Suchergebnisse

The development of trade unions in the public and political dimension associated with maintaining by them socio-political movements, which in different periods of political history had the status of social movements. Among these movements are a social democratic and labor movements in Europe, which later acquired the status of parties. In addition, social movements are informal and very broad associations that need support group of values, or focused on single-step action, such as changing the current ruling power. In these circumstances, trade unions have to choose cooperation or dismissal from the social movements.The main cause of optimum interaction of trade unions and social movements are spontaneous occurrence of the latter. However, the broad social base, which is natural in the social and political movements, based on the negative perception of individuals and groups surrounding social reality. In this regard unions can support or deny certain facts of social life.The development of social movements is an important feature of democratic political life. Access to political participation is determined by the ability of self-organization and freedom to nominate requirements. The trade union movement at this stage has the ability to mobilize citizens to defend their labor rights that are under regulatory pressure correction and minimization by reviewing the priorities of the welfare state.New typological features of social movements are formed on the basis of a new type of social and communication links. Social hierarchy and class antagonisms, which provided the basis for the existence and development of trade unions in the past, expired. Therefore, the organizational forms of trade unions as social movements have become more available and acceptable for contemporary citizens. ; Розвиток профспілок у громадсько-політичному вимірі пов'язаний з підтримкою ними деяких суспільно-політичних течій, які в різні періоди політичної історії мали статус суспільних рухів. Серед таких рухів є соціал-демократичні та лейбористські рухи в Європі, які згодом отримали статус партій. Крім того, суспільні рухи є неформальними і дуже широкими об'єднаннями, які вимагають підтримки невеликої групи цінностей або спрямовані на одномоментну дію, наприклад, зміну існуючої владної команди. В цих умовах профспілки мають обирати співпрацю чи відсторонення від суспільних рухів.Основною причиною порушення оптимальності взаємодії профспілок та суспільних рухів є спонтанність виникнення останніх. Водночас широка соціальна база, яка вважається в стихійних суспільно-політичних течіях, базується на негативному сприйнятті індивідами і групами оточуючої соціальної реальності. В цьому ставленні профспілки можуть підтримувати або заперечувати ті чи інші факти соціального життя.Розвиток суспільних рухів виступає важливою особливістю демократичного політичного життя. Доступ до політичної участі визначається можливістю самоорганізації населення та вільного висування ним своїх вимог. Профспілковий рух на сучасному етапі має можливість мобілізації громадян на відстоювання своїх трудових прав, які перебувають під тиском нормативно-правової корекції, та згортання через перегляд пріоритетів соціальної держави.Нові типологічні ознаки суспільних рухів формуються на основі нового типу соціальних і комунікативних зв'язків. Суспільна ієрархія і класові антагонізми, які давали основу для існування і розвитку профспілок у минулому, втратили свою чинність. Тому організаційні форми профспілок як суспільного руху мають перетворитися на більш доступні і прийнятні для сучасних громадян.

Civil war inUkrainecalled forth the appearance of new means in the repertoire of publicistic means in Russian mass media. These means present new realia brought about by the "orange revolution" in the country that used to be friendly towardsRussiaonce. These means maintain ethical, social and civic propositions of conflicting social movements. They characterize new positioning of forces on the world arena. The object of the research is to analyze speech strategies and tactics used by the leaders of mass social movements and instigators of information war in conditions of turning political opposition into the outbreak of hostility. The paper evaluates the role of the mass media technology in stirring an international conflict to action; it determines main replenishment sources which "verbalize" discussion devoted toUkrainein publicistic repertoire of Russian mass media. The authors focus on the fact that Russian journalists in their sketches, editorials and reports use a lot of linguistic elements borrowed from the Russian-speaking community inUkraine. While creating new words and word combinations employing well-known foreign and native lexical units, journalists actively use words from the Ukrainian language. New meanings are usually formed through metaphor and metonymy. Derogatory names appear for realia on both sides of the armed conflict: e.g., names and nicknames of armed conflict participants: military leaders, political figures; military units, operations, weapons. The authors draw attention to the suggestive force of specific publicistic means: slogans, rallying cries and symbolic representations of conflicting groups. The research resulted in identification of specific usage of linguistic units that lead to escalation of the social and political conflict, and description of the linguistic means contributing to the peaceful resolution of the conflict. ; Гражданская война на Украине способствовала выработке в русских СМИ арсенала публицистических средств, которые отражают новые реалии, вызванные оранжевой революцией в некогда дружественной нам стране; кратко формулируют этические, социальные и гражданские требования противоборствующих общественных движений; характеризуют изменившуюся расстановку сил на международной арене. Цель исследования – анализ речевых стратегий и тактик, применяемых лидерами массовых общественных движений и вдохновителями информационной войны в условиях превращения политического противостояния в вооружённый конфликт. В статье оценивается роль информационных технологий в разжигании межнациональной розни; выявляются основные источники пополнения русского публицистического арсенала, «вербализующего» украинскую тему. Авторы акцентируют внимание читателя на том, что российские газетчики, радиои тележурналисты в своих публицистических статьях, очерках, репортажах заимствуют множество языковых единиц, возникших на Украине в русскоязычной среде. Создавая неологизмы на базе давно усвоенных иноязычных лексем и исконно русских слов, представители прессы параллельно широко используют и украинский лексический фонд. При этом новая семантика обычно формируется за счёт приёмов метафоризации и метонимии. Так возникли уничижительные взаимные наименования участников вооружённых столкновений и воинских подразделений; названия боевых операций и видов оружия; клички политических лидеров и псевдонимы командиров. Особое внимание авторы уделяют суггестивной силе специфического разряда публицистических средств – лозунгов и призывов, а также визуальной символики противоборствующих сторон. Полученные результаты позволили выявить специфические признаки языковых средств, ведущих к обострению социально-политических конфликтов, а также определить принципы структурирования публицистического арсенала, способствующего мирному разрешению назревших проблем.

Slogans, widely used by some modern social movements inRussia, have different suggestive effect on people. The extent of their ideological impact on participants of political or social opposition depends not only on the semantics of the language units, entering in publicistic arsenal, but also on their lexical and syntactic arrangement. In this article, the authors study the role of language as the main instrument of ideology. They analyze some slogans of modern social movements and come to the conclusion that the most indicative are models with an adverb together, although phrases with imperative verbal forms and nominal sentences have more suggestive power. The detailed analysis shows that slogans of far-right social movements have the greatest manipulative effect. ; Лозунги-призывы современных общественных движений России обладают различной суггестивной силой. Степень их идеологического воздействия на участников политического или социального противостояния зависит не только от семантики языковых единиц, входящих в публицистический арсенал, но и от их лексического и синтаксического оформления. Авторы, исследуя роль языка как основного инструмента идеологии, проводят сравнительный анализ корпуса лозунгов современных общественных движений и приходят к выводу о том, что наиболее характерными являются модели с наречием вместе, хотя большей суггестивной силой, по их мнению, обладают фразы с императивными глагольными формами, а также номинативные конструкции. Проведенный анализ позволяет авторам статьи констатировать, что наибольшей манипулятивной силой обладают лозунгипризывы крайне правых общественных движений.

Nowadays slogans, both as a genre of journalistic discourse and as a means of mass propaganda, have been brought back to life. Slogans that represent some particular corps stand out among contemporary official social movements. The content of the slogans of the "Union of paratroopers ofRussia" particularly arouse the interest of a linguist. The authors carry out a comparative analysis of these slogans and Soviet war time slogans, which allows one to set out some peculiarities of political propaganda texts of the Soviet past and today. The slogans found in the text of the social movement make up a source to form a journalistic store and attributes of social movements inRussiaat the end of the 20th – the beginning of the 21st centuries. In the long term the authors are planning to compile a special dictionary. In general, all lexical units can be divided into several subject groups: slogans that reflect alertness of a paratrooper and slogans that represent certain principles of behavior in peaceful life. Propaganda texts let us distinguish the main characteristics of a paratrooper: exceptionality, patriotism, the highest level of alertness, swiftness of reaction in extreme situations, moral power, focus on success and victory. In peaceful life paratroopers are characterized by resolution, lack of doubt, power decisions, desire to be liked by women. Many Russian military commanders appreciated figurative expressions which still exist in the language and are included in the treasure trove of aphoristics. The legendary commander of airborne troops V. F. Margelov also contributed to these lexical units. A part of modern slogans of airborne troops are utterances that belong to this commander. The number of army slogans is increasing. Along with lexical units that appeared in war time, there still appear new propaganda texts that can briefly express the main idea, for example, Nobody but us! Courage, honour, valour! ; В наши дни лозунг возродился как живой жанр публицистического дискурса, как средство массовой агитации. Среди зарегистрированных современных общественных движений особо выделяются такие, которые представляют какие-либо рода войск. Интерес лингвиста среди них вызывает «Союз десантников России», а именно содержательная часть его лозунгов. Авторы статьи проводят сравнительный анализ данных единиц с советскими лозунгами военных лет, позволяющий выявить специфику использования агитационных политических текстов советского прошлого и современного времени. Лозунги, обнаруженные в результате сплошной выборки из текстов указанного общественного движения, составляют базу для формирования публицистического арсенала и атрибутики общественных движений России конца XX – начала XXI в. В перспективе предполагается создание специального словаря. Условно все единицы можно разделить на несколько тематических групп: лозунги, отражающие боевую готовность десантника, и лозунги, репрезентирующие определенные принципы поведения в мирной жизни. Агитационные тексты позволили выявить основные характеристики воина-десантника: осознание собственной исключительности, патриотизм, непреклонность, высшую степень боеготовности, стремительность реакции в экстремальных условиях, нравственную силу, ориентацию на успех и на победу. В условиях мирной жизни десантникам свойственны решительность, отсутствие сомнений в своем праве на лидерство, силовые решения, стремление нравиться женщинам. Многие русские полководцы ценили силу образных выражений, которые до сих пор функционируют в языке и входят в сокровищницу афористики. Внес свою лепту в эту копилку и легендарный командующий Воздушнодесантными войсками В. Ф. Маргелов. Часть современных лозунгов ВДВ – высказывания, принадлежащие этому военачальнику. Корпус армейских лозунгов пополняется. Наряду с закрепленными в языковом сознании единицами убеждающей коммуникации, возникшими в годы войны, появляются новые современные агитационные тексты, заслуживающие внимания и способные кратко выразить главную идею, например, лозунги Никто, кроме нас!; Мужество, отвага, честь!

The authors examine the history of the development of the children's and youth movement in Russia in connection with the development of the domestic children's periodicals, which were an upbringing factor, forming the values of the movement's participants.The prototype of the first children's and youth organisations was the scout movement, which appeared in the UK in the early twentieth century. R. Baden-Powell's ideas found followers in Russia. The main distinguishing feature of the Russian scouting was the military and patriotic orientation. Analysing the situation of the rapid spread of the Scout movement in Russia, the authors come to the conclusion that this was made possible by the creation of an effective model of functioning of scouting media. Based on a study of prerevolutionary domestic media for children and young people, the authors argue that the pioneer media that were created in the early years of the Soviet period were organised and functioned in the same mode, only with a different ideological content. In the meantime, the patriotic education of the young generation remained the dominant vector in the new political system of coordinates.The next stage was the activities of the media during the "pre-pioneer period", the functioning of the Pioneer Organisation in the life of children in the USSR (the 1920s–1980s). The stage is characterised by joint activities with Komsomol organisations on combating homelessness, eliminating illiteracy in the 1920s–1930s, the preparation of youth for service in the Soviet army, etc. New forms of organising children and youth (volunteering and voluntarism) have got their media as well.The continuity of traditions and principles of patriotic and moral education, respect for the child's personality in the pre-Soviet and Soviet period of the development of our country is evident. The impact that the system of domestic media had on children in the USSR is unprecedented in terms of the scale of goals and objectives, the mass coverage and involvement of the younger generation in voluntary social movements. ; Авторы рассматривают историю развития детско-юношеского общественного движения в России во взаимосвязи с развитием отечественной детской периодики, которая выступала фактором воспитания, формирования ценностей участников движений.Прообразом первых детско-юношеских общественных организаций стало скаутское движение, появившееся в Великобритании в начале ХХ в. Идеи Р. Баден-Пауэлла нашли последователей и в России. Главной отличительной чертой российского скаутинга явилась военно-патриотическая направленность. Анализируя ситуацию быстрого распространения скаутского движения в России, авторы приходят к выводу, что это стало возможным благодаря созданию эффективной модели функционирования скаутских СМИ. На основании исследования дореволюционных отечественных средств массовой информации для детей и юношества авторы доказывают, что пионерские СМИ, созданные в первые годы советской власти, были организованы и функционировали по той же модели, только с другой идеологической наполненностью. При этом доминирующим вектором и в новой политической системе координат осталось патриотическое воспитание молодого поколения.Следующим этапом стала деятельность СМИ «допионерского периода», система функционирования пионерской организации в жизни детей в СССР (1920–1980-е годы.). Этап отличался совместной деятельностью с комсомольскими организациями в борьбе с беспризорничеством, ликвидацией неграмотности в 1920–1930-е годы, в подготовке юношества к службе в Советской армии и т. д. Новые формы организации детей и молодежи (добровольчество и волонтерство) также имеют свои СМИ.Очевидна преемственность традиций и принципов патриотического, нравственного воспитания, уважения к личности ребенка в досоветский и советский период развития нашей страны. Воздействие системы отечественных СМИ для детей в СССР беспрецедентно по масштабу целей и задач, по массовому охвату и вовлечению молодого поколения в добровольные общественные движения.

Анализируются социальный генезис и политико-идеологическое содержание классического народничества в России. Авторы критикуют позицию, преобладавшую в советской историографии, что классическое народничество представляло собой мелкобуржуазную, утопическую, псевдосоциалистическую идеологию и общественное движение. Также авторы не согласны с тем, что социальные истоки народнического движения второй половины XIX — начала XX в. связаны с маргинальной общественной группой — разночинной интеллигенцией. В отличие от марксистской историографии доказывается, что народничество как парадигма политической культуры инициировалось идеологами специфической социальной группы — русской дворянской интеллигенцией, в целом решительно настроенной против «обуржуазивания» России. Главной ценностью для классического народничества, раскрывающей его социально-политическую сущность, является приоритет политической самореализации народа и признание его суверенным правообразующим субъектом русской истории.DOI 10.14258/izvasu(2017)2-14 ; The article analyzes the social genesis and political ideological content of classical Narodnik movement in Russia. The authors criticize the position prevailing in the Soviet historiography that the classical Narodnik movement represented petty-bourgeois, utopian, pseudosocialist ideology and social movement. The authors do not agree that social sources of Narodnik movement in the second half of the 19th — the beginning of the 20th centuries are connected with the marginal public group — the intellectuals not of noble birth. Unlike Marxist historiography it is proved that Narodnik movement as a paradigm of political culture was initiated by ideologists of specific social group — the Russian noble intelligentsia, which was against bourgeois moods in Russia. The main value for classical Narodnik movement disclosing its sociopolitical essence is the priority of political self-realization of the people and recognition it as the sovereign rightforming subject of the Russian history.DOI 10.14258/izvasu(2017)2-14

The article deals with the issue of explicit (related to the concept of "nature") and implicit (having a sociopolitical or cultural basis) requirements of environmental movements. In general, the existing movements are based on the idea of nature, characteristic of the European culture of the Modern era, in its "Enlightenment" and "romantic" versions.The earliest form of environmentalism is preservationism as a direct reflection of the Enlightenment model of nature. The preservation paradigm is conservative and focuses on traditional practices and the idea of protection and conservation of nature.The reform environmentalism that developed in the twentieth century is based on a similar perception of nature, but it raises the question of the social aspects of the ecological crisis and formulates the requirements of environmental justice and equality. Goals and strategies in reform environmentalism are not homogeneous and depend on the groups of participants. Institutions adhere to a strategy of minimizing risks, including economic ones, and focus on scientific discourse and political actions. Activists participate in the revision of cultural models and related sociopolitical grounds (critics of industrialism, globalism, and neoliberalism). Local grassroots initiatives are focused on solving specific problems that threaten the well-being of citizens. Within environmental movements, new values, ideological models and practices are being developed, which become the basis for the participants' personal and collective identity.The author concludes that the main features of environmental movements are determined not solely by concern for nature but by deeper conflicts — class, economic, social, generational or cultural. Despite the dominance of the Modern era concept of nature, new cultural models are developed in the movements that correlate with the ideas of deep ecology and "dark" ecology, which redefine the traditional opposition between human and nature. ; В статье рассматривается вопрос явных (связанных с понятием «природа») и неявных (имеющих социополитическое или культурное основание) требований экологических движений. В целом существующие движения базируются на характерном для европейской культуры Нового времени представлении о природе в его «просветительской» и «романтической» версиях.Наиболее ранней является природоохранная форма энвайронментализма как прямое отражение просветительской модели природы. Природоохранная парадигма носит консервативный характер и ориентируется на традиционные практики и идею сохранения, сбережения природы.Сложившийся в ХХ в. реформаторский энвайронментализм основывается на сходном восприятии природы, однако ставит вопрос о социальных аспектах экологического кризиса, формулирует требования экологической справедливости и равенства. Цели и стратегии в реформаторском энвайронментализме не являются гомогенными и зависят от групп участников. Институты придерживаются стратегии минимизации рисков, в том числе экономических, ориентируются на научный дискурс и политические действия. Активисты участвуют в пересмотре культурных моделей и связанных с ними социально-политических оснований (критика индустриализма, глобализма и неолиберализма). Локальные низовые инициативы ориентированы на решение конкретных проблем, угрожающих благополучию граждан. Внутри экологических движений вырабатываются новые ценности, идеологические модели и практики, становящиеся основанием личной и коллективной идентичности участников.В статье формулируется вывод о том, что основные особенности экологических движений определяются не исключительно заботой о природе, а более глубокими конфликтами — классово-экономическим, социальным, поколенческим или культурным. Несмотря на доминирование представления о природе эпохи Модерна, в движениях вырабатываются новые культурные модели, коррелирующие с идеями глубинной экологии и «темной» экологии, пересматривающими традиционную оппозицию между человеком и природой.

The article analyzes approaches to the study of the concept of youth as an actor in political processes. The sociopolitical process is a complex phenomenon that involves many diff erent legal and physical entities and actors. Democratic tendencies, pluralism of opinions, diversity of forms of participation of citizens, including young people, in socio-political and spiritual life and their institutionalization allow us to speak about the existence of various types of youth associations and structures designed to perform important functions in society and the state.

The article reveals the concept of political protest movements as a form of social movements. The Influence of extra-institutional actors on politics at the beginning of the XXI century increased significantly because of the global processes. There are many actors, not originating from the traditional government and political institutions, but seeking to influence the political process. The author shows the complex relationship between political protest movements, organizations and institutional policy. According to the author's position, the extrainstitutional form of political protest is a rational type of collective action. The choice of protest behavior form is caused by a lack of efficiency of the institutional channels of political decision-making. Political protest movements are the conflict type of collective action. They are focused on the systems of authority, such as government, NGOs, religious organizations, educational institutions and corporations. Movements as the extra-institutional actors are the type of conflict confrontation which in its content sharply diverges from the existing social and political institutions, values and normative structure of the regulating the behavior of citizens groups.DOI 10.14258/izvasu(2015)4.2-17 ; Статья раскрывает понятие протестных политических движений в качестве вида социальных движений. Отмечено, что в западных странах влияние внеинституциональных акторов на политику значительно усилилось в начале XXI в. в связи с глобальными процессами. Существует множество акторов, не берущих начало из традиционных государственных и политических институтов, но стремящихся оказывать влияние на политический процесс. Показаны сложные отношения между протестными политическими движениями, организациями и институциональной политикой. Согласно авторской позиции, экстраинституциональная форма политического протеста является рациональным типом коллективного действия. Выбор той или иной формы протестного поведения обусловливается недостаточной эффективностью функционирования институциональных каналов принятия политических решений. Протестные политические движения — это конфликтный тип коллективного действия. Они нацелены на системы власти, такие как государство, неправительственные организации, религиозные организации, учебные заведения и корпорации. Движения как внеинституциональные акторы представляют собой вид конфликтного противоборства, которое по своему содержанию резко расходится с существующей системой социально- политических институтов и ценностно-нормативной структурой регулирования поведения групп граждан.DOI 10.14258/izvasu(2015)4.2-17

In the 1860s Russian society was at a bifurcation point. Changes were overdue in the country, but their implementation depended not only on the willingness of the authorities to act, but also on the ability of society to accept the upcoming changes. Political, socioeconomic achievements are a consequence of changes in public consciousness, which is formed under the influence of intellectuals and scientists. An indicator of the development of society is scientific thought. The ideology of populism was the result of a synthesis of the ideas of socialism and Russian ideas about social development. Representatives of science have made a significant contribution to the process of forming the ideology of populism. The Narodniks sought to substantiate the natural development of society by natural scientific methods, to explain scientifically the necessity of the existence of individual freedom. The heterogeneity of populism, the presence of supporters of the ideas of terror, is explained, among other things, by the inability to realize and accept the scientific justification of practical activities, an acute desire to get results in the shortest possible time. Populist scientists were involved in the activities of the first populist associations in order to promote and organize political interaction on the basis of evolutionary development. ; Российское общество в 1860-е гг. находилось в точке бифуркации. В стране назрели изменения, но их осуществление зависело не только от готовности власти действовать, но и от способности общества принять грядущие изменения. Политические, социально-экономические достижения — это следствие изменения общественного сознания, которое формируется под влиянием интеллигенции и ученых. Показателем развития общества является научная мысль. Идеология народничества стала результатом синтеза идей социализма и российских представлений об общественном развитии. В процесс формирования идеологии народничества существенный вклад внесли представители науки. Народники стремились естественно-научными ...

The article deals with the socio-political life of the Polish nobility of the Kiev province in the late nineteenth – early twentieth century. After the January Uprising of 1863, a characteristic feature of tsarist policy was the russification of the Polish people in Ukraine, especially the wealthy. From the end of the XIX century begin to create the first political parties and organizations. Large landowners and nobility join these political processes. The Polish social movement of the Right Bank of Ukraine is characterized and activity of the Polish organizations of nationalist, charitable, cultural and educational orientation at the beginning of the XX century is considered. ; The article deals with the socio-political life of the Polish nobility of the Kiev province in the late nineteenth – early twentieth century. After the January Uprising of 1863, a characteristic feature of tsarist policy was the russification of the Polish people in Ukraine, especially the wealthy. From the end of the XIX century begin to create the first political parties and organizations. Large landowners and nobility join these political processes. The Polish social movement of the Right Bank of Ukraine is characterized and activity of the Polish organizations of nationalist, charitable, cultural and educational orientation at the beginning of the XX century is considered.

«Движение 1968 года» оказало серьезное влияние на деятельность женских организаций в Италии, инициировало процесс их интеграции в феминистское движение, способствовало омоложению их состава, появлению новых направлений деятельности, отдалению от политических партий. ; «The 1968's movement» had a serious impact on the activities of women's organizations in Italy, initiated the process of their integration into the feminist movement, contributed to the rejuvenation of their membership, the emergence of new activities, the spacing from political parties.

The civilizational core of China is the legacy of the great Teacher - Confucius, with its subsequent modernization in the form of neo-Confucianism. The purpose of the article is to analyze the influence of the "movement for a new culture" on the process of the formation of modern neo-Confucianism, which is an ideological "prolongation" of the "movement of May 4, 1919" significant for Chinese history. Influenced by the ideological ideas of the "movement for a new culture", Confucianism lost its social and political influence in China at the dawn of the 20th century for many decades. He had to endure an even more devastating blow and persecution during the "cultural" revolution. The foci of development of neo-Confucianism survived only in the academic circles of the West. On the territory of non-continental China (Taiwan), as well as in countries partially affected by Confucianism (Korea, Japan and a number of others). Amazingly, but true. Liberal ideas and Marxism - the main "enemies" of Confucianism, were later successfully "embedded" in the third wave of modern neo-Confucianism. At the present stage of development of Chinese society, Confucianism regards it as an equal ideological system to the dominant Marxism. Thus, it should be noted that neo-Confucianism turned out to be a rather stable and "plastic" social-philosophical system, able to take an "ideological blow" from the outside. Neo-Confucianism offered China a new doctrine of understanding "Man." A person open to the challenges of "postmodern time" with its technological and industrial growth. However, this man is firmly rooted in his historical roots (Confucianism).Keywords: Confucius, neo-Confucianism, "movement for a new culture", liberalism, duty, ritual, noble man. ; Цивилизационным стержнем Китая является наследие великого Учителя – Конфуция с его последующей модернизацией в форме неоконфуцианства. Цель статьи состоит в анализе влияние на процесс становление современного неоконфуцианства «движения за новую культуру», которое является идеологической «пролонгацией» значимого для китайской истории «движения 4 мая 1919 года». Следует отметить, что неоконфуцианство оказалось довольно устойчивой и «пластичной» социально-философской системой, способной принять «идеологический удар» из вне. Неоконфуцианство предложило в ХХІ веке Китаю новую доктрину понимания «Человека». Человека открытого к вызовам «постмодернового времени» с его технологическим и индустриальным ростом. Однако этот человек прочно укоренён своими историческими корнями (конфуцианством).Ключевые слова: Конфуций, неоконфуцианство, «движение за новую культуру», либерализм, долг, ритуал, благородный муж. Цивілізаційним стрижнем Китаю є спадщина великого Вчителя - Конфуція з його подальшою модернізацією в формі неоконфуціанства. Мета статті полягає в аналізі впливу на процес становлення сучасного неоконфуціанства «руху за нову культуру», яке є ідеологічною «пролонгацією» значимого для китайської історії «руху 4 травня 1919 року». Слід зазначити, що неоконфуцианство виявилося досить стійкою і «пластичною» соціально-філософською системою, здатною прийняти «ідеологічний удар» із зовні. Неоконфуціанство запропонувало в ХХІ столітті Китаю нову доктрину розуміння «Людини». Людини відкритої до викликів «постмодерного часу» з його технологічним та індустріальним зростанням. Однак ця людина міцно вкорінена своїми історичними коренями (конфуціанством).Ключові слова: Конфуцій, неоконфуцианство, «рух за нову культуру», лібералізм, борг, ритуал, шляхетний чоловік. The civilizational core of China is the legacy of the great Teacher - Confucius, with its subsequent modernization in the form of neo-Confucianism. The purpose of the article is to analyze the influence of the "movement for a new culture" on the process of the formation of modern neo-Confucianism, which is an ideological "prolongation" of the "movement of May 4, 1919" significant for Chinese history. Influenced by the ideological ideas of the "movement for a new culture", Confucianism lost its social and political influence in China at the dawn of the 20th century for many decades. He had to endure an even more devastating blow and persecution during the "cultural" revolution. The foci of development of neo-Confucianism survived only in the academic circles of the West. On the territory of non-continental China (Taiwan), as well as in countries partially affected by Confucianism (Korea, Japan and a number of others). Amazingly, but true. Liberal ideas and Marxism - the main "enemies" of Confucianism, were later successfully "embedded" in the third wave of modern neo-Confucianism. At the present stage of development of Chinese society, Confucianism regards it as an equal ideological system to the dominant Marxism. Thus, it should be noted that neo-Confucianism turned out to be a rather stable and "plastic" social-philosophical system, able to take an "ideological blow" from the outside. Neo-Confucianism offered China a new doctrine of understanding "Man." A person open to the challenges of "postmodern time" with its technological and industrial growth. However, this man is firmly rooted in his historical roots (Confucianism).Keywords: Confucius, neo-Confucianism, "movement for a new culture", liberalism, duty, ritual, noble man.

In the Russian social thinking, the notion "dissident movement" has appeared twice. For the first time, as a historical and theoretical term in the essay The Dissident (1866) by Nikolay Sokolov, and then, a century later in the autobiographical The Confession of a Dissident (1990) by Alexander Zinoviev. Zinoviev considered "the dissident movement" to be social practices, which allow for social generalization. The first part of the article represents the thinking on the initial stage of dissident movement understanding. The Russian essay writers of the 60s of 19th century analyzed this phenomenon based on the European experience, and connected it with the revolutionary struggle against the government and society to build socialist future for the mankind. In the second part of the article, the "dissident movement" is seen as a trial of a philosopher and sociologist who lived in socialism and communist period, in order to describe the merciless technologies to eliminate an individual from the Soviet intelligent society, in the 60s and 70s of 20th century. ; In the Russian social thinking, the notion "dissident movement" has appeared twice. For the first time, as a historical and theoretical term in the essay The Dissident (1866) by Nikolay Sokolov, and then, a century later in the autobiographical The Confession of a Dissident (1990) by Alexander Zinoviev. Zinoviev considered "the dissident movement" to be social practices, which allow for social generalization. The first part of the article represents the thinking on the initial stage of dissident movement understanding. The Russian essay writers of the 60s of 19th century analyzed this phenomenon based on the European experience, and connected it with the revolutionary struggle against the government and society to build socialist future for the mankind. In the second part of the article, the "dissident movement" is seen as a trial of a philosopher and sociologist who lived in socialism and communist period, in order to describe the merciless technologies to eliminate an individual from the Soviet intelligent society, in the 60s and 70s of 20th century.

The article focuses on the self-organization of social space which results from constructing a network of civil society. Social network morphology is a modern form of organization of social life where each individual enters into the dynamics of social interactions. Social interaction, as well as their organization should be assessed and analyzed within the dialectical synergetic approach. This approach allows to take into account the leading role of social and political movements, and the involvement of people in community activities for more effective management of social processes.Key words: civil society, the network structure, decentralization, self-organization, individual, social and political movements. ; Статья посвящена вопросам самоорганизации социального пространства посредством построения сетевого гражданского общества. Сетевая социальная морфология является современной формой организации социального бытия, где каждый индивид вступает в динамику общественных взаимодействий. Социальные взаимодействия, а также их организацию целесообразно оценивать и анализировать с помощью диалектико-синергетического подхода. Данный подход позволяет учитывать ведущую роль общественно-политических движений в процессе самоорганизации социального пространства, а также вовлеченность людей в общественную деятельность для более эффективной координации их социального бытия. Ключевые слова: гражданское общество, сетевая структура, децентрализация, самоорганизация, личность, общественно-политические движения.