Search results

Сенсо́рная лексика, рассматриваемая в нашем исследовании (в цикле из трех статей) – это адъективные единицы английского, украинского и русского языков, вербализующая кванты чувственной (сенсо́рной) информации. К таким квантам относятся ощущения, получаемые по каналам двух модальностей: густаторной (чувство вкуса) и визуальной, а именно колористической (восприятие цвета). Прилагательные густаторной и колористической семантики демонстрируют большой потенциал семантической деривации в процессе развития языка. В рамках данной публикации рассмотрены оценочная, метафорическая и символьная мотивация семантического расширения соответствующих слов, которая изучена в культурологическом, психолингвистических и когнитивном ракурсах. Густаторный код человеческого восприятия и вербального означивания окружающего мира коррелирует с базовыми, «физиологическими потребностями» человека (по Маслоу), в частности с потребностями в пище и питье. Кроме того, вкусовые ощущения, по свидетельству физиологов, возникают первыми в процессе онтогенеза человека и впоследствии достаточно четко коррелируют с оценкой вкусно / невкусно. Совокупность этих двух факторов является объяснением, почему единицы данной микрогруппы во всех трех языках оказываются гомогенно (100%) многозначным и оценочно коннотированными, в основном с оценкой (-), которая совпадает во всех языках. Колористический код менее гомогенен, не все единицы данной микрогруппы являются полисемантами, и оценочность производных единиц варьирует от знака (+) к знаку (-) и от языка к языку. Метафоричность лексических единиц английского, украинского и русского языков, которые сначала номинируют цвет, не столь всеобъемлюща, как у единиц вкусовой семантики, и довольно пестрая от языка к языку. Поиски метафорической мотивации в развитии семантики сенсо́рных прилагательных представляют значительную сложность, мотивация нередко затемнена. Исключительной особенностью колористических прилагательных является увеличение их полисемии за счет появления семем с символьной семантикой. Словари регистрируют немногочисленные случаи таких единиц. В нашей выборке они образуют оппозитивные пары для обозначения противопоставленных друг другу политических сил или движений. Это цвета красный VS белый (красное движение VS белое движение в революции 1917 г. в России) и red VS blue (red states VS blue states в политической жизни современных США). ; Сенсо́рна лексика, аналізована в нашому дослідженні (в циклі з трьох статей), - це ад'єктивні одиниці англійської, української та російської мов, які вербалізують кванти чуттєвої (сенсо́рної) інформації. До таких квантів відносяться відчуття, одержувані по каналах двох модальностей: густаторній (відчуття смаку) і візуальній, а саме колористичній (сприйняття кольору). Прикметники густаторної і колористичної семантики демонструють великий потенціал семантичної деривації в процесі розвитку мови. В рамках даної публікації розглянуто оцінну, метафоричну і символьну мотивацію семантичного розширення відповідних слів, яка вивчена в культурологічному, психолінгвістичному і когнітивному ракурсах. Густаторний код людського сприйняття і вербального означування навколишнього світу корелює з базовими, «фізіологічними потребами» людини (по Маслоу), зокрема з потребами в їжі і питті. Крім того, смакові відчуття, за свідченням фізіологів, виникають першими в процесі онтогенезу людини, і згодом досить чітко корелюють з оцінкою смачно / несмачно. Сукупність цих двох факторів є поясненням, чому одиниці даної мікрогрупи у всіх трьох мовах виявляються гомогенно (100%) полісемічними і оціночно конотованими, переважно з оцінкою (-), яка збігається в усіх мовах. Колористичний код менш гомогенний, не всі одиниці даної мікрогрупи є полісемантами, і оцінність похідних одиниць варіює від знака (+) до знака (-) і від мови до мови. Метафоричність лексичних одиниць англійської, української та російської мов, які спочатку номінують колір, не настільки всеосяжна, як у одиниць смакової семантики, і досить строката від мови до мови. Пошуки метафоричної мотивації в розвитку семантики сенсо́рних прикметників становлять значну складність, мотивація нерідко затемнена. Винятковою особливістю колористичних прикметників є збільшення полісемії за рахунок появи семем з символьного семантикою. Словники реєструють нечисленні випадки таких одиниць. У нашій вибірці вони утворюють опозитивні пари для позначення протиставлених один одному політичних сил або рухів. Це кольори червоний VS білий (червоний рух VS білий рух в революції 1917 р в Росії) і red VS blue (red states VS blue states в політичному житті сучасних США). ; The sensory vocabulary considered in our study (in a cycle of three articles) are English, Ukrainian and Russian adjectives, verbalizing quanta of sensory information. Such quanta include sensations obtained through the channels of two modalities: a gustotory one (sense of taste) and visual, namely coloristic one (color perception). Adjectives of the gustotory and color semantics demonstrate the great potential of semantic derivation in the process of language development. In the framework of this publication, evaluative, metaphorical and symbolic motivation of the semantic expansion of the corresponding words is considered in the cultural, psycholinguistic and cognitive perspectives.The gustotory code of human perception and verbal designation of the world correlates with the basic, "physiological needs" of a person (according to Maslow), in particular with the needs for food and drink. In addition, taste sensations, according to physiologists, arise first in the process of ontogenesis of a person, and subsequently quite clearly correlate with the assessment of tasty / tasteless. The combination of these two factors is an explanation of why the units of this microgroup in all three languages turn out to be homogeneously (100%) polysemantic and evaluatively connotated, mainly with a negative evaluation, which coincides in all languages. The coloristic code is less homogeneous, not all units of this microgroup are polysemants, and the evaluation of derived units varies from a sign (+) to a sign (-) and from language to language. The metaphoric quality of English, Ukrainian and Russian lexical units, which first meaning is color, is not as comprehensive as that of the units of taste semantics, and quite variegated from language to language. The search for metaphorical motivation in the development of semantics of sensory adjectives is of considerable complexity, motivation is often obscured. An exceptional feature of coloristic adjectives is an increase in their polysemy due to the appearance of a sememe with symbolic semantics. Dictionaries record a few cases of such units. In our sample, they form opposing pairs to denote opposed political forces or movements. These are the colors red VS white (red movement VS white movement in the 1917 revolution in Russia) and red VS blue (red states VS blue states in the political life of modern USA).

Актуальность. Основной целью государственной политики в области здравоохранения и демографии любого государства является снижение смертности и увеличение продолжительности жизни за счет повышения ее качества. Особое значение для достижения этой цели заключается в проблеме сохранения и укрепления здоровья населения и особенно подрастающего поколения, поскольку «хорошее здоровье населения является важным условием обеспечения экономического и социального прогресса любой страны». Целью настоящей работы является обобщение опыта ФЗОЖ в Республике Молдова и выявление основных тенденций в состоянии здоровья подрастающего поколения и возможности продвижения европейского опыта в сфере укрепления здоровья. Материалы и методы. Было проведено описательное исследование, которое включает анализ международной и национальной законодательной базы в области формирования здорового образа жизни, опыт экономически развитых государств по укреплению здоровья населения и обзор научных исследований в данной области. Результаты. Представлена характеристика проблем и достижений в области формирования здорового образа жизни (ФЗОЖ) у подрастающего поколения Республики Молдова на современном этапе. Выявлены приоритеты и ключевые принципы политики здравоохранения, фундаментальные стратегии формирования здорового образа жизни, элементы и главные задачи этой деятельности. Приведена законодательная база Республики Молдова, в которой отражены цель, задачи, необходимые меры по формированию ЗОЖ. К сожалению, формирование ЗОЖ еще не полностью осознана как приоритетная деятельность центральными и местными административными органами. Поэтому необходимы важные и настойчивые действия по созданию и внедрению решений Правительства и Программ ЗОЖ на всех уровнях. Выводы. Социально-экономические преобразования, которые произошли в Республике Молдова с момента объявления независимости, отрицательно сказывались на показателях здоровья населения в целом, в том числе подрастающего поколения. В Республике Молдова принимаются важные, но неполные меры по реализации европейских приоритетов в области формирования здорового образа жизни. Тем не менее, необходимо не только разработка, но и реализация всех правительственных решений и учебных программ в области ФЗОЖ на всех уровнях. Необходимо мобилизовать все заинтересованные стороны для действий по ФЗОЖ на индивидуальном, семейном, административном уровнях. ; Актуальність. Основною метою державної політики в галузі охорони здоров'я та демографії будь-якої держави є зниження смертності та збільшення тривалості життя за рахунок підвищення її якості. Особливе значення для досягнення цієї мети полягає в проблемі збереження і зміцнення здоров'я населення і особливо підростаючого покоління, оскільки «гарне здоров'я населення є важливою умовою забезпечення економічного і соціального прогресу будь-якої країни». Метою цієї роботи є узагальнення досвіду ФЗОЖ в Республіці Молдова і виявлення основних тенденцій в стані здоров'я підростаючого покоління і можливості просування європейського досвіду в сфері зміцнення здоров'я. Матеріали та методи. Було проведено описову дослідження, яке включає аналіз міжнародної та національної законодавчої бази в області формування здорового способу життя, досвід економічно розвинених держав по зміцненню здоров'я населення і огляд наукових досліджень в даній області. Результати. Представлена характеристика проблем та досягнень в області формування здорового способу життя (ФЗСЖ) у підростаючого покоління Республіки Молдова на сучасному етапі. Виявлено пріоритети і ключові принципи політики охорони здоров'я, фундаментальні стратегії формування здорового способу життя, елементи і головні завдання цієї діяльності. Наведено законодавча база Республіки Молдова, в якій відображені мета, завдання, необхідні заходи по ФЗСЖ. На жаль, ФЗСЖ ще не повністю усвідомлена як пріоритетна діяльність центральними і місцевими адміністративними органами. Тому необхідні важливі і наполегливі дії по створенню і впровадженню рішень Уряду та Програм ФЗСЖ на всіх рівнях. Висновки. Соціально-економічні перетворення, які відбулися в Республіці Молдова з моменту оголошення незалежності, негативно позначалися на показниках здоров'я населення в цілому, в тому числі підростаючого покоління. У Республіці Молдова приймаються важливі, але неповні заходи по реалізації європейських пріоритетів в області формування здорового способу життя. Проте, необхідно не тільки розробка, а й реалізація всіх урядових рішень і навчальних програм в області ФЗСЖ на всіх рівнях. Необхідно мобілізувати всі зацікавлені сторони для дій по ФЗСЖ на індивідуальному, сімейному, адміністративному рівнях. ; Background. The main goal of state policy in the field of health and demography of any state is to reduce mortality and increase life expectancy by improving its quality. Of particular importance for achieving this goal is the problem of preserving and strengthening the health of the population and especially the younger generation, since "the good health of the population is an important condition for ensuring the economic and social progress of any country." The purpose of this work is to summarize the experience of healthy lifestyle development in the Republic of Moldova and to identify the main trends in the health of the younger generation and the possibility of promoting the European experience in health promotion. The purpose of this work is to summarize the experience of healthy lifestyle development in the Republic of Moldova and to identify the main trends in the health of the younger generation and the possibility of promoting the European experience in health promotion. Materials and methods. A descriptive study was carried out, which includes an analysis of the international and national legal framework in the area of healthy lifestyle development, the experience of economically developed countries in improving public health and a review of scientific research in this area. Results. A description of the problems and achievements in the field of healthy lifestyle development in the younger generation of the Republic of Moldova at the present stage is presented. The priorities and key principles of health policy, the fundamental strategies of healthy lifestyle development, the elements and main objectives of this activity are identified. The legislative base of the Republic of Moldova is given, which reflects the goal, objectives, necessary measures for healthy lifestyle development. Unfortunately, the formation of healthy lifestyles is not yet fully understood as a priority activity by central and local administrative authorities. Therefore, important and persistent actions are needed to create and implement decisions of the Government and healthy lifestyle development programs at all levels. Conclusions. Socio-economic transformations that have occurred in the Republic of Moldova since the declaration of independence. In the Republic of Moldova, important but incomplete measures are being taken to implement European priorities in the area of promoting a healthy lifestyle. Everything is not only the development, but also the implementation of all government decisions. It is necessary to mobilize all interested parties for actions on HLMF at the individual, family, and administrative levels.

International audience ; The institutional frame into which N. K. Roerich and his collaborators wished to fit their actions has attracted little attention from historians, even though if one wants to understand how Roerich planned to fulfill his ideals, one cannot neglect the complex web created during his life in America, Europe, and Asia. This article aims to shed light on one of Roerich's numerous organizations, the "Association française du Roerich Museum de New York," created in Paris in June 1929. Relying on unpublished correspondence, this essay examines the network created by Roerich in his effort to persuade governments in Europe and elsewhere to ratify the so-called Roerich Pact. The Association's Russian section, consisting of a political branch and Siberian, Ossetian, Kalmyk, and Caucasian Muslim branches, attempted to win support from the French military, political, and scientific worlds, as well as from the Catholic Church. The three managers of the Association faced several obstacles which eventually doomed their work to failure. First, despite the stated mission of the Association to promote Franco-American cultural relations, it could not obtain official support from the United States because of the private status of the Roerich Museum, whose subsidiary it was. Second the methods of operation and, particularly, self-promotion imposed on the Association by the Roerich Museum proved entirely unsuited to the European context or to European tastes. Finally, the financial crisis and the revival of international tensions in the mid-1930s rendered the ideals promoted by the Roerich Pact obsolete in Europe. Meanwhile, discussions about Roerich's nationality, as well as about his political persuasion, implicitly cast doubt on the supposed neutrality of his Pact. Rumours spread in Paris by one of his ex-adepts raised suspicions that he was a Bolshevik, a Buddhist, or a Freemason. Moreover, his self-portraits in the guise of a wise Asian and the mysterious Banner of Peace symbol sparked incomprehension in the Vatican as well as in the Belgian and French Catholic worlds--just as the famed French Sinologist Paul Pelliot directed hostile skepticism at the claims made by Roerich and his son George to have discovered evidence of Christ's apocryphal sojourn in Ladakh. In order not to prejudice European governments against the Association, the Roerichs voluntarily curtailed the diffusion of Agni Yoga, with its advocacy of religious syncretism, in France. Two of the Association's managers appear not to have known anything about Roerich's spiritual teachings, or about his changing stance toward the Soviet Union. While adding to our understanding of the Russian emigration in France, this study of the Association between its creation in 1929 and the 1935 resignation of the two abovementioned managers, also shows the forced and artificial nature of its mission. Given the utopian project that underlay it, could things have been otherwise? ; Le cadre institutionnel dans lequel Roerich et ses collaborateurs ont souhaité inscrire leurs actions n'a guère suscité l'attention des historiens. Pourtant qui veut cerner la façon dont Roerich entendit réaliser ses idéaux ne peut négliger la nébuleuse d'organisations créées de son vivant en Amérique, en Europe et en Asie. Le présent article entend présenter l'une de ces organisations, celle créée en juin 1929 à Paris sous le nom d'" Association française du Roerich Museum de New York ". S'appuyant sur des correspondances inédites, cette présentation examine le mode de constitution d'un réseau de sociabilité dont le propos fut de contribuer à faire ratifier le Pacte Roerich par plusieurs États européens et extra-européens. Si l'Association disposa d'une section russe (composée d'une branche exclusivement politique et de branches sibérienne, ossète, kalmouke et musulmane du Caucase), elle visa essentiellement à s'intégrer à la société française et à se concilier les mondes militaire, politique et scientifique français, de même que l'Église catholique. Les trois collaborateurs de Roerich qui œuvrèrent au sein de l'Association furent confrontés à une série d'obstacles qui, à terme, marqua l'échec de leur action. D'une part, l'Association ne put espérer un soutien officiel des États-Unis en raison du caractère privé du Roerich Museum dont elle était la filiale (ce fait amène d'ailleurs à s'interroger sur ses prétentions à promouvoir les relations culturelles franco-américaines). D'autre part, les méthodes de travail imposées par le Roerich Museum s'avérèrent inadaptées à l'Europe. Enfin, avec la crise financière et la résurgence des tensions internationales, les idéaux pacifistes défendus par le Pacte Roerich devinrent, dès le milieu des années 1930, obsolètes en Europe. Dans le même temps, les interrogations sur la nationalité du peintre et sur son engagement politique remirent implicitement en cause la soi-disant neutralité de ce pacte. Des rumeurs répandues dans Paris par une ancienne adepte de Roerich l'accusèrent d'être bolchévique, mais aussi bouddhiste et franc-maçon. Il est un fait que ses portraits en sage asiatique tout comme l'intrigante symbolique de la Bannière de la Paix suscitèrent l'incompréhension. Les réactions du Vatican et des milieux catholiques français et belges en fournissent des exemples. À la même époque, les prétendues découvertes faites par Roerich et son fils Georges sur le séjour du Christ au Ladakh lui valurent l'hostilité d'un sinologue comme Paul Pelliot. Afin de ne pas nuire à l'action menée par l'Association auprès des gouvernements européens, la diffusion en France de l'Agni Yoga - qui prône un syncrétisme religieux - fut volontairement restreinte par Roerich et certains de ses collaborateurs. Deux des dirigeants de l'Association, Marie de Vaux Phalipau et Michel de Taube, semblent d'ailleurs n'avoir jamais rien su de cet enseignement spirituel, pas plus qu'ils ne semblent avoir été au courant du revirement de Roerich à l'égard de l'Union soviétique. Tout en apportant un éclairage original à l'histoire de l'émigration russe en France, l'étude de cette Association pour la période 1929 à 1935 (année de la démission des deux dirigeants évoqués plus haut) révèle le dynamisme exagéré et le caractère finalement artificiel de son action. Étant donné le projet utopique non-avoué qui la sous-tendit, pouvait-il vraiment en être autrement ?

For the first time in the Ukrainian legal history, the article examines the issues of the ancient Persian understanding of legal personality, reflected in Avestan religious codification. Based on the classical scientific works of orientalists, as well as on modern studies of Iranian scientists, the author comes to the conclusion that Avesta originally divided people into two varieties - Iranian farmers and Turanian herders. The formation of the imperial identity of the ancient Persians was closely associated with the differentiation of the surrounding peoples into "civilized" and "barbaric". The nomadic way of life was criticized by Iranian sacred texts and acquired the content of a legal metaphor used by Persian monarchs from different dynasties to insult and humiliate those border communities that refused to join the Persian-Median union. Moreover, this cultural differentiation took place around the 7th-6th centuries BC, when the first texts of Avesta were created. The religious and mythological epos of the "Iranians" was composed not so much for religious purposes as it was intended to substantiate an internally integral political doctrine of "higher" and "lower" peoples. Studying this theory, we must first consider the general picture of the cultural and civilizational development of the Persian state. A special place in this picture is occupied not only by the three hypostases of Ancient Iran (dynasties of Achaemenids, Parthians and Sassanids) but also by the spread of Hellenism after the conquests of Alexander the Great. In particular, the article mentions such important aspects for the political and legal doctrines of various Persian monarchies as "koine" (a mix of the Middle Eastern and Ancient Greek languages), the dualism of Hormuzd and Ahriman, the influence of the Pamir cults on the social worldview of ancient and medieval Iranians. It is important that Avestan principle of dualism (the eternal struggle between the forces of good and the forces of evil) automatically assumed the dualistic structure of the entire material world. In such a worldview system, the Persian legal personality could not be limited to any constraints regarding the "barbarians". Consequently, the ideal Avestan concept was based on the recognition as legal personality of only one state - Persia. The author assumes that the text of the article should imply familiarity of readers with the chronology and factography of Persian history. However, despite the initial idea, it must be emphasized that the article can also be used as a propaedeutic presentation for studying the philosophical basis of the ancient Persian history of political and legal doctrines. ; В статье впервые в украинской историко-правовой науке исследуются вопросы древнеперсидского понимания правосубъектности, отраженные в авестийской религиозной кодификации. Базируясь на классических научных трудах востоковедов, а также на современных исследованиях иранских ученых, автор приходит к выводу об изначальном разделении «Авестой» людей на два сорта - земледельцев-иранцев и скотоводов-туранцев. Формирование имперской идентичности древних персов было тесно сопряжено с дифференциацией окружающих народов на «цивилизованные» и «варварские». Кочевой образ жизни критиковался иранскими священными текстами и приобрел содержание юридической метафоры, употреблявшейся персидскими монархами из разных династий для оскорбления и унижения тех пограничных сообществ, которые отказывались войти в состав персо-мидийско-го союза. При этом указанная культурная дифференциация состоялась около УІІ-УІ вв. до н. э., когда были созданы первые тексты «Авесты». Религиозно-мифологический эпос «иранцев» составлялся не столько с религиозными целями, сколько предназначался для обоснования внутренне целостного политического учения о «высших» и «низших» народах. Изучая данную теорию, мы должны сначала рассмотреть общую картину культурно-циви-лизационного развития Персидского государства. Особое место в этой картине занимают не только три ипостаси Древнего Ирана (династии Ахеменидов, Парфян и Сасанидов), но и распространение эллинизма после завоеваний Александра Македонского. В частности, в статье упомянуты такие важные аспекты для политико-правовых доктрин различных персидских монархий, как «койне» (микс ближневосточных и древнегреческого языков), дуализм Ормизда и Аримана, влияние памирских культов на социальное мировоззрение античных и средневековых иранцев. Важно, что авестийский принцип дуализма (извечная борьба сил добра и сил зла) автоматически предполагал дуалистическое устройство всего материального мира. В такой мировоззренческой системе, персидская правосубъектность не могла ограничиваться любыми стеснениями относительно «варваров». Следовательно, идеальная авестийская концепция строилась на признании правосубъектным исключительно одного государства -Персии. Автором предполагается, что текст этой статьи должен подразумевать знакомство читателей с хронологией и фактографией персидской истории. Однако, несмотря на первоначальную задумку, необходимо подчеркнуть, что статья может также использоваться в качестве пропедевтического изложения для изучения философского базиса древнеперсидской истории политических и правовых учений. ; У статті вперше в українській історико-правовій науці досліджуються окремі аспекти давньоперсидського сприйняття правосуб'єктності, відображені в авестійській релігійній кодифікації. Базуючись на класичних наукових працях сходознавців, а також на сучасних дослідженнях іранських учених, автор доходить висновку про поділ «Авестою» всього людства на дві «раси» - хліборобів-іранців («колективний Іран») і скотарів-туранців («колективний Туран»). Формування імперської ідентичності давніх персів було тісно пов'язане із психологічною диференціацією навколишніх народів на «цивілізовані» і «варварські». Кочівницький спосіб життя критикувався іранськими священними текстами й набув змісту юридичної метафори, яка вживалась персидськими монархами різних династій для образи і приниження тих «межових» спільнот, які відмовлялись увійти до складу пер-со-мідійського етнокультурного союзу. Водночас зазначена культурна диференціація відбулась близько УІІ-УІ ст. до н. е., коли були створені перші тексти «Авести». Релігійно-міфологічний епос «іранців» записувався не так із релігійною метою, як призначався для обґрунтування внутрішньо цілісного політичного вчення про «вищі» та «нижчі» народи. Вивчаючи цю теорію, ми повинні спочатку розглянути загальну картину культурно-цивілі-заційного розвитку Персидської держави. Особливе місце в цій картині займають як три іпостасі Стародавнього Ірану (династії Ахеменідів, Парфян і Сасанідів), так і поширення еллінізму після завоювань Олександра Македонського. Зокрема, у статті розглядаються такі важливі аспекти політико-правових доктрин різних перськихмонархій, як «койне» (мікс близькосхідних і давньогрецької мов), дуалізм Ормізда й Арімана, вплив памірських (таджицьких) культів на соціальний світогляд античних і середньовічних іранців. Важливо, що авестійський принцип дуалізму (одвічна боротьба сил добра проти сил зла) автоматично припускав дуалістичний лад усього матеріального («видимого») світу. В такій світоглядній системі персидська правосуб'єктність не могла обмежуватись будь-якими етичними умовностями щодо «варварів». З огляду на це ідеальна авестійська концепція буду-валасьна визнанні правосуб'єктності виключно однієї держави - Персії. Передусім автором передбачалось, що текст статті мав би бути орієнтований на читачів, добре знайомих із хронологією та фактографією персидської історії. Однак, незважаючи на початкову ідею, необхідно підкреслити, що стаття може також використовуватись як пропедевтична підготовка для подальшого глибокого вивчення філософського базису давньоперсидської історії політичних і правових учень.

Introduction. The goal of this study is to propose a typology of sense levels of a prosaic text that can be used productively in the framework of pedagogical hermeneutics, i.e. in the process of teaching interpretation of literary works at all steps of philological education.According to the research hypothesis, there is a definite correlation between the levels of understanding of a text and the levels of meaning. Text concept is the mediator between the text and its sense.In distinguishing between the levels of understanding of a text, the author follows the hermeneutic (G.I. Bogin) and didactic tradition (M.P. Voyushina). For comparison, the works of the cognitive line of research are used (Van Dijk, Kintsch, Zwaan, Kneepkens). Their authors consider the understanding of a text a process of building a multi-level mental representation. In the process of constructing a sense model of the text, the author investigates the main ideas of the theory of meaning by A.I. Novikov and the structure of the text category of informativeness emerging in the works of I.R. Halperin.Empirical data and research design. The object of the research was the story of the famous children's writer, V. Dragunsky, The Red Ball in the Blue Sky. The input material of the study was 30 interpretations of the story provided by students (future primary school teachers). The author performed a review of the submitted interpretations. During the interpretation, the keyword technique, the "close reading" method, and the interpretation protocol methodology were used.Key findings and conclusions. Sense is repeatedly encoded in texts by means of text codes (language, subject, spatial, figurative, communicative, etc.). The process of decoding meaning consists in understanding the relationship between the units of these codes and discovering shared components of sense. The whole sense is the result of understanding of the text. Therefore, it is possible to establish a correlation between the levels of sense and the levels of understanding. We have established the following correspondence chains:plot meaning – ascertaining the level of understanding – metapropositional model of representation;psychological sense – understanding at the main character level – situational model of representation;existential sense – understanding at the level of the author's idea – a pragmatic model of representation.The correlation between the structure of sense and the structure of text is possible owing to a text concept – a discrete model of meaning as a holistic entity.A multi-level concept (namely, the concept of freedom represented at different levels in V. Dragunsky's story) reflects a multi-level sense of the text. Therefore, the sense levels of the story are the levels of freedom:the plot sense corresponds to the mundane (conditional) level of freedom: to give freedom – to leave, to let go, not to hold;psychological sense (understanding at the main character level) – the psychological level of freedom which requires respect for the feelings and desires of others;cultural-historical sense – at the level of (possible) subtext, it corresponds to the idea of political freedom;existential sense (at the level of ideas) – the philosophical meaning of freedom as the highest human value and a manifestation of the spiritual essence of the person.Not all aspects of textual sense are relevant for the modern reader. The spiritual dimension of freedom, irrelevant for readers, is not subtracted from the text, and in most works understanding remains at the level of psychological sense. The universality of freedom as an existential category is noted in only three works. The social aspects of sense were not indicated by anyone.Thus, the part which is reflected in the basic concept (motive) of the text should be considered the invariant part of sense. This is the most general idea statement. Variant components of sense should be recognized as those that specify the general sense at different levels, taking account of projections on the reader's personal experience: psychological, social, existential, spiritual.The degree of variability of the wording of this meaning can vary: it depends on the conceptual system of the reader, his/her life (including social experience, age, etc.) ; Введение. Цель настоящего исследования: предложить типологию уровней смысла прозаического текста, которая может продуктивно использоваться в рамках педагогической герменевтики, т.е. в процессе учебной интерпретации литературных произведений на всех ступенях филологического образования.Согласно гипотезе исследования, существует определенная корреляция между уровнями понимания текста и уровнями смысла. Медиатором между текстом и его смыслом является текстовый концепт.В различении уровней понимания текста автор статьи следует за герменевтической (Г.И. Богин) и дидактической традицией (М.П. Воюшина). Для сравнения привлекаются работы когнитивного направления, рассматривающие понимание текста как процесс построения многоуровневой ментальной репрезентации (Van Dijk, Kintsch, Zwaan, Kneepkens). В процессе построения модели смысла текста учтены основные положения теории смысла А.И. Новикова и структура текстовой категории информативности у И.Р. Гальперина.Материал и методы исследования. В качестве объекта исследования был выбран рассказ известного детского писателя В. Драгунского Красный шарик в синем небе. Материалом исследования послужили 30 читательских интерпретаций рассказа, выполненных студентами – будущими учителями начальных классов. Контрольная интерпретация принадлежит автору статьи. В ходе интерпретации использовалась методика ключевых слов, метод «медленного чтения» и методика ведения протокола интерпретации.Основные результаты и выводы.Смысл неоднократно закодирован в тексте средствами текстовых кодов (языкового, предметного, пространственного, образного, коммуникативного и др.). Процесс дешифровки смысла состоит в уяснении отношения между единицами этих кодов, обнаружении общих компонентов смысла.Целостный смысл представляет собой результат понимания текста. Поэтому возможно установить корреляцию между уровнями смысла и уровнями понимания. Нами установлены следующие цепочки соответствий:сюжетный смысл – констатирующий уровень понимания – метапропозициональная модель репрезентации;психологический смысл – понимание на уровне героя – ситуативная модель репрезентации;экзистенциальный смысл – понимание на уровне авторской идеи – прагматическая модель репрезентации.Корреляция между строением смысла и строением текста осуществляется через текстовый концепт – дискретную модель смысла как целостного образования.Многоуровневый концепт (а именно таким является концепт свободы, репрезентированный средствами разных уровней в рассказе В. Драгунского) отражает многоуровневость текстового смысла. Поэтому уровни смысла рассказа Драгунского – это уровни свободы:сюжетному смыслу соответствует бытовой (условно) уровень свободы: наделить свободой – дать уйти, отпустить, не удерживать;психологическому смыслу (понимание на уровне героя) – психологический уровень свободы, которая требует уважать чувства и желания других;культурно-историческому смыслу – на уровне (возможного) подтекста соответствует идея политической свободы;экзистенциальному смыслу (на уровне идеи) – философский смысл свободы как высшей человеческой ценности и как проявления духовной сущности человека.Не все аспекты текстового смысла раскрываются для современного читателя.Неактуальное для читателей духовное измерение свободы не вычитывается из текста, и в большинстве работ понимание остается на уровне психологического смысла. Универсальность свободы как экзистенциальной категории отмечена только в трех работах. Социальных аспектов смысла не указал никто.Таким образом, инвариантной частью смысла следует считать ту, которая отражена в базовом концепте (мотиве) текста. Это самая общая формулировка идеи. Вариантными компонентами смысла следует признать те, которые конкретизируют общий смысл на разных уровнях, с учетом проекций на личный опыт читателя: психологический, социальный, экзистенциальный, духовный. Степень вариативности формулировок этого смысла может быть различной: она зависит от концептуальной системы читателя, его жизненного, в том числе социального опыта, возраста и т.д.

Introduction. The goal of this study is to propose a typology of sense levels of a prosaic text that can be used productively in the framework of pedagogical hermeneutics, i.e. in the process of teaching interpretation of literary works at all steps of philological education. According to the research hypothesis, there is a definite correlation between the levels of understanding of a text and the levels of meaning. Text concept is the mediator between the text and its sense. In distinguishing between the levels of understanding of a text, the author follows the hermeneutic (G.I. Bogin) and didactic tradition (M.P. Voyushina). For comparison, the works of the cognitive line of research are used (Van Dijk, Kintsch, Zwaan, Kneepkens). Their authors consider the understanding of a text a process of building a multi-level mental representation. In the process of constructing a sense model of the text, the author investigates the main ideas of the theory of meaning by A.I. Novikov and the structure of the text category of informativeness emerging in the works of I.R. Halperin. Empirical data and research design. The object of the research was the story of the famous children's writer, V. Dragunsky, The Red Ball in the Blue Sky. The input material of the study was 30 interpretations of the story provided by students (future primary school teachers). The author performed a review of the submitted interpretations. During the interpretation, the keyword technique, the "close reading" method, and the interpretation protocol methodology were used. Key findings and conclusions. Sense is repeatedly encoded in texts by means of text codes (language, subject, spatial, figurative, communicative, etc.). The process of decoding meaning consists in understanding the relationship between the units of these codes and discovering shared components of sense. The whole sense is the result of understanding of the text. Therefore, it is possible to establish a correlation between the levels of sense and the levels of understanding. We have established the following correspondence chains: plot meaning – ascertaining the level of understanding – metapropositional model of representation; psychological sense – understanding at the main character level – situational model of representation; existential sense – understanding at the level of the author's idea – a pragmatic model of representation. The correlation between the structure of sense and the structure of text is possible owing to a text concept – a discrete model of meaning as a holistic entity. A multi-level concept (namely, the concept of freedom represented at different levels in V. Dragunsky's story) reflects a multi-level sense of the text. Therefore, the sense levels of the story are the levels of freedom: the plot sense corresponds to the mundane (conditional) level of freedom: to give freedom – to leave, to let go, not to hold; psychological sense (understanding at the main character level) – the psychological level of freedom which requires respect for the feelings and desires of others; cultural-historical sense – at the level of (possible) subtext, it corresponds to the idea of political freedom; existential sense (at the level of ideas) – the philosophical meaning of freedom as the highest human value and a manifestation of the spiritual essence of the person. Not all aspects of textual sense are relevant for the modern reader. The spiritual dimension of freedom, irrelevant for readers, is not subtracted from the text, and in most works understanding remains at the level of psychological sense. The universality of freedom as an existential category is noted in only three works. The social aspects of sense were not indicated by anyone. Thus, the part which is reflected in the basic concept (motive) of the text should be considered the invariant part of sense. This is the most general idea statement. Variant components of sense should be recognized as those that specify the general sense at different levels, taking account of projections on the reader's personal experience: psychological, social, existential, spiritual. The degree of variability of the wording of this meaning can vary: it depends on the conceptual system of the reader, his/her life (including social experience, age, etc.) ; Введение. Цель настоящего исследования: предложить типологию уровней смысла прозаического текста, которая может продуктивно использоваться в рамках педагогической герменевтики, т.е. в процессе учебной интерпретации литературных произведений на всех ступенях филологического образования. Согласно гипотезе исследования, существует определенная корреляция между уровнями понимания текста и уровнями смысла. Медиатором между текстом и его смыслом является текстовый концепт. В различении уровней понимания текста автор статьи следует за герменевтической (Г.И. Богин) и дидактической традицией (М.П. Воюшина). Для сравнения привлекаются работы когнитивного направления, рассматривающие понимание текста как процесс построения многоуровневой ментальной репрезентации (Van Dijk, Kintsch, Zwaan, Kneepkens). В процессе построения модели смысла текста учтены основные положения теории смысла А.И. Новикова и структура текстовой категории информативности у И.Р. Гальперина. Материал и методы исследования. В качестве объекта исследования был выбран рассказ известного детского писателя В. Драгунского Красный шарик в синем небе. Материалом исследования послужили 30 читательских интерпретаций рассказа, выполненных студентами – будущими учителями начальных классов. Контрольная интерпретация принадлежит автору статьи. В ходе интерпретации использовалась методика ключевых слов, метод «медленного чтения» и методика ведения протокола интерпретации. Основные результаты и выводы. Смысл неоднократно закодирован в тексте средствами текстовых кодов (языкового, предметного, пространственного, образного, коммуникативного и др.). Процесс дешифровки смысла состоит в уяснении отношения между единицами этих кодов, обнаружении общих компонентов смысла. Целостный смысл представляет собой результат понимания текста. Поэтому возможно установить корреляцию между уровнями смысла и уровнями понимания. Нами установлены следующие цепочки соответствий: сюжетный смысл – констатирующий уровень понимания – метапропозициональная модель репрезентации; психологический смысл – понимание на уровне героя – ситуативная модель репрезентации; экзистенциальный смысл – понимание на уровне авторской идеи – прагматическая модель репрезентации. Корреляция между строением смысла и строением текста осуществляется через текстовый концепт – дискретную модель смысла как целостного образования. Многоуровневый концепт (а именно таким является концепт свободы, репрезентированный средствами разных уровней в рассказе В. Драгунского) отражает многоуровневость текстового смысла. Поэтому уровни смысла рассказа Драгунского – это уровни свободы: сюжетному смыслу соответствует бытовой (условно) уровень свободы: наделить свободой – дать уйти, отпустить, не удерживать; психологическому смыслу (понимание на уровне героя) – психологический уровень свободы, которая требует уважать чувства и желания других; культурно-историческому смыслу – на уровне (возможного) подтекста соответствует идея политической свободы; экзистенциальному смыслу (на уровне идеи) – философский смысл свободы как высшей человеческой ценности и как проявления духовной сущности человека. Не все аспекты текстового смысла раскрываются для современного читателя. Неактуальное для читателей духовное измерение свободы не вычитывается из текста, и в большинстве работ понимание остается на уровне психологического смысла. Универсальность свободы как экзистенциальной категории отмечена только в трех работах. Социальных аспектов смысла не указал никто. Таким образом, инвариантной частью смысла следует считать ту, которая отражена в базовом концепте (мотиве) текста. Это самая общая формулировка идеи. Вариантными компонентами смысла следует признать те, которые конкретизируют общий смысл на разных уровнях, с учетом проекций на личный опыт читателя: психологический, социальный, экзистенциальный, духовный. Степень вариативности формулировок этого смысла может быть различной: она зависит от концептуальной системы читателя, его жизненного, в том числе социального опыта, возраста и т.д.

Focal dystonia is a large group of diverse neurological syndromes characterized by significant muscular contractions, spasms, repetitive movements, and persistent pathological poses (which in turn often causes pain syndrome). Blepharospasm (BSP) and cervical dystonia (CD) are two focal dystonias that have a particularly strong impact upon patient's quality of life (QoL) and work performance. The most effective treatment for these syndromes is injection of botulinum toxin into the affected muscles. Currently there are three notable botulinum toxin drugs on the market - onabotulinumtoxinA (Botox®), incobotulinumtoxinA (Xeomin®), abobotulinumtoxinA (Dysport®). Their notable similarity in terms of safety and effectiveness, as well as severity of impact BSP and CD have on patient's QoL confer considerable importance to performing proper pharmacoeconomic assessment of the relative benefits of these drugs, which is the subject of current effort. Aim. To perform the pharmacoeconomic analysis (PHe) of therapy using onabotulinumtoxinA, incobotulinumtoxinA, abobotulinumtoxinA of patients suffering from BSP or CD within context of Russian healthcare. Methodology. This PHe research effort is conducted perspective of Russian Healthcare system, as well as generalized budgetary interest (including GDP impact of the disease). The time horizon for this research was 5 years. Comparator drugs were Xeomin®, Dysport®, Botox®. Randomized controlled clinical trials investigating safety and efficacy of these were used as data source on safety and efficacy. Each simulated cohort consisted of 1 000 patients. A complex PHe model consisting of a "decision tree" (break cohorts down into subgroups depending on estimated duration of therapeutic effect) was developed. The subgroups were then directed into a Markov model for evaluating treatment outcomes proper was constructed. Cycle length for the Markov component of the model was set at 1 week. Length of time patients spend in state of clinical remission was chosen as effectiveness criterion because this endpoint is both most clinically relevant and constitutes the main social impact of investigated medical intervention. The results of this modelling effort were used to perform cost-minimization analysis (CMA), budget impact analysis (BIA). Result stability was confirmed by performing sensitivity analysis (SA). Result. Reduction in direct costs by 1 patient on average over 1 year of therapy using Xeomin® has been 26,5% and 19,7% compare Botox® and Dysport® respectively. Xeomin® has demonstrated significant benefit during CMA for both indications (CD and BSP), dominating against Botox® (the savings over 5 years by 1 patient 123 180 rub. (9,7%) and 64 107 rub. (6,1%), respectively) and against Dysport® (84 019 rub. (6,8%) and 43 726 rub. (4,2%), respectively). SA confirms result robustness. To perform BIA a complex analytical scenario was constructed. Within that scenario, market fraction of Dysport® was reduced gradually over the course of 2 years and the patients discontinuing Dysport® were moved to Xeomin® (ratio 3:1). This scenario has indicated that a move to Xeomin® is associated with reduction in budgetary burden, with most significant budget economy happening when patients suffering from CD are moved to Xeomin® (according to BIA the savings from moving to Xeomin® constituted 1,37% thus exceeding 71 million rub.). Conclusion. Use of Xeomin® is associated with reduction in direct costs for Russian healthcare system. Analysis indicates that discontinuing Dysport® in favor of Xeomine within context of governmental healthcare would result in reduction of budgetary burden. These results suggest that Xeomine® is highly pharmacoeconomically expedient within context of Russian healthcare system. ; Актуальность. Фокальные дистонии - это обширная группа неврологических синдромов различного генеза, характеризующаяся продолжительными или переменными мышечными сокращениями, спазмами, повторяющимися движениями и стойкими патологическими позами (что в свою очередь зачастую приводит к развитию болевого синдрома). Большое влияние на качество жизни и трудоспособность оказывают такие фокальные дистонии, как блефароспазм (БСП) и цервикальная дистония (ЦД). Для лечения данной патологии наибольшую эффективность демонстрирует введение препаратов ботулотоксина в мышцы, вовлечённые в патологический процесс. На настоящий момент на рынке получили распространение три препарата ботулотоксина: онаботулотоксин А (Ботокс®), инкоботулотоксин А (Ксеомин®), абоботулотоксин А (Диспорт®). Высокое сходство данных препаратов в плане эффективности и переносимости, а также большое влияние, оказываемое блефароспазмом и цервикальной дистонией на качество жизни и трудоспособность пациентов, делают актуальным вопрос о фармакоэкономических показателях данных лекарственных средств в условиях Российской Федерации, чему и посвящено настоящее исследование. Цель. Оценить сравнительные фармакоэкономические характеристики терапии БСП и ЦД препаратом инкоботулотоксин А по сравнению с препаратами онаботулотоксин А и абоботулотоксин А в условиях здравоохранения РФ. Методология. Данный фармакоэкономический анализ проводится с позиции российской государственной системы здравоохранения в рамках системы обязательного медицинского страхования, а также общественного интереса в целом (включая влияние бремени заболевания на ВВП). Горизонт моделирования составил 5 лет. В качестве источника данных о безопасности и клинической эффективности использованы результаты рандомизированных клинических исследований, в которых изучалась эффективность, безопасность и переносимость сравниваемых препаратов ботулотоксина при терапии дистонических расстройств. Численность симулируемых групп составила 1 000 человек. Разработана комплексная модель, в рамках которой изначально было построено «древо принятия решений» и группы разделены на когорты по признаку продолжительности клинического эффекта. Затем данные были включены в модель Маркова, с использованием которой проведён расчёт затрат системы здравоохранения и исходов лечения. Длина цикла в модели Маркова составила 1 неделю. Критерием клинической эффективности было выбрано число дней, проведённых пациентом в состоянии ремиссии в среднем, так как эта конечная точка отражает как важнейший клинический результат лечения, так и наиболее значимый социальный исход исследуемой терапии. По результатам моделирования были выполнены следующие виды фармакоэкономического анализа: минимизации затрат, «влияния на бюджет». Устойчивость результатов была верифицирована путём однофакторного анализа чувствительности. Результат. Снижение прямых затрат на терапию 1 пациента в среднем за год при применении Ксеомина® составило 26,5 и 19,7% в сравнении с Ботоксом® и Диспортом®, соответственно, препарат продемонстрировал значительное преимущество в рамках анализа минимизации затрат (горизонт моделирования - 5 лет) для показания ЦД и БСП как по сравнению с Ботоксом® (суммарная экономия на 1 пациента - 123 180 руб. (9,7%) и 64 107 руб. (6,1%), соответственно), так и по сравнению с Диспортом® (84 019 руб. (6,8%) и 43 726 руб. (4,2%), соответственно). Анализ чувствительности подтвердил устойчивость результатов. При анализе «влияния на бюджет» был смоделирован сценарий постепенного перехода пациентов с применения препарата Диспорт® на препарат Ксеомин® (соотношение доз 3:1). Показано, что использование Ксеомина® сопряжено с экономией бюджетных средств, при этом самое значительное снижение бюджетного бремени достигается при переходе на лечение Ксеомином® пациентов, страдающих ЦД (экономия затрат бюджета составила 1,37% в пределах двухгодичного горизонта аналитического сценария, что составляет более 71 млн руб.). Вывод. Применение Ксеомина® позволяет снизить прямые затраты системы здравоохранения. Выполненный анализ продемонстрировал, что при переводе пациентов с препарата Диспорт® на Ксеомин® в условиях государственной системы здравоохранения происходит снижение бюджетного бремени, наиболее выражен ное для пациентов, страдающих ЦД. Полученный результат свидетельствует о высокой фармакоэкономической целесообразности применения Ксеомина® в системе государственного здравоохранения РФ.

Chronic pain syndrome (CPS) is a complex, hard to treat polyetiological condition. While there is a wide array of possible causes for CPS, it is most important in oncological context, since within oncological setting it may be induced both by the tumor itself and by the treatment modalities used against it. Analgesic therapy is, according to WHO, the primary method of managing CPS, and is effective in approximately 90% of cases. However, patients requiring strong opioids for pain management (III step of WHO's "analgesic ladder") face a number of complications associated with adverse events (AE), such as inhibition of respiratory control center, nausea, vomiting, and constipation. While constipation and vomiting are themselves amenable to therapeutic management, they can both significantly reduce quality of life and even require alteration of analgesic medication regime, thus potentially compromising the management of chronic pain. This has necessitated the creation of painkiller medication that would have a more favorable gastrointestinal AE profile while maintaining analgesic efficacy, such as fentanyl transdermal delivery systems (TDS) and oral formulations combining oxycodone and naloxone. The pharmacoeconomic comparison of these two medications in order to determine which of them is more economically rational within context of Russian healthcare is thus justified, and is the subject of this research effort. Aim. To perform evaluation of pharmacoeconomic (PHe) properties of combined naloxone/oxycodone formulation (Targin®) compared to fentanyl TDS (Fendivia®) in Russian oncological patients with CPS. Methodology. This PHe is conducted perspective of public health organizations of the RF at federal and national levels. The modelling horizon was 25 weeks. Comparator drugs were Targin® and Fendivia®. Randomized controlled clinical trials investigating safety and efficacy of these drugs were used as data source on safety and efficacy. A Markov model was constructed in order to estimate healthcare costs and patients outcomes. Each simulated patient group contained 100 patients. Retention of patients with adequate pain management in main treatment regime without dose increase was used as efficacy criterion, since this surrogate endpoint is most clinically relevant, reflecting ability of a given modelled treatment regimen to control chronic pain. These modelling results were used to perform the following types of pharmacoeconomic analysis: carrying out cost-effectiveness analysis (CEA), budget impact analysis (BIA), and evaluation of pharmacoeconomic expediency based on willingness-to-pay ratio (WTP). Result. Naloxone/oxycodone formulation dominates in CEA analysis (direct costs were 2,091 mln. rub. for naloxone/ oxycodone versus 3,747 mln. rub. for fentanyl TDS). The CER indicator for oxycodone/naloxone was 51 218 rub., while fentanyl TDS had CER of 317 409 rub. BIA revealed considerable budgetary burden reduction for oxycodone/naloxone, which was due to considerable reduction of GDP losses and expenses associated with disability and loss of working capacity. The resultant economy of government funds reached 44%. According to PHe analysis, both drugs are attractive for purposes of drug reimbursement system, but oxycodone/naloxone is dominant due to WTP/CER indicator of 32,1 (fentanyl TDS had WTP/CER of 5,1). Sensitivity analysis confirmed the robustness of these findings - CEA and BIA results remained stable even in case of 25% oxycodone/ naloxone price increase. Conclusion. Oxycodone/naloxone combination has been determined to be most pharmacoeconomically attractive due to higher efficiency of healthcare spending (due to domination in terms of CER) and reduction of GDP losses associated with complete disability which resulted in government budgetary savings of up to 44%. ; Актуальность. Хронический болевой синдром (ХБС) - сложное, полиэтиологическое заболевание, трудно поддающееся лечению. Хотя спектр возможных причин ХБС достаточно широк, особое значение ХБС имеет в онкологической практике, так как ХБС может быть вызван как самим опухолевым процессом, так и побочными эффектами его лечения. Обезболивающая терапия является основным методом коррекции ХБС и эффективна примерно в 90% случаев. Тем не менее, пациенты, требующие назначения сильных опиоидов, для достижения клинического эффекта (III ступень «лестницы обезболивания» ВОЗ) сталкиваются с рядом трудностей, связанных с нежелательными явлениями (НЯ), такими как угнетение дыхательного центра, тошнота, рвота и запоры. Хотя сами по себе рвота и запоры подлежат терапевтической коррекции, при высокой выраженности они могут не только снизить качество жизни, но и потребовать смены схемы лечения, что может привести к утрате контроля за ХБС. Потребность в опиоидах с лучшим профилем безопасности и переносимости привело к созданию трансдермальных систем доставки фентанила, а также комбинированного препарата оксикодона и налоксона, что позволило добиться благоприятного, по сравнению с другими опиоидами, профиля безопасности и высокой эффективности. Таким образом, представляется целесообразным произвести сравнительную фармакоэкономическую оценку данных препаратов с целью установления наиболее экономически рационального из этих двух лекарственных средств в контексте здравоохранения РФ, чему и посвящён данный анализ. Цель. Оценить фармакоэкономические свойства комбинированного препарата оксикодон/налоксон (Таргин®) в сравнении с трансдермальной системой доставки фентанила (Фендивия®) у онкологических пациентов с ХБС. Методология. Данный фармакоэкономический анализ проводится с позиции организации здравоохранения РФ на федеральном и региональном уровне. Горизонт исследования составил 25 нед. В качестве препаратов сравнения выступили комбинированный препарат налоксона и оксикодона и трансдермальная система доставки фентанила. В качестве источника данных о безопасности и клинической эффективности использованы результаты рандомизированных клинических исследований, в которых изучалась эффективность, безопасность и переносимость опиоидных анальгетиков, включая препараты сравнения. Была построена модель Маркова, на основании которой был проведён расчёт затрат системы здравоохранения и исходов лечения. Число пациентов в каждой симулируемой группе составило 100 человек. В качестве критерия эффективности было выбрано количество пациентов, сохраняющих контроль за ХБС без потребности в смене режима терапии и увеличении дозы, так как данная «суррогатная» конечная точка является наиболее клинически релевантной и отражает способность препарата полностью контролировать болевой синдром. После этого результаты моделирования были использованы для проведения следующих видов фармакоэкономического анализа: анализ эффективности затрат (CEA), анализ «влияния на бюджет» (BIA), анализ фармакоэкономической целесообразности с позиции «готовности общества платить». Результат. Оксикодон/налоксон доминирует по показателю СЕА, его применение ассоциировано со снижением затрат (2,091 млн руб. у комбинации оксикодон/налоксон, 3,747 млн руб. у фентанила). Показатель CER для комбинации оксикодон/налоксон составил 51 218 руб., для трансдермального фентанила - 317 409 руб. В ходе анализа «влияния на бюджет» было показано, что применение препарата оксикодон/налоксон приводит к снижению бюджетного бремени на 44% (что связано с резким снижением потерь ВВП ввиду нетрудоспособности). Анализ фармакоэкономической целесообразности показал, что оба сравниваемых препарата являются экономически приемлемыми в рамках системы лекарственного возмещения в РФ. Тем не менее, оксикодон/налоксон доминирует ввиду большего индекса WTP/CER (32,1 - у оксикодон/ налоксон, 5,1 - у трансдермального фентанила). Анализ чувствительности подтверждает устойчивость результата, доминирование оксикодон/налоксон в плане CEA и BIA сохранялось даже при повышении цены на препарат на +25%. Вывод. Установлено, что применение комбинированного препарата, содержащего оксикодон и налоксон является наиболее фармакоэкономически целесообразным, сопряжено с большей эффективностью расходования средств системы здравоохранения и существенной экономией бюджетных средств в целом ввиду снижения потерь от утраты полной нетрудоспособности, что приводит к экономии до 44% средств государственного бюджета.

Проблемне поле філософії та практики виконання замовлення на освітні послуги у дослідженні надається у форматі, що закріплений нормативно-правовими документами. Це державні принципи послідовності та наступності всіх ланок освіти. У статті аналізуються деякі аспекти міжнародної практики стандартизації та тестування, в тому числі в освітній галузі. Вивчається коло підходів до сучасних рейтингових оцінок. Характеризуються закономірності та ідентичності процесів, що відбуваються в системах освіти різних країн світу під час впровадження методик тестування. При висвітленні проблемних питань змістовної та організаційної складової оцінювання, тестування та моніторингових досліджень доведена необхідність перебудови філософії мислення як практика-керівника, так і практика-педагога. Орієнтиром для України повинні служити виклики зовнішньополітичного, євроінтеграційного курсу та вимоги сучасного ринку праці. Оцінено, в ряді випадків, негативний вплив стандартизованого тестування й рейтингових показників на характеристики діяльності навчальних закладів. Встановлено, що галузь тестування і підтримки освітнього процесу знаходиться на підйомі. Але проблем якості освіти це не вирішує, навпаки, призводить до комерціалізації освіти. Визначені шляхи вирішення цих проблем через перетворення стандартизації в систему ефективного оцінювання, яке дозволить підвищувати амбіції та досягати намічених цілей, зробити це не підсумком освітнього процесу, а необхідністю «освіти впродовж життя». Стандартизація – невід'ємна, але допоміжна частина шкільної культури. Досягнення такого балансу – одне з головних завдань управлінців від освіти. ; Проблемное поле философии и практики выполнения заказа на образовательные услуги в статье подается в формате, закрепленных нормативно-правовыми документами, государственных принципов последовательности и преемственности всех звеньев системы образования. Анализируются некоторые аспекты международной практики стандартизации и тестирования, в том числе, в сфере образования. Изучается ряд подходов к современным рейтинговым оценкам. Характеризуются закономерности и идентичности процессов, происходящих в системах образования разных стран мира, в ходе применения методик тестирования. При освещении проблемних вопросов содержательной и организационной составляющей оценивания, тестирования и мониторинговых исследований доказана необходимость перестройки философии мышления как для практика-руководителя, так и для педагога. Ориентиром для Украины должны служить вызовы внешнеполитического евроинтеграционного курса и требования современного рынка труда.Оценено, в ряде случав, отрицательное влияние стандартизованого тестирования и рейтинговых показателей на оценочные характеристики деятельности учебных заведений. Установлено, что отрасль тестирования и поддержки образовательного процесса находится на подъеме. Но проблем качества образования это не решает, а, наоборот, приводит к коммерциализации образования. Намечены ориентиры путей решения этих проблем через необходимость превращения стандартизации в систему эффективного оценивания, которое позволит повышать амбиции и достигать намеченых целей, делать этот процесс не итогом образовательного процесса, а потребностью «образования на протяжении всей жизни». Стандартизация – неотъемлемая, но все-таки дополнительная часть школьной культуры. Достижение такого баланса – одна из главных задач управленцев от образования. ; The European vector in the foreign policy of our state brought up a number of serious challenges for the system of domestic education. They include not only the reorganization of the philosophy of thinking, but also the conscious, objective study of the essence of our system's entering into the so-called European standards. It would be a mistake to think that the transfer of principles, approaches, forms and methods of work from the educational systems of different countries of the world will immediately produce a positive effect. Each system has its pros and cons. Practical experience of the use of different testing and standardization methods in different countries has already revealed a number of negative trends. Despite the fact that the testing industry is on the rise, the problems of the education quality still remain unsolved. In addition, politicians and officials are constantly tempted to give education assessments based on the results of rating and monitoring studies. Consequently, the objective picture of the essence and depth of the transformations, so necessary for the modern school, has disappeared from the analysis. Moreover, the competent evaluation of the activity of the main figure of the educational process – i.e. the teacher – has not been done. Testing, in a number of cases, turns a school into a training ground for testing tools, and it makes socialization, creativity, artwork and the formation of competencies to be a secondary task. Therefore, the critical view of the experience, which has been presented in the study, will tell practitioners how to enter the system of international standards and how to evaluate without repeating other people's mistakes. The expediency of such analysis becomes especially urgent on the eve of Ukraine's participation in 2018 PISA testing. At the same time, one cannot help paying attention to the undeniable conclusions about the direct connection between the results of testing the knowledge of the 15-year-old citizens of different countries of the world with the level of development of these states' economies. For example, the top ten testing leaders in 2012 were the following countries and cities: Shanghai, Singapore, Taiwan, Republic of Korea, Japan, and Finland. Study of the essence of these results has led to the conclusion that the problem is not in testing or standardization itself, but in what exactly is going to be standardized. One of the most authoritative educational systems in Finland tests schoolchildren once, upon graduation. But it's the state's job to standardize the preparation of the teacher. Singapore carries out two types of testing and examinations: at 12 years of age and when young people enter universities. Analyzing the education systems of these countries, attention should be paid to the fact that, without giving up testing, they already focus not on cognitive skills and academic knowledge of the fundamentals of sciences, but on the competence paradigm of education. The 46th International Economic Forum in Davos, held in January 2016, clearly formulated the demands of the modern international labor market for the new qualities of its employees. As a result, this new approach can provide such high GDP growth rates per capita that no reform of the economic sector is able to achieve even if it is aimed at the improvement of the technological and managerial production processes. Transfer of domestic education from academic to innovative rails must start from preschool and primary education. This is not only the compulsory observance of the principles of continuity and consistency enshrined by the state and the consistency of all levels of education, but also an objective conscious need to equip the entire system with clear guidelines for the modern standardization. Moreover, possible risks should be taken into account, the achievements and shortcomings should be analyzed and, as a result, the requirements of the international labor market should be achieved. Therefore, the most urgent task is to choose a path for one's reform. The end result should not be final testing as the end of the educational process, but it should rather bring up a person, who realizes the need for education throughout life and is able to achieve the set goals. The benefits of this study include the conclusions and analysis that in practice will allow managers determining the key points of application of forces while estimating the ways of fulfillment of the state order for the provision of educational services.

The purpose of the study:• To consider the factors influencing competitiveness of national economies in the global market.• Highlight features of Russia's macroeconomic development in terms of factors that increase its competitiveness.• Identify ways to overcome the backlog of Russia from the world's leading economies. Research methods. In the process of studying the problem were used General scientific methods of cognition, in particular:• the method of logical analysis,• method of economic analysis,• the method of structural-functional analysis• method of comparison.The results of the study. Analysis of major global trends and the impact they have on the economy of Russia, showed that the task of improving the country's competitiveness at the global level – the issue is complex, but achievable. Research of Russian and Western economists helped to identify the main factors that contribute to improving the country's competitiveness in the global market.Among the most significant are:1. The political will of the state (as in foreign as in domestic policy).2. The main aspects of the state policy aimed at strengthening the positive dynamics in the economy. Public policy can be aimed at increasing the educational level of workers and employees, the deepening of the innovative trends, support investment in real sector of economy, etc.3. Infrastructure, which includes not only power supply, easy transportation links, but also the establishment of industrial zones.4. Human capital, which guarantees the production of high quality products. The concept of human capital is embedded as the level of professionalism and their physical ability, health. The quality of human capital is provided by investment of the state in health and education.5. The quality of the products and services, which are understood as meeting the expectations of consumers. This concept is complex, it includes both the technical characteristics of the product, and the degree of its environmental performance. Wisely using the existing Russian advantage, she is able to gradually align its economic development, increasing the international competitiveness of the economy, regardless of unfavorable foreign factors.ConclusionThus, the economic and social stability of the Russian economy largely depends on the degree of its competitiveness at the international level. Highly competitive gives you the opportunity to attract investment, which is lacking in Russia today.The main task of the state is currently using existing competitive advantages, namely, the overcoming of the crisis due to the volume of the internal market, which can give a major stimulus to revive the economy. However, it is necessary to promote the growth of incomes of the population: the higher the income, the higher the purchasing power. Don't forget about small and medium business as the source of wealth. Entrepreneurs provided the competent public policy can create new jobs, to introduce high-tech development.Despite the fact that individual indicators Russia has good results in the Global GCI ranking, more problems than positive trends. If not promptly take steps to eliminate the economy on a new, innovative level, there is a risk damping economic growth and development of Russia in the colonial raw materials export, sample. Amid falling oil prices, it promises only problem.To the state under regulation of the economy and social life need to pay attention to the need to:• the fight against corruption,• reduction of bureaucratic barriers,• improving the efficiency of government bodies at all levels,• the soundness of fiscal policy, incentives for investment in the real sector of the economy.Scientific noveltyIn a rapidly changing economic environment of the world market, it is very important to respond quickly to the changes that occur in the world. Recent events have also shown the politicization of many economic decisions taken at the global level. Russia's task today is to respond adequately to the changes occurring in the world, protecting their economic interests. Consideration of the economic problems in Russia through the prism of global economic and political processes makes it possible to adjust economic policy so as to minimize the damage to the economy by sanctions, falling oil prices and other negative factors. ; Цель исследования:Рассмотреть факторы, влияющие на конкурентоспособность национальных экономик на мировом рынке.Выделить особенности российского макроэкономического развития в плане факторов, повышающих ее конкурентоспособность.Наметить пути преодоления отставания России от ведущих экономик мира.Методы исследования. В процессе изучения проблемы использовались общенаучные методы познания, в частности:метод логического анализа,метод экономического анализа,метод структурно-функционального анализа,метод сравнения.Результаты исследования. Анализ основных мировых тенденций, а также того влияния, которое они оказывают на экономику России, показал: решение задачи повышения конкурентоспособности страны на мировом уровне – вопрос сложный, но достижимый. Исследования российских и западных экономистов позволили выделить основные факторы, которые способствуют повышению уровня конкурентоспособности страны на мировом рынке.Среди них наиболее значимыми являются:Политическая воля государства (как во внешней, так и во внутренней политике).Основные аспекты государственной политики, направленной на усиление положительной динамики в экономике. Государственная политика может быть направлена на повышение образовательного уровня рабочих и служащих, углубление инновационных тенденций, поддержку инвестиций в реальный сектор экономики и т.д.Инфраструктура, которая подразумевает не только электроснабжение, налаженные транспортные связи, но также и создание промышленных зон.Человеческий капитал, что гарантирует производство высококачественной продукции. В понятие человеческого капитала вкладывается как уровень профессионализма работников, так и их физические возможности, здоровье. Качество человеческого капитала обеспечивается инвестициями государства в здравоохранение и образование.Качество продукции и услуг, под которыми понимается удовлетворение ожиданий потребителей. Это понятие – комплексное, оно включает как технические характеристики товара, так и степень его экологичности.Грамотно используя имеющиеся у России преимущества, она имеет возможность постепенно выровнять свое экономическое развитие, повысив на международном уровне конкурентоспособность экономики, независимо от неблагоприятных внешнеполитических факторов.ЗаключениеТаким образом, экономическая и социальная стабильность российской экономики во многом зависит от степени ее конкурентоспособности на международном уровне. Высокая конкурентоспособность дает возможность привлечения инвестиций, которых так не хватает сегодня в России.Основной задачей государства на данный момент является использование имеющихся конкурентных преимуществ, а именно – преодоление кризиса за счет объема внутреннего рынка, который может дать серьезный стимул для оживления экономики. Однако для этого необходимо способствовать росту доходов населения: чем выше доходы – тем выше покупательная способность. Не стоит также забывать и о малом и среднем бизнесе, как источнике благосостояния. Предприниматели, при условии грамотной государственной политики, могут создавать новые рабочие места, внедрять высокотехнологичные разработки.Несмотря на то, что по отдельным показателям Россия имеет неплохие результаты в Глобальном рейтинге GCI, проблем больше, чем положительных тенденций. Если оперативно не будут предприняты меры по выведению экономики на новый, инновационный, уровень, имеется угроза затухания экономического роста и развитие России по колониальному, экспортно-сырьевому, образцу. В условиях падения цен на нефть, это сулит лишь проблемы.Государству в рамках регулирования экономики и социальной жизни необходимо обратить внимание на необходимость:борьбы с коррупцией,уменьшения бюрократических барьеров,повышение эффективности работы государственных органов на всех уровнях,продуманности налоговой политики, создания стимулов для капиталовложений в реальный сектор экономики.Научная новизнаВ условиях стремительно меняющейся экономической конъюнктуры мирового рынка, очень важно оперативно реагировать на те изменения, которые происходят на мировой арене. Последние события показала также политизированность многих экономических решений, принимаемых на мировом уровне. Задача России сегодня – адекватно отреагировать на изменения, происходящие в мире, защитив свои экономические интересы.Рассмотрение экономических проблем в России сквозь призму мировых экономических и политических процессов дает возможность скорректировать экономическую политику таким образом, чтобы минимизировать ущерб, который наносится экономике страны санкциями, падением цен на нефть и другими негативными факторами.

Цель. Осмыслить феномен духовности в связи с пониманием человеческой сущности как «трансценденции», свободы в условиях глобальной цививилизации. Предложить идею мировоззренческой космо­теоцентрической парадигмы, основанной на принципе «метафизической ответственности» человека как «трансцендентного проекта». Указать на служебную роль человека в универсуме, исполнение которой автор считает основной духовной функцией человеческого сообщества. Показать узость антропо­социоцентрического мировоззрения, при котором человек, служа самому себе, не справляется с задачами собственного материального и духовного преуспевания. Дать анализ понятия обусловленности индивидов и ограниченности из смысловых интенций в круге целей и интересов потребительского общества. Подчеркнуть возросшее значение духовного авторитета, мудреца в современной либеральной, плюралистической культуре. Указать на деградацию гуманитарной компоненты в системе народного образования и подчеркнуть роль просвещения в развитии свободы личной интеллектуальной самодеятельности индивидов. Методология. Методологический подход к исследованию феномена духовности автор связывает с принципом экзистенциального единства разума, переживания, воли, веры как аспектов человеческого мироотношения. Такой подход учитывает не только факторы объективной детерминации тенденций и форм человеческого существования, но и включает возросшее значение ценностного, смыслового, мировоззренческого полагания в культурной и цивилизационной деятельности людей на партикулярном и универсальном уровнях. Автор исходит из убеждения о неуклонной активизации человеческой субъективности в духовном развитии общества. Воссоздавая космо­теоцентрическую конструкцию вектора развития общества, автор исходил также из априорно принимаемой им очевидности особого сущностного положения человека в бытии как «проекта Трансцендентного». Научная новизна. Проблема духовности человека в истории культуры, так или иначе, является сквозной, архетипической. В современных условиях она приобретает особую остроту. От того, насколько общество овладеет, космо­теоцентрическим мироотношением, зависит судьба цивилизации, а в метафизическом смысле возможность реализации человека в качестве онтологически заданного духовного существа. Размышляя о духовности, автор придает философствованию спекулятивный характер и исходит исключительно из мировоззренческих установок, поскольку, если бы он исходил из эмпирических оснований, таяли бы его вера и надежда на духовную реализацию человечества. Выводы. Переход современного общества к космо­теоцентрической парадигме мировоззрения подготовлен противоречиями его технологического и культурного развития. В условиях возрастания силы сознательного влияния социума на самого себя многое в утверждении этого мировоззрения зависит от идейного направления деятельности людей в сфере культуры и ментальных качеств субъектов культурной деятельности, духовных авторитетов, философов, мудрецов. Важнейшая роль в духовном возрастании людей принадлежит и гуманитаризации образования. Самым серьезным препятствием на пути их духовной трансформации является мировоззренческий антропоцентризм. Он превращает человека в культ для самого себя, а его жизнедеятельность – в служение себе. Антропоцент­ризм ослабляет потенцию веры человека и его волю. Демократический плюрализм, приобретающий сейчас вид догматической идеологии, порождает феномен смысловой растерянности индивидов. Слабость в сфере стратегического общезначимого нравственного предпочтения постмодерные философы представляют как силу противодействия тоталитарным идеологиям, «большим нарративам». Однако людей без идеологии нет, как нет и сомнения в наличии ценностей, в отношении которых может быть установлено решающее общественное единодушие. ; Цель. Осмыслить феномен духовности в связи с пониманием человеческой сущности как «трансценденции», свободы в условиях глобальной цививилизации. Предложить идею мировоззренческой космо­теоцентрической парадигмы, основанной на принципе «метафизической ответственности» человека как «трансцендентного проекта». Указать на служебную роль человека в универсуме, исполнение которой автор считает основной духовной функцией человеческого сообщества. Показать узость антропо­социоцентрического мировоззрения, при котором человек, служа самому себе, не справляется с задачами собственного материального и духовного преуспевания. Дать анализ понятия обусловленности индивидов и ограниченности из смысловых интенций в круге целей и интересов потребительского общества. Подчеркнуть возросшее значение духовного авторитета, мудреца в современной либеральной, плюралистической культуре. Указать на деградацию гуманитарной компоненты в системе народного образования и подчеркнуть роль просвещения в развитии свободы личной интеллектуальной самодеятельности индивидов. Методология. Методологический подход к исследованию феномена духовности автор связывает с принципом экзистенциального единства разума, переживания, воли, веры как аспектов человеческого мироотношения. Такой подход учитывает не только факторы объективной детерминации тенденций и форм человеческого существования, но и включает возросшее значение ценностного, смыслового, мировоззренческого полагания в культурной и цивилизационной деятельности людей на партикулярном и универсальном уровнях. Автор исходит из убеждения о неуклонной активизации человеческой субъективности в духовном развитии общества. Воссоздавая космо­теоцентрическую конструкцию вектора развития общества, автор исходил также из априорно принимаемой им очевидности особого сущностного положения человека в бытии как «проекта Трансцендентного». Научная новизна. Проблема духовности человека в истории культуры, так или иначе, является сквозной, архетипической. В современных условиях она приобретает особую остроту. От того, насколько общество овладеет, космо­теоцентрическим мироотношением, зависит судьба цивилизации, а в метафизическом смысле возможность реализации человека в качестве онтологически заданного духовного существа. Размышляя о духовности, автор придает философствованию спекулятивный характер и исходит исключительно из мировоззренческих установок, поскольку, если бы он исходил из эмпирических оснований, таяли бы его вера и надежда на духовную реализацию человечества. Выводы. Переход современного общества к космо­теоцентрической парадигме мировоззрения подготовлен противоречиями его технологического и культурного развития. В условиях возрастания силы сознательного влияния социума на самого себя многое в утверждении этого мировоззрения зависит от идейного направления деятельности людей в сфере культуры и ментальных качеств субъектов культурной деятельности, духовных авторитетов, философов, мудрецов. Важнейшая роль в духовном возрастании людей принадлежит и гуманитаризации образования. Самым серьезным препятствием на пути их духовной трансформации является мировоззренческий антропоцентризм. Он превращает человека в культ для самого себя, а его жизнедеятельность – в служение себе. Антропоцент­ризм ослабляет потенцию веры человека и его волю. Демократический плюрализм, приобретающий сейчас вид догматической идеологии, порождает феномен смысловой растерянности индивидов. Слабость в сфере стратегического общезначимого нравственного предпочтения постмодерные философы представляют как силу противодействия тоталитарным идеологиям, «большим нарративам». Однако людей без идеологии нет, как нет и сомнения в наличии ценностей, в отношении которых может быть установлено решающее общественное единодушие. ; The purpose of this article is to regard the phenomenon of spirituality in connection with ontological foundation of human being existence. The author suggests the concept of a new cosmo­theocentristical paradigm of human world­outlook as a ground of perspective transformation of social life activity. The author criticizes the principal of anthropocentrism of the world­outlook which dominates in present social consciousness. He underlines the role of spiritual teachers in cultural development and indicates the decline of the humanitarian component in modern system education. The author criticizes the modern system of education and gives great meaningfulness to self­dependence thought in spiritual growth of personality. Methodology. The method of philosophizing, which the author uses, is connected with unity of mind, sensuality, belief and will in mental organization of man. Such point of view takes into consideration not only objective factories. It includes the senses of human being existence and world outlook ideas. The author pays attention to the special ontological disposition of human being in the world as a «transcendent project» with «metaphysical responsibility». Scientific novelty. In the history of social culture the problem of spiritual attitude to reality is a substantial problem. Now it becomes especially important, because the survival of civilization depends on development of spirituality. The author connects the consideration of spirituality with particular ontological status of human being in the world and provides his reflection speculative character. Conclusions. The transition the world outlook of modern society to cosmo­theocentrical paradigm prepared by contradictions its technological and cultural development. The conscious influence of society to itself is growing. The anthropocentrism as a world view principle is a main obstacle in the way to spiritual transformation of modern consumptive society. This principle changed the human being into the cult for himself. Many philosophers in «postmodern situation» connect the democracy and pluralism with fighting against totalitarian ideologies. However we have not any persons without any ideology and undoubtedly it is possible to attain consonance concerning the main morality values.

Okoliczności społeczno-historyczne zrodziły silne więzi pomiędzy życiem religijnym Bukowiny a sytuacją polityczną w Austro-Węgrzech na początku XX wieku. Wskazaną analogię potwierdzają materiały publikowane w czasopismach regionalnych, między innymi w "Nowej Bukowinie" («Нова Буковина»), 1912–1914. Analiza większości kwestii religijnych odbywała się przez pryzmat sytuacji społeczno-politycznej w regionie, co potwierdza aktualność kwestii badawczej. Wśród ukraińskich badaczy zagadnień religijnych w kontekście procesów historycznych można wymienić Ałłę Bojko (Алла Бойко), Stepana Kostię (Степан Костя), Marię Rozhiłę (Марія Рожило), Mariana Łozynskiego (Мар'ян Лозинський), Elenę Kanczałabę (Олена Канчалаба), Alionę Ignatuszę (Альона Ігнатуша) oraz innych. Tym niemniej określone wyżej kwestie badawcze potrzebują bardziej dokładnych badań. Problem utworzenia na Bukowinie odrębnej ukraińskiej Cerkwi prawosławnej, niezależnej od Cerkwi rumuńskiej, można określić jednym z najbardziej aktualnych dla mieszkańców Czerniowiec na początku XX wieku. Pozycja miejscowej inteligencji regionalnej otrzymała wsparcie ze strony niektórych miejscowych mediów. W roku 1885 w Czerniowcach powstała ukraińska gazeta "Bukowina". Przez cały okres istnienia (do 1910 roku) wydanie to popierało ideę stworzenia Cerkwi ukraińskiej. Politycy regionu w znacznym stopniu przyczynili się do popularyzacji idei Cerkwi dla Ukraińców, mimo że niektórzy z nich byli grekokatolikami. Między innymi Omelian Popowycz (Омелян Попович), Jerotej Pigulak (Єротей Пігуляк) oraz Stepan Smal-Stocki (Степан Смаль-Стоцький) na łamach "Bukowiny" często podkreślali potrzebę uregulowania kwestii religijnej. Zawirowania polityczne rozproszyły jednak proukraińskie siły patriotyczne. Konflikt między Stepanem Smal-Stockim a Mykołą Wasylko (Микола Василько) doprowadził do zamknięcia "Bukowiny", zaś redakcja podzieliła się. Niektórzy badacze, między innymi Arkadij Żywotko (Аркадій Животко) oraz Myrosław Romaniuk (Мирослав Романюк), określają "Nową Bukowinę" (1912–1914) spadkobiercą idei "Bukowiny". W rzeczywistości była to podjęta przez M. Wasylkę, który opiekował się czasopismem, próba odnowienia poprzedniej gazety, która ze względu na nowy zespół autorów oraz pogorszenie relacji ze Stapanem Smal-Stockim nie przyniosła sukcesu. Pierwszy numer "Nowej Bukowiny" ukazał się 13 stycznia 1912 r. Gazeta została wydrukowana w drukarni Iwana Zacharki (Іван Захарко), wydawcą został Jerotej Pigulak (Єротей Пігуляк), redaktorem odpowiedzialnym Osyp Dik (Осип Дік). Gazeta przetrwała do połowy 1914 r. Niezbyt trwały sukces "Nowej Bukowiny" w zakresie tematyki religijnej wynikał zarówno z naśladowania polityki redakcyjnej "Bukowiny" (1885–1910), jak i ze starań Jeroteja Pigulaka. Wiadomości na tematy religijne w "Nowej Bukowinie", a nawet bohaterowie publikacji wyraźnie przywodzili na myśl materiały i bohaterów z odpowiednich rubryk poprzedniej gazety. W publikacjach czasopisma z lat 1912–1914 odnotowaliśmy 66 różnych informacji o tematyce religijnej. W porównaniu z "Bukowiną" liderem pozostały tematy rumunizacji Cerkwi (25 materiałów), kwestia podziału diecezji prawosławnej (17 publikacji, aktualność wzrosła), "kwestia ukraińska" w kościele (8 materiałów), moskalofilstwo (5 materiałów), religia oraz państwo i polityka (4 materiały), religia na skali światowej (4 materiały), dyskusyjne aspekty religii w mediach (3 materiały). Kwestie religijne na pierwszych stronach "Nowej Bukowiny" były dosyć zróżnicowane tematycznie. Przyczynił się do tego cały szereg czynników społeczno-politycznych, w tym relacje narodowościowe i religijne w kraju, sytuacja polityczna oraz pozycja prawosławnego konsystorza. Analiza koncepcji "Nowej Bukowiny" świadczy o wyraźnym wpływie prekursora, czyli gazety "Bukowina", co można zauważyć także w materiałach na tematy religijne, m.in. w publikacjach o rumunizacji Kościoła prawosławnego. Podstawowy problem dotyczył nie tyle różnorodności wyznaniowej, ile przymusowego wprowadzania przez konsystorz obcego języka i kultury. To w sposób naturalny wywoływało kolejne kwestie, a mianowicie podział diecezji (jako warunek rozwoju Ukraińców na Bukowinie) oraz określenie roli Ukraińców w procesie powstania odrębnego kościoła. Oczywiste jest, że podobne materiały wyglądały jak swoisty apel autorów piszących o ukraińskiej tożsamości narodowej, ponieważ w tym okresie Kościół był traktowany jako jeden z wyznaczników tej tożsamości. ; Social and historical circumstances created close ties between the religious life of Bukovina and the political situation in Austro-Hungary at the beginning of the 20th century. The indicated analogy is confirmed by materials published in regional magazines, including "Nowa Bukovina" ("Нова Буковина"), 1912–1914. Most religious issues were analyzed through the prism of the socio-political situation in the region, which confirms the topicality of the research issue. Ukrainian researchers of religious issues in the context of historical processes include Alla Boyko (Алла Бойко), Stepan Kostia (Степан Костя), Maria Rozhiła (Марія Рожило), Marian Łozynski (Мар'ланян Лаланане Лаланянасалалане (Альона Ігнатуша) and others. Nevertheless, the research issues defined above require more detailed research. The problem of establishing a separate Ukrainian Orthodox Church in Bukovina, independent of the Romanian one, can be called one of the most relevant for the inhabitants of Chernivtsi at the beginning of the 20th century. The position of the local regional intelligentsia received support from some local media. In 1885, the Ukrainian newspaper "Bukovina" was established in Chernivtsi. Throughout its existence (until 1910), this edition supported the idea of creating a Ukrainian church. The politicians of the region largely contributed to the popularization of the idea of the church for Ukrainians, even though some of them were Greek Catholics. Among others, Omelian Popowycz (Омелян Попович), Jerotej Pigulak (Єротей Пігуляк) and Stepan Smal-Stocki (Степан Смаль-Стоцький) often stressed the need to regulate the religious issue in the pages of "Bukovina". However, the political turmoil scattered pro-Ukrainian patriotic forces. The conflict between Stepan Smal-Stocki and Mykola Wasylko (Микола Василько) led to the closure of "Bukovina", and the editors split. Some researchers, including Arkadij Żywotko (Аркадій Животко) and Myrosław Romaniuk (Мирослав Романюк) define "Nowa Bukovina" (1912–1914) as the heir to the idea of "Bukovina". In fact, it was an attempt by M. Wasylek, who looked after the magazine, to renew the previous newspaper, which, due to the new team of authors and the deterioration of relations with Stapan Smal-Stocki, did not bring success. The first issue of "Nowa Bukovina" was published on January 13, 1912. The news-paper was printed in the printing house of Ivan Zacharek (Іван Захарко), the publisher was Jerotej Pigulak (Єротей Пігуляк), and the responsible editor was Osyp Dik (Осип Дік). The newspaper survived until mid-1914. The not very lasting success of "Nowa Bukovina" in the field of religious topics resulted both from imitating the editorial policy of "Bukovina" (1885–1910), and thanks to the efforts of Jerotej Pigulak. The materials on religious topics in Nowa Bukowina, and even the heroes of the publication, were very similar to materials and characters from the relevant columns of the previous newspaper. In the publications of the journal from 1912–1914, we noted 66 different materials on religious topics. Compared to "Bukovina", the leader remained the topics of the Romanianization of the church (25 materials), the issue of the division of the Orthodox diocese (17 publications, the topicality increased), the "Ukrainian question" in the church (8 materials), Muscovy (5 materials), religion, state and politics (4 materials), religion on a global scale (4 materials), controversial aspects of religion in the media (3 materials). Religious issues on the front pages of "Nowa Bukowina" were quite varied thematically. A whole range of socio-political factors contributed to this, including national and religious relations in the country, the political situation and the position of the Orthodox consistory. The analysis of the concept of "Nowa Bukovina" shows a clear influence of the precursor, ie the predecessor – the newspaper "Bukowina", which can also be seen in materials on religious topics, including publications on the Romanianization of the Orthodox Church. The fundamental problem concerned not so much religious diversity as the situation when the consistory forcibly introduced a foreign language and culture. This naturally triggered other topics, namely the division of the diocese (as a necessary agreement for the development of Ukrainians in Bukovina) and the role of Ukrainians in the process of establishing a separate church. It is obvious that similar materials looked like a peculiar appeal of authors writing about Ukrainian national identity, because during this period the church was treated as one of the determinants of identity.

Actuality. A major problem for rehabilitating patients after a stroke, other major cerebrovascular events or trauma (such as traumatic brain injury (TBI)) is increased muscle tone (spasticity) which in turn causes impairments of mobility and formation of pathological postures (which are oft en painful). In cases when it affects upper limb, the decrease in employment ability, capacity for self-service and overall quality of life of the patient becomes exceptionally pronounced. Botulinum toxin type A preparations (BTA) are first-line drug therapy for this type of disorder. Data indicating that different BTA-based drugs have differences in terms of compensation period (period during which the patient does not require re-administration of botulinum toxin) has become available. The pharmacoeconomic effect of this property within context of treating upper limb spasticity in the Russian healthcare system has not yet been investigated. Given the importance of compensation period both for patient well-being and for the burden upon the healthcare system, performing this pharmacoeconomic analysis represents significant interest. Aim. To assess the respective pharmacoeconomic performances of different botulinum toxin preparations as treatments for upper limb spasticity, specifi cally onabotulinumtoxin А (Botox®), incobotulinumtoxin А (Xeomin®), abobotulinumtoxin А (Dysport®) as well as Relatox®, a Russian botulinum toxin. Methodology. The analysis was performed from the perspective of Russian healthcare system in context of government guarantee program for provision of free medical aid. A Markov model was constructed to carry out this analysis. The following forms of analysis were performed based on modeling results: cost-effectiveness analysis, budget impact analysis, and several sensitivity analyses to assess model's robustness to a number of assumptions as well as price fluctuations. Model accounted for differences between botulinum toxins in terms of compensation period in context of upper limb spasticity, as well as probability of treatment discontinuation for all causes which included severe adverse events and all other possible discontinuation circumstances. Analysis accounted for direct medical costs associated with botulinum toxin administration. The opportunity to optimize Botox use through utilization of diff erently sized vials was accounted for. Modelling horizon was set at one year (due to the way patient treatment discontinuation obtained from literature sources). This modeling horizon was sufficient to account for the disease's burden upon the healthcare system. The number of patients in each simulated group for cost-effectiveness analysis was set at 1 000 patients, the number of patients for budget impact analysis was estimated based on epidemiological data for Moscow city. Result. The costs per 1 000 within the scope of one year were lowest for abobotulinumtoxin А (Dysport®) and amounted to 58 947 570 rubles. Other drugs had total costs amounting to 94 954 468 rub., 92 049 480 rub, and 97 143 620 rub for onabotulinumtoxin А (Botox®), incobotulinumtoxin А (Xeomin®) and Relatox® respectively. During cost-effectiveness analysis Dysport demonstrated lowest cost-effectiveness ratio and thus is pharmacoeconomically superior. Cost-effectiveness ratio were 316 752 rub for Dysport, 641 584 rub., 619 028 rub., 656 376 rub. for Botox, Xeomin and Relatox respectively. The Dysport superiority within cost-effectiveness amounted to 48.8 %. During budget impact analysis, Dysport as the drug with superior CEA results was compared to Xeomin. Analysis indicated that moving 25 % of patients from Xeomin to Dysport results in 11.7 % reduction of budget burden (which amounts to more than 23 million rubles when epidemiological data for Moscow city is used). Several sensitivity analysis were carried out and confirmed model robustness to price fluctuations of drugs involved up to 25 % as well as alterations of a number of underlying assumptions related to treatment discontinuation curve parameters and Botox dosing regimens. Conclusion. These results indicate that Dysport has pharmacoeconomic advantages when used for treatment of adult upper limb spasticity resulting from stroke and traumatic brain injury within the context of the Russian healthcare system. ; Актуальность. Одной из важных проблем реабилитации пациентов, перенёсших инсульт (либо другое очаговое поражение головного мозга, например в результате черепно-мозговой травмы (ЧМТ)), является повышенный мышечный тонус (спастичность), которая в свою очередь приводит к нарушениям подвижности и формированию патологических паттернов (зачастую болезненных). В случаях, когда данное поражение вовлекает верхние конечности, снижение работоспособности, способности к самообслуживанию, а также общего качества жизни пациента становятся особенно существенными. Препараты ботулинического токсина типа А (БТА) — первая линия терапии для данных нарушений. На настоящий момент появились данные о том, что между препаратами этой группы есть значимые отличия в отношении длительности сохранения эффекта после проведённой инъекционной сессии. Фармакоэкономическое влияние этого свойства в контексте терапии спастичности в исходе инсульта или ЧМТ в условиях Российской Федерации (РФ) до настоящего времени не было изучено. В свете существенной значимости этого показателя как с позиции интересов пациента, так и с позиции системы здравоохранения представляется интересным провести исследование фармакоэкономического влияния данной особенности препаратов. Цель. Целью данного исследования является проведение оценки фармакоэкономических характеристик терапии спастичности верхней конечности с использованием препарата абоботулотоксин А (Диспорт®) в сравнении с терапией данной патологии с помощью препаратов инкоботулотоксин А (Ксеомин), онаботулотоксин А (Ботокс®) и Релатокс®. Методология. Анализ проводился с позиции государственной системы здравоохранения РФ в рамках программы госгарантии (ПГГ) бесплатного оказания медицинской помощи. Для нужд анализа была построена Марковская модель, на основании результатов моделирования в дальнейшем были выполнены следующие виды анализа: анализ «затраты-эффективность» (CEA), анализ «влияния на бюджет» (BIA), анализ чувствительности. Модель учитывала присущие исследуемым препаратам особенности длительности действия (периода компенсации, в течение которого не требуется введение препарата БТА). Также учитывалась вероятность прекращения лечения по любой причине, что включало как серьёзные нежелательные явления (СНЯ), так и другие возможные обстоятельства. При анализе учитывались прямые медицинские затраты, связанные непосредственно с терапией спастичности. Также была учтена возможность оптимизации дозирования препарата Ботокс за счёт использования упаковок различной величины. Горизонт моделирования составил 1 год (что связано с динамикой выбывания пациентов на основании доступных данных). Эта величина горизонта моделирования достаточна для того, чтобы в полной мере отразить влияние бремени заболевания на бюджет государства в целом и на систему обязательного медицинского страхования (ОМС). Число пациентов в каждой симулируемой группе для нужд анализа «затраты-эффективность» составило 1 000 человек, для нужд анализа «влияния на бюджет» численность пациентов рассчитывалась на основании эпидемиологических данных о распространённости острого нарушения мозгового кровообращения (ОНМК) и ЧМТ в г. Москве. Результаты. Стоимость терапии 1 000 пациентов на протяжении года для препарата абоботулотоксин А (Диспорт) оказалась наименьшей и составила 58 947 570 рублей. Для остальных препаратов этот показатель составил 94 954 468 руб., 92 049 480 руб. и 97 143 620 для онаботулотоксина А (Ботокс®), инкоботулотоксина А (Ксеомин) и препарата Релатокс соответственно. В ходе анализа эффективности затрат препарат Диспорт продемонстрировал наименьший показатель эффективности затрат, а следовательно, обладает фармакоэкономическим преимуществом. Показатели эффективности затрат составили 316 752 руб. для Диспорта и 641 584 руб., 619 028 руб., 656 376 руб. для Ботокса, Ксеомина и Релатокса соответственно. В процентном выражении преимущество Диспорта в рамках анализа «затраты-эффективность» составило 48,8 %. Далее был выполнен анализ «влияния на бюджет», в ходе которого Диспорт как препарат, показавший преимущество в рамках анализ «затраты-эффективность», сравнивался с препаратом Ксеомин. Анализ показал, что переход 25 % пациентов с Ксеомина на Диспорт (при численности анализируемой группы, равной 2 557 пациентам) позволяет обеспечить снижение бюджетного бремени на 11,7 % (что составляет более 23 млн рублей). Выполненные анализы чувствительности подтвердили устойчивость модели к изменениям цен на исследуемые препараты и изменению ряда допущений, связанных с прекращением лечения и с дозировкой препарата Ботокс. Заключение. Полученные результаты демонстрируют, что препарат Диспорт® обладает фармакоэкономическим преимуществом при терапии спастичности верхней конечности у взрослых пациентов при очаговых поражениях головного мозга в условиях системы здравоохранения РФ.

Раздел "Международные экономические отношения" ; Внешняя политика КНР направлена на повышение роли Китая в международных вопросах и создание благоприятных условий для развития экономики. Китай неизменно претворяет в жизнь концепцию Дэн Сяопина, придерживается независимой и самостоятельной внешней политики, выступает в защиту территориальной целостности страны и суверенитета. Руководство КНР подчеркивает, что в международной политике Китай направляет усилия на обеспечение мира, не вступает ни в какие союзы и блоки, добивается добрососедских отношений с соседними странами. Между Республикой Беларусь и Китайской Народной Республикой достигнут высокий уровень сотрудничества. КНР является основным политическим и торгово-экономическим партнером Беларуси в Азии. Решающее значение для становления и развития двустороннего политического сотрудничества между Республикой Беларусь и Китайской Народной Республикой сыграло совпадение позиций по широкому кругу международных вопросов и поддержка друг друга в международных организациях. Создана значительная договорно-правовая база двусторонних отношений, охватывающая широкий круг вопросов сотрудничества между Республикой Беларусь и Китайской Народной Республикой. Подписанные договоры, программы и соглашения стали основой для становления, развития и укрепления связей Республики Беларусь и Китайской Народной Республики и обеспечили их стабильное развитие на долгосрочную перспективу. Закрепление в различных документах получило торгово-экономическое, научно-техническое, военное сотрудничество, сотрудничество в сфере образования, культуры. Китай действительно развивается стремительным темпом, что подтверждается различными показателями роста экономики. Характеризуя сложившуюся экономическую ситуацию в Китае, можно выделить следующие моменты: высокий рост инвестиций и экспорта; изменение структуры потребления в сторону строительства жилья, рынка автомобилей, потреблению средств связи; структурные изменения в экономике, связанные с привлечением новейших технологий и улучшение уровня жизни населения. Экономический подъем в Китае из года в год создает реальные предпосылки для успешной работы белорусских субъектов хозяйствования в КНР. Однако сегодня белорусский экспорт практически не заметен на этом перспективном и платежеспособном рынке. Для экспортоориентированной экономики Беларуси подобное состояние дел в торговле с ведущей страной Азии непозволительно. Более того, это происходит на фоне впечатляющих темпов развития Китая. В связи с этим, представляется целесообразным учесть в стратегии сотрудничества с КНР следующие основные моменты: 1) Развитие инфраструктуры торгово-экономических связей: задействования банков и страховых компаний двух стран для совершенствования расчетно-платежных отношений, кредитования поставок сложной машинотехнической продукции и оборудования с длительным циклом изготовления, финансирования инвестиционных проектов; совершенствование структуры транспортных перевозок, внедрение прогрессивных форм таможенного и санитарного контроля; развитие электронной торговли, а также прикладных информационных технологий. 2) Участие Беларуси в программах хозяйственного подъема западных провинций КНР. 3) Развитие прямой торговли с Китаем, без участия посредников, на основе расширения совместной торговой инфраструктуры — выставок, представительств, создания торговых и сервисных сетей. 4) Беларусь и Китай находятся на большом удалении друг от друга, поэтому необходимо развитие электронной торговли. 5) Состояние белорусско-китайской торговли показывает, что необходимо коренное изменение представлений белорусских экспортеров о Китае, как стране производящей высокотехническую продукцию. 6) По-прежнему концентрируя основные усилия на привлечении иностранного капитала, в Китае придают все большее значение инвестированию за рубеж. Правительство разработало специальную стратегию выхода на внешние рынки китайских фирм и предприятий. 7) Для китайских компаний также существуют немалые ниши для укрепления своих позиций на белорусском рынке. В первую очередь, это поставки недорогого и не уступающего западным аналогам оборудования для технической модернизации отечественных производителей, а также бытовой техники и товаров народного потребления в части, дополняющей ассортимент, производимый в Беларуси. В республике разработана стратегическая Программа активизации торгово-экономического сотрудничества с КНР на 2004—2008 гг. В программе отражены мероприятия по увеличению объемов экспорта белорусских предприятий в КНР, развитию товаропроводящей сети, выставочно-ярмарочной деятельности, созданию совместных предприятий (производств) на территории КНР, привлечению китайских инвестиций и финансовой помощи, дальнейшему развитию регионального сотрудничества с провинциями Китая. Реализация Программы позволит выполнить поставленные задачи по увеличению товарооборота между Беларусью и Китаем. = The foreign policy of the People's Republic of China is directed at raising China's role in the international life and creation of favourable conditions for its economic development. China steadily realizes the concept of Deng Xiaoping, adhering to the independent foreign policy policy, advocating territorial integrity and sovereignty. China's leadership emphasizes that in its international politics China supports peace, stays outside all unions and blocs and seeks good neighbourly relations with the bordering countries. The Republic of Belarus and the People's Republic of China can boast a high level of cooperation. China is the main political, trade and economic partner of Belarus in Asia. The decisive role for the formation and evolution of bilateral political cooperation between the Republic of Belarus and the People's Republic of China was played by the agreement in their opinions on a wide range of international issues and mutual support in the international organizations. The countries have established a significant legal treaty base for the bilateral relations involving different aspects of cooperation. The existing treaties, programmes and agreements underlie the formation, development and strengthening of ties between the Republic of Belarus and the People's Republic of China, thus providing their stable development in the long-term. Trade and economic, scientific and engineering, military, educational, cultural cooperation was fixed in various documents. China is indeed developing rapidly and showing various high indeces of economic growth. While characterizing the current economic situation in China, one can point out high investment and export growth, the shift of consumption pattern towards house-building, automobile and communications markets, and structural changes in the economy related to the latest technologies and the growth of standards of living. The economic boom in China from year to year creates real prerequisites for the successful work of Belarusian economic subjects in China. However, Belarusian export is currently almost insignificant on this promising and profitable market. The author states that it is unfitting for Belarus with its export oriented economy to have the existing level of cooperation with this leading Asian state. Moreover, it is happening against the background of impressing economic growth rates in China. In this connection, the author considers it advisable to take into account the following basic aspects when realizing the strategy of cooperation with China: 1) the development of infrastructure of trade and economic relations: involvement of banks and insurance companies of the two countries to improve the relations in the payments sphere, the crediting of deliveries of complex machinery and equipment with a long production cycle, financing of investment projects, the structure of transportation, introduction of new forms of customs and sanitary control, development of e-trade and applied information technologies; 2) participation of Belarus in the programmes of economic upswing of the China western provinces; 3) development of direct trade with China without any mediators on the basis of expansion of joint trade infrastructure: exhibitions, offices, trade and service networks; 4) development of e-trade because of long distance between two states; 5) radical change of awareness of Belarusian exporters about China as a country manufacturing high-tech produce; 6) while focusing its main efforts on attracting foreign capital, China gives ever greater importance to the investment expansion. The government elaborated a special strategy of foreign market entry for the Chinese companies and manufacturers; 7) Chinese companies also enjoy ample opportunities for strengthening their positions on the Belarusian market. Primarily, this is connected with supplying equipment to modernize Belarusian industry, competitive both in prices, which are reasonable, ad quality. Domestic appliances and consumer goods in addition to those produced in Belarus are also sold. The Belarusian strategic Programme of Intensification of Trade and Economic Cooperation with the People's Republic of China in 2004—2008 contains actions to increase the volume of export of Belarusian enterprises to China, to develop commodity distrubution network, exhibitions and fairs, to create of joint ventures on China's territory, to attract Chinese investments and financial aid, and to develop further regional cooperation with Chinese provinces. The Programme implementation will lead to the realization of the tasks on turnover growth between Belarus and China.

The emergence of new smoking herbal products laced with synthetic cannabinoids can be considered as a new development in the field of designer drugs. In many countries, where spices and similar substances are available, they have become a significant problem. Government measures to control smoking blends for the last 10 years have been actively deve­loped and implemented in Austria, Germany, France, Luxembourg, Poland, Lithuania, Sweden and are under consideration in other member states of the European Union. Nevertheless, a huge number of available and at the same time potentially dangerous psychotropic synthetic cannabinoids means that the activities carried out by states to control are ineffective.Currently, little is known about the pharmacology, toxico­logy and safety of these compounds for humans. Types and amount of added synthetic cannabinoids in products may vary considerably, and some of the compounds may be active in very low doses that forms the possibility of accidental overdose with risk of severe psychiatric complications. In addition, the emergence of full cannabinoid receptor antagonists may lead to life-threatening conditions. Increase in the number of acute poisonings with synthetic cannabinoids and high hospital mortality require immediate search for effective methods of intensive care and laboratory diagnosis, bringing today the problem of synthetic cannabinoids in priority task of clinical toxicology and intensive care.Cases of acute poisonings with smoking blends are observed in Kyiv over the past 5 years. In the group of poisonings with psychotropic drugs, herbal mixtures comprise about 1 %. Deaths during the period of 2012–2014 were not observed. Age of victims, predominantly males, was recorded in the range of 18 to 39 years. The clinical picture is characterized by lesions of the central nervous system, hallucinations, agitation, motor activity. Intensive therapy consists of a symptomatic treatment aimed at preventing complications from respiratory and cardiovascular systems; specific antidotes and pharmacological antagonists were not used. Test systems for detecting narcotic drugs and psychotropic substances in the urine didn't give positive results, in a few cases there was a positive test for marijuana. According to the regional departments for the treatment of poisonings, there are registered very severe cases of poisonings with lethal outcome. In severe cases, the characteristic pattern is brain edema, respiratory and circulatory failure. In the described clinical manifestations of acute central nervous system damage, an analogy with severe and irreversible damages ari­sing in cases of poisoning with inhaled drugs (glue BF) has been noted.Free distribution of smoking mixtures is a significant toxicological problem. Complexity of toxic-chemical identification of products does not allow timely detection of toxic components and development of appropriate therapeutic measures. Variability of the chemical composition of smoking mixtures makes them potentially dangerous to the consumer. Such effects of mixtures as carcinogenicity, the ability to form a physical dependency remain unexplored. Mass poisonings among young people, high levels of deaths require to consider the problem of the distribution of dangerous products with the participation of all interested parties. Collaborative researches of toxicologists, forensics, clinicians, state control bodies will help to create an effective system to prevent undesirable consequences which may occur as a result of the use of designer drugs. ; Появление новых курительных травяных продуктов с добавкой синтетических каннабиноидов можно рассматривать как новую разработку в области дизайнерских наркотиков. Во многих странах, где доступны спайсы и подобные вещества, они стали существенной проблемой. Государственные мероприятия по контролю курительных смесей за последние 10 лет были активно разработаны и реализованы в Австрии, Германии, Франции, Люксембурге, Польше, Литве, Швеции и Эстонии и находятся в стадии рассмотрения в других государствах — членах Евросоюза. Тем не менее огромное количество доступных и вместе с тем потенциально опасных психотропных синтетических каннабиноидов означает, что мероприятия, осуществляемые государствами по контролю, являются неэффективными. В настоящее время почти ничего неизвестно о фармакологии, токсикологии и безопасности таких соединений для человека. Виды и количество добавленных синтетических каннабиноидов в продуктах могут значительно варьировать, и некоторые из соединений могут быть активными в очень малых дозах, что формирует возможность случайной передозировки с риском серьезных психических осложнений. Кроме того, появление полных агонистов CB-рецепторов может привести к опасным для жизни состояниям. Рост числа острых отравлений синтетическими каннабиноидами и высокие показатели госпитальной летальности требуют безотлагательного поиска эффективных методов интенсивной терапии и лабораторной диагностики, выводя сегодня проблему синтетических каннабиноидов в приоритетную задачу клинической токсикологии и интенсивной терапии. Случаи острых отравлений курительными смесями наблюдаются в Киеве в течение последних 5 лет. В группе отравлений психотропными веществами травяные смеси составляют около 1 %. Летальных случаев за период 2012–2014 гг. отмечено не было. Возраст пострадавших регистрировался в пределах от 18 до 39 лет, преимущественно мужчины. Клиническая картина характеризуется поражением функции центральной нервной системы, галлюцинациями, возбуждением, двигательной активностью. Интенсивная терапия состоит из симптоматического лечения, направленного на профилактику осложнений со стороны дыхательной и сердечно-сосудистой систем; специфические антидоты и фармакологические антагонисты не использовались. Тест-системы для диагностики наркотиков и психотропных веществ в моче положительных результатов не дали, в единичных случаях наблюдался положительный тест на марихуану. По сообщениям региональных отделений по лечению отравлений, отмечаются крайне тяжелые случаи отравлений, имеющие летальный результат. В тяжелых случаях характерна картина отека мозга, дыхательной и циркуляторной недостаточности. В описанных клинических проявлениях острого поражения центральной нервной системы усматривалась аналогия с тяжелыми и необратимыми нарушениями, возникшими при отравлении ингаляционными наркотиками (клей БФ).Свободное распространение курительных смесей представляет существенную токсикологическую проблему. Сложности токсико-химической идентификации продуктов не позволяют своевременно выявлять токсические компоненты и разрабатывать адекватные лечебные мероприятия. Изменчивость химического состава курительных смесей делает их потенциально опасными для потребителя. Остаются неизученными такие эффекты смесей, как канцерогенность, способность формировать физическую зависимость. Массовые случаи отравлений среди молодежи, высокие показатели летальных исходов требуют рассматривать проблему распространения опасных продуктов с участием всех заинтересованных сторон. Совместные исследования токсикологов, криминалистов, клиницистов, государственных органов контроля помогут сформировать эффективную систему профилактики нежелательных последствий, возможных в результате употребления дизайнерских наркотиков. ; Появу нових курильних трав'яних продуктів із добавкою синтетичних канабіноїдів можна розглядати як нову розробку в сфері дизайнерських наркотиків. У багатьох країнах, де доступні спайси і подібні речовини, вони стали суттєвою проблемою. Державні заходи щодо контролю курильних сумішей за останні 10 років були активно розроблені та реалізовані в Австрії, Німеччині, Франції, Люксембурзі, Польщі, Литві, Швеції та Естонії і знаходяться в стадії розгляду в інших державах — членах Євросоюзу. Проте величезна кількість доступних і водночас потенційно небезпечних психотропних синтетичних канабіноїдів означає, що заходи з контролю, які здійснюються державами, є неефективними.У даний час майже нічого невідомо про фармакологію, токсикологію та безпеку таких з'єднань для людини. Види та кількість доданих синтетичних канабіноїдів у продуктах можуть значно варіювати, і деякі із сполук можуть бути активними в дуже малих дозах, що формує можливість випадкового передозування з ризиком серйозних психічних ускладнень. Крім того, поява повних агоністів CB-рецепторів може призвести до небезпечних для життя станів. Зростання числа гострих отруєнь синтетичними канабіноїдами та високі показники госпітальної летальності вимагають невідкладного пошуку ефективних методів інтенсивної терапії та лабораторної діагностики, виводячи сьогодні проблему синтетичних канабіноїдів у пріоритетну задачу клінічної токсикології та інтенсивної терапії.Випадки гострих отруєнь курильними сумішами спостерігаються в Києві протягом останніх 5 років. У групі отруєнь психотропними речовинами трав'яні суміші становлять близько 1 %. Летальних випадків за період 2012–2014 рр. відзначено не було. Вік постраждалих реєструвався в межах від 18 до 39 років, переважно чоловіки. Клінічна картина характеризується ураженням функції центральної нервової системи, галюцинаціями, збудженням, руховою активністю. Інтенсивна терапія складається з симптоматичного лікування, спрямованого на профілактику ускладнень із боку дихальної та серцево-судинної систем; специфічні антидоти та фармакологічні антагоністи не використовувалися. Тест-системи для діагностики наркотиків і психотропних речовин у сечі позитивних результатів не дали, у поодиноких випадках спостерігався позитивний тест на марихуану. За повідомленнями регіональних відділень із лікування отруєнь, відзначаються вкрай тяжкі випадки отруєнь, що мають летальний результат. У тяжких випадках характерна картина набряку мозку, дихальної та циркуляторної недостатності. В описаних клінічних проявах гострого ураження центральної нервової системи вбачалася аналогія з тяжкими та незворотними порушеннями, що виникли при отруєнні інгаляційними наркотиками (клей БФ).Вільне поширення курильних сумішей представляє істотну токсикологічну проблему. Складності токсико-хімічної ідентифікації продуктів не дозволяють своєчасно виявляти токсичні компоненти і розробляти адекватні лікувальні заходи. Мінливість хімічного складу курильних сумішей робить їх потенційно небезпечними для споживача. Залишаються невивченими такі ефекти сумішей, як канцерогенність, здатність формувати фізичну залежність. Масові випадки отруєнь серед молоді, високі показники летальних результатів вимагають розглядати проблему поширення небезпечних продуктів за участю всіх зацікавлених сторін. Спільні дослідження токсикологів, криміналістів, клініцистів, державних органів контролю допоможуть сформувати ефективну систему профілактики небажаних наслідків, можливих у результаті вживання дизайнерських наркотиків.