This work examines the current state of Russian education on the basis of data of the researches which were carried out in recent years in our educational institutions. The main attention is focused on an explanation of existing distinctions and identification of the factors influencing the training results rather than on ranging educational institutions by level of pupil preparation. Similar researches make it possible to reveal strong sides and weaknesses of Russian education and to trace a course of actions for more effective achievement of the scheduled purposes.
Образование играет важную роль в современном обществе, так как по традиции выступает в качестве института передачи знаний. Однако в многополярном мире его роль в значительной степени расширяется. Образование стало неотъемлемым элементом и формой внешнеполитической стратегии, прочно вошедшей во внешнеполитический арсенал многих государств. В данной статье была рассмотрена роль образования как одной из ведущих сфер общества, активно применяющих политику «мягкой силы» в современном мире. В отечественных исследованиях по вопросам политологии данный вопрос пока не получил должного освещения. Это связано с некоторой задержкой признания Россией концепции «мягкой силы» как серьезного инструмента, влияющего на международную политику. В статье также подчеркивается тот факт, что система образования сегодня тесно переплетается как с внутренней, так и с внешней политикой страны. Выдвинуто предположение, что современное образование все больше выполняет политико-образующую функцию, тем самым привлекая специалистов в области международных отношений и мировой политики. In the modern world, education plays an important role, traditionally acting as an institution for the transfer of knowledge. At the same time, in a multipolar world, the role of education has expanded significantly. It is firmly included in the foreign policy arsenal of a number of states, being an integral part and form of their foreign policy strategy. The article discusses the role of education as one of the tools of the "soft power" policy in modern realities. This issue still does not occupy a sufficient place in domestic political science research. This is due to the fact that Russia, with some delay, accepted the concept of "soft power" as a real instrument of political influence in the international arena. The article also emphasizes the fact that the education system today is closely intertwined with both domestic and foreign policy of the country. It has been suggested that modern education is increasingly fulfilling a policy-forming function, thereby attracting specialists in the field of international relations and world politics.
This article is devoted to a comparative analysis of the basis for youth education concepts of political, patriotic and civic education. Today, the problem of integrating the educational component into the system of state policy in the field of higher education and state youth policy is of high relevance, that's why the problem of youth education are widely presented in scientific discourse. The most political science studies are devoted to patriotic education and less to civic education. As a result, Russian social and humanitarian scholars examine exclusively the theoretical, methodological and instrumental foundations of these areas of educational activity. At the same time, the political education is poorly studied both at the conceptual and methodological levels, which is associated with the reduction of the political component in educational processes for a long time.
In the last thirty years we witnessed to a number of relevant innovations and changes. Some of them belong to the information technology domain and parts of them were the reason why the IT domain became the ICT domain. In order to better understand problems and issues related to education and learning it is useful to outline some of the most relevant achievements and milestones in the technological domain. If we focus on the European approach to the spread of information technology termed in the '90ies "Information Society" we can find initiatives such as i2015 the EU policy framework for the information society and media for the 1 next decade and, at global level, the WSIS+10 a ten years activity aimed to draw the guidelines for an harmonious and fruitful development of the information society. It promotes the positive contribution that information and communication technologies can make to the economy, society and personal quality of life. Everyone experienced in "ICT based innovation" knows that "It is not only a matter of technology". Of course technology advances are one of the potential actors as in the case of the diffusion of personal computing or easy access to digital networking. Anyway different parameters are actively influencing e-Services success or failure: cultural aspects, organisational issues, bureaucracy and workflow, infrastructure and technology in general, user's habits, literacy, capacity, market models, interaction design or merely mind-set! Before looking in detail how all these aspects are impacting on education and learning let's take into account some additional relevant aspects.
The article deals with the main directions of cooperation in the sphere of education within the framework of the Union State. The novelty of the study lies in the fact that for the first time it formulates and introduces the authors' research position, clearly outlines the boundaries separating the processes which take place within the Union State, and traces the development of the Russian-Belarusian interaction. In the context of this concept the authors identify and formulate the main stages of development of these processes and systematize the main trends of formation of the normative-legal base of the common educational space and measures for its practical implementation. They examine the interaction between the Russian Federation and the Republic of Belarus within the Union State framework in the general context of the Union State building. The following stages are outlined: the preliminary stage from 1995 through 1999 included the maintenance of equal rights of citizens at the level of interstate relations and in the beginning of the Union State building; the second stage from 1999 through 2012 provided the normative-legal base of the educational space of the Union State and implementation of the existing norms; the third stage from 2012 through 2018 was characterized by gradual growth of attention of the governing bodies of the Union State to the problems of humanitarian cooperation, adaptation of the normative-legal acts to the actual changes in the sphere of education of the two countries; the fourth stage from 2018 until now is regarded as a high time for formation of a single space of education of the Union State for further development of integration. The article categorizes and characterizes the actions taken by the bodies of the Union State, educational institutions and professional circles in order to develop cooperation in the field of education. The study identifies the role of diaspora public organizations in the processes under consideration. The authors conclude about the special role of educational and scientific organizations, professional associations and civil society institutions of the two countries in the development of a unified educational space.
The emblem of the Federal Education and Science Supervision Service contains a crossing of the scroll (a symbol of knowledge) and the so-called fasces, Lictor's axe and a bundle of rods. The Romans borrowed this sinister symbol from the Etruscans. It meant the right of authorities to execute and punish their people. The same symbol can be seen in the emblems of two more government agencies: Federal Penal Service and Federal Bailiff Service. It comes to mind that "fascism" derives from "fasces", doesn't it? The character of the present-day government policy towards the system of higher education is rather penal. The flow of new prohibitions, restrictions and demands coming from the power structures is very strong. As usual, the purposes are good: to raise the quality of education, to stop "selling diplomas", and to bring Russian institutions of higher education to the level of high international ratings. How efficient is this policy? Does it encourage renovation of the system of higher education? Does it support the leading universities in their competition for a student or a highly qualified professor, as well as for the prestige of Russian architectural school? Where does the current trend in professional education lead? Does it have any alternatives? As usual, the materials of the Education section are full of urgent and thorny issues. ; В гербе Федеральной службы по надзору в сфере образования и науки (Рособрнадзора) изображены скрещенный свиток (символ знаний) и так называемый фасций, ликторский топорик и пучок розог, стянутых ремнем. Символ, надо сказать, довольно зловещий: римляне переняли этот символ у этрусков, и означал он право властей казнить и наказывать своих подданных. Этот же символ присутствует в гербах еще двух государственных структур – Федеральной службы исполнения наказаний и Федеральной службы судебных приставов. Не вспомнить ли, что от слова «фасций» происходит слово «фашизм»? Современная политика государства по отношению к системе высшего образования в значительной степени несет карательный характер. Все новые запреты, ограничения, требования бурным потоком льются из властных кабинетов. Цель, как всегда, вполне благая – повысить качество образования, прекратить «торговлю дипломами», вывести российские вузы на уровень высоких международных рейтингов. Насколько эффективна такая политика? Способствует ли она обновлению системы высшего образования? Помогает ли передовым вузам в борьбе за абитуриента, за преподавателя высшей квалификации, за авторитет российской школы архитектурного образования? Куда ведет отечественную архитектуру сегодняшний тренд в профессиональном образовании и есть ли ему альтернативы?Как обычно, материалы раздела «Образование» полны вопросов – жгучих, болезненных, актуальных.
В статье анализируются проблемы внедрения инклюзивного образования в российскую систему высшего образования. Авторы рассматривают вопросы о необходимости включения в образовательное пространство людей с ограниченными возможностями здоровья и получения ими высшего профессионального образования в контексте решения социально-гуманитарных проблем развития российской системы образования. The article analyzes the problems of implementation of inclusive education in the Russian system of higher education. The authors consider the need to include people with disabilities in the educational space and obtain higher professional education in the context of solving social and humanitarian problems of the development of the Russian education system.
В статье рассмотрена актуальность цифровой трансформации этнокультурного образования в современных условиях развития общества. Проведен анализ востребованности электронных образовательных ресурсов этнокультурной направленности, а также выделен ряд возможных затруднений по их использованию педагогами: «разбросанность» информации в глобальной сети, отсутствие систематизированных источников; неосведомленность о существовании тех или иных информационных источников этнокультурной направленности; отсутствие навыков поиска необходимой информации этнокультурного характера и др. Предложен способ решения возникшей проблемы с использованием информационно-образовательного консалтинга как одного из молодых и перспективных направлений в данной области, который представляет собой специализированный процесс предоставления услуг субъектам образовательного процесса, с использованием цифровых технологий, направленный на удовлетворение их информационных потребностей и запросов. С целью выявления значимости информационно-образовательного консалтинга в этнокультурном образовании нами был проведен опрос среди студентов и профессорско-преподавательского состава ФГБОУ ВО «Марийский государственный университет» (г. Йошкар-Ола, Россия). Анализ полученных результатов показал, что среди педагогов имеет место потребность в использовании этноориентированных электронных ресурсов сети интернет, а также заинтересованность в использовании услуг информационно-образовательного консалтинга, как источника знаний о внедрении данных ресурсов в систему этнокультурного образования. The article deals with the changes in ethnocultural education due to its digital transformation. The authors analyze the demand for electronic resources of ethnocultural orientation, and reveal some reasons for possible difficulties in their use: "scattered" information in the global network, lack of systematized sources; unawareness of the existence of certain information sources of ethnocultural orientation; lack of skills to find necessary information of ethnocultural nature, etc. The authors also propose the method for solving the arisen problem using information and educational consulting as a new and promising direction in this field, which is a specialized process of providing services to participants of the educational process, using digital technologies and aimed at satisfying their information needs. In order to identify the importance of information and educational consulting in ethnocultural education, the authors conducted a survey among the students and teaching staff of the Mari State University (Yoshkar-Ola, Russia). Having analyzed the obtained results, they came to the conclusion that among the teachers there is a need to use electronic resources of the Internet, and that they are interested in using the services of information and educational consulting as a source of knowledge about the implementation of these resources in the system of ethnocultural education.
The article considers specific features of official patriotism and patriotic education in post-Soviet de facto (unrecognized) stated. It discusses the question of how the official patriotic discourse reflects the issues of international recognition deficit and of scarcity of available resources. The author attempts to conceptualize patriotic upbringing in the light of de facto statehood, analyzes specific features of those identities that underlie the patriotic education in the context of de facto statehood as well as some aspects of implementation of patriotic education concepts in post-Soviet de facto states. The author concludes that the deficit of international recognition, scarcity of resources and uncertain prospects for future development make propagation of patriotic values more complicated while strong influence of a patron state and prevalence of double citizenships erode patriotic loyalties to some extent. Among specific features of patriotic education in post-Soviet de facto states are also the enhanced role of militarized practices and commemoration of "wars for independence". ; В работе анализируется специфика «официального» патриотизма и патриотического воспитания в постсоветских де-факто (непризнанных) государствах. Ставится вопрос о том, каким образом в официальном патриотическом дискурсе отражаются проблемы дефицита международного признания и ограниченности имеющихся в распоряжении ресурсов. Предпринимается попытка концептуализации патриотического воспитания в контексте де-факто государственности; анализируются особенности тех идентичностей, которые легли в основу патриотического воспитания, а также некоторые особенности практической реализации концептуальных идей патриотического воспитания в постсоветских де-факто государствах. Делается вывод о том, что эффективность патриотического воспитания осложняется дефицитом международного признания, ограниченностью ресурсов, а сильнейшее идеологическое влияние государства-патрона и распространенность двойного гражданства в известной мере размывают патриотическую лояльность. Характерными особенностями патриотического воспитания в постсоветских де-факто государствах также являются повышенная роль военизированного компонента, а также коммеморация «войн за независимость».
Статья посвящена исследованию потенциала медийно-информационного образования (МИО) в системе российских университетов и университетов стран Содружества независимых государств (СНГ). Потребность в этом новом виде образования сегодня ощущается всеми, однако, далеко не все руководители университетов, которые отвечают за учебный процесс, и преподаватели высшей школы понимают смысл, цели и содержание этого образования, а также каким образом оно может быть интегрировано в традиционную систему обучения. При этом в современных учебных планах университетов имеются некоторые элементы МИО, его составляющие можно обнаружить в системе дополнительного образования и во внеурочной деятельности. Для определения потенциала университетов России и стран СНГ в области реализации программ по повышению медийно-информационной грамотности студентов и запроса на системную работу в этом направлении экспертами Евразийской ассоциации педагогических университетов (ЕАПУ) и Ассоциации специалистов медиаобразования (АСМО) при поддержке кафедры ЮНЕСКО медийно-информационной грамотности и медиаобразования граждан при Московском педагогическом государственном университете был проведен масштабный опрос руководителей вузов России и других стран СНГ на предмет востребованности теории и практики медийно-информационного образования. Результаты этого опроса дают основание полагать, что в настоящее время в ведущих университетах постсоветского пространства сформировался запрос на реализацию комплексного подхода к решению проблем медийно-информационного образования студентов, а также возникла потребность в повышении квалификации работающих преподавателей. This article focuses on the study conducted to determine the potential of media education (ME) in the system of Russian Universities and those of the CIS. The demand for this new type of education is felt by nearly all but is hardly understood by all university management responsible for the educational process or by university professors who should be able to embrace the meaning, the objectives and the contents of this education and how it could be integrated into the traditional educational system. Meanwhile, contemporary university curricula nowadays do incorporate certain media education elements and its components may already be found in the system of additional education or as part of extra-curricular activities. Experts from Eurasian Association of Pedagogical Universities (EAPU) and Media Education Specialists Association (MESA) supported by UNESCO Chair for public media literacy and media education under the auspices of Moscow Pedagogical State University conducted a comprehensive survey of higher educational institutions authorities in Russia and other CIS countries to determine the potential of Russian and CIS universities to implement student media literacy improvement programs and the demand for consistent effort in this area, as well as to determine the relevance of media education theory and practice. The survey findings show that there is a clear demand at the leading universities of the former USSR to implement a comprehensive approach to addressing student media education issues and there is a requirement for university teaching staff to upgrade their skills.
