Suchergebnisse

В статье рассматриваются особенности формирования и развития неотрадиционализма на территории Центральной России регионов, входящих в состав Центрального федерального округа. Территория характеризуется доминированием русского населения и с точки зрения социокультурных основ может рассматриваться как русская. Неотрадиционализм и родственные ему явления архаизации и традиционализации сегодня интересны в первую очередь как социокультурная реакция общества на вызовы глобализации, модернизации, вестернизации. Этим обусловлена актуальность исследования. Неотрадиционализм рассматривает процесс использования норм, ценностей из традиционной культуры, адаптируемых к современным условиям. Именно механизм адаптации к современным условиям, а не простое воспроизведение традиций является главным отличием неотрадиционализма от традиционализма. Обобщение определенных проявлений неотрадиционализма в социокультурной жизни населения Центральной России позволило выделить три его формы: фольклорно-этнографическую (связанную с воспроизводством фольклорных традиций русской этнической культуры); военно-этнографическую (деятельность организаций, занимающихся возрождением русских воинских традиций); неоязыческую (возрождение, реконструкция, подражание древним языческим учениям, духовным практикам у этнографических движений и псевдоучений). Условно выделенные формы взаимосвязаны. Одни из организаций крепко оформлены идеологически, другие менее; одни более успешны в коммерческом плане, другие и вовсе не ставят целью получение прибыли. Важно понимать их адаптационную функцию, функцию сохранения этнической идентичности людей в условиях быстро меняющейся социальной жизни. ; The article reveals the peculiarities of the formation and development of neo-traditionalism in Central Russia, i.e. in the regions of the Central Federal District. The studied area is characterized by the dominance of the Russian population and can be considered as Russian in the context of socio-cultural foundations. Neo-traditionalism and related phenomena of archaicism and traditionalisation today are primarily interesting as a society's sociocultural response to the challenges of globalization, modernization and Westernization. This explains the relevance of the study. Neo-traditionalism represents the process of using traditional cultural norms and values and their adapting to modern conditions. It is this mechanism of adaptation that mainly distinguishes it from traditionalism and not just a reproduction of traditions. The generalization of certain manifestations of neo-traditionalism in the socio-cultural life of the population in Central Russia makes it possible to distinguish its three forms: the folklore and ethnographic form (associated with the reproduction of the folk traditions of Russian ethnic culture); the military and ethnographic form (activities of organizations involved in the revival of Russian military traditions); the neo-pagan form (the revival, reconstruction, imitation of ancient pagan teachings, spiritual practices in ethnographic movements and pseudo-doctrines). The conditionally selected forms are interrelated. Some of the organizations are strongly ideologically arranged, others are less strongly. Some of them are more successful in commercial terms, and others are not aimed at making profit. It is important to understand their adaptive function, that of the preservation of people's ethnic identity in a rapidly changing social life.

В статье представлен анализ эволюции этноконфессиональной идентичности хакасского народа. В ее ходе, с одной стороны, была сохранена преемственность шаманских основ вероучения и культовой практики, что привело к более развитой форме религиозной идентичности — тенгрианству. С другой стороны, хакасы включились в иные религиозные системы (например, манихейство, христианство), что сформировало известный феномен «двоеверия».
Особое внимание автор уделяет процессам сакрализации, десакрализации и ресакрализации важнейшей ценности «родная земля». Делается вывод о том, что вероучение тенгрианства ревитализируется. Однако этот феномен противоречив и вызывает дискуссии не только в научных кругах, но и в обществе.
В современном тенгрианстве проявились традиционалистские, модернистские и неотрадиционалистские тенденции. Акторы — традиционалисты, как правило, придерживаются строгого соблюдения догматов вероучения и правил культовой практики. Модернисты, преимущественно принадлежащие к национальной интеллигенции, осмысливая картину мира тенгрианства, склонны к внеконфессиональности в интерпретации вероучения и либеральным формам культовой практики. Неотрадиционалисты стремятся использовать традиционные формы этноконфессиональной идентичности как ресурс мотивации этнофоров в достижении этнической солидарности и усилении модернизации. В отличие от традиционных форм шаманизма и тенгрианства современные акторы активно конструируют новую социальную реальность, используя законодательную практику (например, о защите священных мест), институциональные формы организации (общества, движения, акции и пр.) и, наконец, науку.

В статье представлен обзор научных исследований проявлений архаизации и неотрадиционализма в регионах Приволжского федерального округа России (республики Башкортостан, Марий Эл, Мордовия, Татарстан, Удмуртия, Чувашская; Ульяновская, Кировская, Нижегородская, Оренбургская, Самарская, Пензенская, Саратовская области и Пермский край). Сбор литературы и ее систематизация производятся исследовательским коллективом Института фундаментальных и прикладных исследований Московского гуманитарного университета в сотрудничестве с коллегами из других научных центров страны. Материалы размещены в научно-исследовательской базе данных «Российские модели архаизации и неотрадиционализма в условиях модернизации» (www.neoregion.ru). Социально-трансформационные процессы здесь, как и по всей стране, развернулись в 1990-е годы. При этом наиболее заметную в масштабах страны инициативу политических преобразований по линии федеративных отношений взял на себя Татарстан. Было зафиксировано существенное усиление регионального самосознания у населения республики. При этом властные структуры сначала претерпели «татаризацию», а затем «клановизацию». Аналогичная картина и в других регионах. Среди архаизационных тенденций, развернувшихся в условиях модернизации, авторы выделили тенденции преобладания семейного самоуправления над социальным. Религиозная архаизация в регионах округа особенно стала заметна там, где ранние формы религиозных верований бытовали всегда, например у финноязычных (мордва, мари, удмурты) и тюркоязычных (чуваши, кряшены) народов. Сохранившиеся архаические религиозные практики составили основу религиозной формы неотрадиционализма. Верования народов Поволжья развивались вокруг двух главных стержней: аграрного культа, связанного с сельскообщинной организацией, и семейно-родового культа предков. Тем не менее в регионе в целом доминирует влияние Русской православной церкви. Всплеск политизированной этничности с начала 1990-х годов требовал у региональных элит новых идеологических конструктов, развернулись поиски доисламских традиций, в основном в жанре фольк-хистори. Идеи неотрадиционализма активно развиваются научной, творческой интеллигенцией национальных республик, поддержаны правительствами и реализуются в форме национальных праздников. Вторую жизнь обрели обрядовые традиции весенне-летнего цикла в среде русского населения национальных республик. ; The article provides an overview of existing research of the manifestations of archaization and neo-traditionalism in the regions which are part of the Volga Federal District (Ulyanovsk, Kirov, Nizhny Novgorod, Samara, Penza, Saratov oblasts, the Republics of Bashkortostan, Mari El, Mordovia, Tatarstan, Udmurtia, Chuvashia, and Perm Krai). The selection and systematization of literature is being done by a research team from the Institute of Fundamental and Applied Studies, Moscow University for the Humanities, in partnership with colleagues from other research centers throughout Russia. The materials are published as part of the research database "Russian Models of Archaization and Neo-traditionalism in the Conditions of Modernization" (www.neoregion.ru). In the Volga Federal District, like in the rest of the country, social transformation began in the 1990s. Tatarstan has been known for the most conspicuous effort to change the federal relations. A significant rise in regional identification has been observed here, with the structures of power undergoing "Tatarization" followed by "clanization". A similar picture could be noted in other regions as well. Among the archaization trends developing under the conditions of modernization, we have singled out the prevalence of family self-government rather than the social one. Religious archaization in the regions of the Volga District was especially conspicuous in the areas where early forms of religious beliefs have always prevailed, e.g. among the Finnic (Mordva, Mari, Udmurts) and Turkic (Chuvashes, Kriashens) peoples. The archaic religious practices that have been preserved until now have formed the basis of neo-traditionalist religious forms. The religious beliefs of the Volga peoples have been centered around two main foci: an agrarian cult linked to rural communities and the family/tribal cult of ancestors. Nevertheless, the Russian Orthodox Church has come to be the overall dominating power in the region. An upsurge in politicized ethnic identity that began in the early 1990s has demanded that the regional elites come up with new ideological constructs. A search for pre-Islamic traditions has commenced, mostly taking the shape of folk history. Ideas of neo-traditionalism are being actively developed by scholars and artists in Russia's ethnic republics; they get the support of regional governments and find their way into ethnic festivals. Among the Russian population of the ethnic republics, the folk traditions of the agricultural year are gaining a second life.

The article deals with the problem of neotraditionalism (including Russian) on the modern empirical basis. The author of the study considers, that neotraditionalism as a factor of neoconservative modernization is dual and irrational. Since the continuity of political traditions is important for the development of the state, the continuation of good traditions is the ethical basis of power. The new traditionalism is the renewal of the traditional old schemes and methods of management. Neotraditionalist political practice in recent years has revealed a number of negative aspects in the political life of Russian society: the dominance of the party in power, the verticalization of power, the adaptation of power in the consolidation of society. The statement of modalities of neotraditionalism in the transformation of power as the system-forming Institute, predetermined the neo-conservative modernization, has been substantiated. The author of the study is convinced, that the inertial model of political development has been shown to the post-traditional transitional society, because it has been stipulated to the generational change of elites. In posttraditional society in the conditions of crisis the power, fighting against political turbulence, for the sake of achievement of political stability in society, applies not only mechanisms of political and legal regulation, but also neotraditionalist instruments of regulation. Therefore, there is a need to consider the problem of neotraditionalism not only in theoretical aspect, but also in practical terms. Political neotraditionalism is the extension of the sphere of informal relations. Neotraditionalism predetermined the specifics of the evolution of power and management in the context of country identification. Neotraditionalism in the management system of the modern information society is dual. Democratic of the personalized management models is relative. The modern information society has been prepared for the transition from a monosubject management model to a polysubject model. Neotraditionalism in the ontological sense is not the opposite of the old original traditionalism, which is confirmed by practice. Neotraditionalism in terms of negative stabilization passes a serious test on ethics. ; В статье рассмотрена проблема неотрадиционализма, в том числе российского, на современной эмпирической базе. Автор исследования считает, что неотрадиционализм, как фактор неоконсервативной модернизации, двойствен и иррационален. Поскольку для развития государства важна преемственность политических традиций, то продолжение добрых традиций – этическая основа власти. Новый традиционализм – обновление традиционных старых схем и методов управления. Неотрадиционалистская политическая практика последних лет выявила ряд негативных моментов в политической жизни российского общества: доминирование партии власти, вертикализация власти, адаптация власти при консолидации общества. Обоснована констатация модальности неотрадиционализма в трансформации власти как системообразующего института, предопределившего неоконсервативную модернизацию. Автор исследования убежден, что инерционная модель политического развития показана к посттрадиционному переходному обществу, поскольку обусловлена преимущественно поколенческой сменой элит. В посттрадиционном обществе в условиях кризиса власть, борясь с политической турбулентностью, ради достижения политической стабильности в обществе, применяет не только механизмы политико-правовой регуляции, но и неотрадиционалистские инструменты регулирования. Поэтому возникает необходимость рассмотрения проблемы неотрадиционализма не только в теоретическом аспекте, но и в практическом плане. Политический неотрадиционализм – расширение сферы неформальных отношений. Неотрадиционализм предопределил специфику эволюции власти и управления в контексте страновой идентификации. Неотрадиционализм в системе управления современным информационным обществом двойствен. Демократичность персонифицированной модели управления относительна. Современное информационное общество подготовлено к переходу от моносубъектной модели управления к полисубъектной модели. Неотрадиционализм в онтологическом смысле не противоположен старому изначальному традиционализму, что подтверждает практика. Неотрадиционализм в условиях негативной стабилизации проходит серьезные испытания на этичность.

The article provides an overview of existing research of the manifestations of archaization and neo-traditionalism in the regions which are part of the Volga Federal District (Ulyanovsk, Kirov, Nizhny Novgorod, Samara, Penza, Saratov oblasts, the Republics of Bashkortostan, Mari El, Mordovia, Tatarstan, Udmurtia, Chuvashia, and Perm Krai). The selection and systematization of literature is being done by a research team from the Institute of Fundamental and Applied Studies, Moscow University for the Humanities, in partnership with colleagues from other research centers throughout Russia. The materials are published as part of the research database "Russian Models of Archaization and Neo-traditionalism in the Conditions of Modernization" (www.neoregion.ru).In the Volga Federal District, like in the rest of the country, social transformation began in the 1990s. Tatarstan has been known for the most conspicuous effort to change the federal relations. A significant rise in regional identification has been observed here, with the structures of power undergoing "Tatarization" followed by "clanization". A similar picture could be noted in other regions as well.Among the archaization trends developing under the conditions of modernization, we have singled out the prevalence of family self-government rather than the social one. Religious archaization in the regions of the Volga District was especially conspicuous in the areas where early forms of religious beliefs have always prevailed, e.g. among the Finnic (Mordva, Mari, Udmurts) and Turkic (Chuvashes, Kriashens) peoples.The archaic religious practices that have been preserved until now have formed the basis of neo-traditionalist religious forms. The religious beliefs of the Volga peoples have been centered around two main foci: an agrarian cult linked to rural communities and the family/tribal cult of ancestors. Nevertheless, the Russian Orthodox Church has come to be the overall dominating power in the region.An upsurge in politicized ethnic identity that began in the early 1990s has demanded that the regional elites come up with new ideological constructs. A search for pre-Islamic traditions has commenced, mostly taking the shape of folk history.Ideas of neo-traditionalism are being actively developed by scholars and artists in Russia's ethnic republics; they get the support of regional governments and find their way into ethnic festivals. Among the Russian population of the ethnic republics, the folk traditions of the agricultural year are gaining a second life. ; В статье представлен обзор научных исследований проявлений архаизации и неотрадиционализма в регионах Приволжского федерального округа России (республики Башкортостан, Марий Эл, Мордовия, Татарстан, Удмуртия, Чувашская; Ульяновская, Кировская, Нижегородская, Оренбургская, Самарская, Пензенская, Саратовская области и Пермский край). Сбор литературы и ее систематизация производятся исследовательским коллективом Института фундаментальных и прикладных исследований Московского гуманитарного университета в сотрудничестве с коллегами из других научных центров страны. Материалы размещены в научно-исследовательской базе данных «Российские модели архаизации и неотрадиционализма в условиях модернизации» (www.neoregion.ru).Социально-трансформационные процессы здесь, как и по всей стране, развернулись в 1990-е годы. При этом наиболее заметную в масштабах страны инициативу политических преобразований по линии федеративных отношений взял на себя Татарстан. Было зафиксировано существенное усиление регионального самосознания у населения республики. При этом властные структуры сначала претерпели «татаризацию», а затем «клановизацию». Аналогичная картина и в других регионах.Среди архаизационных тенденций, развернувшихся в условиях модернизации, авторы выделили тенденции преобладания семейного самоуправления над социальным. Религиозная архаизация в регионах округа особенно стала заметна там, где ранние формы религиозных верований бытовали всегда, например у финноязычных (мордва, мари, удмурты) и тюркоязычных (чуваши, кряшены) народов.Сохранившиеся архаические религиозные практики составили основу религиозной формы неотрадиционализма. Верования народов Поволжья развивались вокруг двух главных стержней: аграрного культа, связанного с сельскообщинной организацией, и семейно-родового культа предков. Тем не менее в регионе в целом доминирует влияние Русской православной церкви.Всплеск политизированной этничности с начала 1990-х годов требовал у региональных элит новых идеологических конструктов, развернулись поиски доисламских традиций, в основном в жанре фольк-хистори.Идеи неотрадиционализма активно развиваются научной, творческой интеллигенцией национальных республик, поддержаны правительствами и реализуются в форме национальных праздников. Вторую жизнь обрели обрядовые традиции весенне-летнего цикла в среде русского населения национальных республик.

В статье развиваются сформулированные ранее авторами идеи о феномене этнокультурного неотрадиционализма, исследование которого базируется на последовательном применении социокультурного и системно-генетического методологических подходов. Традиция интерпретируется как устойчивое, но одновременно динамическое явление. Изменяясь под влиянием разного рода новаций в процессе актуальных межэтнических отношений, она, сохраняя связь с прошлым, существует в виде неотрадиции. Неотрадиционализм представляет собой не только определенное мировоззрение, концептуальное видение действительности, но и организацию самой жизни, устройство мира этнокультурного сообщества. Этнокультурный неотрадиционализм имеет двойственную природу: с одной стороны, он связан с автохтонной этнокультурой, с другой — стимулирован реальными межэтническими взаимодействиями.В отличие от существующего в научном и политическом дискурсе представления о дифференцирующей роли традиции, авторы делают акцент на исследовании интеграционного потенциала этнокультурной неотрадиции и этнокультурного неотрадиционализма, раскрывая следующие его основные проявления. Во-первых, с позиции диахронного аспекта системно-генетического анализа неотрадиционализм представляет собой устойчивую связь, интеграцию прошлого и настоящего этнической культуры. Во-вторых, с позиций диахронного аспекта системно-генетического анализа он выражает интеграцию традиции и новации, определенный уровень межэтнической интеграции, поскольку реализуется в сети межэтнических взаимодействий. В-третьих, этнокультурный неотрадиционализм способствует «сборке» этноса, объединяя вариационное множество его субкультур и традиций. Этнос восстанавливается и реконструируется в результате пространственно-временной интеграции в процессе осознания его представителями дифференцированной целостности и развивающейся этнической идентичности. В-четвертых, аналогичные процессы происходят при формировании общенациональной идентичности, где в ходе «сборки» гражданской нации участвуют уже не этнические субкультуры, а полноценно сформированные на основе этнокультурного неотрадиционализма этнические общности. Локальный этнокультурный неотрадиционализм может приобретать общероссийскую перспективу, поскольку ориентирует общество на актуализацию и освоение традиции как наиболее глубокой основы единства государства и взаимопонимания его народов. Такая установка соответствует современным представлениям о роли традиций в общественном развитии, восприятию их не в качестве препятствия для модернизации, а как необходимого условия успешных социокультурных преобразований.

В статье представлен обзор научных исследований проявлений архаизации и неотрадиционализма по регионам Южного федерального округа России (республики Адыгея, Калмыкия, а также Астраханская, Волгоградская, Ростовская области и Краснодарский край). Сам округ с точки зрения разнообразных культурных портретов регионов характеризуется как микромодель многонациональной и мультикультурной России. Сбор литературы и ее систематизация производятся исследовательским коллективом Института фундаментальных и прикладных исследований Московского гуманитарного университета в сотрудничестве с коллегами из других научных центров страны. Материалы готовятся и размещаются в научно-исследовательской базе данных «Российские модели архаизации и неотрадиционализма в условиях модернизации» (www.neoregion.ru). Обзор показывает первоочередное внимание ученых к двум сложным процессам религиозному неотрадиционализму, а также казачьему движению. Будучи комплексными социальными явлениями, они содержат в себе ряд форм неотрадиционализма и архаизационных тенденций и оказывают значительное воздействие на социокультурную, политическую, экономическую жизнь региональных сообществ. Религиозный неотрадиционализм представляется авторам значимым фактором в социокультурной жизни округа. Он реализует адаптационную стратегию населения в условиях трансформирующегося общества, но также выступает и источником социальной нестабильности, межэтнической напряженности. В массовом обращении к религии присутствует и архаическая составляющая мифологичность мышления и практика «договора» с потусторонними силами для решения житейских проблем. Возрождение культурных ценностей традиционных конфессий зачастую входит в противоречие с задачами модернизации, реформирования общества. Казачье движение также выполняет адаптационную функцию, играет этномобилизующую роль для населения в условиях социальной трансформации. Оно представляет собой комплекс форм неотрадиционализма (фольклорной, военно-патриотической, идеологической, праздничной, религиозной и пр.) и расценивается как сложный, неоднозначный социальный феномен. ; The article provides an overview of studies in archaization, neo-traditionalism and their manifestations in the regions of the Southern Federal Districts (comprising Republics of Adygea and Kalmykia, as well as Astrakhanskaya, Volgogradskaya, Rostovskaya Oblasts and Krasnodarskii Krai). Judging by the diversity of its constituent parts, the district itself can be characterized as the epitome of the multiethnic and multicultural Russia. Collecting, analyzing and systematizing literature was a joint responsibility of a research team comprising researchers from the Institute of Fundamental and Applied Studies, Moscow University for the Humanities, and from a number of other research centers. The materials are prepared and published in the research database "Russian Models of Archaization and Neo-Traditionalism in the Conditions of Modernization" (www.neoregion.ru). As our survey has shown, researchers are primarily focused on two complex processes religious neo-traditionalism and the Cossack movement. These social phenomena contain a number of neo-traditionalist and archaizing tendencies and thus have a significant impact on the socio-cultural, political and economic life of regional communities. We consider religious neo-traditionalism an important factor in the socio-cultural life of the region. It both embodies an adaptation strategy in a society undergoing transformation and acts as a source of social instability and interethnic tension. When the masses turn to religion, this process also has archaic elements a certain "mythologicality" of thought and a "pact" with the supernatural forces in order to solve problems of the everyday life. A revival of the cultural values of the traditional religions often runs counter to the goals of modernization and social reform. The Cossack movement also performs an adaptational function and plays an ethno-mobilizational role for people experiencing social transformation. This movement comprises a number of neo-traditionalist (folklore, military, ideological, festive, religious, etc.) practices and can be considered a complex and controversial social phenomenon.

В статье рассматриваются векторы трансформации системы семейных ценностей в современном Казахстане. Вновь попытаемся ответить на вопросы: что такое семья, как ее видит современная молодежь и какие изменения претерпевает институт семьи в наше время, с одной стороны, на фоне глобальных изменений, которые переживает современное общество, с другой стороны, в условиях возрождения и культивирования национальных традиций. В настоящее время в менталитете казахстанцев представления о семье подвергаются трансформации в сложных условиях ломки старых ценностей и формирования новых социальных и экономических отношений. Правительством намечен курс к традиционным взглядам на семью путем соединения ценностей новых демократических институтов и национальных традиций. Новые задачи поставлены в рамках системы гражданского воспитания - это свобода, ответственность, толерантность и политическая культура. ; The article considers the transformation vectors of family values in modern Kazakhstan. Again try to answer the questions: what is the family and what changes undergoes institution of the family in our time, on the one hand, against the background of global changes that are going through a modern society, on the other hand in a revival of culture and national traditions. Now in mentality of Kazakhstan citizens of idea of a family transformations in difficult conditions of withdrawal pains of old values and formations of the new social and economic relations are exposed. The government planned a course to traditional views of a family by connection of values of new democratic institutes and national traditions. The new tasks are set within system of civil education is freedom, responsibility, tolerance and political culture.

The paper develops the ideas that were previously worded by the authors about the phenomenon of ethnocultural neotraditionalism, whose research is based on consecutive application of the social and cultural, and system-based genetic methodological approaches. The tradition is interpreted as a steady, but, at the same time, dynamic phenomenon. Changing under the influence of various innovations in the process of acute interethnic relations, it retains its connection with the past and exists as neotradition. Neotraditionalism represents not only a particular worldview, a conceptual vision of reality, but also an arrangement of life itself, the world structure of an ethnocultural community. Ethnocultural neotaditionalism has a dual nature: on the one hand, it is connected with autochthonic ethnoculture, on the other hand, it is stimulated by real interethnic cooperation.Unlike the idea that exists in the scientific and political discourse about the differentiating role of tradition, the authors emphasise the research into the integrational potential of ethnocultural neotradition and ethnocultural neotraditionalism, revealing its following manifestations. Firstly, from the perspective of the diachronic aspect of system-based genetic analysis, neotraditionalism represents a close connection, an integration of the past and present of an ethnical culture. Secondly, from the perspective of the diachronic aspect of system-based genetic analysis, it expresses an integration of the traditional and innovative, a certain level of interethnic integration, since it is implemented in the framework of interethnic cooperation. Thirdly, ethnocultural traditionalism promotes the "assembly" of an ethnic group, unifying the variety of its subcultures and traditions. The ethnic group is restored and reconstructed as a result of spatiotemporal integration while its representatives realise the differentiated unity and developing ethnical identity. Fourthly, similar processes take place when all-national identity is being formed, where, during the "assembly" of a civil nation, it is not ethnic cultures that are participating, but fully-featured ethnic communities based on ethnocultural neotraditionalism. Local ethnocultural neotraditionalism may acquire all-Russian perspective, as it directs the society towards updating and implementing tradition as the deepest foundation of the state unity and its peoples understanding each other. Such a mindset meets the contemporary insights into the role of tradition in social development, their perception not as an obstacle for modernisation, but as a vital condition of successful social and cultural transformations. ; В статье развиваются сформулированные ранее авторами идеи о феномене этнокультурного неотрадиционализма, исследование которого базируется на последовательном применении социокультурного и системно-генетического методологических подходов. Традиция интерпретируется как устойчивое, но одновременно динамическое явление. Изменяясь под влиянием разного рода новаций в процессе актуальных межэтнических отношений, она, сохраняя связь с прошлым, существует в виде неотрадиции. Неотрадиционализм представляет собой не только определенное мировоззрение, концептуальное видение действительности, но и организацию самой жизни, устройство мира этнокультурного сообщества. Этнокультурный неотрадиционализм имеет двойственную природу: с одной стороны, он связан с автохтонной этнокультурой, с другой — стимулирован реальными межэтническими взаимодействиями.В отличие от существующего в научном и политическом дискурсе представления о дифференцирующей роли традиции, авторы делают акцент на исследовании интеграционного потенциала этнокультурной неотрадиции и этнокультурного неотрадиционализма, раскрывая следующие его основные проявления. Во-первых, с позиции диахронного аспекта системно-генетического анализа неотрадиционализм представляет собой устойчивую связь, интеграцию прошлого и настоящего этнической культуры. Во-вторых, с позиций диахронного аспекта системно-генетического анализа он выражает интеграцию традиции и новации, определенный уровень межэтнической интеграции, поскольку реализуется в сети межэтнических взаимодействий. В-третьих, этнокультурный неотрадиционализм способствует «сборке» этноса, объединяя вариационное множество его субкультур и традиций. Этнос восстанавливается и реконструируется в результате пространственно-временной интеграции в процессе осознания его представителями дифференцированной целостности и развивающейся этнической идентичности. В-четвертых, аналогичные процессы происходят при формировании общенациональной идентичности, где в ходе «сборки» гражданской нации участвуют уже не этнические субкультуры, а полноценно сформированные на основе этнокультурного неотрадиционализма этнические общности. Локальный этнокультурный неотрадиционализм может приобретать общероссийскую перспективу, поскольку ориентирует общество на актуализацию и освоение традиции как наиболее глубокой основы единства государства и взаимопонимания его народов. Такая установка соответствует современным представлениям о роли традиций в общественном развитии, восприятию их не в качестве препятствия для модернизации, а как необходимого условия успешных социокультурных преобразований.

Статья посвящена актуальной теме перспектив исторической судьбы народов Сибири на территории России от Урала до Тихого океана. Эта территория является местом исконного проживания современных коренных и коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока, для которых в современных условиях с особой остротой стоят вопросы сохранения этнокультурной целостности и идентичности, традиционных видов природопользования. С 2001 по 2014 г. автором проведены полевые исследования на территориях республик Саха (Якутия), Бурятии, Горного Алтая и Хакасии, Иркутской, Кемеровской и Томской областей, Ямало-Ненецкого автономного округа. Применялись функционально-системный подход и методы включенного наблюдения и интервью с представителями национальной интеллигенции и этнофорами саха, бурят, шорцев, алтайцев, хакасов, тувинцев, ненцев, юкагиров, эвенов, эвенков. На основе проведенного исследования предлагается выделить три уровня этносоциальных последствий трансформации политики федерального центра по отношению к народам Сибири: личностный, этнополитический, этнокультурный. Выявлены пять моделей стратегии выживания народов Сибири: неотрадиционализм, соуправление, конкурентная стратегия, вытеснение коренных народов, народосбережение. Заключается, что большинство сибирских народов не имеют достаточных шансов на воспроизводство своей коллективной идентичности как этнической общности собственными силами. Этничность исчезающих народов подвергается всевозможным влияниям и факторам разрушения. Народы Сибири могут получить шанс на сохранение только при условии внедрения и реализации международного права коренных народов в правовом пространстве России. ; The article is devoted to the topical issue of development prospects for the peoples of Siberia throughout the vast stretch of Russian territory from the Urals to the Pacific Ocean. It incorporates the ancestral lands of many contemporary indigenous and minority peoples of the North, Siberia and the Far East. For them, the issues of preservation of ethnic and cultural integrity, identity and traditional ways of land use are very urgent at the moment. Since 2001 the author has been conducting field research in the Republics of Sakha (Yakutia), Buryatia, Gorny Altai and Khakassia, Irkutsk, Kemerovo and Tomsk oblasts and the Yamal-Nenets Autonomous District. We have employed the functional-systemic approach, the method of participant observation and conducted interviews with representatives of the national intelligentsia and other individuals from Sakha, Buryat, Shor, Altai, Khakas, Tuva, Nenets, Yukagir, Even and Evenki ethnic groups. Having analyzed the research outcomes, we suggest there are three levels of ethno-social consequences of transforming the federal policy on the peoples of Siberia: personal, ethno-political and ethnocultural. We have also singled out 5 models of survival strategies for the peoples of Siberia: neo-traditionalism, shared governance, competitive strategy, displacement of indigenous peoples, and preserving peoples. The author concludes that the majority of the peoples of Siberia do not have enough opportunity to reproduce their collective ethnic identity on their own. Ethnicity of endangered peoples is affected by various influences and destructive factors. The peoples of Siberia can get a chance for preservation only if the international rights of indigenous peoples are introduced and implemented in the Russian legislation.

Современным обществом осознано значение традиции как механизма преемственности культуры и истории этноса. В этой связи особое значение приобретают современные порождения неотрадиционализма: реконструируемые этнические костюмы, жилище, культовые сооружения, предметы декоративно-прикладного искусства, национальные блюда, фольклор, праздники, в которые вкладываются знания и представления о традиционности, этнические стереотипы, политические взгляды организаторов. В начале XXI в., т. е. в эпоху глобализации, урбанизации, интерес представляет анализ феномена этнического неотрадиционализма, при котором этнические традиции в той или иной форме возвращаются современному обществу. Проблема заключается в том, как традиционализм преподносится и переосмысливается сегодня, когда прервана эволюционная цепочка развития традиционной народной культуры и уже нет в живых носителей информации. Организаторы различных фестивалей, выставок, массовых мероприятий по возрождению народных традиций зачастую не обращаются к качественным аутентичным материалам, собранным исследователями непосредственно в этнографических экспедициях, имитируя самобытность. Актуальность исследований феноменов традиционализма и неотрадиционализма особенно важна сейчас, когда в мире появилось осознание того, что нет и не может быть универсальных рецептов модернизации, а насильственные меры могут привести к конфликту с органичным развитием общества, лишить его самостоятельности выбора. ; Modern society aware of the importance of tradition as a mechanism for the continuity of culture and history of the ethnic group. In this regard, special significance have phenomena of neo-traditionalism: reconstructed ethnic costumes, housing, places of worship, decorative arts, national cuisine, folklore, festivals, which can be seen ethnic stereotypes, the political views of the organizers. At the beginning of XXI century, in the era of globalization, urbanization, etc., of interest is the analysis of the phenomenon of neo-traditionalism, where ethnic traditions in one form or another back to modern society. The problem is interpreted as traditionalism today when interrupted the evolution of popular culture and no living informants. The organizers of the festivals, exhibitions, public events dedicated to revival the folk traditions often do not address to quality authentic materials, collected directly by researchers in ethnographic expeditions, and simulate national identity. Topicality researches of the traditionalism and neo-traditionalism phenomena is especially important now for understanding, when we have not the universal recipes of modernization. But violent arrangements of a research could lead to conflict with the organic development of the society and deprive him of self-selection.

Дается общая характеристика феномена «этнического ренессанса» Сибири рубежа ХХ-ХХ1 вв. и на примере Республики Алтай и Республики Хакасия рассматриваются реальные социои этнокультурные программы, определяющие его содержание. Делается вывод, что начиная с 1990-х гг. категория «этнический ренессанс» была использована для обозначения процессов эт-нополитической суверенизации народов постсоветского пространства (в том числе Сибири) и роста их самосознания. Согласно программным разработкам региональных элит, модели этнического ренессанса опирались на концепцию «этнической личности». На протяжении 1990-2010-х гг. повсеместно были приняты законы, актуализирующие этнические ценности и институции, а также законы, направленные на сохранение и популяризацию культурного (в том числе нематериального) наследия. Современную социокультурную жизнь Сибири характеризуют традиционалистские и инновационные тенденции. В пространстве макрорегиона «этнический ренессанс» становится формой и механизмом модернизации его полиэтничного сообщества и интеграции этого сообщества в российское и мировое социокультурное пространство. ; The paper presents a general description of the phenomenon of the "ethnic renaissance" in Siberia at the threshold of the XX-XXI centuries. The real social, ethnic and cultural programs involved in the ethnic renaissance process are described on the examples of the Autonomous Republics of Altai and Khakassia. The authors conclude that the notion of the ethnic renaissance has been used to denote processes of ethnic and political sovereignization of peoples of the post-Soviet entity (including indigenous peoples of Siberia) and increasing national self-consciousness since the 1990s. The ethnic renaissance models have been based on the concept of "ethnic individuality" that was proposed by national elites. Social and scientific notion of ethnic renaissance in Siberia emerged as an opposition to diffusion of the objective bases of ethnicity (territory, culture and language) in the context of globalization, social-economic integration and cultural unification. It was a reaction to the change of the political system and national policy of Russia in the late XX early XXI centuries. Depolitization of the social movement for the ethnic revival in Siberia took place in the early XXI century. The process was aimed at revival of national culture, language and education. The category of "cultural heritage" (preservation, research, interpretation and popularization) has become the key topic in elaboration of the future development models of Siberian regions. Ideology and practices of cultural heritage preservation have been based on the concepts proposed by international (UNESCO and UNO), Russian and regional institutions. Laws on revival of ethnic values and institutions and legal acts on preservation and popularization of cultural (including non-material) heritage have been adopted by regional governments throughout Siberia since the 1990s. Regional renaissance programs have been aimed at preservation of historical and cultural landscapes and sacred places as well as regional development on the basis of both traditional and modern technologies. The proposed programs represent a combination of various trends: increasing interest to archaic features and modernism; attempts to reconstruct authentic practices and stylization; cultural heritage sacralization and integration of traditional practices into recreational and commercial local programs. The features of ethnic renaissance in Siberia are ethnic performances at various local festivals, handicraft centers, folklore movements, ecological and ethnological museums. The "ethnic renaissance" of the threshold of the XX XXI centuries has become the form and method of modernization of the ethnic and poly-ethnic regional communities and their integration in the Russian and global social and cultural entity.

The article is devoted to the topical issue of development prospects for the peoples of Siberia throughout the vast stretch of Russian territory from the Urals to the Pacific Ocean. It incorporates the ancestral lands of many contemporary indigenous and minority peoples of the North, Siberia and the Far East. For them, the issues of preservation of ethnic and cultural integrity, identity and traditional ways of land use are very urgent at the moment.Since 2001 the author has been conducting field research in the Republics of Sakha (Yakutia), Buryatia, Gorny Altai and Khakassia, Irkutsk, Kemerovo and Tomsk oblasts and the Yamal-Nenets Autonomous District. We have employed the functional-systemic approach, the method of participant observation and conducted interviews with representatives of the national intelligentsia and other individuals from Sakha, Buryat, Shor, Altai, Khakas, Tuva, Nenets, Yukagir, Even and Evenki ethnic groups. Having analyzed the research outcomes, we suggest there are three levels of ethno-social consequences of transforming the federal policy on the peoples of Siberia: personal, ethno-political and ethnocultural. We have also singled out 5 models of survival strategies for the peoples of Siberia: neo-traditionalism, shared governance, competitive strategy, displacement of indigenous peoples, and preserving peoples.The author concludes that the majority of the peoples of Siberia do not have enough opportunity to reproduce their collective ethnic identity on their own. Ethnicity of endangered peoples is affected by various influences and destructive factors. The peoples of Siberia can get a chance for preservation only if the international rights of indigenous peoples are introduced and implemented in the Russian legislation. ; Статья посвящена актуальной теме перспектив исторической судьбы народов Сибири на территории России от Урала до Тихого океана. Эта территория является местом исконного проживания современных коренных и коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока, для которых в современных условиях с особой остротой стоят вопросы сохранения этнокультурной целостности и идентичности, традиционных видов природопользования.С 2001 по 2014 г. автором проведены полевые исследования на территориях республик Саха (Якутия), Бурятии, Горного Алтая и Хакасии, Иркутской, Кемеровской и Томской областей, Ямало-Ненецкого автономного округа. Применялись функционально-системный подход и методы включенного наблюдения и интервью с представителями национальной интеллигенции и этнофорами саха, бурят, шорцев, алтайцев, хакасов, тувинцев, ненцев, юкагиров, эвенов, эвенков. На основе проведенного исследования предлагается выделить три уровня этносоциальных последствий трансформации политики федерального центра по отношению к народам Сибири: личностный, этнополитический, этнокультурный. Выявлены пять моделей стратегии выживания народов Сибири: неотрадиционализм, соуправление, конкурентная стратегия, вытеснение коренных народов, народосбережение.Заключается, что большинство сибирских народов не имеют достаточных шансов на воспроизводство своей коллективной идентичности как этнической общности собственными силами. Этничность исчезающих народов подвергается всевозможным влияниям и факторам разрушения. Народы Сибири могут получить шанс на сохранение только при условии внедрения и реализации международного права коренных народов в правовом пространстве России.