Search results

Seit einigen Jahren wird die Idee diskutiert, in Frankfurt (Oder) eine grenz überschreitende deutsch-polnische Einrichtung zu schaffen, die sich mit der Geschichte von Flucht und Vertreibung aus den östlich von Oder und Neiße gelegenen Gebieten der ehemaligen Provinz Brandenburg im Rahmen einer übergreifenden Regionalgeschichte auseinandersetzt. Der vorliegende Artikel erläutert den historischen Hintergrund und die besonderen regionalen Voraussetzungen, die die Konzeption einer solchen Institution bestimmen könnten: Es werden die organisatorische Geschichte der Landsmannschaft der Brandenburger und der Stiftung Brandenburg sowie die rechtlichen Rahmenbedingungen skizziert, die das Projekt ermöglichen könnten. Im Anschluss wird an einem Beispiel ein multiperspektivischer Blick auf die Region und auf die Ereignisse des Jahres 1945 geworfen und damit eine europäische Perspektive vorgezeichnet.

The article emphasizes the importance of studying intelligence when examining the history of foreign policy and international relations. Furthermore, the text addresses widespread scepticism among historians in dealing with intelligence because of either doubts about sources or about the topic as a whole. Nonetheless, several sensational spy cases affected the relationship between Austro-Hungary and the Tsarist Empire in the era before the First World War. Yet Russia and Austria-Hungary were not the only countries that monitored the development of espionage with increasing interest and fear. The age before 1914 in Europe saw a culmination of so-called spy mania or spy fever. Simultaneously, the relevance of military intelligence increased. Moreover, questions about what the headquarters knew about each other in Vienna and St. Petersburg influenced not only military affairs but also the relationship between the two empires. For instance spy cases were vividly discussed in the press and therefore had an influence on the development of public opinion towards Russia in the Habsburg Empire and conversely towards Austria-Hungary in the Tsarist Empire. ; В статье подчеркивается необходимость изучения истории разведки, которое может пролить свет на историю международной политики и отношений между двумя странами. Кроме того, автор рассматривает причины скептического отношения историков к изучению деятельности тайных разведывательных служб, вызванного сомнительностью источников информации и спецификой тематики в целом. Тем не менее на отношения Австро-Венгрии и Российской империи влияли разной степени значимости шпионские скандалы. Но не только Россия и Австро-Венгрия следили за развитием шпионажа с возрастающим интересом и опасением. На время накануне 1914 г. пришелся пик так называемой шпионской лихорадки в Европе. Одновременно с этим возрастала значимость военной разведки. Кроме того, сведения, которыми располагали друг о друге генеральные штабы в Вене и Санкт-Петербурге, влияли не только на положение дел в военной сфере, но и в целом на отношения между двумя империями. В частности, широкое обсуждение шпионских скандалов в прессе формировало определенное общественное мнение о России в империи Габсбургов и наоборот – об Австро-Венгрии в царской России.

The review explores the conceptual and content sides of a thematic volume of a well-known German yearbook, analysing the form and essence of the understanding of heroism and the heroic in official Russia between the 18th and early 20th centuries. The reviewer agrees that the topic the authors consider is relevant as part of the area in question. He also emphasises the debatable character of issues concerning the Russian authorities' attitude to people's behavior in extreme conditions of war at its different stages and in different social and political situations, and that of society. Close attention is paid to the new interpretations of the social aspects of reflection upon heroism in the context of World War I. ; В рецензии раскрываются концептуальная и содержательная стороны тематического тома известного немецкого ежегодника, анализирующего особенности формы и сущностные характеристики понимания героизма и героического в официальной России в XVIII – начале XX в. Указана актуальность избираемой исследователями тематики в рамках заявленной проблемы. Подчеркнута спорность решения вопросов, касающихся оценок российскими властями, с одной стороны, и разными группами общества, с другой, поведения в экстремальных ситуациях войны на разных ее этапах и в разной общественной и политической обстановке. Особое внимание обращено на те тезисы, которые поновому раскрывают социальные аспекты функционирования рефлексии по поводу героизма в динамике Первой мировой войны.