a particular journalistic and political construct of this reality, which is an apparent reality. Therefore, the category of truth usually fails in media communications concerning the field of politics. It can therefore be expected that traditional realism, which finds expression in the factuality of the media on the one hand and their morality on the other, will provide two pillars to support the image of political reality which is presented, interpreted and commented on in the media. This should not, in principle, be naïve realism, which promotes the cognitive spontaneity of an individual over reflection and analysis, or spiritual realism, which seeks the truth about reality solely in human spirituality. ; The paper reflects on the issue of the epistemological limitations present in the process of the imaging of political reality in the media in Poland. Referring to the theories of reference and of description, the author tries to answer the question of what the image of political reality expressed in the media coverage consists of. He concludes that, apart from the attempt to reflect factual reality in the image of politics presented by the media, there emerges a particular journalistic and political construct of this reality, which is an apparent reality. Therefore, the category of truth usually fails in media communications concerning the field of politics. It can therefore be expected that traditional realism, which finds expression in the factuality of the media on the one hand and their morality on the other, will provide two pillars to support the image of political reality which is presented, interpreted and commented on in the media. This should not, in principle, be naïve realism, which promotes the cognitive spontaneity of an individual over reflection and analysis, or spiritual realism, which seeks the truth about reality solely in human spirituality.

Artykuł porusza problematykę ograniczeń teoriopoznawczych występujących w procesie medialnego obrazowania rzeczywistości politycznej w Polsce. Autor korzystając z teorii referencji i teorii deskrypcji próbuje odpowiedzieć na pytanie z czego się składa obraz rzeczywistośi politycznej werbalizowanej w przekazie medialnym. W rezultacie dochodzi do wniosku, że w medialnym obrazie polityki obok próby odwzorowania rzeczywistości faktualnej pojawia się specyficzna dziennikarsko-polityczna konstrukcja tej rzeczywistości, a mianowicie rzeczywistość pozorna. Dlatego kategoria prawdy w komunikacji medialnej dotyczącej sfery politycznej zwykle zawodzi. Stąd też należy oczekiwać, że tradycyjny realizm, którego wyrazem jest z jednej strony faktualność mediów, z drugiej zaś moralność mediów, będą stanowiły rodzaj filarów, na których powinien się wznosić obraz rzeczywistości politycznej przedstawianej, interpretowanej i komentowanej w mediach. W zasadzie jednak nie powinien to być realizm naiwny, który spontaniczności poznawczej jednostki daje pierwszeństwo przed refleksją, analizą, doświadczeniem, ani realizm spirytualistyczny, który jedynie w duchowości człowieka upatruje prawdy o rzeczywistości. ; The paper reflects on the issue of the epistemological limitations present in the process of the imaging of political reality in the media in Poland. Referring to the theories of reference and of description, the author tries to answer the question of what the image of political reality expressed in the media coverage consists of. He concludes that, apart from the attempt to reflect factual reality in the image of politics presented by the media, there emerges a particular journalistic and political construct of this reality, which is an apparent reality. Therefore, the category of truth usually fails in media communications concerning the field of politics. It can therefore be expected that traditional realism, which finds expression in the factuality of the media on the one hand and their morality on the other, will provide two pillars to support the image of political reality which is presented, interpreted and commented on in the media. This should not, in principle, be naïve realism, which promotes the cognitive spontaneity of an individual over reflection and analysis, or spiritual realism, which seeks the truth about reality solely in human spirituality.