Suchergebnisse

The text is a part of the project for the historical reconstruction of the Soviet regional sociology of religion in the late Soviet Middle Volga region. The process of the development of the discipline is studied primarily from the point of view of the interaction of the state-party apparatus and various groups of the scientific community. This approach is dominant in the study of the revival of sociology in the USSR. The weak side of the issue is its historiography that remains the problem at the regional level. The research is based mainly on the set of sociological data, on documents discovered by the author in historical archives, on the works of domestic and foreign researchers, and author's expert interview. The author's point of view is that, first of all, the development of the regional sociology of religion was influenced by the state-party order created by the need for scientific support of the Soviet atheistic campaigns. There was also a significant public demand for the services of the sociology of religion. The flip side of the CPSU's enthusiasm for sociology turned out to be ideological diktat over scientific activity. The ideological and corporate interests of various groups engaged in the ideological service of party politics hindered the institutionalization in the region of both sociological science in general and the sociology of religion as its particular discipline. The article describes various barriers to the institutionalization of regional sociological science at the union, regional and intra-university levels. Political fluctuations have negatively affected the development of discipline. Since the early 1970s in most republics and regions of the Middle Volga region, it is going through a stagnation period. ; В статье рассматриваются внешние факторы развития региональной социологии религии на материале позднесоветского Среднего Поволжья. Процесс развития дисциплины изучается в первую очередь под углом зрения взаимодействия власти и различных групп научного сообщества. Данный подход ...

The article studies the state of the research of the religious preconditions and consolidating factors of democracy. The analysis of the transformation of the social doctrine of the Catholic Church, the main reference points of the present day social doctrine and the place of democracy in this doctrine demonstrates that the church doctrine is not a dogma but a fluid discourse responding to the challenges of modernity. ; Статья содержит анализ современного состояния исследований религиозных предпосылок и факторов консолидации демократии. На примере анализа трансформации социальной доктрины католической церкви, основных положений современной социальной доктрины и места демократии в этой доктрине показано, что церковные доктрины не являются догмой, а представляют собой живой дискурс, отвечающий на вызовы современности.

The article analyzes the process of the movement of the Ukrainian authorities and certain church circles for receiving Tomos (ecclesiastical permission) for the creation of a single Ukrainian Orthodox Church, which has now unfolded. The authors point out the extreme politicization of this process, which concerns, above all, the affairs of the Church and believers. The methodological basis of the research was the recently developed philosophy of schism, which allows one to see the consequences of splits, primarily in the polarization of society. For the analysis, the authors also used the method of textological analysis of the statements of the participants of the marked events. In the course of the study, the authors concluded that the facts and events taking place in connection with the unfolding process of Ukraine's struggle for obtaining Tomos in Ukraine point to the politicization at the present time of not only religion, but also state-confessional and inter-church relations. The materials of the research allow us to conclude that the claims of the Ecumenical Patriarch Bartholomew to the right to solely extradite Tomos to autocephaly alone are unreasonable, since there is no source under them except for one's own will and the cathedral of the Constantinople Church. And also the authors point out the lack of consensus of other autocephalous Churches that would grant such a right to the Ecumenical Patriarch. ; В статье проанализирован процесс движения украинской власти и определенных церковных кругов за получение Томоса (церковного разрешения) на создание единой Украинской православной церкви, развернувшийся в настоящее время. Авторы указывают на крайнюю заполитизированность данного процесса, касающегося, прежде всего дел Церкви и верующих. Методологической базой исследования стала наметившаяся не так давно философия раскола, позволяющая видеть последствия расколов в первую очередь в поляризации общества. Авторами также был использован метод текстологического анализа высказываний участников обозначенных событий. В ходе исследования сделано заключение о том, что факты и события, происходящие в связи с развернувшимся процессом борьбы Украины за получение Томоса на Украине, указывают на крайнюю политизацию, характерную для настоящего времени, не только религии, но и государственно-конфессиональных, и межцерковных, и внутрицерковных отношений.Материалы исследования позволяют сделать вывод о необоснованности претензий Вселенского патриарха Варфоломея на право единолично выдавать Томос на автокефалию, поскольку под ними нет никакого источника, кроме собственной воли и собора Константинопольской церкви. А также отсутствует и консенсус других автокефальных Церквей, которые бы даровали такое право Вселенскому патриарху.

The article deals with the features of sociological analysis of religion in Russia during the imperial period of its history. The national sociological tradition of study of religion as a socio-cultural phenomenon and a social institution, which was developed during this period, had its own unique and peculiar appearance and was just begun to revive again in post-Soviet Russia, is sharply different from the tradition that took place in the West. In this context, the appeal to the works of classics of Russian religious, socio-political thought, unfortunately undeservedly forgotten, is a very promising area of modern sociological research.When studying this problem, the author emphasizes the study of the works of representatives of three ideological areas of Russian religious and socio-political thought: conservatism, liberalism and socialism, as well as the peculiarities of the historical development of Russian society and the state and those events that had a significant impact on the formation and development of scientific understanding of religion in Russia. Among such features, the author, in particular, refers to the formation of an "antisystem" (systemic integrity of people who are negative about their homeland, hate their own nation, its values and culture, history, traditional religious, political and social systems) among the Russian intelligentsia, bureaucracy and part of the elite of Russian society, under a certain influence of Westernism, as a consequence of the spiritual schism of the 18th century, which occurred in the educated strata and elite of Russian society.The author of the article analyzing the views of A.I. Herzen, P.L. Lavrov, M.A. Bakunin, P.A. Kropotkin, G.V. Plekhanov, V.I. Lenin, emphasizes the understanding of religious issues by representatives, primarily the socialist camp, who dreamed of carrying out a socialist revolution in Russia and who were extremely negative about religion, religious institutions and the traditional life of society. He notes the fact that the authors mentioned above were more concerned with introducing various ideological stamps into science, as well as using political technologies to discredit in a destructive way for society and the State, this traditionally important sphere of life for any society and an influential social institution. Against this background, a peculiar exception to the rules was the balanced, scientifically based approach to sociological analysis of religion in society developed by P.A. Sorokin, with an emphasis on the study of the integrating role of religion in social stratification. ; Настоящая статья посвящена исследованию особенностей социологического анализа религии в России в имперский период ее истории. Отечественная социологическая традиция изучения религии как социокультурного феномена и социального института, сложившаяся в этот период, имеет свой неповторимый и своеобразный облик. Она к настоящему моменту только начинает возрождаться в постсоветской России, и резко отличается от той традиции, которая имела место на Западе. В этом контексте обращение к трудам классиков русской религиозной, социально-политической мысли, к сожалению, незаслуженно забытых, является очень перспективным направлением современных социологических исследований в данной области.При изучении данной проблемы автор делает акцент на исследовании работ представителей трех идеологических направлений русской религиозной и социально-политической мысли: консерватизма, либерализма и социализма, а также особенностях исторического развития российского общества и государства и тех событиях, которые оказали знаковое влияние на становление и развитие научного осмысления религии в России. К таким особенностям, автор, в частности, относит формирование "антисистемы" (системной целостности людей, негативно относящихся к своей Родине, ненавидящих свою собственную нацию, ее ценности и культуру, историю, традиционные религиозные, политические и социальные системы) в среде русской интеллигенции, бюрократии и части элиты русского общества, под определенным влиянием западничества, как последствие духовного раскола XVIII в., произошедшего в образованных слоях и элите русского общества.Автор статьи делает акцент на осмыслении религиозной проблематики представителями, прежде всего, социалистического лагеря, мечтавшими осуществить социалистическую революцию в России и крайне негативно относившимися к религии, религиозным институтам и традиционным устоям жизнедеятельности общества, анализируя воззрения А.И. Герцена, П.Л. Лаврова, М.А. Бакунина, П.А. Кропоткина, Г.В. Плеханова, В.И. Ленина. Он отмечает тот факт, что упомянутые авторы в большей степени занимались привнесением в науку различных идеологических штампов, а также использованием политтехнологий для дискредитации в деструктивном для общества и государства ключе, этой традиционно значимой для любого общества сферы жизнедеятельности и влиятельного социального института. На этом фоне, своеобразным исключением из правил являлся разработанный П.А. Сорокиным взвешенный, научно обоснованный подход к социологическому анализу религии в обществе, с акцентом на изучение интегрирующей роли религии в социальной стратификации общества.

The article analyzes the process of adaptation of labor migrants from Central Asia in the Republic of Tatarstan. Today, migrants occupy a significant place in modern Russian society. In terms of the number of incoming migrants, Russia occupies one of the leading places in the world. In our study, we studied the process of adaptation of the largest ethnic groups from Central Asia (Kazakhs, Uzbeks, Turkmens, Tajiks, Kirghiz). We were interested in how the process of adaptation of labor migrants from Central Asia takes place, what adaptation strategy they choose in certain circumstances, what problems they face, how they solve them and whose help they turn to in solving them. In addition, it was important to study the readiness of the local population to accept labor migrants arriving in our country. During the study, two main methods were used: expert interviews and population surveys. During the expert interview, experts from various fields were interviewed: researchers, public figures, civil servants of the Republic of Tatarstan. According to the results, it was revealed that the adaptation process is very ambiguous and complex: every year, mainly at the expense of young people, the share of labor migrants increases, whose level of Russian language proficiency is very low, this fact negatively affects adaptation. In addition, the choice of adaptation strategy largely depends on the goals of the incoming migrant. An important role in the success (or, conversely, failure) of adaptation is played by the local host population. A survey was conducted among residents of Tatarstan, in which 400 respondents were interviewed using a questionnaire created in a Google Form. The results showed that the majority of respondents are ready to accept labor migrants and do not see any serious reasons for preventing the latter from entering the territory of Tatarstan. However, some respondents have a negative attitude towards them and are in favor of limiting their stay in the Republic of Tatarstan.

The article deals with the features of sociological analysis of religion in Russia during the imperial period of its history. The national sociological tradition of study of religion as a socio-cultural phenomenon and a social institution, which was developed during this period, had its own unique and peculiar appearance and was just begun to revive again in post-Soviet Russia, is sharply different from the tradition that took place in the West. In this context, the appeal to the works of classics of Russian religious, socio-political thought, unfortunately undeservedly forgotten, is a very promising area of modern sociological research. When studying this issue, the author emphasizes the peculiarities of the historical development of Russian society and the state and the events that had a significant impact on the formation and development of scientific understanding of religion in Russia: reforms of Peter I, the elimination of patriarchy, the independence of the Russian Orthodox Church, its transformation into part of the bureaucratic state system created by Peter I, the beginning of a large-scale process of secularization of Russian society, the emergence of Westernism (the direction of the Russian social thought and political ideology focused on values of the Western European culture, which is negative to the idea of originality, an originality, uniqueness of ways of development of the Russian culture, combined with the aspiration of representatives of this trend to impose to the Russian nation of a form of the western culture, social practice and political system, rejecting the system of values and traditional foundations of activity of the Russian society), the imperial nature of the Russian statehood and official imperial ideology. The author analyzes the content of the Uvarov's triad formula, which underlies the official imperial ideology, as well as the discussions that took place between representatives of Slavophilism and Westernism about understanding the historical path and fate of Russia, the historical role of Orthodoxy, the Russian Orthodox Church in the fate of the Russian people, Russian society and the state, as well as the whole world. In his opinion, this problem has remained relevant to the present, including in the framework of a sociological analysis of religion in post-Soviet Russia. ; Настоящая статья посвящена исследованию особенностей социологического анализа религии в России в имперский период ее истории. Отечественная социологическая традиция изучения религии как социокультурного феномена и социального института, сложившаяся в этот период, имеет свой неповторимый и своеобразный облик. Она к настоящему моменту только начинает возрождаться в постсоветской России, и резко отличается от той традиции, которая имела место на Западе. В этом контексте обращение к трудам классиков русской религиозной, социально-политической мысли, к сожалению, незаслуженно забытых, является очень перспективным направлением современных социологических исследований в данной области. При изучении данной проблемы автор делает акцент на особенностях исторического развития российского общества и государства и тех событиях, которые оказали знаковое влияние на становление и развитие научного осмысления религии в России: реформы Петра I, ликвидацию патриаршества, самостоятельности Русской Православной Церкви, превращение ее в часть созданной Петром I бюрократической государственной системы, начало масштабного процесса секуляризации российского общества, возникновении западничества (направления русской общественной мысли и политической идеологии, ориентированного на ценности западноевропейской культуры, отрицательно относящегося к идее самобытности, своеобразия, уникальности путей развития русской культуры, сочетающееся со стремлением представителей этой тенденции навязать русской нации формы западной культуры, социальной практики и политического устройства, отвергая систему ценностей и традиционных устоев жизнедеятельности русского общества), имперский характер российской государственности и официальную имперскую идеологию. Автор статьи анализирует содержание формулы-триады С.С. Уварова, лежащей в основе официальной имперской идеологии, а также дискуссии, которые происходили между представителями славянофильства и западничества по поводу осмысления исторического пути и судьбы России, исторической роли православия, Русской Православной Церкви в судьбе русского народа, российского общества и государства, а также всего мира. Данная проблематика сохранила свою актуальность до настоящего времени, в том числе в рамках социологического анализа религии в постсоветской России.

The article deals with the issues of faith, religion and atheism in opinion journalism by Russian émigré authors of the second half of the 20th century. During the years of the 'Thaw' the problems of 'scientific atheism' and religion gained popularity as discussion points among writers, journalists and men of culture. The social and political situation in the society led to a series of high-profile court cases and the subsequent forced exile of a number of talented authors and journalists. This exodus began the "third wave" of Russian emigration. Our article looks at how the issues of faith, religion and atheism were treated by such diverse authors as A. Solzhenitsyn, V. Maksimov, A. Siniavskii, A. Zinov'ev, V. Aksionov, F. Gorenstein, M. Epstein, and A. Genis.Soviet émigré authors held widely different views on religion and faith, largely due to their commitment to conflicting literary schools and methods. Self-proclaimed proponents of 'spiritual realism' Solzhenitsyn and Maksimov called for a revival of Russian Orthodox faith, while Siniavskii the postmodernist was more attracted by the Russian Schism, sects and the aesthetics of folk belief, and Zinov'ev oxymoronically self-identified as a 'pious infidel'. All of them, however, agreed that both Soviet and Western societies faced a crisis of spirituality at the end of the 20th century. An important role in social and cultural life of emigrant communities belonged to Orthodox press. Issues of faith and morality were widely debated in the years of the perestroika, with lifting the ban on discussing the mistakes and flaws of how the Soviet power treated religion, faith and religious institutions.We conclude that Russian émigré authors, while focusing on religion, faith and atheism in their opinion journalism, tend to begin with analyzing their own religious experience and views on faith. ; Статья посвящена темам веры, религии и атеизма в публицистических работах авторов русского зарубежья второй половины XX в. В СССР в период «оттепели» вопросы религии и научного атеизма стали активно обсуждаться в среде деятелей культуры, писателей, публицистов. Социально-политическая обстановка в стране обусловила череду громких политических дел и последующую высылку, вынужденный выезд из государства ряда талантливых писателей и журналистов, которых стали называть представителями «третьей волны» русской эмиграции. Статья посвящена анализу вопросов веры, религии, атеизма и содержит исследование творчества А. И. Солженицына, В. Е. Максимова, А. Д. Синявского, А. А. Зиновьева, В. П. Аксенова, Ф. Н. Горенштейна, М. Н. Эпштейна, А. А. Гениса.Творческая эмигрантская интеллигенция из Советского Союза по-разному относилась к вере и религии. В значительной мере это объяснялось приверженностью авторов русского зарубежья к разным литературным направлениям и методам. Так, сторонники духовного реализма А. И. Солженицын и В. Е. Максимов ратовали за возрождение православия, постмодернист А. Д. Синявский интересовался расколом христианства и сектантством, эстетикой народной веры, А. А. Зиновьев называл себя «верующим безбожником». Однако и те и другие отмечали духовно-нравственный кризис как советского, так и западного общества на исходе XX в. Важную роль в социальной и культурно-просветительской жизни эмигрантов сыграли православные издания. Особое значение вопросы духовной нравственности получили в эпоху «перестройки», когда свобода слова и печати позволила открыто обсуждать ошибки и упущения советской власти в отношении веры, религии и религиозных институтов.Сделан вывод о том, что авторы русского зарубежья активно обсуждали в своих публицистических произведениях проблемы религии и веры, а также атеистического мировоззрения. В рассмотрении этих вопросов они исходили из самоанализа собственных религиозных взглядов, чувств, переживаний.

The article is devoted to historiography problems of state-religion societies relations in Russia (1940 - 1960) in emigrant and soviet scolarly works. The following questions are considered: scolarly works of emigrants (YMCA-Press), policy of Soviet government in the sphere of state-religion relations in soviet historiography. ; Статья посвящена историографии проблемы взаимоотношения государства и религиозных организаций в России (1940-е - 1960-е гг.) в трудах эмигрантских и советских исследователей. Рассмотрены следующие вопросы: труды эмигрантских историков (ИМКА-Пресс), политика советского государства в сфере государственно-конфессиональных отношений в советской историографии.

The article deals with the features of sociological analysis of religion in Russia during the imperial period of its history. The national sociological tradition of studying religion as a socio-cultural phenomenon and a social institution, which was developed during this period, had its own unique and peculiar appearance and was just begun to revive again in post-Soviet Russia, contrasts with the tradition that took place in the West. In this context, the appeal to unfortunately undeservedly forgotten works of classics of Russian religious and socio-political though is very promising area of modern sociological research.When studying this problem, the author emphasizes the study of the works of representatives of three ideological areas of Russian religious and socio-political thought: conservatism, liberalism and socialism, as well as the peculiarities of the historical development of Russian society and the state and those events that had a significant impact on the formation and development of scientific understanding of religion in Russia. Among such features, the author, in particular, refers to the formation of an "antisystem" (systemic integrity of people who take a dim view of their homeland, hate their own nation, its values and culture, history, traditional religious, political and social systems) among the Russian intelligentsia, bureaucracy and part of the elite of Russian society, under a certain influence of Westernism, as a consequence of the spiritual schism of the 18th century, which occurred in the educated strata and elite of Russian society.When studying the features of understanding religious issues by representatives of Russian conservatism, the author of the article analyzes the views of N.Ya. Danilevsky, K.N. Leontiev, F.M. Dostoevsky, M.N. Katkov, K.P. Pobedonostsev, L.A. Tikhomirov. He notes the fact that judgment of this perspective was carried out by these authors from "Slavophile", traditionalist (pochvennichesky and guarding) positions, in the context of judgment of features and an ...

The article deals with the features of sociological analysis of religion in Russia during the imperial period of its history. The national sociological tradition of studying religion as a socio-cultural phenomenon and a social institution, which was developed during this period, had its own unique and peculiar appearance and was just begun to revive again in post-Soviet Russia, contrasts with the tradition that took place in the West. In this context, the appeal to unfortunately undeservedly forgotten works of classics of Russian religious and socio-political though is very promising area of modern sociological research.When studying this problem, the author emphasizes the study of the works of representatives of three ideological areas of Russian religious and socio-political thought: conservatism, liberalism and socialism, as well as the peculiarities of the historical development of Russian society and the state and those events that had a significant impact on the formation and development of scientific understanding of religion in Russia. Among such features, the author, in particular, refers to the formation of an "antisystem" (systemic integrity of people who take a dim view of their homeland, hate their own nation, its values and culture, history, traditional religious, political and social systems) among the Russian intelligentsia, bureaucracy and part of the elite of Russian society, under a certain influence of Westernism, as a consequence of the spiritual schism of the 18th century, which occurred in the educated strata and elite of Russian society.When studying the features of understanding religious issues by representatives of Russian liberalism, the author of the article analyzes the views of representatives of both radical and moderate (classical) liberalism: M.M. Kovalevsky, N.I. Kareev, P.N. Milyukov, V.S. Solovyov, B.N. Chicherin, P.B. Struve. He notes that the understanding of this issue was carried out by these authors from a "Westernist" position. Liberal thinkers generally negatively ...

The article aims to discuss the role of social sciences and, in particular, history in the memory discourse and the politics of the country. The article is comprised of 6 chapters: First World War, Second World War and the Holocaust, Civil Wars, Decolonization and class, race and gender in deindustrialization, each of them discussing a specific memory agenda and the role of historians in formulating it. By using the case study method and methods of historical analysis, authors draw conclusions on how countries with different culture and roles in international events cope with existing historical perspective and alter them for their policy goals. The authors also mention the change in the memory science itself, stating that, with the transition from the 20th century to 21, the memory politics changed focus from studying national history to studying relations between them or even transnational memory phenomena. All in all, the authors conclude, that the role of historians increased during the last century as they became one of the most influential actors among many who influence the social discourse and collective memory.For citation: Berger, S. (2020). Ideas in History, Philosophy and Religion: the Historical Sciences and Memory Activism in the Twentieth-Century. Tempus et Memoria, 1, 1–2, 8–24.Submitted: 30.10.2020Accepted: 02.12.2020 ; DOI 10.15826/tetm.2020.1-2.001Цель статьи — обсудить роль общественных наук, в частности истории, в дискурсе памяти и государственной политике. Статья состоит из 6 глав: Первая мировая война, Вторая мировая война и Холокост, гражданские войны, деколонизация и класс, раса и гендер в условиях деиндустриализации, каждая из которых обсуждает конкретную мемориальную повестку и роль историков в ее формулировании. Используя метод кейс-стади, автор делает вывод о том, как страны с различной культурой и позицией в международных отношениях справляются с существующей исторической перспективой и изменяют их для своих политических целей. Автор также упоминает об изменении самой науки о памяти, заявляя, что с переходом от XX века к веку XXI политика памяти изменила фокус с изучения национальной истории на изучение отношений между государствами или даже на анализ транснациональных мемориальных явлений. В целом, заключает автор, роль историков в прошлом веке возросла, поскольку они стали одним из самых влиятельных социальных акторов, влияющих на коллективный дискурс памяти.Для цитирования: Бергер Ш. Идеи в истории, философии и религии: исторические науки и активизация памяти в XX веке // Tempus et Memoria. 2020. Т. 1. № 1–2. С. 8–24.Поступила в редакцию: 30.10.2020Принята к печати: 02.12.2020

Using archival sources, the author examines the urgent problem of the spread of common belief and, accordingly, the transition conditions of the Old Believersin it. Common Faith Church was one of the most common methods of struggle of the government and the official Orthodox Church with "developing a split." In the 19th century the Tomsk province was able to create 13 Churches of Common Faith. However, the conversion of the Old Believers in the Church of Common Faith as well as keeping people there often wore a voluntative character. Active use of administrative and police apparatus allowed local officials and clergy of the Synod of the Church to quickly form the Parish of Common Faith, to achieve official recognition, honors and state cash prize. Common Faith Church was supposed to exist in the alien to it official Orthodoxy system with its anti-split" paradigm. The Common Believers were severely restricted in their rights. They resented their dual status: they were neither nikonians, nor Old Believers. Accordingly, the Common Faith did not receive the expected wide- scaled spread. On unconditional rights only a small part of the Old Believers accepted the Common Faith.DOI 10.14258/izvasu(2017)5-08 ; Используя архивные источники, автор рассматривает актуальную проблему условий распространения единоверия и, соответственно, условий перехода в него староверов. Единоверческая церковь была одним из распространенных способов борьбы государственной власти и официальной православной церкви с «развивающимся расколом». В XIX в. на территории Томской губернии удалось создать 13 единоверческих церквей. Однако зачисление старообрядцев в единоверческую церковь часто происходило насильственно. Также насильственным было и удержание в ней. Активное использование административно-полицейского аппарата позволяло местным чиновникам и служителям синодальной церкви быстро сформировать единоверческий приход, добиться служебного признания, почетных наград и государственной денежной премии. Единоверческая церковь должна была существовать в чуждой для нее системе казенного православия с ее «противораскольнической» парадигмой. Единоверцы были ограничены в своих правах. Они тяготились своим двойственным статусом: и не никониане, и не старообрядцы. Соответственно, единоверие, вопреки ожиданиям властей, не получило большого распространения. На безусловных правах в единоверие вступила лишь незначительная часть старообрядцев.DOI 10.14258/izvasu(2017)5-08